Весь следующий день я провел в библиотеке, выбегая наружу только чтобы перекусить чем-нибудь в баре. Я заканчивал вычитку рукописи своей новой книги, ради которой и приехал сюда – издатель мой кипятился и напирал на том, чтобы мы отдали книгу в печать сразу после новогодних праздников. Он не хотел терять впустую две недели каникул и зарядил верстальщика, чтобы тот сделал макет в новогодние праздники, меня же он умолял отдать ему рукопись хотя бы тридцатого декабря, в последний полурабочий день уходящего года. Я обещал. Сидеть целыми днями в номере было довольно неудобно, и я облюбовал себе тихую комнатку на первом этаже с пафосной вывеской «библиотека», там стояло несколько рабочих мест и жиденькие стеллажи с книгами, оставленными постояльцами. Я заметил, что тут редко кто появлялся, разве что круглолицый официант из лобио-бара приходил иногда стереть пыль со стеллажей специальной метелкой. Мы с ним быстро подружились, и за чаевые он делал мое времяпровождение здесь намного более приятным – с утра пораньше проветривал комнату, начищал стол, за который я обычно садился, приносил мне из бара кофе и булочки. Прибавить к этому тишину, яркие солнечные окна, всегда открытый ресторан, пополняемый свежими блюдами, и возможность в любой момент выйти к океану, чтобы дать передышку глазам и проветрить мозги – и картина получалась райская. Грех было не воспользоваться такими условиями, я погрузился в работу с головой. В два присеста разобрался с замечаниями издателя, затем взялся за вычитку, одолел большую часть текста за пять дней вместо семи и теперь вознамерился добить оставшееся одним днем, а освободившиеся сутки до моего отъезда посвятить безделью и отдыху, на которые я и не рассчитывал, когда отправлялся сюда.

Мой план удался. Вечером я поставил точку в рукописи, и утром седьмого дня, поднявшись по привычке ни свет ни заря и потрусив туда-сюда по набережной, пошел на завтрак с чувством полного удовлетворения от выполненного долга. Народу в этот час было мало, я сидел на террасе, уплетал яичницу и круассаны и с наслаждением размышлял о том, как проведу день. Погода на острове стояла весенняя, и хотя туристы, я слышал, жаловались на переменчивое солнце, мне это настроения не портило. Все эти дни я не ходил никуда дальше набережной и сейчас решил, что поеду в Лас-Америкас, погуляю среди туристов и, кстати, – хорошо, что вспомнил! – куплю подарков жене и детям. С этой своей книгой я совсем забыл, что до Нового года осталось всего несколько дней. Я представлял, как обрадуется жена, узнав, что я покончил с рукописью и теперь смогу быть с ними все каникулы. А как обрадуется мой издатель, получив манускрипт раньше срока! Я так и видел, как он бросится читать и как обрадуется еще сильнее – я нашел способ включить в текст парочку его идей, с которыми нам пришлось было распрощаться, но еще не говорил ему об этом. Все-таки он молодец, подумал я, это была его идея отправить меня сюда, и она оказалась блестящей.

Я сидел, курил и в мыслях уже принимал поздравления с выходом очередного романа. Перед глазами так и стояла стопка плотных свеженьких книг, пахнущих типографией, я уже держал наготове ручку для автографов и раздавал интервью, в которых вспоминал о том, как начинал писать эту историю, как спорил с издателем, менял героев и трижды переписывал сюжет.

– Доброе утро!

Я оглянулся больше из любопытства, к кому это здесь могли обращаться по-русски? Оказалось, здоровались со мной. Лицо показалось мне знакомым, но я не припоминал, кто это.

– Как ваша книга?

А, вспомнил. Вчера. Она заходила в библиотеку, искала что-нибудь почитать. Я не обратил на нее особого внимания, кажется, она стояла у стеллажей, а потом, так ничего и не найдя, спросила, не одолжу ли я ей на время книгу, лежащую на моем столе, мол, здесь нет ни одной книжки на русском, а от телевизора ее уже тошнит, толстенный роман как раз то, что ей сейчас нужно. Я сказал, что с радостью одолжу, да только вряд ли он ей поможет, так как это не роман, а словарь синонимов. Я думал, она развернется и уйдет, но она взяла словарь и устроилась рядом. Не знаю, сколько она так просидела – когда я оторвался от рукописи, ее уже след простыл. И словаря моего тоже.

Я не расстроился – не так уж он был мне нужен, особенно сейчас, когда я только что закончил работу. Это была скорее привычка, чем необходимость, я таскал его с собой и пролистывал в свободную минуту. Вообще-то я читаю не только словари, но только не в то время, когда пишу сам. Есть писатели, которым, чтобы расписаться, надо читать что-то ободряющее, они обкладываются разными книгами и ищут вдохновения, я же наоборот, как только берусь за книгу, бросаю все и возвращаюсь к чтению только, когда закончу свое. Словарь нужен мне как раз в моменты, когда писать не выходит, а занять мозги чем-то надо.

– Простите, что унесла вчера ваш словарь.

– Ничего страшного.

– Я пыталась спросить вас, но вы были так заняты, что не слышали ничего, и я решила не отвлекать вас. Давайте я схожу за ним, вы еще будете здесь?

– Да бросьте, не надо. Ешьте спокойно.

– Точно?

– Я закончил работу, так что…

– Вам он сейчас не нужен? Значит, я могу оставить его себе на пару дней?

Не думал, что кого-то может заинтересовать мой словарь, неужели здесь настолько тоскливо?

– Пожалуйста. Оставьте хоть насовсем.

– Нет, ну это уж слишком! Я верну его, конечно, просто вчера я весь вечер его листала, и мне пришла в голову одна идея… Я вас не отвлекаю?

Ясно было, что отвлекать меня не от чего, так что я пригласил ее присесть.

– Понимаете, мне очень нужен человек, который сможет хоть немного подтянуть моих оболтусов, заставит их говорить на нормальном русском языке. Я бесконечно борюсь с этими их «клево», «круто», «прикольно», меня страшно раздражает этот современный мусор. Я уже приводила к ним одного специалиста, но безуспешно – они стали выражаться осторожнее при мне, и все. А в остальное время они говорят так же, как раньше, ничего не изменилось…

Я решил, что она говорит о своих детях-школьниках, но выяснилось, что речь идет о ее работе.

– Может быть, у вас есть кто-нибудь на примете, кого вы можете порекомендовать, все-таки вы ближе к этой сфере?

У меня не было никого на примете на этот случай, и вряд ли я мог чем-то помочь.

– Вы считаете, это безнадежная затея, да? Вот и муж так же говорит. Говорит, что я не наигралась в учительницу. Ему главное, чтобы они продавали, а как они при этом разговаривают с клиентами, правильно или с ошибками – какая разница? Но я так не могу. Это же просто безграмотность какая-то! И лицо компании страдает опять же. Ну все, все, не задерживаю вас больше, – она торопливо поднялась со стула, – скажите только, какой ваш номер? Я занесу вам словарь.

Не успела она дойти до своего столика, как на пути ей попался главный по ресторану. Увидев ее, он рассыпался в приветствиях, как это делают перед особо дорогими гостями:

– Доброе утро, сеньора! Вам уже подали ваш кофе? А где же сеньор? Разве он не должен был вернуться сегодня?

– Дела, – ответила она.

– Да, да. Понимаю. Бизнес есть бизнес, правда, сеньора? Ну ничего, будем надеяться, сеньор скоро вернется.

– Он только что звонил мне, сказал, что взял билет на завтра.

– Завтра? Ну вот и прекрасно, сеньора! Мы ждем, ждем!

Тут только я понял, что это, должно быть, та самая парочка – то-то давно их не было слышно. Я никогда не присматривался к ней и толком не знал, как она выглядит, почему-то все мое внимание с первого дня было приковано к нему, и теперь с некоторым удивлением переваривал тот факт, что это и есть его подружка. Судя по всему, парень испарился куда-то под предлогом срочных дел и оставил ее одну. Так это его она называет мужем?

Я снова встретил ее, когда спустился в холл, чтобы ехать в Лас-Америкас. Более того, вышло так, что мы отправились туда вместе. Всему виной менеджер Карлос. Пока я выяснял у отельных, как лучше туда добраться, он, услышав наш разговор, подскочил ко мне и стал уговаривать воспользоваться его машиной – не поедет же наш дорогой писатель на автобусе! Карлос всегда называл меня «наш дорогой писатель» и вообще относился ко мне с каким-то пиететом, я так и не понял почему, то ли писательское ремесло было у них в почете, то ли он набивал себе цену, рассказывая всем вокруг, что в их отеле гостит писатель.

– Для нашего дорогого писателя я распоряжусь подготовить свой мерседес! Мой водитель отвезет вас, куда прикажете. И, кстати, покажет вам хороший магазин – не для туристов. Вот сеньора как раз туда собирается, поедете вместе? Она тоже русская. Сеньора! – позвал он мою знакомую. – Сеньора, вы спрашивали про Лас-Америкас? Не хотите ли поехать вместе с нашим уважаемым писателем? На моем мерседесе? Вам двоим это выйдет совсем недорого. Зато подумайте, как удобно! Никаких такси, никаких автобусов!

На двоих и впрямь выходило так выгодно, что я был не в силах отказаться, уж очень не хотелось переплачивать таксистам или ехать с туристами в автобусе, который в эти дни ходил здесь нечасто. «Сеньора» как будто засомневалась на мгновение, вероятно, не меньше моего удивившись нашей повторной встрече, но когда я сам пригласил ее ехать вместе, обрадовалась и побежала в номер за сумочкой – через пять минут мы уже сидели в машине. Протиснувшись сквозь узкие улочки нашего городишка, мы выбрались к трассе, и тут уж водитель помчал вовсю.

Лас-Америкас встречал настоящей курортной жизнью. По сравнению с местечком, где мы жили, здесь было так бурно и так по-летнему живо, что наш отель казался мне теперь пансионатом-лечебницей. На широкой набережной было яблоку негде упасть, тьма народу кочевала между витринами магазинов и верандами ресторанов; и солнце здесь светило жарче, и люди были одеты наряднее, не то, что наши бабушки и дедушки в кофтах до пола и клетчатых плащах – тут повсюду были шелковые юбки, загорелые коленки, голые плечи, праздник, молодость и смех. На волне всеобщего веселья я накупил ворох подарков, начиная от сумочки для жены от какого-то местного дизайнера и заканчивая косточкой для нашей собаки – все мне нравилось и все хотелось увезти с собой. Возвращаться в отель не было никакого желания. Я решил, что останусь здесь по крайней мере перекусить, запах горячей еды так и бил в нос – было около двух часов дня, город сел обедать. Заняв свободный кусочек асфальта пакетами с покупками, я ждал свою новую знакомую напротив торгового центра. Хотел отпустить ее домой с нашим водителем, а сам вернуться потом на такси, но когда она появилась, понял, что радостное жужжанье курортной жизни подействовало и на нее. До сих пор сдержанная и деловитая, она подбежала ко мне, ни с того, ни с сего чмокнула в щеку и взбудораженно заговорила:

– Я должна благодарить вас! Вы так вовремя появились! Благодаря вам мне скинули цену в два раза!

– она вынула из сумочки футляр и открыла его передо мной, внутри лежали мужские запонки, насколько я мог судить, с бриллиантами.

– Ну как? Они прекрасны, правда?

Я подтвердил.

– Вы же видели его? Он такой человек… ну вы понимаете, вы же писатель. Банальностей он не приемлет. Я должна была найти что-то особенное. Мне кажется, это то, что нужно. Как вы считаете?

Я снова кивнул, а она не могла сдержать радости:

– Вы не представляете, как я рада! Конечно, я бы все равно их купила, но когда мне предложили полцены, я поняла – они ждали меня! И искать больше ничего не надо!

До этой минуты она не пыталась завязать со мной разговор. Всю дорогу в машине она молча смотрела в окно и заговорила только, когда я спросил ее о чем-то. Я узнал, что она тоже хотела подыскать подарки к Новому году. Как и я, она не выходила из отеля, и только сегодня, когда узнала, что муж не прилетит, решилась на поездку. В торговом центре мы сразу разошлись каждый по своим интересам, чтобы не мешать друг другу, и договорились встретиться через два часа. За это время я заметил ее только один раз внутри ювелирного магазина. Она помахала мне, я ответил, но не стал подходить. Оказывается, в ювелирном решили, что я ее муж, и тут же дали большую скидку. Наверно, подумали, что появление на горизонте мужа-скряги спугнет драгоценную покупательницу.

– Ну а вы как? Удачно? – спросила она меня, и я показал на свои пакеты. – Ого! Да у вас, я вижу, немало желающих получить от вас подарки!

Я сказал ей, что решил остаться здесь на обед, и тем самым невольно как будто пригласил и ее остаться тоже. Во всяком случае, она восприняла мои слова именно так и с готовностью согласилась, заявив, что уже изнемогает от голода и от вида всех этих аппетитных блюд вокруг себя. Водитель наш наотрез отказался уезжать без нас, и мы уселись на веранде одного из ресторанов, зная, что можем не беспокоиться на счет обратного пути, он будет нас ждать сколько потребуется. Из обширного меню я выбрал паэлью с морепродуктами – я нацелился на нее, еще когда бродил по магазинам, но оказалось, что ее подают только на двоих. К счастью, моя спутница выручила меня: