Глава 5

Охотничий круг оградился от внешнего мира. Такое решение приняли старейшины после того, как Всеволод и Красимира рассказали о надвигающейся опасности. Никаких чужаков. Никакой торговли. Лес прокормит жителей поселения. А извне стоит ждать зла в лице существа, жаждущего покончить с этим миром. Надежду Зелены необходимо было защитить. Все жители Круга почувствовали на себе великую ответственность. Они поклялись перед Созидателями, что встанут до смерти на защиту красоты и жизни.

Частоколы и дозорные башни рассыпались по лесу. Зажигательные масла расплылись по огромным блюдцам, дабы, в случае опасности, стать сигнальными огнями. Опасные ловушки разбросались по земле и деревьям. Охотники сами же передвигались по ветвям высоких крепких сосен, то и дело, проводя разведку. В леса все стали ходить реже, с двойной осторожностью и двойной охраной. После каждого возвращения всех раздевали догола и осматривали на наличие странных шрамов или новых предметов, которых не было при уходе. Само поселение превратилось в самую настоящую крепость. Все участки Охотничьего круга укрепились, обзавелись защитными сооружениями. Дома и заборы пропитались огнеупорными веществами. Орудий стало больше, как и полезных защитных снадобий. Поселение словно находилось на военном положении с жесткой дисциплиной и правилами. То было необходимо, иначе хитрый враг смог бы быстро со всеми разобраться.

Но Ноуфинг и его рабы не являлись. Даже намека не было на попытки врага пробраться в Охотничий круг. Военное положение продлилось до середины зимы без особых происшествий. Быть может, Ноуфинг тщательно планировал нападение и выжидал идеального момента? Никто не знал. Красимира не чувствовала никаких изменений и не наблюдала видений от волшебников. Но все решили – расслабляться нельзя! Быть может чудовище именно этого и хочет. Поэтому военное положение снимать никто не собирался. И возобновлять торговые отношения тоже. Жители Окололесья, особенно купцы недоумевали, почему внезапно Охотничий круг прекратил связь с ними. Все бы ничего, хлад ледяной старухи зимы можно пережить, ведь запасов теплых изделий в граде хватало, но вспыхнула ужасная хворь, истощившая запасы лекарственных настоев. И в Окололесье начался мор. Люди умирали после тяжелых страданий, и их тела обнимал холодный снег. Князь Бирев сам уже схоронил двоих сыновей. Самого крепкого мужчину правителя болезнь не схватила за горло. Но вот его дочь… Она заболела. Ей оставалось еще два дня, если проводить сравнение с другими заболевшими. Князь смотрел из окна своего огромного древесного дворца, лицезрев как его народ падает в снег, выхаркивая легкие в белое полотно. Послы в Охотничий круг либо не возвращались, либо приносили весть об отказе охотников вести хоть какие-то отношения с градом. Тогда князь решил собрать последних здоровых воинов и тронуться в сторону лесного поселения. И если придется, то силой взять для своего народа необходимые зелья.

Найти добрых здравых молодцев, оказалось не так просто. Многие уже заболели. Но князю удалось собрать небольшой, хорошо вооруженный отряд. Свою дочь он тоже взял, поместив в закрытые, обшитые шкурой теплые бурые сани. Зачем Бирев это сделал? Он не хотел оставлять умирающую одну. Князь надеялся, что если выпросит или силой возьмет помощь у охотников, то первой ее получит его ребенок. А если ничего не выйдет, отец должен видеть смерть дитя и похоронить последнее свое наследие.

Отряд готов. Воины двинулись вперед во главе с князем. Застучали, зазвенели латы и кольчуги. Лес встретил их заснеженными елями и соснами. Стоя вряд они создавали белую тьму и неизвестность. Где-то за кронами раздавались рыки. Где-то чирикали зимние птицы. Все воины были наготове. Лесные чудовища любили, взорвав снег, вырваться из белой каши и напасать на свою жертву, но большая часть пути прошла без происшествий. Разве что волки бегали вокруг, нагнетая беспокойство. «Ух, вражины серые!» – сказал один из солдат. «Не сожрете, булавой по балде получите!» – воскликнул другой. По строю прошел легкий смешок.

Князь гордо шел впереди на своем коне. Воины верили и надеялись на него. Он был образцом для всех и надеждой. Никому не хотелось вот так вот умереть от болезни или лицезреть гибель близких. Охотничий круг- спасение. И не смотря на опасности, что таили в себе леса, необходимо было идти вперед. Путь неблизкий. Да и дорогу жизни изрядно замело. Но к закату отряд рассчитывал прибыть к стенам поселения.

Оказалось бы странным, если б князь дошел без происшествий. Так могло у всех сложиться мнение: «Зачем все это время до Охотничьего круга торгашей сопровождали охотники?» И вот ответ на этот вопрос. Волки, что бегали вокруг и лишь рычали, заскулили и убежали. Потому что на сцену вышел более суровый местный хищник. Не медведь. Не толкарь. Не крупнозмий. И не трехголовый бешенный козлец. А лесной гудец. Его кличут и зверем, и чудовищем. Считается одним из самых неблагоприятных обитателей леса. Все дело в его «пении»: звук, выдавливающийся из его легких, искажающийся в горле и перемешивающийся длинным языком образует нечто, заставляющее всех существ бездумно нападать друг на друга. В порыве ярости они забивают до кровавого месива. А уж потом, спустя время, гудец питается их падалью. Зимой он очень любит охотиться. Две причины: первая – от холода его связки твердеют, и пение становится более эффективным в подавлении разума и вызова агрессии; вторая – холодная падаль со снегом лучшее угощение для певца. Только болезненный сон дочери князя лишил ее удовольствия послушать «звучание жестокости» (так в народе его прозвали). А вот отряд и князь стали слушателями концерта чудища. Никто не успел кинуться на него. Все бросились на ближнего. Даже оружия не вытащили. Словно безумцы принялись рвать друг друга голыми руками. Бирева скинула лошадь, как и многих наездников. Скакуны пытались затоптать хозяев, став тоже участниками массовой драки. Будучи могучим, князь отбивался от всех и под властью дурманящего звука сам летел в бой, раздавая тумаки. Гудец радовался ожидаемому количеству угощений. Аж белая шерсть встала дыбом. Она, кстати, как у зайца, с временем года меняет цвет. Только у него разнообразней палитра: зимой- белый; весной- зеленый; летом- тоже зеленый, но с красными пятнами, напоминающие ягоды, поэтому его спящего можно спутать с плодовитым кустом и разбудить, а он то уж рад песенку спеть новому неосторожному слушателю; осенью- желто-оранжевый. Еще две особенности этого хищника- это длинная шея с широкой головой, большим ртом и маленькими носом, ушами.

Внезапно через голову гудца, пригвоздив длинный язык ко дну рта, прошла стрела. Зверь рухнул в снег и пустил туда слюни с кровью. Князь и его люди опомнились. Сам Бирев принялся искать свою дочь среди безумного месива. Ринулся туда где ее оставил- княжеским саням. К счастью девочка оказалась там и не пострадала. Дочку никто не тронул, так как она никому не попалась на глаза, пролежав в лихорадке.

Потерь среди людей князя было много. Почти половина людей забита другой половиной. Но хвала спасителям, остановившим пение гудца. Ими оказались охотники. Они стояли на деревьях и нацелили луки на князя и его людей.

– Добрые охотники, спасибо вам за помощь! – начал диалог князь.– Но скажите, зачем вы на нас стрелы свои взводите?

– Шагу не смейте больше ступить! – приказал человек стоящий на толстой ветви.

– Ты знаешь, с кем говоришь, душа лесная? – не стерпел князь указаний.

– Мне это знать не важно. У меня приказ никого дальше не впускать. А вас тут целый боевой отряд. Правда, вполовину меньше. Скажите спасибо нам, что от зверя лютого вас спасли и ступайте назад, откуда пришли, иначе вторую половину перестреляем! – свое серьезное намерение высказал охотник, нацелившись стрелой в голову князя.

– Что сталось с жителями круга? Некогда вы жили как варвары, но за последние годы исправились, в людей здравомыслящих обратились. Вас не узнать было. Приятные. А теперь что? Нелюди?

– Нелюдей мы как раз не впускаем, коими вы можете являться!

– Мы жители Окололесья! Его бравые войны! Одни из последних кто в здравии остались. Я князь града. Зовут меня Бирев. Не войной на вас идем… – князь понимал, что с такими потерями Охотничий круг не взять, придется до мольбы и просьб опускаться.-… А за помощь. Вы закрылись от мира внешнего, по причинам нам неизвестным, а без ваших трав целебных да отваров умираем мы от неизвестной нам хвори. Везем вам злато и заморские украшения. Просим вас дать нам за них зелий и нескольких травниц-целительниц.

– Нам чужды ваши злата и побрякушки. Не смейте их предлагать нам! Пойдите прочь! – охотник заподозрил неладное, когда князь предложил украшения и золото, его предупреждали, что через подобные вещи душу похитить могут.– Души наши вы не получите! Прочь!

Вокруг на деревьях стояло уже много охотников. Холодные стрелы пристально смотрели на людей Бирева. Князь видел настойчивость жителей леса, но и сам уходить не собирался.

– Позволь показать тебе добрый земляк кое-что, – попросил князь.

– Мне не надо ничего показывать! Лишние движения и ты со своими людьми мертвяки! – пригрозил охотник.

– Именно так. Охотно верю тебе! Сделай это! Убей всех нас, если узришь неладное. Но будь добр, дай мне показать тебе, кого везу я в этих санях. Почуешь угрозу, стреляй. Стреляй мне… – князь сильно закашлял. Древесных лучников заволновал этот факт. Тетива натянулась. Кашель прекратился. На ладони князь увидел кровь. С грустными глазами вытер ее о штанину.– Стреляй прямо в грудь. Или так или болезнь меня доконает, как и моих поданных. Нас осталось мало. Мы вам явно ничего не сделаем. Боятся вам, бравые охотники нечего. Я… Мы уже почти мертвецы, – указал на своих людей князь.-Так дашь тебе показать? Или спустишь стрелу с поводка?

– Показывай. Но не забывай, что мужчины Охотничьего круга лучшие стрелки в этих краях. Поэтому без всяких хитростей и уловок. И знай- дальше вы не пройдете! А волю умирающего уважу. Показывай!

– Спасибо, добрый человек!

Князь несколько раз прокашлялся. Слабость растекалась по телу. А в голову приступал жар. Каждый шаг будто усиливал симптомы. Бирев достал из саней свою дочь. Вынес ее на обозрение охотников и плюхнулся на колени. Не потому что унижался. Слабость просто подкосила ноги.

– Вот, дочь моя. Она уже третий день болеет. На пятый умирают. Ей осталось два дня. И многим детям так и взрослым. Смерть поедает нас один за другим. Я тоже чувствую, как костлявая протягивает свои хрустящие пальцы к моему сердцу. Не знаю, что вам предложить, коль злата вам не надо, но прошу. Помогите. Я не хочу смотреть, как последнее мое дитя умрет! – из глаз князя потекли слезы. Не от болезни. А от горя.

Охотники переглянулись. Внезапно, князь вместе с дочерью плюхнулся в снег. Воины оттащили их в сани.

– Злоба, – обратился один из охотников, стоявший на ветви другого дерева ниже, к тому мужчине, что общался с князем.– Давай пускать их не будем. Это правильно. Но осмотрим их, доложим старейшинам. Может, правда помощь нужна и это не враг. Нет на них проклятия. А то чем мы лучше чудищ то, а?

– Правда твоя, Иргор. Давай, ты и еще пять человек спуститесь вниз и осмотрите их. Слышите меня, эй, люди князя! – обратился к молодцам охотник. – Вам придется раздеться, чтобы наши люди осмотрели вас. Разведите костер, а то замерзнете. И не воротите носы. Вижу среди вас недовольные, но выбора у вас нет.

Люди князя и, правда, ворчали: тут от их рук падшие братья лежат, все кости у самих ломились, лица покрыты гематомами, да еще и раздеваться догола надо. Командовать некому, князь без сознания. На время командование принял воевода Громол. Он приказал разбить лагерь, зажечь костры и раздеваться на осмотр.

– Князя мы для вас разденем, – произнес воевода. – Но вот дочь его нет. Женщину ведите, чтобы ее осмотрела.

– Хорошо, так и сделаем, но, сперва, воинов ваших осмотрим. И ты воевода раздеться не забудь»! – ответил Злоба.