Чрезвычайно просто: вспомнить о справедливости и ввести сдельную оплату труда. Чем больше рабочий нашил изделий, чем больше прибыль от их продажи – тем больше он должен получить. То же самое новшество внедрить и на ткацком производстве. Что произойдет? Работники швейной фабрики сразу поймут, что им выгодно снижение цен на ткани, и поссорятся с ткачами, заинтересованными в обратном. А вместе с заводчиками они будут добиваться снижения цен, скажем, на электричество. Классовая борьба переместится на второй план: свой живот ближе к телу.

Какой вывод? Данный пример показывает, что привнесением в производственные отношения чисто нравственного фактора появляется возможность сбить революционную волну, лишить пролетариат активности, превратить его в самый консервативный класс, отвергающий коренные изменения общественного порядка. Что и было проделано во всех развитых странах.

Кто-то скажет, что современный капитализм стал более гуманным под влиянием успехов Советского Союза? Из боязни мировой пролетарской революции? Может быть, и так. Не буду спорить. Только не надо перегибать палку и изображать человека стервозной скотиной, способной на естественно благородный поступок исключительно под гнетом обстоятельств.

Насчет сверхэксплуатации трудящихся, провозглашенной Марксом, – разговор особый. Обычный капиталист ведь не кровопийца, а просто человек. Каждый конкретный предприниматель не считает себя виновным в том, что рядом с ним наличествует огромная масса голодных людей, жаждущих любой работы, – не он лично сотворил сей гнусный порядок. Более того, работодатель, как правило, искренне убежден, что в некотором смысле является благодетелем, предоставляя рабочие места желающим. Новый работник попадает в коллектив, внутри которого, как и в любой общественной ячейке, действуют законы коммунальности и общинной жизни. Со временем он становится «своим», близким, почти что родным человеком. Начинает трудиться, как говорится, не за страх, а на совесть, и получать больше, чем действительно заслуживает.

Настоящий источник сверхприбыли – не отупляющий, изматывающий душу труд, а неординарная организация производственного процесса или выпуск уникальной продукции, за которую можно заломить непропорционально понесенным затратам цену. Налаживает производство инженер, а творит новое изобретатель. Лучшие представители когорты предпринимателей недавнего прошлого как раз и были гениальными инженерами или изобретателями, богатство досталось им справедливо. К ним относились, например, Генри Форд, придумавший конвейер, и Альфред Нобель, изобретший динамит. Из современников никого называть не буду. Лучше отошлю вас к произведениям Жюля Верна, подарившего нам множество ярких образов довольно эксцентричных инженеров-изобретателей-предпринимателей.

Короче говоря, когда в одном лице совмещаются предприниматель, инженер и изобретатель, лишь Бог ему судья. О необоснованно высокой прибыли можно намекать тогда, когда заводчик делает большие деньги, эксплуатируя чужое изобретение или недоплачивая нанятому инженеру. Однако сверхэксплуатации здесь, очевидно, подвергаются не простые рабочие, а упомянутые, излишне скромные или недальновидные представители умственного труда. Иными словами, если пренебречь случайными факторами, надо признать, что в основе праведно нажитого богатства всегда лежит не пот, а интеллект.

Понимал ли сам Маркс, что созданные им теоретические построения не совсем корректны? Сохранились материальные свидетельства его сомнений. Однако, в отличие от нынешних политэкономистов, в целом, «по крупному» он, вероятно, был искренен, отстаивая свои выводы. Нам стали видны его заблуждения потому, что изменился мир.

Сейчас форды и нобели вымерли, как в свое время динозавры и мамонты. Непомерно выросли объемы производства, что потребовало укрупнения заводов и фабрик, объединения их во всевозможные картели, корпорации, союзы, холдинги и прочее. Именно опутавшие многие страны огромные компании, включающие заводы с поточным производством, сотни и тысячи вспомогательных предприятий по обработке сырья и изготовлению полуфабрикатов, маркетинговые конторы и магазины, – в промышленности, в сельском хозяйстве – не мелкие фермы, а многопрофильные хозяйства с тысячами работников обеспечивают материальное существование человечества. В этой связи современная акула капитализма, определяющая нашу бренную жизнь, – это нанятый топ-менеджер крупной корпорации. Ничего он не выдумывает, не изобретает, не рискует собственным капиталом, а только руководит, получая при этом непомерно высокую зарплату. Мелкое предпринимательство – всего лишь фон, внешняя среда, дотошно регулируемая государством. Правильно?

А коли так, то, откровенно говоря, плакать хочется.

Издавна на Руси собирательный термин для лиц, претендующих на общественную собственность, был «вор» – мелких карманников и грабителей на дорогах называли иначе. Купец становился вором, если поставлял государству некачественную продукцию – оружие и продовольствие для войска, пеньку и так далее. Объявляли вором дворянина, самовольно прирезавшего к своим владениям кусок земли. Ворами называли лжедмитриев и пугачевых, заявивших о своих претензиях на царский престол. Государственный чиновник и топ-менеджер крупной компании, воспользовавшиеся служебным положением, чтобы взвинтить до небес свою заработную плату, также достойны сего прозвища. Что же получается? Современный мир – воровская малина?

О нынешнем состоянии дел поговорим чуть подробнее.

Сегодняшнее

Каковы наиболее значимые события конца двадцатого – начала двадцать первого века? Распад Советского Союза да развертывание/схлопывание так называемого процесса глобализации, инициированного странами «постиндустриальной экономики». Кроме того, на мировой арене появился новый монстр, величаемый международным терроризмом, и увеличилась ожесточенность локальных военных конфликтов.

Затяжную идеологическую схватку, вошедшую в историю под названием «холодная война», выиграл Запад благодаря, якобы, преимуществам своего общественного устройства – демократии. Что эта мощная зверюга из себя представляет? – вопрос, не имеющий четкого ответа. Так, У. Черчилль говорил что-то вроде «демократия, конечно, – гадость, но ничего лучшего человечество до сих пор не придумало». Согласитесь, что данное высказывание малоинформативно. Много лет великое множество уважаемых гуру, подогреваемых умопомрачительными гонорарами, расписывало достоинства западного образа жизни. Все эти велеречивые хайеки, попперы, шумпетеры, фукуямы, веберы, бжезинские, финеры и т. д. породили свои, довольно односторонние определения демократии, однако общей ее формулировки, удовлетворяющей строгим научным канонам, нет до сих пор.

Считается, что атрибутами, то есть непременными признаками западной демократии являются альтернативные выборы особ, наделяемых властью на строго ограниченный срок, свобода слова, равенство всех перед законом а также разделение исполнительной, законодательной и судебной ветвей власти. Такова официальная точка зрения, не поддающаяся якобы опровержению. Но так ли это?

Предвыборные кампании, конечно, впечатляют. Организуется масса развлекательных мероприятий и братаний элиты с народом, появляются красочные плакаты и лозунги, смакуются пикантные подробности жизни претендентов, со всех сторон тебя убеждают в твоей важности и мудрости, надеясь получить твой голос. Если повезет, можно даже пожать руку будущему президенту, премьер-министру, мэру, губернатору… в общем, тому, кого избирают. Одним словом, здорово.

Все это не более чем спектакль.

По подсчетам экспертов, на выборах 2000 года в США, признанном оплоте всемирной демократии, большинство американцев отдали свои голоса А. Гору. А президентом стал Дж. Буш. В Италии правительственный кризис стал обычным явлением, и страна годами не имеет верховного руководства. Но живет не хуже прочих, ничего с ней не случается. Как же так?

Надо признать, что альтернативные выборы – отнюдь не обязательный признак демократии, да и без публичной власти она прекрасно обходится.

Неоднократно высказывалось мнение, что в действительности представительная власть всего лишь ширма. Выбранное, то есть «наделенное доверием народа» лицо только освящает своим согласием решения, принимаемые незаметными, никем не избираемыми, карьерными чиновниками. Ни одного из которых в настоящее время в странах западной демократии нельзя уволить без веской причины даже при сильном желании. Почему? Да потому, что они важные секретоносители, знают все входы-выходы в теле сложного механизма государственного управления и защищены трудовыми контрактами, обеспечивающими – если они сохранят необходимую лояльность власти – безбедное их существование при любом стечении обстоятельств.

Свобода слова? Очередная сказка. Главный рычаг управления общественной жизни в странах западной демократии – банковская сфера. А там, где царит золотой телец, никакой свободы не может быть потому, что ее просто-напросто нет.

Журналисту, будь он сотрудник газеты или телеведущий, предлагают высокую зарплату, на льготных условиях предоставляют кредиты для покупки фешенебельного дома, дорогой автомашины и прочих предметов роскоши. Детей принимают в престижные учебные заведения, выставляющие бешеные счета к оплате… Ко всему хорошему человек привыкает мгновенно. В результате журналист цепляется за свое рабочее кресло, потеря которого для него смерти подобна: ну ни он, ни его жена, ни его дети и другие ближайшие родственники не представляют себе иной жизни, и все! Однако закрепиться в кресле он может только при условии полной лояльности – кому из работодателей захочется кормить человека, копающего ему яму? Хотя бы по этой причине все утверждения о независимости западных средств массовой информации есть миф.

В аналогичную золотую мышеловку попадают прочие общественные функционеры – руководители различных рангов, интеллигенция, люди свободных профессий. Все оказываются повязанными естественным желанием сохранить свой высокий жизненный уровень.

А низы? С этих нечего взять, пусть болтают что в голову приходит. Кто их услышит! Встретится с кем-нибудь из нищих говорунов уважаемый человек да спросит самого себя: «Если ты такой умный, то почему такой бедный?» И отойдет в сторонку от греха подальше.

Ради справедливости отметим, что не хлебом единым жив человек, и всегда были, есть и будут люди, для которых материальная сторона жизни второстепенна. Как управлять ими? А также теми, кто обладает таким личным богатством, что подкупить его себе дороже? Кое-кто нехотя признает, что получение богатства от родителей – атавизм, пережиток прошлого, как в свое время дворянские привилегии. Вот почему придумываются драконовские налоги на наследство (правда, без особого эффекта – затрагивается чересчур больное место). Но как быть, если некто сам сколотил себе крупное состояние, а потом «тихо шифером шурша крыша едет не спеша», и он стал возбудителем социального спокойствия? Для подобных лиц находится более тонкий поводок – междусобойчики по интересам.

Обратите внимание, сколько сейчас на Западе различных добровольных, неформальных или полуформальных организаций – обществ, клубов, собраний, кружков, лож, братств и прочих общественных институтов. Сколько проводится всевозможных съездов, встреч, симпозиумов, совещаний, форумов и так далее. Во времена Маркса функционировали аристократические клубы, сам он участвовал в создании нескольких революционных организаций, но ныне система «негосударственных» объединений стала качественно иной, пронизывает все общество, втягивает всех – от министров и банкиров до домохозяек. Сие явление, естественно, далеко не случайно. Просто так и прыщ не вскочит.

Каждому человеку предлагается круг знакомств сообразно его социальному статусу. Общение с себе подобными, имеющими аналогичные жизненные устремления и проблемы, – что может быть более естественным и затребованным? Возникают общие интересы и переживания. Тебя с интересом слушают, дают совет, направляют, разъясняют…

Вроде бы все ничего, но знающие люди утверждают, что иерархия таких общественных организаций есть настоящая материальная основа западной идеологии, рассредоточенной и охватывающей все стороны жизни. Воздержусь от обсуждения. В нескольких словах не прокомментируешь, а пускаться в долгие рассуждения – отвлекаться от темы.

Другие называют совокупность общественных организаций мировой закулисой, распределенным правительством. Не знаю. Не уверен, в частности, в том, что к подобной конструкции приложим термин «правительство», и потому также промолчу.

Важнее отметить следующее обстоятельство: если ты в кругу хороших знакомых начнешь вести себя неадекватно, тебе тут же «по дружески» вправят мозги либо прекратят с тобой общаться. А что может быть горше для обычного человека, чем оказаться в одиночестве? Вот почему сложившееся на Западе гражданское общество является важным и, как показывает практика, надежным стражем существующего порядка.

Встречаются, конечно, донкихоты, готовые бороться хоть со всем миром. Но таких белых ворон единицы, особой социальной опасности они не представляют.

Легко заметить, что описанные регуляторы – подкуп и приманка неформального общения с себе подобными – исключают также и действительное разделение исполнительной, законодательной и судебной ветвей власти, и настоящее равенство всех перед законом. Что же получается в результате? То, что все заявляемые отличительные атрибуты западной демократии в действительности ими не являются!

Может, вспомнить о свободном рынке и равных условиях для конкуренции всех производителей? Сомнительно, что эти явления также неотделимы от демократии. Гораздо правдоподобнее кажется утверждение, что ныне рыночные отношения жестко контролируются государственными структурами. Это следует хотя бы из того, что в наше время для рядового потребителя цены падают только на неликвидные, залежалые товары. А цены на продовольствие и бытовые приборы неуклонно и монотонно растут, постоянно увеличивается квартплата, дорожает медицинское обслуживание. Колебания цен, о которых писал Маркс, сейчас наблюдаются только на биржах на радость финансовым спекулянтам. А национальные экономики защищены таможенными сборами, всевозможными квотами, компенсациями и так далее.

Отсутствие свободного рынка и равных условий для конкуренции косвенно подтверждает возникновение гигантского виртуального финансового «капитала»: количество ничем не обеспеченных «денег», перетекающих из одной компьютерной базы данных в другую, ныне более чем на порядок выше, чем стоимость всех реальных, материальных товаров, продаваемых и покупаемых в мире. О какой независимости «свободных» предпринимателей под таким прессом может идти речь, когда в любой момент они могут быть разорены?

В общем, приходится сделать вывод, что современная демократия преодолела рыночную стихию прошлых веков. Разглагольствования о рыночных механизмах и конкуренции лишь маскируют стремление диктовать свои цены на навязываемые товары и услуги.

Так прав все-таки Дебор, и главная цель всех публикуемых официальных доктрин и деклараций, программ и прочих заявлений, разъяснений и пояснений оных опусов платными комментаторами заключается в сокрытии истинных намерений власть предержащих, в развитии мифологии для широких слоев населения? Может, и сама американская демократия – лишь идеологическая выдумка, знамя несуществующего полка?

Подтвердим справедливость данного умозаключения еще рядом примеров.

Утверждается, что демократия несет в мир общечеловеческие моральные ценности, справедливость и процветание. Так ли это?

Не надо быть мудрецом, чтобы убедиться, что мораль несовместима с западной демократией. Ни к чему глубокие раздумья и тонкие наблюдения. Достаточно поверхностного взгляда на происходящие в мире события.

Военное вторжение в 2003 году в Ирак объяснялось необходимостью лишить режим Саддама Хусейна оружия массового уничтожения. Страну оккупировали. Потопили в крови гражданской войны, называя ее борьбой с террористами. Повесили самого Хусейна. Оружия массового уничтожения не нашли. Признали, что его и не было. Так к чему все понесенные жертвы?

Достоянием гласности стал нелицеприятный факт, что в начале 1990-х годов для подготовки общественного мнения западных стран к насильственному развалу Югославии грубо искажалась действительность. Чашу народного терпения переполнили сообщения о боснийских мусульманах, якобы содержащихся в сербских концентрационных лагерях. Спустя почти десятилетие, после ожесточенной гражданской войны и расчленения страны, выяснилось, что никто никого за колючую проволоку не сажал. Показанные по телевизору люди на самом деле были сербскими (!) беженцами, а операторы нашли местечко, опутанное колючкой, забрались внутрь и оттуда снимали окрестности. Но это еще не вся правда.

Гораздо меньшему количеству людей известны пикантные подробности подготовки в 1998 году прямой агрессии НАТО против сохранившегося осколка Югославии. Взяв на себя роль третейского судьи и пригласив делегации косоваров и сербов к себе на переговоры, Запад участвовал в разработке одновременно двух документов – проектов соглашения, один из которых удовлетворял запросы косоваров, а другой сербов. Когда же настал момент подписать общее соглашение, был выложен документ косоваров. Сербская делегация в удивлении и возмущении прервала переговоры, что и дало повод для массированных бомбардировок. Экстаз цинизма, не так ли? Макиавелли и прочие нарицательные персонажи прошлого отдыхают. Покажите, где здесь общечеловеческая мораль!

Сейчас – немного о материальном процветании.

Несомненно, в западных странах с конца двадцатого века стали жить богаче, а работать меньше. Русский турист, оказавшийся, например, в Париже, недоумевает: парижане поголовно дни напролет проводят в бесчисленных уличных кафешках – когда ж они работают? Наши, русские бабки получают пенсию, которой не хватает на квартплату, а канадские пенсионеры путешествуют по всему миру, тряся толстой мошной. В чем тут секрет?

В том, конечно, что преподносится как стремление облагодетельствовать всех и каждого, в том числе и пожилых россиян – в так называемом процессе глобализации. Сейчас всюду о нем говорится, многоголосным хором поются дифирамбы. Но что это такое, мнения расходятся. Как правило, упоминается нарастание финансовых и информационных трансграничных потоков, не подвластных национально-государственному контролю, и распространение на весь мир западных (прежде всего американских) стандартов образа жизни.

Дежа вю. Нечто подобное в истории уже происходило. Помнится, Англия в девятнадцатом веке начинала с идей фритредерства, а закончила созданием мировой колониальной империи. Но тогда ей приходилось силой убеждать сомневающихся в тяжком бремени белого человека. Содержать большую полицейско-оккупационную армию и огромный штат чиновников, направляющих туземные правительства. Нерационально.

Нынче все тоньше и проще. Основной механизм эксплуатации населения вовлекаемых в процесс глобализации государств – грабительский обменный курс валют. Национальные валюты стран со слабой экономикой искусственно недооцениваются, в результате чего ресурсы перетекают в страны-лидеры глобализации. По мнению ряда экспертов, российский рубль 2006 года, например, котировался в два – два с половиной раза меньше его реальной стоимости. В этой связи мы с вами субсидировали западную экономику не только за счет прямого вывоза капиталов за рубеж или оставлением там значительной части экспортной выручки, но и при каждой покупке какой бы то ни было импортной безделушки.

Действительное состояние западной «постиндустриальной» экономики является косвенным доказательством того, что под овечьей шкуркой глобализации прячется волчара неоколониализма. И миф о ее бурном росте не более чем миф.

Поднимите статистические данные. Те, которые публикуются, но почему-то почти не обсуждаются. Что мы видим?