12. Навка

Димон-A раскрыл ладонь, на которой лежали запретные плоды, огляделся по сторонам и тут же вновь спрятал кактусы, зажав их в кулак.

– Ты чего? – удивился O`Димон.

– Да вон, – кивнул Димон-А, – пусть эти пройдут.

К ним приближались экскурсанты во главе с босоногим гидом. Непредвиденный обратный спуск экскурсионной группы по Ведьминому языку происходил молча: то, что гид счёл необходимым рассказать при подъёме, он уже рассказал, и теперь возникла неловкая молчаливая пауза, нарушаемая лишь шорохом многочисленных кроссовок да одиноким перестуком Вариных каблуков.

Проходя мимо стоявших на обочине парней, экскурсанты с подозрением пялились на них: зачем, с какой целью те стояли тут, на краю дороги, им было непонятно. Не зная, чем себя занять, Димоны напряжённо всматривались вдаль, делая вид, будто они кого-то ожидают.

Как только растянувшаяся в цепочку группа отошла подальше, Димон-A тотчас раскрыл ладонь, но кинув взгляд в противоположную сторону, сразу же вновь зажал кактусы в кулак.

– Что ещё? – удивился O`Димон.

– Да вон, – кивнул Димон-А, – ещё одни.

Следом за экскурсантами, на расстоянии ста метров от них, с горы спускались две похожие друг на друга светловолосые девушки в традиционных украинских нарядах.

– Да что это такое! – возопил от негодования O`Димон. – Устроили тут Крещатик!

Скрепя зубами от злости, они едва дождались, пока девушки пройдут мимо. Глядя им в спину, Димон-А с нетерпением вновь раскрыл ладонь, предвкушая уже скорое блаженство, но тут с вершины холма, прямо напротив них, вдруг раздался громкий крик, будто кто-то звал кого-то.

– Зо-я!

Девушки в красных юбках и в белых сорочках тотчас остановились рядом и обернулись на зов.

По склону холма к ним спускалась миловидная женщина лет тридцати пяти, одетая в похожий наряд: в красный сарафан до колен и в белую вышиванку. По плечам её были распущены длинные русые волосы. В руке она держала несколько веток цветущей бузины. Следом за ней, будто привязанная, семенила белая голубка.

– Зоя! – вновь позвала женщина, беспокойно озираясь по сторонам.

– Это же Навка, – узнав её, шепнула кузине Жива.

– А кто такая Навка? – спросила Майя, но не дождалась ответа, поскольку Жива тут же бросилась навстречу женщине в красном сарафане.

Майе ничего не оставалось, как последовать за двоюродной сестрой.

– Жива, ты Зою мою здесь не видела? – озабоченно спросила Навка.

Жива отрицательно покачала головой.

– А что такое?

– Она куда-то пропала.

Димоны со стороны наблюдали за ними, с ожесточением ожидая, когда же закончится их разговор. С видимой тревогой на лице женщина в красном сарафане что-то рассказывала девушкам, затем в руке у неё вновь появился мобильный телефон.

– Мам, ты где? – с сильным волнением в голосе заговорила Навка в трубку. – Подходи скорее! Зоя исчезла… Я не знаю, где она. Она как сквозь землю провалилась. Мне кажется, она исчезла неспроста… мы с ней нашли браслет… ну, такой, короче, как часы. Но это не часы. Они как-то так действуют, что мы с Зоей стали видеть. Тех самых тварей, которых видишь ты! Мам, это ужас! Они нам угрожали! Сказали, чтоб мы убирались прочь с горы. Эти гады догадались, что мы их видим.

Наблюдая за ней со стороны, O`Димон не находил себе места: из-за бабских разговоров дегустация кактусов откладывалась на неопределённое время.

– Сколько можно трындеть? – гневно воскликнул он.

– Не злись, – предупредил его Димон-А. – Гнев – это ведь смертный грех. Так что, два – один.

O`Димон недовольно хмыкнул.

– Ты же сказал, что это добродетель.

Завершив разговор по телефону, женщина в красном сарафане перекинулась затем ещё парой слов с девушками. Те в поисках пропавшей Зои двинулись вниз по Змеиному спуску, а сама Навка направилась прямо к ним.

Казалось бы, от неё нельзя было глаз отвести: и от её круглых коленок, выглядывавших из-под красного сарафана, и от её полной груди, вздымавшейся при ходьбе под белой сорочкой. Но эти прелести нисколько не прельщали сейчас молодых людей. Им хотелось только одного: чтобы она поскорее скрылась с глаз долой.

– Извините, вы тут девочку в белом платье не видели? – озабочено спросила она, подойдя к ним поближе.

– Нет, – коротко ответил О`Димон, опередив товарища.

– А тварей?

– Каких ещё тварей? – не понял Димон-А.

– Ну, таких двух гадов, похожих на людей, – показала она руками, – у одного – крылья за спиной, а у другого – змеиный хвост.

Димоны недоумённо переглянулись между собой.

– Нет, этих тоже здесь не было, – покрутил головой О’Димон.

Навка с подозрением уставилась на парней. Интуиция подсказывала ей, что это были иные. С некоторых пор, сразу же после рождения дочери, она научилась их распознавать. Ни с того ни с сего у неё вдруг открылся дар насквозь видеть людей, вернее, видеть их ауру: эфирные, астральные и ментальные тела. Притворяясь своими, иные скрывали свою звериную сущность под покровом физического тела человека. Зачастую их внутреннее естество проявлялось и во внешнем облике. Необходимо было его только разглядеть.

В эфирном теле одного из парней Навка увидела хищную птицу с острым длинным клювом, с плоским рыбьим глазом и с втянутой в плечи S-образной шеей. В ауре другого на плечах громоздилась баранья голова с вьющейся шерстью и с серповидными, похожими на шофар³, рогами.

Не выдержав пронзительного взгляда Навки, рогатый опустил глаза.

– Я вижу, вы уже попались в их ловушку, – неожиданно констатировала она.

– В какую ещё ловушку? – с недоумением произнёс Димон-А. – Женщина, вы о чём?

– Я о тех двух маленьких, лишённых колючек мексиканских кактусах, которые, если пожевать, мало не покажется.

Слова длинноволосой женщины в красном сарафане привели Димонов в такое замешательство, что те застыли на месте, словно поражённые молнией.

– Они и, правда, дадут вам возможность увидеть то, чего не видят другие, – добавила Навка. – Но это последнее, что вы увидите.

О«Димон мгновенно побледнел и напрочь потерял дар речи. Вытаращив глаза от изумления и приоткрыв рот, он силился что-то сказать и не мог. Его приятеля, напротив, тут же бросило в жар. Уши Димона-А стали пунцовыми, словно его только что застали на месте преступления или уличили в том, что он так тщательно скрывал.

Тем не менее, сделав вид, что он тут совершенно не причём, Димон-А пришёл безгласному другу на помощь.

– Нет… никого мы здесь не встречали, – пробормотал он.

– Ясно.

Не говоря больше ни слова, женщина в красном сарафане оставила их и пошла дальше вверх по дороге. Слетевшая со склона белая голубка вновь последовала за ней.

– Отстань! – махнула на неё рукой Навка.

Голубка тотчас взлетела и закружилась над её головой. Хлопая глазами, О’Димон смотрел на удалявшуюся фигуру ясновидящей. К нему неожиданно вернулся дар речи.

– Как это она догадалась?

– А бес его знает, – пожал плечами Димон-А.

Больше не таясь, он разжал кулак и вновь показал приятелю два тёмных, засушенных кактуса на ладони.

– Ну что, сейчас заточим или потом?

– А там, возле вышек, менты, случайно, не стоят? – спросил О’Димон.

– Обычно не стоят, но сегодня особый день. Сегодня вполне могут стоять.

– Тогда давай сейчас, пока нас не обшманали.

О«Димон протянул руку за одним из кактусов.

В то же мгновенье ушедшая вперёд женщина неожиданно остановилась и повернулась к ним.

– Даже и не думайте! – крикнула она издали.

– А мы и не думаем, – стебаясь, ответил О’Димон.

– В таком случае очень скоро вы увидите её.

– Кого? – полюбопытствовал Димон-А.

– Свою нежить.

– Какую ещё нежить?

Навка усмехнулась.

– Вы будете очень удивлены, увидев её.

– Где же она? – деланно удивился О’Димон. – Почему я её не вижу?

Женщина в красном сарафане на мгновенье призадумалась, сомневаясь, стоит ли открывать им то, что она увидела в них ещё одну подселённую сущность. На это раз благодаря янтарному браслету.

– Потому что она… – Навка намеренно сделала паузу, чтобы ответ её прозвучал весомей, – …в тебе.

– Во мне? – недоумённо перепросил О’Димон.

– Этот бес уже давно сидит в тебе. Впрочем, и в твоём друге тоже.

– Да что вы говорите! – усмехнулся Димон-А.

Она явно издевалась над ними. Поверить в то, что говорила им женщина в красном сарафане, было невозможно. Как-то не вязался её обольстительный облик с тем, что она прорицала.

– Более того, очень скоро вы увидите ещё и змею.

– Какую ещё змею?

– Такую, – ответила Навка.

Сжав пальцы в кулаки, она соединила руки над головой, показав им замкнутый круг.

– Уробороса? – насмешливо спросил всезнающий О’Димон.

– Нет, амфисбену.

– Амфисбену? – неожиданно удивился он. – У которой две головы?

Навка кивнула.

– Чёрт подери, сколько же всего интересного мы сейчас увидим! – загорелся Димон-А.

Поняв, что переубедить парней ей не удастся, Навка вздохнула и пошла дальше вверх по дороге.

– Ну и что делаем? – неуверенно спросил О’Димон.

– Делаем, что изволим, – решительно ответил Димон-А.

– Ну, тогда погнали! – О’Димон смело, не таясь, отправил свой кактус в рот. Второй кактус исчез во рту Димона-А. Оба молча и усиленно принялись жевать что-то явно несъедобное.

– Фу, какая гадость, – поморщился Димон-А.

– А по мне так вроде ничего, – не согласился с ним О’Димон.

Глядя в спину удалявшейся женщины в красном сарафане, Димон-А предположил:

– А может, у неё просто крыша поехала, паранойя там или какой-нибудь синдром?

– Я бы не сказал, – покачал головой О’Димон. – В чём-то она права. В тот раз я, действительно, почувствовал в себе змею.

– Какую ещё змею?

– Ту самую, которая, свернувшись спиралью, спит в крестцовой кости у каждого человека, – со знанием дела ответил О’Димон. – Йоги называют её кундалини.

Ещё со школы увлёкшись змеями, как реальными, так и мифическими, О’Димон знал о них практически всё, что можно было вычитать в интернете. Интерес к серпентологии возник у него сразу же после того, как однажды в лесу в Пуще-Водице его едва не укусила гадюка, выскользнувшая из-под ног.

– Да, ладно, как ты мог её почувствовать?

– Обыкновенно. Когда она выходила из меня.

– Выходила? Из тебя? Откуда же она выходила? Из задницы?

– Из родничка. Из того места на темечке, которое зарастает у младенцев в первый год жизни.

Их разговор неожиданно вновь прервали призывные крики Навки, раздававшиеся далеко впереди:

– Зоя! Зоя!