– А вот за это можно и по мордам получить! – возмутился Дима. – В деньгах мы тоже не нуждаемся. Но долг – это святое. Иначе, что за интерес заключать пари? Так не пойдет, дорогой! Сперва ты перестанешь с нами спорить, потом разговаривать, потом начнешь переходить на другую сторону улицы… В следующий раз чтобы не отказывался! Понял?!

Стас кивнул.

– То-то же! – Дима сменил тему: – Значит, говоришь, чего делают в этом НИИ, пока не узнал?

– Программы кромсают на части, а части бессмысленные, – кивнул Стас. – Да мне, если честно, не особенно любопытно…

– На тебя не похоже! – отметила Вика.

– Согласен, – кивнул ей Стас. – По началу я и сам думал, что умру со скуки. Но… что ж сделаешь, если у них такие условия? Не отказываться же от всего этого? – Молодой человек обвел рукой вокруг.

– Может, лучше бы отказался! – Вика попыталась сделать серьезное лицо, что должно было указать на глубину высказанной мысли. Как обычно она ухитрилась опьянеть раньше парней, хоть и пила намного медленнее.

– «Все это», – поддерживая Вику, Дима повторил жест Стаса. – Еще ни о чем не говорит. Подумаешь: дом? Один этап жизни. Сколько их еще будет? Этот ты взял с честью. Что дальше?

– Не понял? – признался Стас.

– Что для нас важно? – спросил Дима. – Интерес! Возможность сделать следующий шаг! Осознание своего роста! А к достигнутому привыкаешь быстро. Хочется чего-то еще. А тебе-то оно не светит.

Стас наморщил лоб, удивляясь таланту Димы испортить любой праздник:

– Почему?

– Ну, как же? Как ты там говорил? «Семь квалификационных ступеней». Не догадываешься, зачем так много? – Дима многозначительно посмотрел на Стаса, словно давал ему шанс самому догадаться, а затем выпалил: – А, чтобы не рыпался! Сидишь себе, посапываешь в дудочку, получаешь стабильный доход, стареешь, дряхлеешь… Мрак!

– Ну, зачем ты так? – теперь вступилась за Стаса Вика. – Наоборот, в семи ступенях закодирована возможность постоянного роста. Всегда есть кто-то старше тебя и кто-то старше его. Всегда есть цель, которой нужно добиться. Всегда есть, на кого смотреть, у кого учиться, с кем соревноваться. Если бы в армии было всего два звания – рядовой и генерал – какой солдат мечтал бы стать генералом? Высота казалась бы недостижимой. А так: сержант, лейтенант, капитан, майор, полковник. Шаг за шагом, день за днем, ступенька за ступенькой.

– Когда хотят стимулировать рост сотрудника, ему не дают все и сразу, – объяснил Дима. – Пусть бы добивался шаг за шагом, как ты говоришь. Победа за победой, день за днем. Так нет же: вот те блага на ближайшие пятьдесят лет! Значит, хотят, чтобы остепенился, успокоился, притих.

– Не обязательно, – не согласился Стас.

– Хочешь пари?! – встрепенулся Дима. – Давай так: пять сотен тому, кто первым получит новую должность?!

– Прекрати! – возмутилась Вика. – Стас, не слушай этого провокатора! Тебя только взяли, тебе надо репутацию зарабатывать. Прослывешь рвачом – вообще выгонят!

– Да он и сам не рискнет! – ухмыльнулся Дима. – Сам понимает, что разом добился всего, чего мог. Большего ему не дано!

– А ты и завидуешь? – поддела девушка.

– Было бы чему! – фыркнул Дима. – Я-то как раз не хочу, чтобы все мои мечты разом сбылись! Наступит пресыщение – чего еще желать, все же есть? Финиш! А в природе ничего не стоит на месте – тот, кто остановился, пополз назад. Так, что Стаса я не дразню, я о его благе забочусь… Ну что, Стас, будешь спорить?

– Ух, какой благодетель! – поморщилась Вика. – Конечно, не будет!

– Буду! – возразил Стас. – Пари принято!

– Зачем?! – Вика посмотрела на Стаса большими глазами. – Я-то думала, ты умнее! Хочешь все потерять?

Стас беззаботно рассмеялся – сейчас он чувствовал себя вторым после бога:

– Посмотри на него – иначе все равно не отвяжется!

– Принято! – поймал на слове Дима.

Вика нахмурилась, внимательно глядя на Диму:

– А что ты такой подозрительно довольный? Опять схитрил?!

Дима со смехом развел руками:

– Нет, Вика, все честно!

– Признавайся сам: в чем подвох?!

– Говорю: все по-честному!

– Что ж ты тогда так светишься?!

– Потому, что Стас проиграет.

– С чего ты это решил? – поинтересовался Стас.

– Рассказывай, раз начал! – нажала Вика. – Что там тебе наобещал папочка?

– Ну, хорошо, хорошо! – захохотал Дима. – Мне пообещали, что я получу собственную группу, как только по моей наводке выйдут на третьего сетевого преступника.

– А на двух других уже вышли? – понимая теперь, что угодил в западню, насупился Стас.

Дима подмигнул:

– Ты догадлив!

– И сколько у меня времени?

– Недели две!

– Мда…

– Ладно, не отчаивайся, – Дима снизошел до сочувствия. – У тебя будет шанс. Скажу правду. Поначалу мне повезло. Дальше может пойти не так гладко. Может, у тебя будет месяц, может, и больше – кто знает? Так, что Вика сдуй щеки – пари честное.

– А как это – «по твоей наводке»? – заинтересовалась Вика.

– Работаешь стукачом? – поддел Стас.

– Хотите знать, что я делаю? – понял Дима. Внимание друзей доставляло ему явное удовольствие. – Ладно, объясню. Вы все пользуетесь Сетью. В Сети установлены свои правила. Куда-то можно войти, куда-то нет. За что-то нужно платить, что-то дадут просто так, а что-то не дадут ни за какие деньги. Есть информация бесплатная, есть доступная за энную сумму, есть секретная, которую не положено знать. В Сети хранятся базы данных предприятий и государств, удостоверения личности граждан, счета банков, программы управления всевозможным оборудованием от пылесоса до спутника. Пользуйся на здоровье, но… в пределах дозволенного! А наш народ не может ограничиться доступным ему пространством – обязательно кто-нибудь да проникнет в запретную зону. Каждый умник думает, что лично на него запреты не действуют. Знаете, сколько у нас в стране хакеров? А какой уровень сетевой преступности? Вот! А догадываетесь, что каждый вход в Сеть протоколируется? И каждый ваш шаг оставляет след? Оступился – специальное ПО автоматически заводит уголовное дело. Данные о твоем правонарушении подаются для анализа одному из многочисленных следственных отделов, после чего человечка находят на раз, два, три. Во-первых: сетевые адреса присваиваются нэтфону только по удостоверению личности покупателя. Во-вторых: в протокол заносится не только время входа в Сеть и сетевой адрес, но и координаты нэтфона в пространстве – мы всегда знаем, где был преступник во время совершения противоправных действий. В-третьих: повсюду разбросано бесчисленное количество видеокамер, используемых разными программами управления городом; спутники сканируют местность, в целях помочь там, где недостает камер – в восьмидесяти из ста случаев мы имеем не только описание и адрес, но и изображение преступника. Так, что шансы избежать правосудия стремятся к нулю… Угадайте теперь, кого это останавливает?

– А причем здесь ты? – неприязненно поморщился Стас, показывая, насколько брезгливо он относится к подобному роду деятельности. – Ты же учился на нейропрограммиста, а не на следователя?

Дима кивнул:

– Элементарно, Уатсон! «Международный департамент по борьбе с сетевым терроризмом» находится на самой вершине этой пирамиды. К нам поступают сведения об особых случаях. Когда речь идет о преступлениях, имеющих последствия в мировых масштабах. Которые совершают по глупости. И, в отличие от остальных ведомств, мы работаем с профессиональными хакерами, с парнями, которые знают, на что идут, и что им за это светит.

– Да ты-то при чем?! – повторила вопрос Стаса Вика.

Дима заулыбался – очевидно, подошел к самой приятной для него части рассказа:

– Когда не остается другого способа вычислить нарушителя, прибегают к помощи нейропрограммиста.

– Первый раз слышу, чтобы программисты «вычисляли нарушителей»! – признался Стас.

– Если хорошенько подумаешь, сообразишь! – возразил Дима. – Поведение человека укладывается в некоторую схему, которую можно описать математически. По набору поступков можно построить модель поведения, а, получив модель, предсказать дальнейшие действия подозреваемого. Нарушители закона всегда выдают себя. Как бы ты не изворачивался, если знаешь, что напрашиваешься на наказание, в психологии твоего поведения это проявится. Информация лежит на поверхности, ее нужно только считать. Кому еще этим заниматься, если не нам, программистам?

– Ничего я не поняла! – призналась Вика. – Что именно ты делаешь?

– Например, есть несколько преступлений – я могу определить, являются они серией правонарушений, совершенных одним человеком, или просто схожими фактами, не имеющими между собой ничего общего. Есть подозреваемый, отслеживаемый отделом на протяжении некоторого времени. Мне приносят данные об этом человеке, его личной жизни, о том, что он ест, где и с кем спит – я строю схему и подставляю в нее преступления, в которых того подозревают. Если преступления не укладываются в схему – человек не виновен. Есть преступления, но нету обвиняемого – я могу предсказать, когда и как состоится следующее. Это – нейропрограммирование в чистом виде! Теперь ясно?

– В общем и целом – да, – скривился Стас. – И тебе это нравится??

– Конечно! – Дима даже удивился вопросу. – Как в сетевой игре – азарт, динамика, живой противник… Супер!

– Ясно. С тобой все ясно. – Стас откупорил еще одну бутылку, чтобы «запить» рассказ Димы. – Вика, ты-то, надеюсь, не за кем не охотишься?

Вика хихикнула:

– Пока нет.

– Рассказывай! – потребовал Дима. – Помню, жаловалась, что работа скучнейшая. А теперь смеешься.

– Мне понравилось, – призналась девушка.

– Понравилось что? – спросил Стас.

– Мы изучаем модели поведения масс. Как и Дима, я рассчитываю схему поведения некоторого слоя общества, чтобы затем определить наиболее вероятную реакцию этого слоя на произвольный «раздражитель»… – Вика улыбнулась подобранному ею самой слову. – Моя работа – определить, вызовет ли резонанс новый закон Думы, будет ли принят на «ура» новый автомобиль, привлечет ли внимание реклама, вызовет ли интерес фильм, будут ли носить такое платье…

– И что здесь интересного? – не понял Дима.

– Я опережаю время! – Глаза Вики засверкали от нахлынувшего на нее воодушевления. – Я раньше всех узнаю, какие тенденции предстоят в моде, какое кино будут снимать в следующем году, каких ждать неприятностей от правительства… Я имею возможность проверить собственные идеи: мне нравятся расклешенные брюки, нравятся ли они кому-нибудь еще в Москве, в России, в мире? Если да, посылаю сообщение в любимый Дом Моды (как аналитик «Центра исследования общественного мнения» имею на это право и официальное разрешение!), а в благодарность – мне приходят брюки из самой новой коллекции!

Парни переглянулись в некотором недоумении.

– Что ж, – после паузы подытожил Стас. – Каждый получил то, что хотел!

– Однозначно! – подтвердил Дима.

– Да, наверное, – согласилась Вика.

…Пиво допивали, слушая музыку и глядя клипы – оставаясь в своих лежаках, все трое вошли на сайт коллективного, синхронного просмотра записей. Музыка полилась к ним в уши из динамиков на дужках нэтфонов, изображение передавалось на стекла очков, и всем троим казалось, что действие клипа разворачивается прямо здесь, сейчас, во дворе дома Стаса. Ребята видели и друг друга, и бассейн, и ящик с пивом и… прогуливающихся между лежаками певиц известной поп-группы, и «зажигающей» где-то там, над водой бассейна, профессиональной «подтанцовки»…

Спать легли уже за полночь. Каждый наугад выбрал комнату – спален хватило на всех – и закрылся в ней, чтобы до утра провалиться в хмельное беспамятство, которое на самом деле с трудом можно было бы назвать сном.

На следующий день Стас в полной мере ощутил прелесть элитного обслуживания. Едва проснувшись, даже не приходя в сознание, он заказал себе и друзьям завтрак, а когда спустился на первый этаж – курьеры уже прибыли и ждали, когда им откроют.

Поздний завтрак, вялый разговор, купание в бассейне… В час дня Вика и Дима разъехались по домам – завтра им предстоял рабочий день, да и Стасу нужно было изучить целый ворох документов…

Теперь у Стаса появилось время, чтобы позвонить родителям. Разумеется, отец и мать захотели увидеть все собственными глазами.

Если сам Стас не удосужился детально изучить свое новое владение, родители отнеслись к этому вопросу со всей скрупулезностью, на которую были способны: заглянули в каждую комнату, исследовали каждый шкаф, опробовали каждый умывальник.

Только через два часа дошло дело до чая и разговора. Очевидно, впечатления от просмотра у отца и матери остались разные: папа выглядел суровым, мама – счастливой.

– Что скажете? – готовясь прослушать дифирамбы в свой адрес, улыбнулся Стас.

– Хочешь знать, что я думаю? – как ни странно, тон отца не предвещал ничего хорошего. – Тогда начистоту: на твоем месте я бы отказался!

– Что ты такое говоришь?! – мама едва не подпрыгнула от неожиданности – до сих пор она витала в своих мыслях и не замечала мрачного выражения на лице мужа.

– В том, Стас, что тебе предоставили коттедж, есть и хорошая и плохая сторона. Понятно, что руководство НИИ стремится привязать к себе работников. Хорошо: программисты так нужны им, что они не считаются со средствами, чтобы удержать каждого. Есть две очень большие разницы, когда ты нужен на рабочем месте, и когда просто протираешь штаны. Плохо: принимая дары, вы становитесь материально зависимыми. А зависимый человек не свободен. Пока ты им должен, они вертят тобой, как хотят. Твой оклад не позволит тебе вернуть кредит, тебе даже намекнули, что не стоит и пробовать – мол, погасим когда-нибудь сами из нашей прибыли… Я бы отказался от подарков, Стас! Пусть у тебя будет только то, что действительно принадлежит тебе!

Стас разочарованно вздохнул:

– Ну вот, и ты туда же! Дима говорит: теперь не жди роста. Ты: сделали зависимым. Скажите же хоть кто-то что-то хорошее! Я могу продать этот дом и вернуть кредит. Я могу жить здесь, пока не решу, что от меня требуют слишком многого. Где зависимость? О чем ты вообще?

– Нам с тобой в свое время пришлось начинать с нуля, – вмешалась мать. – Вот и меряем по себе. Предприятие помогает молодым кадрам стать на ноги – это прекрасно! Пусть обживется, окрепнет, женится, заведет детей – тогда и решит, пользоваться займом и дальше, или погасить уже израсходованную сумму и на этом остановиться!

– Пусть сам решает. Это его дом, его кредит, его головная боль.

– Мой дом? – Стас вспомнил, о чем хотел поговорить с родителями, едва проснулся. – А почему только мой? Вы могли бы переехать сюда!

Отец удивленно поднял брови – предложение сына не только не обрадовало, но даже возмутило его:

– Наша квартира ничем не хуже, Стас! И она принадлежит нам, а не банку!

– Я тоже люблю свою квартиру – я там вырос, но здесь слишком много места для одного! Здесь свежий воздух, сад. Мы могли бы жить вместе! Мама?

Мать тоже покачала головой:

– Отец прав. Нам привычнее дома. А тебе нужно становиться мужчиной. Даже хорошо, что так получилось – иначе, когда бы обзавелся личным пространством?