– Переоборудование займет месяца три, – сказал Маскариль и поёжился от попавшей за шиворот воды. – Но Гарру обещает, что уже через месяц корабли смогут открывать огонь по внешнему целеуказанию. И не забывайте, что Дейч тоже не сидит без дела. Он подобрал с дюжину астероидов, достаточно крупных, чтобы не развалиться от первого выстрела, но достаточно мелких, чтобы можно было изменять их положение. В миллион тонн или около того. Теперь он ставит на них орудия, пусковые, пункты управления, а в пространстве Своры разворачивает сенсорные поля. Правда пусковых и торпед на два проекта у нас не хватало. В этом смысле приход «Кассандры» просто спас положение.

– А что с покупкой боевых кораблей?

Принц бросил последний раз и промазал. Барону тоже не повезло. Последний викинг так и остался стоять на линии. Ход перешел к Маскарилю с Горским.

– Есть несколько вариантов, – сказал маркиз, сразу же выбив пешку. – Наиболее перспективный – Соледад.

– Там же социалисты! – воскликнул Фроди.

– Социалистам тоже хочется иметь твердую валюту, к которой пока что относится и крона Райдо. У них есть два стареньких крейсера марсианской постройки. Корабли вполне боеспособны, хоть и напичканы старым оборудованием. Позже мы могли бы обновить его.

– До Соледада лететь не меньше трёх месяцев, – принц задумался. – Да и обратно столько же.

– Предварительные переговоры мы уже начали с помощью почты. А министр готов вылететь на Соледад, как только получит отмашку. И на самом деле мы думаем, что если корабль перегонять небольшой командой с отключением части оборудования, то он сможет торчать в гипере больше, а значит быстрее окажется здесь.

– Итак, нам нужно продержаться три месяца, – подвел итог принц. – А потом ещё три. И только тогда мы сможем на что-то рассчитывать.

В следующем круге принц с бароном все же добрались до короля и, выбив его, выиграли партию.

***

После игры принц отвел Маскариля в сторону.

– Старина Вальх опять жаловался на Гарру, – сказал Фроди, вытирая голову полотенцем. – Тот ни во что не ставит его. Обращается с ним, точно он простой лейтенант.

– Но он и есть простой лейтенант, мой принц, – возразил Маскариль.

– Он прежде всего гвардеец, – принц укоризненно выглянул из-под полотенца. – А Гарру отчитал его за какие-то торпеды. Но ведь барон не стащил эти торпеды себе в имение и не поломал их от скуки?

– Он не доложил вовремя, что потратил весь запас, насколько я понимаю, – пояснил Маскариль. – И когда капитану пришла в голову идея подложить противнику свинью, свиньи не оказалось в наличии.

– Но ведь он потратил весь запас против врага, а не стреляя по кенгуру, – сердито заявил Фроди, отбросил полотенце и нахмурился. – Вот что, мой друг, насколько я помню, ты просился на «Нибелунг», чтобы подобных проблем не возникало. И что же я вижу? Жалоба за жалобой! А теперь под рукой Гарру будет целая эскадра.

– Принято, мой принц, – картинно поклонился Маскариль. – Виноват. Разберусь.

***

Узнав от Лойтхарда типичное расписание барона, Маскариль уже на следующий день поджидал Вальха в фехтовальной студии на Гаммель Бро.

– Приветствую, Маскариль, – сказал барон и шагнул было дальше.

– Барон, не хотите ли немного пофехтовать? – остановил его королевский шут. – Я слышал вы пару раз дрались на дуэли, мне было бы интересно посмотреть на ваш стиль.

Барон некоторое время раздумывал, но похоже решил, что отказ будет воспринят как трусость. А острый язык королевского шута обязательно придаст делу комический оттенок.

На это Маскариль и рассчитывал.

Фехтовальный зал выглядел как цирковая арена – круглое поле, посыпанное тырсой (которая отлично впитывает кровь). Имелись здесь и места для зрителей, но сейчас они пустовали. Клинки использовались настоящие, без защитных насадок. Костюмы выглядели обычными, однако, защищали от удара, работая по принципу ньютоновского вязкого трения. А вот маски у господ надевать было не принято. Считалось, что достаточно уговора не наносить удары в лицо.

Они скрестили клинки, потом отскочили. На долгий десяток секунд замерли, словно богомолы перед сражением. Маскариль предпочитал верхние позиции, что учитывая его высокий рост было преимуществом и оттого еще больше походил на это насекомое.

– Какие у вас проблемы с капитаном, барон? – спросил он благодушным приятельским тоном. Словно завел речь о погоде.

И почти сразу же начал атаку.

– Никаких ровным счетом, – ответил Вальх, уступив несколько шагов.

– Вы не желаете следовать за ним, как за командиром, я прав?

– Отчасти, – признал барон.

Он больше не пятился, а умело отражал все выпады Маскариля.

– Полностью, – настаивал тот на своём. – Вас раздражает его низкое происхождение. И то, что он на контракте.

– «…наемник, не пастырь, которому овцы не свои, видит приходящего волка, и оставляет овец, и бежит…» – процитировал барон.

– Неплохо, – одобрил Маскариль. – Но с каких пор в Райдо отсылают к Писанию?

– Я образованный человек, – заметил барон.

– Допустим. Но ваше раздражение статусом Гарру только верхний слой.

Маскариль несколько умерил пыл атаки, чтобы не сбивалось дыхание во время произнесения длинных фраз. Это выглядело бы как слабость.

– Правда и что же на более глубоком уровне? – спросил Вальх.

Барон попытался нанести удар сбоку, но Маскариль легко отвел его клинок.

– Вас раздражает его компетентность, верно? – продолжил нажимать он как в разговоре так и в схватке.

– Вы отлично фехтуете, милорд, – заметил Вапльх, которому пришлось вновь отступить на несколько шагов.

– Драки в кабаках могут многому научить, – сказал Маскариль. – Там всем наплевать, какой у вас титул.

– Драться с горожанами это низко.

– Война ничем не отличается от драки в кабаке, барон, – Маскарил перестал двигаться и лишь выставил клинок в направлении противника. – Чем раньше вы это поймете, тем лучше для всех. Ваши странные понятия о чести только отдаляют победу.

– Что же, по вашему, на войне нет места чести?

– На войне иная честь.

Барон опустил шпагу. Маскариль ответил тем же.

– Слушайте, милорд, – сказал Вальх несколько виноватым тоном. – В мирное время мы могли выбирать, где служить. И я выбрал гвардию. Мне нравился дворец и дворцовая атмосфера. Все эти поклоны, шелест платьев, запах духов, шёпот, намеки, мелкие интриги. Нравилось быть при властителях этого мира. Ощущать сопричастность с чем-то важным. И все мы тогда полагали, что мир не закончится никогда. А он закончился и меня загнали на эту жестянку, где приходится жить в крохотной каюте, есть вместе со всеми, где невозможно даже нормально пописать.

– Но ведь вы бывали в космосе. Семейный бизнес.

– Бывал, – согласился барон. – И если бы мне понравилась пустота, то пошел бы во флот. А я пошёл в гвардию.

– Разве вы не хотели отправиться вместе со всеми на охоту за шайкой разбойников?

– Хотел, – признал барон. – И мне было отказано, потому что не повезло оказаться в отряде Лойтхарда. А его высочество настоял, чтобы весь наш отряд остался на Барти.

– Вот видите, он фактически спас вам жизнь.

– И загнал служить на жестянку. И ладно бы я сидел на мостике этой жестянки, но меня упрятали в торпедный отсек.

– Допустим. В любом случае вымещать злобу на простолюдине не более пристойно, чем драться с ними в кабаках.

– Не учите меня пристойности.

– Как скажете, барон, – Маскариль улыбнулся. – Но если вы захотите подраться с равным, я всегда к вашим услугам.

С чувством выполненного долга он направился на встречу с капитаном. Как всегда (когда его не сопровождала графиня) Гарру предпочитал непритязательные заведения Соппеля. Хотя, судя по заказам, несколько скорректировал вкусы в лучшую сторону. Похоже Ада Демир всё же влияла на него в правильном направлении. Если, конечно, вместе со вкусом она не привьет коммандеру снобизм, высокомерие, заносчивость, позерство и прочие аристократические замашки.

– Завтра я объявлю офицерам о формировании эскадры, – сказал Гарру, поедая маленькие грибочки Boletus edulis, которые прозвали однопенсовой булочкой, за аппетитную коричневую шляпку.

В этом заведении грибы средних размеров жарили на сковороде с луком в сливочном масле. Жарили целиком, не нарезая и они постепенно превращались вот в таких вот крох, которые даже жалко перемалывать зубами.

Маскариль от грибов отказался, заказал бокал пива, но сделав глоток, понял, что его привлекала скорее прохлада запотевшего бокала, чем сам напиток.

– Как собираетесь обозначить эскадру? – поинтересовался он. – Свободных номеров у нас много, берите любой. Хотя королевство любит пафосные названия.

– Нибелунг.

– Похоже вам пришлось по душе это имя.

– Мне кажется военному формированию оно очень подходит, – признался Гарру. – Звучит вполне героически, воинственно. А на войне символы и образы многое значат.

– Не знаю, не знаю… – Маскариль с сомнением сделал глоток и окончательно отставил бокал. – Если проследить этимологию слова «нибелунг», то окажется, что изначально так называли всякую деревенщину, людей бесполезных для службы в войске древнего типа, где восьминедельными курсами молодого бойца не обойдешься, а заниматься с клинком или даже топором следовало сызмальства. И если толковать более широко, то этим именем называли простолюдинов, которые не отвечали понятиям чести, героизма, преданности друзьям, клану, приверженности богам. Скольдерству, присяге, гербу, если обобщенно.

– Правда? – удивился Ивор Гарру. – Что ж, и в такой интерпретации что-то есть. Кто составляет большую часть экипажа, если не вчерашние простолюдины, даже не помышлявшие о военной службы? Но я слышал другие версии этого названия.

– Разумеется, – согласился Маскариль. – Мифология штука своенравная, не линейная, каким-то образом превратила нибелунгов в особое племя, то ли карликов, то ли гигантов, каких-то детей тумана, а потом даже дало имя и королевской династии.

– Небула означает туманность на латинском, уж можете мне поверить, – заметил Гарру. – Но разве не со всеми словами происходит похожая история? Куда важнее, какое содержание мы помещаем в имя сейчас. Своей работой, ремеслом, подвигами, в конце концов.

– Ваше право, коммандер, – Маскарилю стало интересно, где здесь влияние графини, а где собственные размышления Гарру. – Имя прирастает славой носящих его. Я всего лишь занимаюсь досужими размышлениями, а воевать вам. Впрочем, волей его высочества я сохраняю свою должность и при эскадре.