Наконец, из-за угла выскочил источник шума – дурацкое и непонятное изобретение извращённого человеческого ума. Микромотоцикл высотой ниже колена оседлал плотный чувак, в десять раз, превышающий свой аппарат по объёму, с красным и потным лицом, разукрашенным грязными потёками от оседающей пыли. От меня не ускользнул сумасшедший взгляд выпученных от ужаса глаз "микромотоциклиста". Оглушающий треск двигателя и клубы отработанных газов только усиливали отчаянное положение седока. Чувствовался настоящий, без художественных прикрас, трагизм ситуации.

– А-а-а-а-а-а-а!!! – визжал поросячьим фальцетом владелец своего пыточного приспособления на колёсиках.

Среди всей этой кутерьмы, выпрыгнувшей на меня из-за угла, проглядывался не только вцепившийся в рулик своего средства передвижения силуэт дяди, но и окружившая его свора из трёх собак. Собаки плотно обложили свою жертву и всячески стремились её остановить, повалить на асфальт и разорвать. Грозный лай, переходящий в кровожадный вой, перекрывает только истошный визг "байкера" и треск мотора. Всё очень громко и истерично.

В клубах дыма на переднем плане суетится огромная псина, стремящаяся откусить голову этому дураку. Из её пасти выпадают жуткие хлопья пены. Сам человек на своём агрегате с отчаянно вращающимися колёсиками старается увернуться от страшной пасти своего преследователя. Он полностью виден за мощными ногами собаки под её брюхом. Мужик вжался в сидушку таким образом, что его колени расположены гораздо выше головы. Я оказался в двух шагах от сцены, вызывающей и ужас и, одновременно, истерический хохот.

– Очешуеть!!! – со странным смешением самых сильных эмоций я закричал в полный голос, не пытаясь подбирать слова.

В эту же секунду на сцене появляется мужик в форме охранника с каким-то дрыном наперевес. Отважный гладиатор уверенно направляется к "клубку страха" с явным намерением прекратить расправу. Размахивающий ломом (это оказался покрашенный в красную краску лом с пожарного щита) охранник врезается в "клубок" и начинает манипулировать своим оружием направо и налево, грозя зацепить и спасаемого. Мелькают собачьи хвосты, уже хрипит любитель смешных покатушек и над всем этим гвалтом свистит красный джедайский лом охранника.

Собаки побеждены и всей троицей убегают, наверное, на поиски очередной жертвы.

– Не хотел бы я оказаться на его месте… Круто тут у вас, однако… – я не нашёлся, как выразить своё ошеломление от увиденного побоища, едва – едва предотвратившее собачье пиршество.

– Надо думать, где катаешься – ещё не отошедший от горячки боя, воскликнул охранник.

– Но, собаки… Они же совершенно дикие… Этого эквилибриста чуть не сожрали!

– Бывает…

– И часто? Я, почему спрашиваю…

– Тут их целая стая. Теперь точно будут ловить, – местный джедай положил лом на плечо и, посчитав наш разговор оконченным, удалился.

Весь в соплях и грязи, превратившись под ударами судьбы в натуральную свинью, в лохмотьях вместо одежды, микромотоциклист продолжает валяться на спине в дорожной пыли вместе со своим драндулетом. Чисто по-человечески его жалко.

– а-а-о-о-и-и-е-е-у-у-ё-ё-ы-ы – нечленораздельное мычание, вперемешку со всхлипами, выражают весь пережитый им ужас.

Для себя я сделал вывод, что, наверное, стоит поискать более спокойный маршрут. Или таскать с собой лом, что совсем не практично… Кое-как пострадавший встал на ноги, присел разок для разминки и, не переставая лить горючие слёзы, поднял свою машинку. Я покинул место происшествия, когда он добрался до лавочки и закурил выпадающую из дрожащих рук сигарету.

Пока продвигался к своей цели, под впечатлением от увиденного безобразия и услышанного шумового сопровождения размышлял над превратностями судьбы. Неожиданно для самого себя пришёл к выводу, что вся наша жизнь похожа на поездку этого самокатчика. В меру своих сил и представлений о прекрасном настоящем каждый из нас старается разнообразить своё существование, пыжится, стремится выделиться, показаться окружающим с самой небанальной стороны. Часто идёт на крайности, возможно, даже на прямой подлог и откровенную провокацию, но демонстрирует своё неравнодушие к окружающим и ждёт подобного отношения к себе. Как иначе можно объяснить увиденное мною цирковое чудачество? Только, как отчаянной попыткой доказать всему миру, что я могу! Неважно, что выгляжу полным идиотом, но эту попытку можно считать реализованной в полной мере! Смотрите, какой я красивый на этой двухколёсной чепухе!

А собак этих, если включить фантазию, запросто можно наделить свойствами некой высшей консервативной составляющей нашего общества. Страшноватой, пожалуй, но обладающей регулирующими свойствами, не позволяющей распоясаться совсем уж расторможенным персонажам, плюющим на все правила приличия. Получилось, конечно, предельно наглядно, с хорошим перебором, правда, но очень доходчиво. А если перенести ситуацию на государственный уровень, то и симптоматично.

Нет, меня всё-таки зацепил этот номер, этот кульбит местного мотолюбителя… И где он только достал эту игрушку? Хотя, допускаю, что наши четвероногие друзья немного переборщили с "уроком хорошего тона"…

Дальнейший путь до склада я преодолел без приключений, немного поплутал по территории этого, полного загадок района… Но, согласитесь, это такие пустяки в сравнении с мировой революцией…

Ну, вот, наконец, после всех своих путевых рассуждений и сомнений, прерываемых всяческими неожиданностями, добрался до той самой фабрики, где играл в детстве. Стою перед воротами на проходной в нерешительности. Все ли ритуальные действия я совершил? Суеверие суеверием, но сулят ли мне удачу все эти сегодняшние события? Может быть, стоит перенести встречу? Волнуюсь и мандражирую отчаянно… Блин! Завтра опять произойдёт какая-нибудь хрень! Будь, что будет! Вперёд…

Попытался разговорить местного охранника на предмет моей вожделенной цели, но внятного ответа не получил. Только пожелание доброго дня и выразительного движения правой руки в направлении, куда двигаться. Он меня направил к общему плану бывшей птицефабрики, где от руки были добавлены изменения. Как и было обещано, с первого раза я ничего не понял… Впрочем, со второго раза туман тоже не развеялся.

Обширная, охраняемая территория бывшей птицефабрики, густо застроенная одноэтажными кирпичными корпусами, в прошлом – курятниками. Схема расположения корпусов на территории составлена таким удивительным образом, что я простоял у этого плаката, наверное, минут двадцать пока не нашёл на ней нужный мне корпус. Как можно так нумеровать!? Все корпуса построены одновременно, почему их нумерация "пляшет" шаманскими камланиями? По какому принципу искали точку отсчёта? А если нашли её, то почему не отталкивались от неё? Чтобы враг растерялся и заблудился!? Сусанины…

Так – так… Вот, он! В самом дальнем углу! Нужный мне корпус расположился у противоположного забора. Ну – ну… Мне предстоял неблизкий путь по лабиринту местных улочек и переулков. Ситуация усложнялась новостроем, который запутал и без того чудаческий план. Неужели арендаторы платят такие большие деньги, что землевладелец начинает гадить самому себе и лепит "свежие" сараи на любой свободный пятачок земли!

Какой-то Шанхай начала ХХ века! Всё, что можно продать за денежные знаки здесь продавалось! Разнокалиберные коммерческие организации предлагали и сапожные гвозди, и пиломатериалы, и куриные окорочка… Петлял в изумлении по территории, словно по огромному базару из середины девяностых. Не заметил только обязательных труханов и дублёнок.

Хрен разберёшься в планировке, а – разберёшься, то ещё надо подумать, как пролезть в проездики и проходики, образованные наколбашенными друг на друге торговыми точками… Некоторые участки пути моего следования образовывали изолированные зоны собственного микроклимата со своими флорой и фауной. Все климатические зоны родной страны были представлены! И заболоченные участки, и тайга, и лесостепь… Если поискать, может, и ледники отыщутся. Расположение корпусов каким-то мистическим образом способствовало проявлению эффекта аэродинамической трубы. Очевидно, так было задумано при проектировании, чтобы выдувало с фабрики к чёртовой бабушке все куриные "наработки". Во время моего визита был сезон песчаных бурь, и вся моя прямая, как стрела, дорога представляла собой огромный пескоструйный аппарат. Скорость и сила ветра – юпитерианские.

Ну, и обязательные полудикие собаки в свободном выгуле… Без них и кошек я уже не представлял себе этот удивительный конгломерат в нескольких сотнях метров от Москвы. Если честно, то я немного отвык, что животные могут спокойно бродить среди людей и вести вполне дикий образ жизни, как в Африке. Столько всего интересного на белом свете делается! Дорога на работу, совмещённая с сафари и с экскурсией в прошлое! Очень познавательно…

Моё маленькое путешествие приблизилось к своему долгожданному завершению. Вот он – корпус, в котором разместилась фирма. Здание представляет собой кирпичный одноэтажный барак, мало приспособленный для перевалки запчастей. Сильно вытянутый прямоугольник с низкими потолками под двускатной шиферной крышей построен именно для курятника и потребовал значительных усилий от сотрудников для приведения его в относительно работоспособный вид.

Глава 3. Вкладыш.

Не успел я переступить порог своего нового места работы, как сразу же понял, что попал в мир удивительный, полный самых неожиданных открытий. Мир, где каждый день готовит для тебя приключения и переживания, которые ты, и вообразить себе не мог получить от столь прозаического на первый взгляд места, как склад временного хранения автомобильных запчастей.

День моего предполагаемого оформления в качестве нового сотрудника совпал с прибытием фуры с товаром. Разгрузка морского контейнера подходила к концу, и всё свободное пространство на входе и далее по стене вглубь склада до самого потолка было заставлено разнокалиберными коробками. Оставалась узенькая тропинка, ведущая от нараспашку открытых ворот в административный уголок с интересующими меня кабинетами.

В процессе выгрузки привезённого добра принимали участие все свободные сотрудники конторы, мои будущие коллеги. Они выстроились цепочкой и, словно кирпичи на стройке, перекидывали коробки. Некоторое время я с восхищением понаблюдал за их слаженной и изнурительной работой. Некстати подумалось, что и я буду, вот так, в мыле шарашить коробасы и света белого не видеть.

– Нравится? – ко мне подошёл плотный парень с сигаретой в зубах.

– Бодро работают… И так каждый день? – я переключился с матерящейся цепочки на нового персонажа.

– Сегодня – праздник! Ежеквартальный контейнер… Оригинал приехал! Ты по какому вопросу? Меня зовут Сергей… – собственно, таким образом, он и ввёл меня в курс дела, а, заодно, и пригласил к сотрудничеству.

– Очень приятно, получается, что мы – тёзки! Мне бы с директором поговорить насчёт работы… Хочу устроиться к вам, но сомневаюсь – вовремя ли…

– Вовремя. Люди нам нужны. Сейчас ребята отпустят контейнер, и я провожу к боссу… – Сергей торопливо забычковал окурок и присоединился к остальным.

Чтобы не мешаться под ногами, я вернулся к дороге, по которой пришёл и продолжил первичный осмотр и "терминала" и всей окружающей территории. Разгружаемая фура представляла собой, как бы продолжение корпуса склада, и всей своей немалой длиной перегораживала проезд по перпендикулярно пролегающей перед складом дороге, по которой я прохаживался в ожидании. Водилы соседних организаций, пытающиеся объехать это неожиданное препятствие, корячились на обочинах и ухабах, отчаянно взывали к совести наших кладовщиков. Но их равнодушно игнорировали – деваться-то всё равно некуда…

– Гаврюша, закидывай коробки на самый верх! – приказывает упругий и крутобокий крепыш в "неуставных" шортах.

–Хорошо… – ворчит недовольный Гаврюша. Гаврюша– парень, раскладывающий коробки на самой верхотуре кучи, уже выгруженного из контейнера товара.

–Пошли фильтры, они полегче! – доносится голос невидимого сотрудника из контейнера и слышится его топот, удаляющийся в глубине "коробочки".

– Ну и жарища, употел… – отдышавшись, шепчет мой новый знакомый Сергей.

Судя по тому, как долго ходил невидимый сотрудник по внутренностям контейнера и его жизнерадостное напевание, можно было догадаться, что разгрузка завершается. По отдельным фразам я уловил, что ребята занимаются этим увлекательным делом уже больше трёх часов.

– Я – готов… неуверенно подал голос Гаврюша из-под потолка.

– Принимай! – бодро продолжал распоряжаться крутобокий крепыш.

Наконец, контейнер опустел, фура получила возможность перестроиться и освободить проезд. У кладовщиков из цепочки появилась минутка передохнуть и попить водички. Время обеденное и солнышко жарит совсем не по-весеннему.

Постепенно, сужающимися кругами, я приближался к группе освободившихся сотрудников, расположившихся покурить на лавочке в тени раскидистой сирени. Перед тем, как подойти познакомиться, решил послушать "внутрикорпоративный" разговор. С первых слов понял, что все немного на взводе от неожиданного приезда контейнера и отчаянно проклинают мифическое начальство, которое не в состоянии отладить механизм работы логистического отдела фирмы и, в который уже раз, "подлавливает" своих сотрудников врасплох.

Трое, оставшихся кладовщиков докидывали последние коробки в явном нетерпении присоединиться к тем, кто уже занял в тенёчке лучшие места.

– Гаврюша, шустрей! – продолжают издеваться "неуставные" шорты.

– Бу-бу-бу… – невнятное бормотание с вышины, теряющейся в клубящейся пыли.

– Протолкни коробку наверху кучи, – советует Гаврюше совершенно лысый парень, стоящий у подножья лестницы с коробкой в руках.

– Бу-бу-бу… – повторяется невнятное бормотание с лестницы.

Мне с улицы видна вся картина: и лестница, и Гаврюша на "горе"… Над верхним уровнем кучи показывается взъерошенная голова верхолаза. Он продолжает подниматься, пока его поясница не оказывается на уровне верхних коробок. Он наклоняется вперёд и упирается в лестницу одним большим пальцем левой ноги. Видно, что он прикладывает значительные усилия для того, чтобы поправить мешающуюся коробку и сохранить при этом равновесие.

– Не ждите меня! Надо поправить коробочку, – с этими словами Гаврюша окончательно исчез в темноте верхнего уровня.

Все присутствующие посчитали свою миссию по разгрузке контейнера выполненной и окончательно расслабились. И никто не обратил внимания, что лестница, по которой совершил своё восхождение отважный альпинист, заметно покосилась.

Я решил, что наступило самое удобное время для знакомства, как одновременно с этим, на лавочке ребята заметно активизировались и с настороженными лицами гурьбой направились обратно на склад. Я с интересом последовал за ними на некотором отдалении. Все обратили внимание, что лестница практически упала.

– А-у-у! Хватит спать, балласт! – крепыш в шортах всем своим внешним видом и манерой поведения подчёркивал своё руководящее положение.

– Куда пропал этот урод! – Лысый выражает общее нетерпение. Кроме того, чувствуется, что с Гаврюшей у них давние счёты.

– Тихо! Слышите… – приглушённый голос Сергея заставил всех замолчать.

Собравшиеся присели на корточки и напряжённо стали вслушиваться в "дыхание" рукотворной горы. Мне это напомнило сцену из фильма про взломщика сейфов. Разница только в том, что сейчас одновременно семеро "домушников" пытаются зафиксировать долгожданный щелчок в механизме замка. Кажется, я понял, что пытаются определить наши следопыты! Удивительно, смешно и, одновременно, страшно! Я первый раз сталкиваюсь с подобной ситуацией…

Очевидно, после того, как лестница "шевельнулась", Гаврюша потерял последнюю точку опоры и сорвался "солдатиком с головкой вниз" в колодец, образованный неаккуратно набросанными коробками.

– Кажись, какой-то стон… – Сергей неуверенно указывает на предполагаемое место источника звука.

– Непонятно… – задумчиво произнёс крепыш, идентифицированный мною, как начальник.

– Да, этот дурак, каким-то образом провалился на самое дно! – наконец, догадался Лысый.

–Нн-оо… Эт-то невозможно! – заикаясь, проговорил Сергей.

– Гаврюша может всё! Растаскиваем кучу! Живо! – начальник пришёл в себя.

– По-хорошему, этого "друга" следовало бы немножко там попридержать… – ворчит Лысый, но раскидывать коробки не перестаёт.

– Быстрее, быстрее! – начальник подгоняет сотрудников, но на помощь не спешит.

Завал в лихорадочном темпе ликвидирован. Видна ниша, в которой вниз головой с вытянутыми вдоль тела руками "стоит" Гаврюша и постанывает. Видна красноречивая трёхметровая глубина "колодца", на дне которого оказался, приземлившийся на голову, страдалец. Это расстояние он преодолел, словно торпеда, вылетевшая из пускового аппарата подводной лодки. "Спасатели" застыли в изумлении. Я же с самого начала спасательной операции, как открыл рот, так и не могу его закрыть в восхищении от разворачивающейся передо мной сцены.

– Если кому скажешь – не поверят… – Сергей в полной растерянности от увиденного феномена и не знает: то ли плакать, то ли смеяться.

– Да-а-а, уж… – задумчиво протягивает молодой парень в очках.

Очухавшись от первоначального шока, ребята бросились выколупывать Гаврюшу из образовавшегося "пенала" и переворачивать его на ноги. Бардовое от натуги, выпачканное в потной пыли и выражающее вселенские муки, перекошенное от головной боли, лицо Гаврюши с закрытыми глазами, казалось, ему не принадлежит. То, что он ещё немного живой выдаёт только тихий стон сквозь плотно сжатые губы.

– Крови нет? Сажай его на коробку… Да, не на эту! Передавит лампочки – и тогда для него точно наступит вафларамеевская ночь! – начальник интонационно пытается выразить своё соболезнование. Чувствуется, что он тоже потрясён увиденным.

–Варфоломеевская… – в надежде принять участие в общем разговоре, поправил я крепыша, но был прогнозируемо проигнорирован.

Сидящий на коробке Гаврюша держится за голову обеими руками и тихонько стонет, постепенно оживает и приходит в себя. Все участники спасательной операции полукругом обступили пострадавшего и соболезнуют, как могут.

– Да-а-а… – снова протянул парень в очках.

– Ко всему был готов, но такое… Честно, не ожидал… – с восхищением в голосе от увиденного кошмара проговорил Лысый.

Определённым усилием воли мне всё же удалось закрыть открытый в удивлении рот. Время для знакомства с сотрудниками ещё явно не наступило. Нужна пауза, чтобы переварить полученные впечатления, переосмыслить текущую повестку дня, подумать о бренности бытия… Должна же, в конце-то концов, пройти эта взбудораженность, какая-то болезненная!