Цитаты из книги «Зона. Записки надзирателя»

Я все думаю о нашем разговоре. Может быть, дело в том, что зло произвольно. Что его определяют – место и время. А если говорить шире – общие тенденции исторического момента. Зло определяется конъюнктурой, спросом, функцией его носителя. Кроме того, фактором случайности. Неудачным стечением обстоятельств. И даже – плохим эстетическим вкусом. Мы без конца проклинаем товарища Сталина, и, разумеется, за дело. И все же я хочу спросить – кто написал четыре миллиона доносов?

Жизнь стала податливой. Ее можно было изменить движением карандаша с холодными твердыми гранями и рельефной надписью –

Он был убежден, что перемена в мире, а не в его душе.

– Ты что, ебну́лся?! (Именно так поставив ударение.) Зек реагировал основательно: – Гражданин сержант, вы не правы. Можно сказать – ёбнулся, ебану́лся и наебну́лся. А ебну́лся – такого слова в русском литературном языке, уж извините, нет… Сержант получил урок русского языка».

Так что, упаси нас Бог от пространственно-временной ситуации, располагающей ко злу…

Жизнь, товарищ лейтенант, обгоняет мечту, – сказал Фидель.

Клиническая прямота и откровенность быта.

Это – своего рода дневник, хаотические записки, комплект неорганизованных материалов.

Вообще, слухи о моем интеллектуальном бессилии носят подозрительно упорный характер. Тем не менее – буквально два слова.)

В моем кармане лежала инструкция. Четвертый пункт гласил: «Если надзиратель в безвыходном положении, он дает команду часовому – „СТРЕЛЯЙТЕ В НАПРАВЛЕНИИ МЕНЯ…"»