А почему греки не вернулись в Крым?

Этот вопрос как-то «повис в воздухе», вернее, его в историографической литературе просто долгое время не ставили. Хотя возвращение в свои крымские дома после присоединения Крыма с Россией было бы совершенно логичным. Хорошо, что Россия «спасала христиан Крыма от гнета», но ханство прекратило существование и с 1783 года вошло в состав Российской империи. То есть прошло всего пять лет после переселения, еще целы дома, оставленные в Крыму – почему не вернулись обратно?

Нет у меня ответа на этот вопрос. И в тех немногих работах историков, интересовавшихся этим вопросом, тоже нет однозначного суждения. Перескажу версию, встречающуюся чаще других.

Крымские христиане, являясь в культурно-религиозном смысле наследниками Византии и княжества Феодоро, могли бы при завладении Крымским ханством иметь по крайней мере религиозно-территориальную автономию в Крыму. Об этом еще до переселения греков, 20 января 1778 года, писал кн. Прозоровский кн. Потемкину: «Если выводить отсюда христиан, осмелюсь вам, светлейший князь, доложить, что когда Крым возьмется в подданство, то как и в первом письме упомянул, они будут первые здесь жители, почему кажется и выводить их отсюда бы уже незачем». Но Потемкин не прислушался к мнению Прозоровского, христиане были выведены, Крым присоединен, но о возвращении переселенцев в свои дома и на свои земли и речи не было.

Приведу рассуждения, взятые мною с интернет-страницы «Азовские греки». Выделю текст кавычками как цитату, хотя весьма корявый текст пришлось отредактировать: «…Потемкин видел ситуацию по-другому. В рамках „греческого проекта“ рассматривалось возрождение Византии под протекторатом России. Существовали, однако, опасения в связи с вероятностью самостоятельности Византии и Крыма. Крымские христиане могли стать камнем преткновения при восстановлении Византией, как государства, и Константинополя, как центра византийского православия и патриархата, – в том числе в Крыму. В этом случае возникал вопрос о подданстве и преемственности христианского населения полуострова. Но сам Потемкин рассматривал Крым как часть Российской империи и соответственно, рассматривал вариант удаления с полуострова наследников Византии, причем как греко-православных, так и армян-григориан и католиков. Последние, как показала история, не особо были интересны в геополитических играх и им единственным разрешили вернуться обратно в Крым. Остальные же были разделены и переподчинены в российское религиозное пространство. Хотя очевидно, что если не было бы переселения, то значительная часть населения горного и южнобережного Крыма, двумя веками ранее принявшее ислам, но частично сохранявшее христианство, при российском покровительстве и посредничестве, возвратилось бы в христианскую веру. Однако переселение четко разделило население: выселились – христиане, остались – мусульмане. Отчасти по этим причинам грекам и не давали возможность возвращения в Крым, после его присоединения в 1783 г. Таким образом в 1778 г. Крым был лишен местного, сформировавшегося веками культурно-исторически крымского христианского населения и заселен новым: архипелагские греки, арнауты, армяне, болгары, малороссы, великороссы и мн. др.».

На этом же сайте («Азовские греки») размещены материалы, позволяющие «заглянуть» в тот период, когда греков оттуда уже вывели, а их дома и земли оказались в чужих руках. Эти материалы обнаружены мною (да и вообще введены в научный оборот) совсем недавно. Когда я начинал работу по изучению родословной, они не были доступны и о многом приходилось судить с помощью догадок и предположений.

В периодически издающемся сборнике статей Института востоковедения им. А. Е. Крымского (НАН Украины, Крымское отделение) «Материалы по археологии, истории и этнографии Таврии» в 2003 году вышла статья М. А. Араджиони «К вопросу об основных и подсобных занятиях греков Южного Крыма в середине XVIII в.» Автор вводит в оборот уникальные источники, хранящиеся в Государственном архиве республики Крым. Речь идет фрагментах переписи недвижимого имущества крымских христиан, которое в 1778 г. переходило в казну по случаю переселения бывших подданных хана в Приазовье. Материалами этой переписи пользовались казенный комиссионер Караценов и чиновник Абдулла Гамит-ага, когда проводили ревизию этого имущества (в 1783—1784 гг.), т.к. после присоединения Крыма земли, принадлежавшие ханской казне, соответственно отошли в казну Российской империи. В документах этот процесс описывался так: «Гамит-Ага отыскав на татарском языке ханскую ведомость, заключающую в себе статьи оным оставшимся в Крыму после переселившихся в Россию христиан имениям, взяли сии имения в казенное ведение, а ведомости, переведя на российский язык представили в 1785 г. к оному г-ну правителю Каховскому, сами же оставались при смотрении сих имений и при сборе с них доходов под непосредственным ведением Каховского, а по переводе его в 1788 г. в Екатеринославскую губернию, преемника его генерал-майора Жегулина, по отдачу в 1793 г. оных имений в ведение и управление Таврической казенной палаты…» Упомянутыми документами руководствовались также землемеры, проводившие по высочайшему повелению межевание и отвод земли дворянам и чиновникам.

Удивительная открылась картина!

Автор анализирует данные и обобщает их, так описывая род деятельности греческого населения:

«Греки южного Крыма традиционно занимались: земледелием (культивировалась рожь, ячмень, пшеница, просо, сеяли также фасоль, большие посевные площади были заняты льном), садоводством (выращивали яблоки, груши, айву, сливы, вишню, черешню, персики, абрикосы, садовую рябину, мушмулу, шелковицу, грецкий орех; реже – хурму, гранат, кизил), виноградарством (но в значительно меньших объемах, чем в XVIII в.). Другим традиционным занятием греков являлось отгонно-пастбищное скотоводство: особое развитие получило овцеводство, гораздо меньше греки занимались крупным рогатым скотом, и совсем мало – коневодством и свиноводством (есть данные лишь по горным селам). Об этом свидетельствуют и материалы о становлении хозяйства греков в Приазовье: уже в первые годы после переселения в Мариупольском уезде насчитывалось 35 „овечьих заводов“ с 81 тыс. овец, которыми владели всего лишь 192 человека, и несмотря на падеж скота тяжелой зимой 1788 г., в 1807 г. овец уже насчитывалось около 133 тысяч. Традиции балканского пастушества и отгонно-пастбищного скотоводства были настолько сильны, что иногда греческие чабаны отгоняли овец на летовки не только на близлежащие общественные пастбища, но и в более отдаленные регионы – крымские яйлы, молдавские Кодры и на Кубань».

Молдавские Кодры?! – Неожиданно… Но вновь навевает мысли о таинственном сплетении нитей судьбы Мойрами…

Источники, которыми пользуется автор, это сохранившиеся ведомости имущества 10 южнобережных и двух горных сел. Воспроизведу абзац статьи, где приведены данные из ведомости №22 с. Аутка, в котором значатся 36 хозяев и 50 жилых построек (в т.ч. 3 землянки у Ставрона, дом с пристройками Узуна Пефтия, дом под черепицей с погребом Василия Чалика, 2 дома с пристройками у Каплазана Констандина; по 2 дома имели Терзы Афандык, Серафим, Топи, Мартин оглу, Айваз (н?), Димитрий Папаз-оглу, Юри Дмитрий, по три дома – у Яния Дмитрия-оглу и Ламбатли Константина). Кроме жилых построек особо отмечено, что в деревне имелись две новые каменные церкви, в одной из которых была сделана мечеть. В ведомости значились также 2 овечьих зимовника, и 2 мельницы «об одном колесе и о двух колесах», которыми греки Чалик Василий и Филий владели совместно с татарами Ибрагимом и муллой Бекиром.

Сами эти ведомости тоже оказались доступны, благодаря одному из читателей сайта, который не поленился сходить в архив, сделать выписки и привести расшифровки. Я для себя из этих ведомостей извлек исключительно важную информацию. И не только о том – сколько у той или иной греческой семьи было домов, садов, пастбищ, овчарен, сараев, ореховых деревьев, льняных полей, виноградников и пр., но и о другом. Из Ведомостей следует, что жители Аутки, Марсанды (Массандры), Магарача, Никиты, Кучук-Ламбата вместе с Биюк-Ламбатцами, другими ялтинцами, дегерменкойцами основали приазовскую Ялту! Это, конечно, очень важное и радостное уточнение. К сожалению, среди фамилий, указанных в Ведомостях я не встретил похожих на Феохар или Сутанбей – мы с ними встретимся, когда начнем разбираться в Ревизской сказке 1811 года. А пока – возрадуемся находке и не будем скорбеть о потере подобного, например, имущества: Шала Яний – 2 дома, 3 сада, 2 луга, пашни 3,267 га; Панаиот – дом, «магазейн», сад большой, 2 луга, 1 бахча, 8 ореховых деревьев, льняное поле 0,612 га и одна пашня. Вопрос – так почему же они сюда не вернулись? – перестал быть туманным, обрел материальные очертания. Свое имущество переселяющиеся греки не просто бросили, а продали. Так что у всех их домов и земель появились новые собственники. Просто так вернуться – невозможно. Имущество надо выкупать, но новые владельцы могут и не продать. Да и на новом месте греки получили огромные, совершенно немыслимые для Крымского побережья земельные наделы (по 33 гектара на ревизскую душу) и чем дольше их осваивали, чем больше вкладывали в них своего труда, тем роднее становилась их новая земля. Хотя память об очагах, оставленных в Крыму, ещё долго была в их сердцах.

Греческий проект Екатерины

Прежде чем рассказать про «греческий проект» Екатерины Второй, я еще раз упомяну о Кючук-Кайнарджийском мирном договоре между Россией и Османской империей (она же Оттоманская Порта, она же для краткости просто Турция). Странным, почти мистическим образом история нашей семьи и моя личная судьба оказались самым прямым образом под воздействием этого договора, охватывавшего обширные территории.

Не углубляясь в запутанную сложнейшими интригами историю отношений Англии, Франции, Австрийской, Османской и Русской империй в конце XVIII века, обратимся к одной из этих интриг, получившей название «греческий проект» Екатерины II. Опуская детали, его цель и смысл состояли в возрождении православного греческого государства – Византии – со столицей в Константинополе. И это было не праздной мечтой императрицы, а многолетней деятельностью, включавшей в себя не только тайные и открытые дипломатические усилия, действия, направленные на ослабление Турции, на укрепление антитурецкого союза с Австрией и т.п., но и подготовку нового императора для возрожденной Византии. Им должен был стать внук Екатерины, второй сын императора Павла I – Константин. Он и назван был так потому, что ему предназначено было стать новым императором Византии, в оде на его рождение (в 1779 году) говорилось: «Гроза и ужас чалмоносцев Великий Константин рожден». Его с рождения воспитывали как будущего греческого императора. Думается, однако, что «греческий проект» родился в головах Екатерины и Потемкина не только как следствие успехов в войне с турками, а гораздо раньше, как мечта, как желанный геополитический, религиозный проект. При этом проект не предполагал, что Россия завоюет Стамбул-Константинополь и включит его и проливы в состав империи. Речь шла о возрождении самостоятельного государства Византии и его монархии, Россия при этом рассчитывала на союзнические отношения, специально оговаривая отказ от взаимных притязаний на престол.

То, что из этого ничего не вышло мы, живущие три столетия позднее, знаем. Современные историки считают, что проект изначально был совершенно нереалистичен, что Оттоманская империя была сильна, и признаков ее распада не наблюдалось, что обещания поддержки Екатерины в ее проекте со стороны австрийского императора Иосифа II недорого стоили. Тем не менее, мечта о возрождении Византии и усилении роли православия и России существовала еще долгие годы, выразившись в формуле Достоевского «Константинополь должен быть русским». Подогревая эту мечту, русских императоров охмуряли и англичане, и французы…

Если попытаться сформулировать пусть и упрощенный, но понятный взгляд на произошедшее с крымскими греками (а ведь это один из узловых моментов в истории моего рода!) картина будет такой.

Геополитическая цель (скорее – мечта) Екатерины и Потемкина («Греческий проект»): возродить греческое государство Византию под протекторатом России и посадить на престол своего внука Константина. Тогда Константинополь не «будет русским» (как об это позднее многажды писал Достоевские другие), но будет прорусским. Османская империя будет разобрана на фрагменты, к тому же будут созданы буферные государства типа Дакия.

Помня об этом проекте, проводилась и экспансия России в Крыму и Причерноморье. Сперва греков вывели из Крыма чтобы ослабить Крымское ханство. Потом пало само ханство. Видимо для того, чтобы Крым навечно удержать в руках России, чтобы прежде жившие в Крыму греки – потомки Византии, – не смогли с воссозданной Византией объединиться и вернуть ей Крым, их обратно в свои дома и на свои земли не возвратили. Возможно, рассуждали так: пусть она – Византия – будет и союзником, и даже протекторатом России, но и протекторату Крым не надо отдавать. Не менее важным было построение структуры церковной иерархии: христиане, живущие в Крыму, должны быть под Московским патриархатом! Надо также помнить, что помимо греческого проекта Екатерины у самих греков, разбросанных по многим землям, была своя «Великая идея» – возрождения Эллады и Византии, в которой бывшие крымские, ставшие азовскими, могли играть на стороне этой Μεγάλη Ιδέα, «Мегали Идэа» («Великой идеи»). Это надо было не просто учитывать, а позаботиться о превентивных мерах.

Так что греки-переселенцы стали заложниками своего первородства, что ли… Однако, все выдвинутые ими условия переселения были выполнены. Полагаю разумным и ответственным дать в конце книги ссылки на литературные источники, которые я использовал при подготовке этой главы.

Вернусь к судьбе моего прапрапрапрапрадедушки, чья жизнь пришлась на этот «великолепный» – XVIII – век.

Начало родословия Христофоровых

Христофоровы – греки, православные. Наш род по материнской линии – род Христофоровых. Моя мать – Христофорова Людмила, ее отец – мой дед – Христофоров Павел, его отец, мой прадед – Христофоров Константин, пра-прадед – Христофоров Лазарь и так далее вглубь веков. Нам повезло: имеются списки всех Христофоровых, начиная с начала XVIII века. О них – эта глава.

Христодул Иванов сын Феохар

Представив себе ту колоссальную – геополитическую – игру, в которую была вовлечена, причем на первых ролях, императрица Екатерина, другие монархи, страны и народы, «приземлимся» в селение Ялта, что в Крыму.

Примерно около 1700 года здесь родился Иван Феохар (Иоаннис Феохари), а в 1730 году у него родился сын Христодул: Χριστόδουλος (Христодулос) – «раб Христа». Христодул станет переселенцем: будет выведен из Крыма вместе с другими христанскими жителями. Они будут идти долго, но, в конце концов, их приведут на берег Азовского моря, где они в 1780 году на пустующем пространстве заложат новое село и назовут его – Ялта! – в память о своей родине. Христодул окажется «учтенным» в переписи – «ревизской сказке» – 1782 года Тем самым Иван Феохар будет зафиксирован документально.

Ревизская сказка 1782 года

Ревизские сказки хранятся в Мариупольском краеведческом музее (МКМ. 3462 – Д).

Описание единицы хранения:

1782 г. – Ревизская сказка с. Ялта Мариупольского уезда Азовской губернии. – 19 л. Составлена 12 февраля 1782 г. в связи с проведением в Российской империи четвертой ревизии (переписи). Подворные, поименные списки жителей села (поселян) с указанием пола, возраста, семейного положения, степени родства. В ревизскую сказку включено 775 человек (мужчин 411, женщин 364). Дворов 194. Подписи под документом греческими буквами. В ревизской сказке 1782 года написано так:

Таблица 1. Выписка из Ревизской сказки 1782 года

Попытаемся в этом разобраться.

Первый вопрос: кто такой Димитрий Сутанбеев? Почему все Христофоровы вписаны в его ячейку? Ответ: таков формат переписи. Это перепись «подворная», то есть «по дворам». «Двор» – это единица налогового обложения, это некое единое хозяйство. В хозяйство (или двор) Димитрия Сутанбеева входила его Дочь Хурси (1735 г.р.) со своим мужем Христодулом (1730 г.р.) и сыном Константином (1760 г.р.). Смущает в этой записи одно: число «1735» в строке «Димитрий Сутанбеев». Если это год, то вряд ли это год рождения отца Хурси, родившейся в этом году – она ясно обозначена как дочь Димитрия! Решение, которое приходит мне в голову: тут неявно присутствуют два Димитрия: один – отец Хурси, здесь не вписанный и поэтому его год рождения не указан; второй Димитрий – брат-близнец Хурси (родились в один год), причем именно он – хозяин двора и переселенец. Своей жены и детей не имеет. Второй вариант все объясняющий – дата «1735» вписана с ошибкой…

Но меня интересуют Христофоровы.

Что такое «Феохар»? Это фамилия, прозвище, имя отца Ивана? Я не знаю.

Возможно, это отец Ивана по имени Феохар, что указано как родовой признак сродни фамилии. Тогда, «переводя на русский», можно написать: Христодул Иванович Феохар. И обозначить (постулировать) Ивана Феохара как древнейшего из известных представителей рода. Стало быть, мои греческие предки – «Феохариевичи» (как «Рюриковичи») или, лучше «феохариты». Кстати: в переводе на русский «Феохар» (греч. Θεοχάρης) означает «любимый богами». Вообще имя Феохар, Феохарий существует у греков до сих пор. Был, например, очень известный советский философ Феохарий Кессиди, умерший сравнительно недавно в возрасте 90 лет. До сих пор встречается и фамилия Феохари. Известен, например, народоволец Степан Ильич Феохари из Одессы.

Мне нравится эта фамилия: Феохари. И имя «Иван», по-гречески звучащее как небесный звук: Иоаннис… Это – тоже нравится. (Кстати Иоаннис – «милость Божия». ) А посему – постановляю: наш род по материнской линии идет от Иоанниса Феохари из Ялты, что в Крыму.

Вспоминая об описанных мною бурных исторических событиях XVIII века могу предположить, что ни Иоанниса Феохари, ни его детей и внуков русско-турецкая кампания 1735—1739 гг. непосредственно, скорее всего, не задела: русские войска, кажется, в Ялту не входили и её не жгли и не грабили. Ясно, что ханская администрация обирала свое население беспощадно, но раз я есть на свете, значит, прижали этих греческих ремесленников и рыбаков не до смерти. Кем был мой прапра- и т. д. дедушка Иван Феохар неизвестно, зато известна статистика: греки проживали в 80 населенных пунктах Крыма, четверть из них жила в городах. Большая часть городских греков была ремесленниками, лишь одна шестая занималась торговлей. Основная масса сельского населения занималась хлебопашеством, жители южных приморских сел – садоводством, виноградарством, рыболовством. Иван Феохар жил в городе, в Ялте, скорее всего, он был ремесленником, возможно, рыбаком… Поскольку я здесь волен выбирать и фантазировать, объявлю его ремесленником. Например, мастером по изготовлению лодок, корабельным мастером: кто-то же делал рыбацкие лодки – почему бы и не Иван Феохар? А мне – приятно, ибо строить лодки – хорошее занятие.

Когда родился Иван Феохар – точно неизвестно, но правила генеалогии предписывают установить его возраст к моменту рождения сына Христодула в интервале 25—30 лет. Примем для ровного счета 30 лет и объявим началом своей поименно известной родословной 1700 год. Можно, конечно, дать ему и 31 год, тогда начало сдвигается до 1699 года и можно с гордостью заявлять: я знаю всех своих предков с 17 века! Но я готов умерить свое тщеславие…

Кстати, в свете этих изысканий известная фраза Остапа Бендера «мой папа был турецко-подданный» обретает для меня свой смысл – «мой прапра- и т. д. дедушка был турецко-, точнее, османско-подданый». Хотя протекторат – это не подданство!