– Сейчас я буду читать фамилии. Кого назову, отвечайте «я» и стройтесь у противоположной стены.
– А откуда вы? – послышался чей-то несмелый вопрос.
– Это кто там такой шустрый? – быстро отозвался офицер. – А впрочем… Мы из Благовещенска, связисты.
Офицер достал список и принялся зачитывать фамилии:
– Бойцов! Волчков! Иванов! Коваленко! Морозов!
Так они отобрали двадцать человек. Затем эта группа погрузилась в автобус и отправилась на вокзал.
На улице стоял погожий июньский день. В прозрачном бело-голубом небе медленно проплывали небольшие редкие облака. Солнце уже клонилось к закату, жары почти не ощущалось – дул лёгкий ветерок, ласково шелестевший листьями тополей. Тимофею казалось, что всё происходящее – нечто нереальное. Не может его спокойная размеренная жизнь так круто измениться!
Всё было иначе, чем он себе представлял. Тимофей почему-то думал, что не сможет заснуть в последнюю ночь дома, но спал, как убитый. А Вера, наоборот, глаз не сомкнула, всю ночь мечтала, как они будут жить, когда Тимофей вернётся. День призыва тоже представал в воображении совсем иным. Казалось, он должен быть дождливым, сырым и мрачным.
На железнодорожном вокзале призывников сразу же отвели на второй этаж, где находился зал ожидания. Над входом висела довольно странная табличка «зал ожидания для военнослужащих». Можно было подумать, что военнослужащие ожидают иначе, чем гражданские.
«Купцы» со своим «товаром» расположились кружками на вокзальных скамейках. Едва усевшись, призывники вопросительно уставились на офицеров. Лейтенант окинул ребят внимательным взглядом и начал знакомиться с будущими сослуживцами.
– Служить вы будете, скорее всего, по точкам, но после учебки, – объяснил он. – Наша часть располагается в черте города. Она готовит специалистов по обслуживанию средств связи. Моё звание – лейтенант, фамилия – Николаев. Я – командир одного из учебных взводов. А это – младший лейтенант Сапожков, командир второго взвода. В нашей роте готовят радиотелефонистов, телеграфистов, радистов. Немногие из вас попадут в мой взвод. Может, вместе служить придётся.
– А в увольнения часто пускают? – спросил кто-то из парней.
– Увольнение заслужить надо, – усмехнулся Николаев. – До присяги вы вообще будете находиться только на территории части. Ну, а потом, если не будет замечаний по службе, пару раз в месяц сходить можно. Благовещенск – город хороший, большой. Это вам не глушь какая-нибудь, есть где отдохнуть. Повезло вам, ребята. Вы, так сказать, попали в интеллигентные войска. Другие на учениях по грязи ползают, на морозе мёрзнут. А связист установил связь и поддерживает её в машине. Сухо, тепло, да и чисто к тому же!
Лейтенант рассказывал увлечённо, и Тимофей порадовался тому, что попал в связь. Офицер сразу понравился Морозову своей приветливостью и открытостью. Кто-то из призывников решился на вопрос:
– Товарищ лейтенант, можно покурить? И ещё, как у вас с дедовщиной?
– Подожди. Сейчас вы мне военные билеты сдадите, а потом по очереди сходите, – спокойно ответил Николаев. – Дедовщины у нас нет! Набор одномоментный, поэтому все одинаковые. А вот после учебки – это кому как повезёт. Кто из вас хорошо пишет?
Желающих не нашлось. Тогда лейтенант протянул листок бумаги и ручку первому попавшемуся призывнику. Тот начал спрашивать фамилии сотоварищей и записывать. Когда список был составлен, Николаев разрешил пойти на перекур. Ходили по очереди, по три-четыре человека.
Настала очередь Морозова. Тимофей вышел на платформу из здания вокзала. Он интуитивно смотрел на бурлящую толпу, пытаясь отыскать в ней знакомое лицо.
– Тимофей!
У киоска «Союзпечать» стояла Вера.
– Уже сказали, куда вы едете? – с тревогой в голосе спросила она.
– Да, всё очень хорошо. Я попал в Благовещенск, в учебную часть. Буду связистом. Видишь, всё прекрасно…
Он старался говорить бодро, хотя от тоскливого взгляда Веры сердце ныло.
– Хорошо, только далеко. Ну, что поделаешь, – вздохнула Вера. – Ты сразу, как приедешь, напиши письмо матери – что, где и как там у тебя.
– Напишу.
Вера засуетилась, протянула Тимофею пухлый пакет.
– Тим, я тут тебе поесть собрала. Возьми на дорогу.
– Спасибо, но зачем столько? У меня там ещё на месяц еды хватит!
– Дорога дальняя, съешь. Лучше пусть останется, чем голодным будешь сидеть, – строго сказала Вера, всовывая пакет в руку Тимофея. – Когда поезд-то?
– Точно не знаю, вроде бы вечером.
– Смотри, ваш офицер, кажется, всех собирает. Беги!
Тимофей посмотрел в сторону скамеек. Там действительно собралась почти вся их команда, и Николаев что-то нервно объяснял обступившим его призывникам. Хоть и не хотелось Тимофею уходить от любимой, он решил узнать, в чём дело – на всякий случай.
– Товарищ лейтенант, так ведь девушка моя пришла! – громко оправдывался один из парней. – Ну, что нам, не поговорить, что ли? Я больше не буду!
– Смотри у меня, Янке, – строго проговорил Николаев. – Ещё одна такая выходка, и ты вообще больше от меня не отойдёшь! Понял?
– Понял, – глядя себе под ноги, ответил провинившийся призывник.
– А если понял, то посиди на скамейке. Отдохни, остынь от своей встречи.
– Да я вроде не устал.
– Не рассуждай, Янке, а выполняй. Армия – это тебе не там, где думают.
Театрально вздохнув, Янке с унылым видом поплёлся к ближайшей скамейке. Сапожков вновь установил очерёдность, и отлучки продолжились. Очередь Тимофея была ещё не скоро. В ожидании он принялся искать глазами Веру.
…На платформу медленно вполз пассажирский состав, и через пару минут раздалась команда:
– Приготовиться к отъезду!
Едва призывники вышли на платформу, родные и близкие кинулись к ним – прощаться.
– Ну, давай прощаться, муж, – прошептала Вера, обнимая Тимофея. Она улыбалась, но Морозов видел, что девушка с трудом удерживается от слёз.
– Не плачь, не надо, – пробормотал он. – Через два года увидимся!
Да, они увидятся, но намного раньше, чем могли тогда предположить. Только встреча их будет гораздо короче, чем они рассчитывали.
Вера трижды поцеловала Тимофея.
– По вагонам! – крикнул Николаев почти у самого уха Морозова.
Можно было подумать, что он отдаёт приказ целому полку, а не группе из двадцати парней.
Когда поезд отошёл от вокзала на приличное расстояние, призывники начали знакомиться друг с другом. Делать-то всё равно было нечего.
Каждый старался найти себе товарищей, близких по духу. Тимофей не любил шумных компаний. Ещё на вокзале его внимание привлёк паренёк, тихо сидевший поодаль от остальных ребят. Морозов решил познакомиться с ним, чтобы хоть как-то скрасить его одиночество. Подсев к парню, Тимофей негромко заметил:
– Жарковато сегодня. Интересно, когда мы в Благовещенск приедем? Я слышал, что через пять суток.
В ответ – молчание. Тимофей продолжил более настойчиво:
– Слушай, ты из Свердловска?
– Не-а, – глухо ответил парень. – Я из Режа, а в Свердловске учусь.
– А где учишься?
– Техникум связи.
– Меня Тимофеем зовут, а тебя?
– Антоха, фамилия – Бородин. А твоя как?
– Морозов.
– А ты где учишься? – спросил новый знакомый, уже более заинтересованно.
– Нигде. На заводе, бригадиром комплексной бригады был.
– Ни фига себе! – воскликнул Бородин. – Свистишь, небось?
– Я бригаду год назад сам создавал, поэтому и бригадир, – непринуждённо произнёс Тимофей. – Меня никто не назначал, народ сам выбрал. Сказали: «Раз сам затеял это дело, сам и тяни». Вот так-то, брат! Инициатива, она наказуема! Ну, что, будем вместе держаться? Пойдём, с другом тебя познакомлю.
Бойцов тоже успел найти нового приятеля. Того звали Вячеслав Баженов, он был уроженцем Ирбита. Четвёрка парней заняла целое купе. Они уселись за стол.
– Есть предложение отметить наше знакомство компотом, – сказал Баженов, извлекая из своего рюкзака литровую бутыль из-под молока, заткнутую деревянным чопиком.
Знакомство состоялось, и четвёрка решила скрепить его совместным ужином. Все выудили из-под скамеек пакеты и сумки с продуктами. Пережёвывая пищу, Морозов смотрел в окно. Поезд набрал скорость. Пригород давно уже кончился, и за окном потянулся однообразный пейзаж, привычный для уральского глаза. Лес, болотный сухостой, небольшие поля. Ребята ехали в общем вагоне. Поскольку им предстоял долгий путь, проводница принесла бельё.
– Интересно, как там с дедовщиной, – уныло протянул Бородин.
– Если будем держаться друг друга, то никакая дедовщина не страшна, – заверил его Баженов.
– Как мушкетёры! «Один за всех и все за одного»? – пошутил Бойцов.
– Так и есть, – серьёзно поддержал его Баженов.
– Ну, что, Тимоха, научим ребят Родину любить? – весело спросил Женька.
– Научим, а как иначе? – в тон ему отозвался Морозов. – Только лейтенант говорил, что там нет никакой дедовщины.
– Всё равно, слушайте! – воскликнул Женька, подняв палец, как профессор на лекции. – Что бы ни случилось, умеете вы драться или нет, зарубите себе на носу – всегда становимся спина к спине. Либо спиной к стене. А дальше мы с Тимкой любого «деда» завалим. Это нам, как два пальца об асфальт.
– Да ладно! – удивился Бородин.
– Вот тебе и ладно. Приедем – подучим. До нашей физиономии уже три года никто не дотягивается. Главное – стоять, даже если сил нет, всё равно стоять. Не можешь физически, дави противника психически! Глаза в глаза, и взгляд не отводить. Только с Тимохой не советую связываться. От его взгляда даже волки глаза прячут и хвосты поджимают. Поняли?
– Поняли, – растерянно пробормотали Баженов и Бородин.
…К Благовещенску подошли на рассвете. Умытый ночным дождём, город только-только начал просыпаться. Тайга расступилась, и за окном вагона поплыли старые русские избы частного сектора. Стали попадаться едва различимые приметы города – двухэтажные кирпичные дома, асфальтированные улицы.
Но вот поезд сбавил ход, готовясь остановиться. Раздался лязг и грохот тормозящего состава, с тяжёлым шипением замершего на рельсах. Вместе с другими призывниками Тимофей направился к выходу. Теперь состав двигался рывками на небольшой скорости, иногда замирая на несколько долгих минут. Прибыли на первую платформу.
Пройдя через здание вокзала, призывники высыпали на привокзальную площадь, где их уже ждал жёлтый автобус. Через полчаса они подъехали к воротам военной части.
– Вот мы и на месте! Это – наша часть, где вы будете теперь служить, – Николаев указал на железные ворота с красными звёздами
О проекте
О подписке