Пролог

Сообщение ИТАР-ТАСС:

2 июля, 2013 г. Ракета-носитель «Протон-М» с тремя навигационными спутниками «Глонасс-М» разбилась сразу после старта на космодроме Байконур.

Ракета стартовала с 81-й площадки космодрома Байконур в 06:38 утра мск, однако почти сразу после отрыва от стартового стола резко отклонилась от траектории полёта, начала распадаться в воздухе, упала неподалёку от места старта и взорвалась.

Часть I
Глава 1

Сколько бессонных ночей проведено в лаборатории, сколько потрачено сил! И вот, наконец, результат.

«Теперь всё будет хорошо. Теперь я тебя вылечу».

Михаил сжал в руке исписанную формулами салфетку и выбежал на улицу, на ходу запахивая куртку. Прохладный воздух ударил в лицо. А вот и свободное такси. Как удачно.

Запрыгнув в салон, он достал телефон.

– Анна, ты ещё в лаборатории? Прогревай оборудование и готовь последний образец вируса, – он расправил на коленке скомканную салфетку. – Кажется, я нашёл формулу. Скоро буду.

Смеркалось. Он посмотрел в окно: мимо проносились огни рекламы и вывески магазинов, спешили люди, сигналили машины – вечерняя Москва и не думала засыпать. Небо за окном затянуто свинцовыми тучами, и моросил осенний дождь, в салоне же было тепло и уютно, угадывался слабый запах сигарет.

Машина, подпрыгнув на стыке дороги, въехала на мост. К звуку колёс добавилось характерное шуршание.

«Аня, Анечка. Не надо было тебе с нами ехать. Не могу себе простить, что ты заразилась».

Визг тормозов неожиданно ворвался в сознание. Михаил повернулся в сторону звука и тут же ослеп: со встречной полосы прямо на него летел грузовик. Сердце бешено заколотилось, грудь сжало так, что перехватило дыхание.

Водитель такси резко вывернул руль, пытаясь уйти от удара. Машина начала разворачиваться, но поздно – через мгновение грузовик протаранил дверь водителя. Раздался противный скрежет металла, и леденящая душу вибрация от машины прошла через всё тело. Свет фары грузовика ударил в глаза Михаилу, он зажмурился и инстинктивно вскинул руки, пытаясь защититься от решётки радиатора, влетевшей в салон. Вдребезги разлетелись стекла, ударив в лицо тучей мелких осколков. Ворвался холодный воздух.

Машину отбросило на тротуар, но грузовик, не останавливаясь и, казалось, не замечая помеху, как хищник, вцепившись мёртвой хваткой в свою жертву, толкал её в левый бок дальше и дальше, сминая и разрывая металл.

Такси врезалось в решётку моста и, снеся две секции, замерло, балансируя на краю. Наступила звенящая тишина, нарушаемая только гулким стуком сердца. Всё вокруг словно застыло.

Грузовик куда-то исчез, как будто его и не было. В нос ударил тошнотворный запах бензина.

Автомобиль покачивался, отзываясь на каждое движение. Всё тело колотило крупной дрожью. Быстро взглянул на водителя – жив? Вроде нет. Несколько глубоких вдохов не помогли успокоиться, но чуть уняли дрожь. Михаил медленно, сантиметр за сантиметром двинулся подальше от зияющей пустоты в сторону спасительной двери. Машина слегка накренилась. Он замер, стараясь не дышать.

К машине уже бежали прохожие.

Михаил продвинулся ещё немного и потянулся к ручке двери. Ещё немного.

Первым к машине подскочил какой-то парень и дёрнул искорёженную дверь, но она не поддалась.

– Не так сильно. Осторожней! – Михаил посмотрел на парня, пытаясь перехватить его взгляд.

На помощь подбежал ещё один прохожий, упёрся ногой в бок машины и с силой рванул дверь на себя.

От толчка бесчувственное тело водителя мешком рухнуло на пассажирское кресло. Машина покачнулась, слегка накренилась и, казалось, замерла. Михаил задержал дыхание. В следующее мгновение с громким скрежетом такси медленно поползло вниз.

Секунды невесомости. Михаил протянул руки вперёд, беспомощно хватаясь за пустоту.

Промелькнули опоры моста.

Удар.

Брызги разлетелись фонтаном. Голова ударилась о спинку переднего сиденья, в глазах потемнело.

Михаил очнулся от дикого, пронизывающего насквозь холода. Всё ещё плохо понимая, что происходит, он беспорядочно крутил головой по сторонам: водитель безжизненно лежал впереди, всё вокруг было усыпано осколками стекла. Машина медленно покачивалась на волнах, плавно погружаясь в реку.

Вода быстро прибывала и уже обжигала грудь. Он пролез между передними сиденьями, дотянулся до водителя и подтащил его поближе. Тот ещё дышал, но очень слабо и неровно.

Развернувшись, Михаил ударил локтем в заднее окно, покрытое паутиной трещин, которые, казалось, ожили и, как щупальца, поползли дальше по стеклу. Он бил снова и снова, а потом и голыми руками, разрезая ладони в кровь, начал выталкивать битое стекло наружу.

Схватив водителя за воротник, он потащил его на заднее сиденье. Он тянул со всей силы, но тщетно – ноги водителя были зажаты искорёженной рулевой колонкой. Водитель застонал.

Мимо Михаила, в сторону разбитого окна, проплыла салфетка с формулой. Проводив её взглядом, он снова ухватился за водителя и потянул его с удвоенной силой, но большой пузырь воздуха вырвался из-под машины, и вода хлынула в салон, быстро накрыв его с головой.

Вода обжигала глаза. Задержав дыхание, Михаил ещё раз безуспешно потянул водителя. Бесполезно.

Бросив прощальный взгляд, он развернулся, протиснулся через разбитое окно и, оттолкнувшись от тонущей машины, поплыл к спасительной поверхности. Вынырнув, судорожно кашляя и жадно глотая воздух, он беспорядочно крутил головой. Где же помощь? С моста лишь доносились крики прохожих.

От ледяной воды немели мышцы, силы уже были на исходе. Уходя под воду, он продолжал хаотично двигаться, захлёбываясь и озираясь по сторонам широко раскрытыми глазами. Грудь пронзила острая боль. Картинки из детства и юности калейдоскопом пронеслись перед глазами.

Чёрные воды Яузы неторопливо уносили его дальше и дальше от моста.

***

«Где я?» Одинокая, кристально чистая мысль промелькнула, как разряд молнии.

Потом мозг накрыло словно лавиной – мысли искрами хаотично метались: ничто их не останавливало, ничто не прерывало. Как пчёлы во встревоженном улье, они роем кружили хоровод, сталкиваясь и перебивая друг друга, неслись наперегонки.

Странное ощущение тела. Вернее, полное отсутствие каких-либо ощущений.

«Что со мной? Почему я ничего не чувствую? Что случилось с моим телом? И есть ли у меня теперь тело? Как страшно!»

Страшно, но… ничто не ёкнуло в груди. Не взорвался пульс. Ноги не стали ватными.

«Ноги. Как иногда не хотелось идти на работу, аж тошнило от одной мысли. Как не хотелось! А сейчас всё бы отдал, всё, что у меня есть, чтобы пойти, побежать, понестись сломя голову. Отдал бы всё, что есть… Только, что у меня есть? Ах да, мысли.

Мыслю, следовательно, существую. Да, существую, но что значит такое существование? Тело без мыслей – просто растение, а что есть мысли без тела? Когда ты не знаешь, что происходит вокруг (да и происходит ли?), и не можешь никак среагировать и ответить».

***

«Так что же с моим телом? Надеюсь, оно в безопасности. А если нет? И что я почувствую, если оно умрёт? Или оно уже умерло? Оно – или всё же я? Я ведь ничего даже не почувствую и не догадаюсь, что произошло. Не успею испугаться, не смогу закричать, заплакать. Сколько это будет продолжаться? Вечность наедине с мыслями?»

«Интересно, сколько времени я уже в таком состоянии? С какой скоростью я думаю? Прошёл только час или целый год? И что для меня год, час, минута? Как мне ориентироваться во времени, как мне его считать? В мыслях? Десять, сто, тысяча мыслей тому назад? Да и какая теперь разница?!»

Одиночество… Некому рассказать. Некому поплакаться. Не с кем даже поругаться. Бесконечный монолог с самим собой. Или всё же диалог?

«Я заложник своих мыслей. Заключённый. Но это неправильно, контроль всё-таки у меня. Я могу их игнорировать или даже могу управлять их существованием – могу просто не думать. Вот так…»

На какое-то время они исчезли. Полная пустота.

Нестерпимо пусто.

Поток мыслей с новой силой обрушился на него.

«Нет, так больше продолжаться не может! Но как это изменить? Мне нужен контроль, мне нужен контроль над моим телом, в каком бы состоянии оно ни было. Неважно…»

Вспышка.

Со всех сторон его окутал мягкий, рассеянный свет. В сознание ворвались тысячи, миллионы ощущений, запахов и звуков. Мозг лихорадочно пытался в них хоть как-то разобраться, упорядочить.

Какое-то чувство изнутри разрывало его тело.

Боль.

Боль, волнами пройдя по телу, молотом ударила в голову. Сжаться бы в клубок, замереть, но тело не слушалось.

Нереальные ощущения лились через край – каждый сантиметр кожи чувствовал прикосновения. Что-то тёплое и мягкое. А звук – что-то неопределённое, какая-то какофония звуков. Сердце готово было выпрыгнуть из груди.

«Сердце. Я чувствую каждый удар! И даже эта боль – такая яркая и острая – как хороша эта боль!»

«Кто-то ко мне прикасается!»

В глаза больно ударил свет. Попытался зажмуриться, но веки не слушались.

«Кто это?»

Страх облепил его липким туманом. Мозг был готов закипеть. Мешанина звуков оформилась в периодически повторяющийся писк, к которому добавилось какое-то бормотание.

«Что они говорят? Почему я ничего не понимаю?»

В нос ударили запахи. Какие-то незнакомые и непонятные.

***

Прошло три дня с того момента, как вернулись ощущения и слух. Даже три с половиной. Время вновь обрело смысл. Тело по-прежнему не слушалось, но теперь по малейшему изменению света, пробивающегося через неподвижные веки, он мог примерно определить время суток.

Это была больница, но какая – непонятно. Ощущения вернулись, хотя он по-прежнему не мог контролировать тело. Ныло в груди, и болели ладони, особенно во время перевязок, немного гудела голова. В остальном же состояние было терпимым.

Но больше боли его утомляло лежание, какое-то глупое и бесконечное. Он не мог дождаться, когда его в очередной раз повернут.

Открылась дверь, и послышались крадущиеся шаги, а за ними какое-то копошение. Донёсся лёгкий запах духов.

Так, интересно. А это что ещё такое?!

– Мы здесь не одни, я так не могу, – прошептала девушка.

– Да не обращай внимание – это же овощ, он всё равно ничего не видит, – ответил ей парень.

«Не вижу, но слышу, да ещё как слышу! И чувствую. Каждый раз, когда ко мне прикасаются, когда переворачивают, я всё прекрасно чувствую».

Послышалось шуршание одежды.

«Ладно, считайте, что я закрыл уши, – мысленно улыбнулся он. – А лучше бы под лопаткой почесали. Эх, как чешется под лопаткой!»

***

– А это пациент, о котором я вам говорил.

«Вот и врач пришёл. Доброе утро, Григорий Владимирович. Столько внимания моей скромной персоне».

– Он попал в аварию, машина упала в ледяную реку, – продолжил лечащий врач. – Асистолия, возможно, как следствие рефлекторной вазодилатации. Находился в состоянии клинической смерти минут пять-семь. После начала реанимационных мероприятий сердцебиение возобновилось.

«Асистолия. Прямо музыка какая-то! Надо будет потом почитать. Кстати, а я не понял, кто это оказался в реке? Я?»

– Сейчас у него острое воспаление лёгких и… – Григорий Владимирович зашелестел листами. – Несколько ушибов и порезов, больше повреждений не обнаружено. Не считая повреждения мозга, конечно. Отсутствует реакция на раздражители, наблюдается атония мышц. Вот, посмотрите.

Врач поднял ему веко, и в глаз ударил луч света.

– Да, интересный случай, – согласился гость. – Я, пожалуй, возьму его данные.