Глава 3

Все люди думали, что это обычная дворничиха, а она была феей. Она мела асфальт, а на самом деле выметала из мира лишнюю грязь. Наводила порядок у дома, а порядок наводился во всем мире. Фея всегда была в делах. В какой момент вы бы ее ни встретили, она либо работала метлой, либо катила тележку, груженную инструментом и мешками мусора. Ее лицо непременно озаряла смущенно-добродушная улыбка, словно ей было неловко за ваши мысли о ней, и такой взгляд, будто она все знала о вас наперед.

Когда ковчег пересек границу атмосферы пристани, поменялось восприятие окружающего мира. Они очутились в океане безмолвия. Исчезли все звуки, идущие извне. Отвыкшие от абсолютной тишины уши напряглись. Бесконечная перспектива, голубая синь во все стороны вкупе с безмолвием создавали ощущение вселенского умиротворения.

Пристань обрела вид большого округлого камня с бледным ореолом атмосферы. Пятно людей и полосу поезда еще можно было различить. Гоша, до этого испытывающий страх высоты, подошел и присел рядом с Денисом, наблюдающим за удаляющимся объектом.

– Не жалеешь? – спросил он.

– Чтобы жалеть, надо понимать, что с тобой произошло. А я не понимаю. – Денис отковырнул камень и бросил от себя.

Тот отлетел метров на пятнадцать и упал назад.

– С физикой тут полный аут, – усмехнулся Гоша. – Шар размером с многоквартирный дом имеет притяжение, как целая планета. И даже свою атмосферу. Я уверен, что мы находимся в ином измерении с необычными законами мироздания.

– Это понятно и без твоих открытий. Летающие камни, управляемые мысленными приказами людей. Что может быть сказочнее?

– Не хочется верить в собственную смерть. Считай, не жил, только собирался, а раз – и умер. Нечестно.

– А что, если мы настолько тупые, что ничего, кроме смерти, не смогли придумать? – Денис посмотрел в глаза Гоше, обескураженному вопросом.

– Поясни.

– Ну, мы ведь знаем только два состояния человека, жизнь и смерть, и считаем, что иных не существует. А вот сейчас с нами что происходит? Я это я, все мое при мне, телефон, бумажник, «подорожник». Не думаю, что умерший человек, ставший бесплотным духом, в точности повторяет все, что было у него в материальном мире. Это же нелогично. Даже если представить, что религия не врет и от нас остается душа, которая идет на суд с грузом грехов и добрых дел, на фига ей телефон в кармане? – Денис поделился всем, что успел подумать на краю глыбы.

– Согласен, странно. – Гоша достал свой телефон и разблокировал экран. На заставке сиял рыжим мехом красивый кот. – Котяра остался дома, тоже Жора. А ты держал кого-нибудь?

– Нет, не хочу лишних забот.

– Иногда они приятные. – Гоша убрал телефон в карман. – В этой вселенной сотовую связь еще не придумали. – Он посмотрел по сторонам и громко поинтересовался: – А кто-нибудь знает, почему здесь светло, но нет солнца? За чей счет фотоны летают?

– Ты же видишь, народ занят, им не до разговоров. – Денис кивнул в сторону сидящих на лавках людей. – Из сектантов получились бы прекрасные работники ковчега. Они очень восприимчивые ко всему новому и необычному.

– Лена старпом сказала, что работники тут называются матросами. Терминология мореходов очень подходит их занятию. Вокруг считай океан, а мы идем на пердячьем пару. – Гоша негромко засмеялся и сразу же замолчал.

Смех в полной тишине звучал вызывающе громко.

Анжела сидела обособленно от всех и общалась с собакой. Уговаривая ее не переживать, она на самом деле уговаривала саму себя. Вид у нее был несколько растерянный. Лоск, которым она щеголяла в метро, сошел, помада померкла, тушь размазалась, прическа потеряла форму. Она стала похожа на человека, долго горевавшего, не обращая внимания на собственный вид.

Неожиданно пес забеспокоился, вырвался у нее из рук и побежал в сторону беседки. Не добежал до нее, остановился и начал звонко лаять прямо в землю.

– Боня! Бонечка! Что случилось? – Анжела подбежала к питомцу. – Фу, не трогай эту дрянь. – Она подняла собаку на руки. – Что тут у вас за мерзость такая? – спросила Анжела громко.

Капитан был вынужден убрать руки с ручек. Ковчег при этом качнуло, словно неподвижная конструкция на самом деле являлась штурвалом.

– Гребите без меня, – обратился капитан к команде.

Он спрыгнул на землю и подошел к Анжеле.

– О чем вы говорите? – спросил мужчина.

– Вот, блевотина какая-то или еще хуже. – Анжела брезгливо направила наманикюренный пальчик на объект.

Капитан нагнулся, встал на колени.

– Уйди! Уйди подальше! – громко попросил он девушку, оттолкнув ее.

– Что за хамство? – обиделась она.

– Старпом, лоцман, идите сюда, – позвал капитан.

К нему подбежали Елена и мужчина в майке и шортах.

– Кисель, – произнес капитан, указывая на то, что напугало собаку. – Пес его учуял.

– Поделим на троих? – спросил лоцман.

– Давайте на двоих, – предложил капитан. – На меня и тебя. – Он указал на мужчину. – Нам надо опередить остальных, иначе на следующей пристани еды получим еще меньше или вообще промахнемся с такими новенькими, – добавил он негромко.

– Ладно, я согласна, – согласилась старпом немного обиженно. – Но в следующий раз кисель будет моим и кондея.

– Ладно, договорились, – кивнул капитан.

Он собрал пальцем с камня субстанцию и отправил ее в рот. Закрыл глаза, причмокивая, потом передернул плечами.

– Гадость.

Лоцман сделал то же самое, но вкус ему пришелся больше по душе.

– Я думал, будет хуже. – Он пошлепал губами, смакуя послевкусие. – А когда ждать эффект?

– У всех по-разному. В первый раз ты это сразу почувствуешь. – Капитан вернулся к штурвалу. – Хоть какой-то хороший знак за последние дни. Девушка, как вас там, Анжела, да, спасибо за собаку. Она нам очень помогла. Будем благодарны, если она и дальше будет нам искать кисель.

– Пожалуйста. – Девушка пожала плечами, явно не понимая, за что ее благодарят. – Только я ее не учила ничего искать. Боня домашняя собачка, а не какая-то ищейка.

Капитан вернулся на мостик, ухватился за штурвал и закрыл глаза. Глыба колыхнулась, видимо, пришла в движение, что в условиях бесконечности пространства было совсем неочевидно. Лоцман и старпом тоже вернулись на свои места и связали себя рукопожатиями со всей командой. Анжела подошла к Денису с Гошей.

– Они харчок туберкулезника съели. – Ее передернуло. – Сумасшедшие.

– Капитан назвал это киселем.

– Не продолжай, а то меня вырвет. – Девушка села у края камня. – Капец нас занесло. Так в самом жутком приходе не вставляет.

– А ты что, наркоманка? – спросил Гоша.

– Нет, с чего ты взял? Наркоманы – это те, кого ломает без наркоты, а я могу побаловаться на вечеринке, а могу и нет. Так, ради большего веселья. Вот сейчас бы не помешало немного нюхнуть, чтобы приход на приход вернул меня в нормальную жизнь.

– Если бы наркотики умели такое, я бы употребил, – признался Гоша. – Только они не вернут, просто создадут иллюзию на время, чтобы ты выбирал их, а не реальность.

– Не душни, без твоих нравоучений тошно, – попросила Анжела.

– Как хочешь. – Гоша пожал плечами. – Будем ждать, когда команда молчаливых матросов введет нас в курс дела, а там решим, ужасно это или, наоборот, прекрасно.

Прошло несколько часов, в течение которых ничего не происходило. В этом бескрайнем Нигде казалось, что время вообще не существует, есть только вечность и созерцающие ее наблюдатели. Наконец Анжела не вытерпела.

– Ребята, а где здесь туалет? – спросила она смущенно. – Или здесь ничего не пропадает зря?

– Мы же видели туалетную бумагу, значит, туалет у них точно есть. – Денис поднялся и направился в сторону беседки.

Гоша и Анжела пошли следом. Остальные новенькие, державшиеся отдельно от них, проводили взглядами, видимо, тоже желая посетить уборную.

За беседкой нашлись два сельских деревянных туалета с обозначениями МГ и ЖГ. Денис открыл дверь МГ и проверил функциональность заведения.

– Это мужской, – догадался он. – Дамская комната начинается на Ж. Не пойму, что означает Г. Женский гендер?

– Скорее всего, гальюн, раз у них тут все на корабельный манер называется, – предположил Гоша.

– Так, ребята, уйдите подальше, а то я стесняюсь, – попросила Анжела. – И Бонечку возьмите, а то в яму еще свалится.

Она не сразу определилась, кому из двоих отдать питомца. Гоша первым протянул руки.

– Давай мне, хоть я и кошатник.

– Держи. У меня к любителям животных отношение превентивно позитивное, – сообщила она. – А теперь валите, – забежала в туалет и захлопнула за собой дверь.

Денис с Гошей отошли к беседке. С тыльной стороны она закрывалась сплошной стеной. Денис обошел ее и заглянул внутрь. Между залом, где сейчас сидела команда, находилось небольшое помещение для принятия пищи. Один длинный стол и сплошная стена из полок, на которых стояли пакеты с едой и бутылки с водой. Заполнены полки были меньше чем на четверть.

– Пока что все выглядит довольно скучно, – признался Гоша. – Мы висим в пространстве, а по факту куда-то движемся. Приземляемся, собираем еду, воду, агитируем людей лететь с нами, а что в этом опасного? Где нас подстерегает подвох?

– Раз они набирают новеньких, значит, подстерегает, – предположил Денис. – Меня сейчас другое волнует. В наших краях уже наступает ночь, пора бы лечь спать, но тут, как мне кажется, ночи не бывает. Интересно, они вообще спят?

– Ты думаешь, им хватает медитации? Вот этих вот совместных погружений в астрал?

– А вдруг? – Денис широко зевнул. – А я бы завалился сейчас часов на десять. После такого жуткого дня моей психике требуется долгий и крепкий сон.

– С крепким, думаю, проблем не будет, тишина тут гробовая, но насчет долгого не знаю. Сейчас как очнутся разом да как кинутся ужинать.

– О чем болтаете, мальчишки? – подошла Анжела, поправила на себе одежду и забрала собаку.

Боня преданно лизнул ее в подбородок. Девушка увидела полки с едой.

– Интересно, а для собаки у них что-нибудь есть? – спросила она, разглядывая ассортимент.

– Без спроса я даже пальцем не прикоснусь к еде, – поделился Гоша. – Сказали же, только из рук какого-то кондея.

– Чертова секта, – хмыкнула Анжела. – Раз летают в небе, поклонялись бы как авиаторы, а не моряки. Пилоты, стюардессы, кто у них еще бывает?

– Не уверен, что это небо. – Денис повертел головой, разглядывая бесконечную синь. – Воздуха в нем нет, значит, это какое-то пространство, которому нет аналогий в нашем представлении. А судя по тому, что люди тут путешествуют, если это можно так назвать, подолгу, то это больше напоминает морское плавание на древних судах.

– Очень хочется поговорить с кем-нибудь, чтобы прояснили картину происходящего. – Гоша забрался в помещение и прошелся вдоль полок. – Все-таки это похоже на игру. Ведь кто-то подкладывает еду.

– Когда ты приходишь в магазин возле дома, тоже задаешься этим вопросом? – усмехнулся Денис.

– Там-то я знаю, кто подкладывает.

– А вот Боня не знает, и ход его мыслей в обычном магазине примерно как у тебя сейчас. Наверное, это какая-то игра и кто-то тайный подкладывает еду на полки. Он ведь не может знать про процессы, которые организовал человек, про работу, деньги и так далее. Так и мы не располагаем сведениями о том, что является причиной нашего нахождения тут и придумываем понятную причину, – рассудил Денис.

– Умник. – Гоша усмехнулся. – Еще и с собакой меня сравнил.

– Боня умный, – заступилась за животное хозяйка.

– Да мы уже поняли. Кисель нашел капитану, а наша польза пока под вопросом. – Гоша взял в руки пакет, пошуршал им и поставил на место. – Есть хочется, аж переночевать негде.

Со стороны зала раздались шаги. Гоша испуганно соскочил на землю, чтобы его не наказали за самовольство. Вошла старпом Елена и добродушно улыбнулась, глядя на новеньких.

– Вы же голодные? – догадалась она. – Заходите, берите что хотите.

– А вы? – спросил Гоша.

– Я тоже поем. – Старпом взяла с полки пакет, тарелку и высыпала в нее содержимое, желтовато-зеленые кубики. – Это манна, нейтральная на вкус, но питательная.

– Манка? – переспросила Анжела.

– Нет. – Елена засмеялась. – Манна небесная. Универсальная еда. Много не съешь, чтобы люди не страдали чревоугодием. Угощайтесь, ребята, пользуйтесь моментом безделья. Скоро времени на отдых не останется. – Она сняла с полки три тарелки и поставила на стол. – Смелее.

– А Бонечке можно манну?

– Знаешь, у нас был человек с крысой. Она ела, – поделилась старпом.

– А куда они делись?

– Не все пригождаются, – ответила она. – Кто-то так и остается Балластом, кто-то становится им от усталости.

– Его оставили на пристани? – Денис взял пакет и насыпал в тарелку питательных кубиков. – Как пирата на необитаемом острове.

– Бывает и так, но чаще спускают по рее. – Старпом кивнула вбок.

– За борт? – Денис остановил руку с манной перед самым ртом.

– Жестоко, но если проявлять милосердие к тем, кто не приносит пользы, а пользуется ресурсами в равной степени со всеми, то ковчегу скоро наступит конец. Балласт не чувствует капитана, не понимает команд лоцмана и тянет ковчег куда угодно, мешая прокладывать нужный курс. Из-за этого мы можем попасть в аномалию, вместо кислорода промахнуться в пожирателя, пролететь мимо пристани. Вы же видите, какие тут огромные расстояния. Погрешность в одну сотую процента – это много, а один человек-балласт при нашей численности – это два процента вероятности. Он тратит воздух, еду и вносит сумятицу в головы экипажа. Как думаете, есть у нас право проявлять к ним милосердие? – Елена запила манну водой. – Чтобы вы знали, за исполнение наказания тут отвечаю я.

Гоша закашлялся.

– А если человек не захочет, не послушается тебя, как ты его заставишь? – спросил он.

– А вот так. – Старпом уставилась на Гошу.

Он удивленно посмотрел на девушку, затем поднял руку и стукнул себе в лоб щелбаном.

– Ой, а как это получилось? – удивился Гоша, потирая ушиб.

– Работа такая – влиять на людей, сплачивать их не только убеждениями и просьбами, но и мысленными приказами.

– Жестко. – Гоша посмотрел на свои руки, как будто увидел их впервые. – А ты можешь заставить человека что угодно делать?

– Нет, конечно. Обычно я вообще никого не заставляю, кроме самых сложных случаев. Вам продемонстрировала в качестве обучающего материала, чтобы вы не питали иллюзий, что сможете как-то обособиться, держаться вместе, критически оценивать поручения капитана. Схема жизни здесь такая: главное – цель, ее проводник – капитан, указующий путь – лоцман, дирижер – старпом, добытчик – кондей, исполнители – матросы. Из матросов могут получиться любые руководители, но тогда им придется искать себе свой ковчег и набирать команду с нуля.

– А есть формулировка цели? – поинтересовался Денис.

– Нет, единой формулировки нет. Если говорить о конечной цели, то никто не достиг ее, а если и достиг, то мы этого не знаем. Для себя мы определили ее как необходимость держаться до тех пор, пока экипаж не станет единым организмом. Вероятно, тогда мы превзойдем человеческую сущность и покинем это место.

– А как понять, кем ты становишься? – спросила Анжела.

– Когда придет время, поймешь. Ешьте давайте, неизвестно, как у нас с едой в ближайшее время будет.

Троица захрустела манной. Еда на самом деле имела нейтральный вкус, не мел, конечно, соли в ней немного имелось, но ничего выраженного. Чувство насыщения наступило быстро.

– Я понял, что есть вероятность промахнуться или прийти слишком поздно, но кроме этой есть же и другие опасности? – уточнил Денис.