Девочка взяла расческу, неуверенно встала позади Чега, осторожно принялась его расчесывать.

– Наша планета, – принялась неторопливо рассказывать она, – называется Ландрин.

Что-то знакомое, подумал Чег. По крайней мере – такое слово он уже слышал, там, у себя, на Земле.

– На ней живут наши родители. Ты ее сейчас видишь в окошке. А мы, дети, живем на спутнике Ландрина, который называется Чаки-Чак.

Да и язык знакомый, продолжил свои размышления Чег. Выходит, у нас есть что-то общее? Общие предки, которых каким-то образом раскидало по космосу?

– Однако, мальчик, с вами придется повозиться, – вздохнула девочка.

– Это почему же? – удивился Чег.

– Наши волосы все от природы разноцветные. А вот ваши все одного цвета. Вас, мальчик, придется покрасить. И даже не знаю чем. Да и ваше тело тоже. Рубашку снимите.

– Зачем это?! – искренне удивился Чег.

– У нас с длинным рукавом никто не ходит, – пояснила девочка. – Так что руки, шею и грудь придется подкрасить так же, как и лицо.

Она вздохнула.

– И штаны тоже снимите, – покраснев, добавила Синеглазка. – У нас все ходят в шортиках.

– Не буду, – насупился Чег, расстегивая пуговки на рубашке и снимая ее.

Девочка задумалась.

– Ну, хорошо, – наконец смилостивилась она, забирая рубашку и вешая ее поверх накидки. – Так уж и быть – не снимайте. Но как только вы переоденетесь в шорты – я вам подкрашу и ноги.

И Синеглазка, раскрыв какую-то баночку и взяв кисточку, принялась за работу. Она подкрасила гномику руки, плечи и шею. Осмотрела лицо, примериваясь кисточкой.

– Странная у вас, мальчик, кожа, – растерянно произнесла девочка. – Никаких пигментных пятен! У нас вон видите, вокруг глаз? И вот здесь еще… Где ж я столько краски-то возьму! – сокрушенно вздохнула Синеглазка.

Она присела перед ним на корточки.

– Глаза закройте, – строго произнесла девочка. – А то будет щипать.

Чег покорно закрыл глаза. И тут же по его лицу забегала кисточка. И даже – две! Было довольно щекотно и хотелось морщиться и чихать, но – он же мальчик! Не может он так себя вести перед девочкой! И Чег напрягся и все это время просидел совершенно неподвижно.

– Ну вот и все, можете открыть глаза, – наконец с легкой гордостью произнесла Синеглазка.

Чег открыл. Внимательно посмотрел на свое отражение, совершенно не узнавая того, кто сидел перед ним. Себя он смог узнать только по еще не закрашенной груди и волосам на голове.

– Вам нравится? – спросила она, явно любуясь своей работой и от ее восхищенного взгляда Чег сильно смутился.

– Пойдет, – буркнул он, понимая, что в таком виде у себя дома он бы однозначно побоялся показаться на улице – засмеют!

Синеглазка снова зашла ему за спину, погладила волосы Чега, и от ее прикосновений ему вдруг стало жарко! Его и раньше девочки дергали за волосы, и толкали тоже, и боролся он с ними, и все было нормально! Но вот сейчас он почему-то растерялся, даже вспотел, не зная, как себя повести.

И пока девочка всяко-разно ерошила его волосы, обдумывая, как ими лучше всего заняться, Чег вдруг поймал себя на том, что выпитая в подземелье вода сильно дала о себе знать, и захотелось в туалет, и лучше – как можно по-быстрее. Поначалу он сжался, желая дотерпеть до конца, но время шло, а девочка даже еще не взяла в руки краски, и Чег, поборов стеснение, решился.

– Извините, – смущаясь и краснея, прошептал он. – А где у вас здесь туалет?

Девочка растерянно обернулась к телефонному столику.

– Синеглазка тебе покажет, – со своего места махнул рукой мальчик, все еще держа возле уха трубку телефона и явно с кем-то тихо разговаривая.

Девочка неторопливо положила на тумбочку расческу. Аккуратно вытерла руки о полотенце, висевшее на крючке рядом с зеркалом.

– Пойдемте, мальчик, – сухо произнесла она, поправляя платье. – Следуйте за мной.

Чег встал с табуретки и покорно поплелся за Синеглазкой. У двери – не той, в которую мальчики входили, а у другой, более широкой, – они остановились.

– Только ступайте как можно тише, – строго произнесла она, глядя прямо в глаза Чегу, и от этого взгляда он почему-то смутился еще больше, словно был в чем-то виноват. – И не разговаривайте! Ночь все-таки – все малыши и малышки уже давно спят.

Чег торопливо кивнул два или три раза, как бы показывая этим, что он уже замолчал и больше ни слова не скажет, и поэтому пойдем уж побыстрее!

Девочка строго оглядела Чега и, решив, что он достаточно осознал и стоит доверия, потихоньку приоткрыла дверь, попутно приложив палец к губам. Правда – не к своим, а к губам Чега. И от этого властного жеста у него от возмущения перехватило дыхание, но он ничего не сказал, покорно стерпев подобное унижение и успокаивая себя тем, что может у них на планете так принято и ничего обидного они в этом не видят.

Между тем Синеглазка внимательно посмотрела в темноту за дверью, потом – снова на Чега. Видя его покорность, она милостиво кивнула – следуйте, мол, за мной, сударь. И Чег тут же кивнул в ответ – мол, буду вести себя тише воды, ниже травы. Он очень уж торопился!

Пройдя за девочкой Чег оказался в помещении, чем-то напоминающем кухню – тумбочки, столы, кастрюли, сковородки, много подвешенных шкафчиков, длинный ряд печек.

Выйдя из кухни они оказались в длинном коридорчике со стеклянными стенками и такими же стеклянными дверями. В светлом сумраке местной ночи Чег сквозь прозрачные стены хорошо разглядел и большую игровую комнату с полочками под игрушки, и спальню, в которой под белыми одеялками тихо посапывали малыши, а может быть и малышки, и еще какие-то, менее понятные помещения. В конце коридорчика Синеглазка обернулась.

– Мальчик, вам сюда, – строго, словно учительница, указала она рукой на непрозрачную дверцу с нарисованным на ней малышом в шортиках.

Чег невольно фыркнул, обидевшись на девочку – ясно же ведь, что никакой разумный мальчик не сунется в дверь, на которой нарисована малышка в платьице. С гордым и независимым видом он прошел мимо посторонившейся Синеглазки и оказался в просторном длинном помещении, по одну сторону которого располагались умывальники, а по другую – кабинки с унитазами внутри. Дверцы и стенки этих кабинок почему-то также были прозрачными.

Чег пожал плечами и вошел в первую кабинку. Но как только дверь за ним закрылась в кабинке тут же вспыхнул свет, а стенки и дверь потемнели, перестав быть прозрачными. Чег снова пожал плечами, решив ничему здесь не удивляться, хотя у них в лесу таких вот туалетов никогда и не было.

Потом уже, облегчившись и смыв воду нажатием на пластинку в стене (хотя с этим механизмом разобрался он не так уж и быстро), Чег приступил к помывке рук в умывальнике, в котором не было ни одного вентиля, а только торчали две тонких трубочки. Как только он поднес под них руки, из одной трубочки тотчас капнуло жидкое мыло, а из другой потекла теплая вода. В общем, Чег быстро разобрался со всеми этими премудростями и смог спокойно и тщательно вымыть руки и сполоснуть лицо, которое уже порядком горело от всех пережитых за сегодня приключений. Он запоздало вспомнил про краску и с ужасом глянул на свои руки, но к его огромному облегчению краска осталась на месте – а ему очень уж не хотелось, чтобы девочка на него рассердилась!

Высушив руки под струей теплого воздуха, Чег вышел в коридор, и Синеглазка тут же снова приложила палец к губам, призывая к тишине и осторожности – словно боялась, что Чег успел забыть об этом за время своего отсутствия. На этот раз она приложила палец к своим губам, чему Чег был несказанно рад. Он послушно кивнул и очень осторожно прикрыл за собой дверь.

Обратный путь они проделали также в полном молчании – девочка гордо шла впереди, медленно покачивая своими большими бантами, а Чег – строго следом за ней, словно нашкодивший ученик по дороге к кабинету директора школы.

Когда они вернулись, мальчик уже нетерпеливо расхаживал из угла в угол.

– О! – тихо воскликнул он, посмотрев на Чега. – Скоро будет вообще не узнать! Прямо как свой!

Чег только пожал плечами и, не дожидаясь строгих указаний Синеглазки, послушно занял свое место перед зеркалом – перед этой девочкой он почему-то откровенно робел.

– Пациенту нужна нормальная одежда, – сухо заметила Синеглазка, снова берясь за расчески.

– Я уже об этом попросил – принесут, – задумчиво кивнул мальчик, встав за спиной у Чега и с любопытством поглядывая за действиями Синеглазки.

Девочка расческой аккуратно выделила на голове у Чега продольную полоску волос – от затылка до лба – и взяла с тумбочки кисточку и красную краску.

– Выходит, ты – один, – между тем грустно произнес мальчик. – Это плохо. Это очень-очень плохо, – печально протянул он.

– Да что случилось-то?! – снова воскликнул Чег, пытаясь вскочить, но девочка тут же решительно удержала его на месте.

– Мальчик, сидите смирно! – вежливо попросила она очень тихим, но очень строгим голосом. – А то все размажется!

– Хорошо, хорошо! – послушно согласился Чег. – Так что это за зеленые человечки? – покосился он в сторону мальчика, боясь в то же время пошевелить головой – а то девочка снова будет сердиться. – И что им от тебя было нужно?

– Появление кроксов мне самому непонятно, – растерянно заметил мальчик, а девочка с испуганным удивлением посмотрела на него. – Как они очутились на нашей планете? – развел он руками. – И зачем на меня напали на вашей? И куда тащили? И опять же – зачем?

– А ты сам как к нам попал? – тут же спросил Чег. – Если вы даже не знаете, где находится Земля?

– Да я просто как-то подсмотрел, как наши ученые – я имею в виду взрослых, – уточнил мальчик, – занимались профилактикой кабинок перемещения, по которым они, взрослые, попадали со своей планеты на нашу, а мы – к ним. Ну и, оставшись как-то в лаборатории в одиночестве, я немного поковырялся в них из любопытства… – Здесь мальчик немного замялся и даже покраснел. – А потом, когда у нас стало плохо, я все это и вспомнил, – закончил он и посмотрел на Чега – мол, все понятно?

Чег, стараясь держать голову прямо на зеркало, но изо всех сил косясь на мальчика, только кивнул одними ресницами.

– Как я понимаю, – процедил он, плотно сжав губы, так как в этот момент ему на нос капнула краска, – в такие устройства необходимо вводить адрес того места, куда ты хочешь переместиться. Или у вас не так?

Краешком глаз Чег увидел, как мальчик в отчаянии запустил руку в свои разноцветные волосы и быстро-быстро заходил по комнате.

– Конечно, конечно! – поспешно согласился он, не глядя по сторонам и углубившись в свои мысли. – Но к своему стыду я признаюсь, что моя передаточная кабина заработала случайно – на пульт управления упал цветочный горшочек Синеглазки. – Мальчик виновато посмотрел на Чега. – Я ведь чисто механически создал станцию, толком много и не понимая, зачем это нужно и как оно работает! Я ведь хотел просто попасть к маме с папой! Позвать их на помощь!

– Эта кабинка находится в кладовке у спальни номер восемь, – тихо заметила девочка, обращаясь исключительно к Чегу и аккуратно вытирая ему нос мягкой бархатной тряпочкой.

– Вот-вот, – зачем-то согласился мальчик.

Какое-то время Чег смотрел прямо перед собой в зеркало, меланхолично наблюдая, как прямо посередине его головы возникает ярко-красная полоса. А потом он вздрогнул.

– Это что же получается? – растерянно промолвил Чег. – Это выходит, что ваши зеленые крысы, про которых вы не знаете, как они у вас появились, как-то прознали про ваши попытки переместиться, про эту вашу установку, и устремились за тобой, стараясь помешать? Так что ли?

Чег попытался было посмотреть на мальчика, но девочка сурово придержала ему голову.

– Ну, выходит, так, – растерянно промямлил мальчик.

– И это значит, – сурово продолжил Чег, – что эти крысы прекрасно знают про это здание, и вскоре могут нагрянуть сюда с обыском? А мы, значит, подвалами просто бегали по кругу, и вернулись сюда же?

Чег постарался грозно посмотреть на мальчика, но Синеглазка с силой надавила ему на плечи, чтобы он не вставал.

– Да наоборот! – тут же воскликнул мальчик, подбежав к Чегу и встав в поле его зрения. – Вот именно! Нас искать здесь они уж точно не будут! Мы же только что отсюда убежали! Сам подумай!

Чег подумал, подумал, и согласился.

– Да и стороны здания у нас совершенно разные – здесь совсем другое крыло! – уже более спокойно добавил мальчик. – И даже если кроксы туда нагрянут – нас-то там точно не будет!