Кадр 2. Саша

А Гога? Ну, Гога стоит у казахского гроба.

Сын американца с ней расстался…

Вай? Эх, папуля ей “не по зубам” оказался.

…Хотя в Монако вела себя прилично:

В платье с разрезом и грудь оттопыривши.

Раньше Тамара (Сашина мама)

Кричит мужу на лоджии:

“Уберите из виду голубой детский стульчик,

Этого мне – не надо!”

Что ж, у Тамары упала стремянка,

Она – к моей маме с этой проблемой.

А моя ей в ответ: “Нет! ко мне – только в платье белом!”

И несмотря ни на что, Саша шёл в летних брюках,

Посреди сугробов московских,

А я спешила в кудрявой красной юбке —

За рулём восьмёрки жигулёвской…

По пути в Кострому бабушка Ида сказала Алёне:

– Я никогда не думала, что меня будет встречать в Москве собственная внучка на автомобиле!

– Все дороги ведут в Рим!

Идею он “достал” раньше других своими ночными посиделками и разговорами с какими-то пассиями после центра матери и ребёнка:

– У нас с тобой будут самые красивые очки! – говорил Рёйтер по мобильному какой-то девушке из клуба.

Не желая оставаться случайной свидетельницей, бабуля отказалась с ним играть в бридж и обедать за одним столом ещё на даче.

* * *

– Почему ты поехала работать за границу? – спросил Елену Редактор. – Всё-таки ж Москва – не последний город.

– Мне казалось, что зарубежная практика сделает меня независимой. В Гонге предоставился контракт в их лондонском офисе, Саша поддержал. Однако здесь я поняла, что хоть капиталистическое рабство и более прогрессивное по сравнению с крепостным строем, но оно, всё равно, – рабство.

– Ты – представительница немногих, кто преодолел барьер общества.

– Я бы даже сказала, барьер цивилизаций. Именно это сделало меня независимой.

– А Саша почему уехал?

– Богатство – это вечная ценность. А он считал, что здесь всё плохо. Если в табеле четыре, то ты отвечаешь по полной, а у него по поведению ещё в школе была принципиально двойка.

– He could not generate business within business^¹⁰.

– У нас всё впереди! Его не устраивало оставаться позади и быть сброшенным с лодки после показа дороги!

* * *

Мучало недопонимание по бюджету, переходившее в язвенную проблематику. Родичи добавляли вязкости, совместных воспоминаний. Долбил сухой информационный обмен, становившийся бартером во всех социальных кругах. Однотипные московские фразы добивали. Знакомые прощупывали, друзья проминали. Любовники говорили томными голосами. Коллеги работали установками. Эпидемия в поисках хоть какой-то географической общности и потенциальных связей. Контролировали исторические факты. Кратчайшее расстояние между точками “А” и “В” – прямая, и люди просто перемещались в этой геометрии вместе с производствами. Незнающие курсировали.

Иногда ей стало казаться, что люди что-то придумывают. Например, что у них офис на Головином^¹¹ и большая железная дверь с кованым кольцом.

Скрупулёзное и бестолковое сводничество на каждый случай жизни в целях частных преимуществ. Алёна же мастурбировала с четырёх лет в кровати.

Потом включали высокопарные слова. Отпор приходилось давать на каждом углу и в перекрёстке.

Рёйтер вступил в это движение, моментально отсекая контакты, не несущие богатства.

* * *

Из всего этого мракобесия они уехали в свадебное путешествие. На турне в ЮАР он потратил все свои заграничные сбережения. В две тысячи втором Саша подготовил ей сюрприз, о котором объявили гостям на ужине после регистрации. Приглашённую публику развлекали фокусами в здании ресторации Art Nouveau. Демонстрируя ловкость рук, иллюзионист извлекал предметы из миниатюрного инвентаря, включавшего в себя чёрную салфетку и коробок.

В столичный Йоханнесбург летели на перекладных, а сама Южно Африканская Республика ассоциировалась в сознании Лены с лоскутным одеялом (батником).

Они бродили по разным тропинкам в изучении местной фауны и флоры.

– Гуманисты и филантропы?! – почему-то спросил её Рёйтер на одном из локальных спусков.

Вопрос показался ей невразумительным, Елена умолчала в ответ. Ей хотелось курить сигары всё воскресение и побывать на Кубе, где был Гавриил без Мураками. По истечении десятка лет Александр купил DVD про Че. В Каннах Бенисио Дель Торо выиграл “Пальмовую ветвь” две тысячи восьмого года.

В эбеновом Дурбане она впервые почувствовала себя белым миноритарием.

* * *

Вернувшись в Москву она разбирала подаренные им гостинцы.

Пухленький беленький телевизор сгорел позже на родительской даче от удара молнии. Кухонный комбайн служил верой и правдой.

Столовые приборы из нержавеющей стали она распаковала без него намного позже. Неполая прохладная рукоятка придавала ножу лёгкий ощутимый вес, если взять в руки.

Куда-то запропастилась настольная лампа, похожая на алюминиевый колокольчик без волана. Поставить её в съёмном жилье было некуда.

Из цветочных букетов профессионально засушились гортензии, демонстрируя всем своим видом устойчивость гербариев к сохранению энергетических форм без жидкостей.

* * *

Но как минимум, они были вместе. Ещё в две тысячи седьмом ей удалось вытянуть Сашу из наркоманской московской среды и начать новую жизнь в Лондоне.

Рёйтер был для неё удивительным человеком. Плюс командным игроком. Ещё будучи в юниорской украинском футболе он тренировался в Киеве с самим Андреем Шевченко. Потом все, кто мог, уехали, а ему не оставалось ничего, как рвануть за ними. Он рвался изо всех сил и возможностей, в эту красивую, как казалось, и правильную жизнь элегантно одетых людей, говорящих на правильном английском языке в их сообществе аристократов, инвесторов, бутиковых банкиров и трейдеров хедж-фондов. Он стремился в другую среду, чтобы быть на суше и не страдать без воды.

… Мы шли с ним вместе, в поисках воды…

Но сокращается путь, когда вокруг тебе больше не врут.

По пути, правда, попадались в основном праздно шатающиеся бароны, алкоголики. Их дети-наркоманы, отбрасывали его назад, и ещё раз назад, а потом оставляли одного, бороться со всеми их проблемами и несбывшимися надеждами.

– Что нового, Мур? – так нежно по-кошачьи называла его Елена в своё время.

– В клубе напился, двое подвезли.

– А я могу им открыть счета?

– Только Адаму и Еве.

– Иисус умер от кислоты. У него спросили на кресте “Хочешь ли ты ещё пить?”. Христос ответил “нет”, помотав отрицательно головой. Тогда ему смочили губы уксусом, и так его ушли.

– Стефан Цвёйг выпил бирбатурат.

– Он и его жена не выдержали в Лондоне эмиграции. Однако как писатель стал к тому времени успешным литератором без кинематографа и ушёл из жизни счастливо…

– Стефан продвигал Горького до Нобеля, а мы знаем эстрагон и поставщика кофе.

– Другая планета – Perfect Path^¹². Будда был человек. В Библии поменяли местами первые и последние кадры. Апокалипсис был вначале, когда Земля только создавалась. Смена последовательности – это не ложь. Она была сделана заранее жрецами в целях управления обществом.

– Amour^¹³, ты течёшь!

– Амур – это река на Дальнем Востоке. И ещё так прозвал жену на французский манер.

– В Китай ты решил полететь, а не встречать меня с малышкой Сонечкой из роддома. После высшей математики “трёх толстяков” Бестужев вышел на пенсию раньше твоих, а у тебя тут ещё печать с Гоа в паспорте есть, крендельки, заварные колечки с нежным творожком…

Это и есть Рай на Земле! Мы с ними так балдели, что чуть не ошалели.

– Из Китая мне достался только подсвечник, без свечи. Мне говорили, там было много наркотических средств… Антарктида – по мне. Родители уже забирали нас из центра матери и ребёнка. Софию тянули так, что надо теперь с остеопатом выправлять. Мне привязали ноги ремнями к гинекологическому креслу, оставили одну в холодине, а главврач роддома шёл по коридору с обходом, кивая роженицам.

Елене казалось, что она до сих пор находится в этом ритуальном цикле.

– Булочки с маком ешь сама на обед. Мне сказала акушерка, что у тебя разошлись тазобедренные суставы нормально, а потом вновь сошлись, как ни в чём не бывало.

– Акушерки подделали запись. София родилась 4,500 кг, о чём мне чётко сказали после весов. На бирке отметили лишь 4,200. Ритуалы повсеместно.

– Какие были твои слова, когда дочь родилась?

– “Такая красивая!”

– Вот они и “скорректировали” по своему видению.

– Ты хорошо медсёстрам истерил.

– Тебе сделали укол в спинной нерв. Я заплатил на входе!

– Иначе я не знаю, как схватки переживали женщины раньше. Аромалогия – новейшая культурология! Что скажешь ещё?!

– Во времена Гоа шла первая мировая война, шампанского не хватало.

– Бутылка вина в неделю попадает в Англии под зависимость алкогольную. Я смотрела передачу по телевизору об избавлении.

– Семьдесят пятого.

– От выдержанного с рейтингом не пьянеешь!

– Помнишь барона?

– Семь лет урожая не было…

– Сейчас я в недвижимости зелёной, то есть экологически здоровой .

– А я – в очередь за золотом, рубинами из Бирмы и камнями полудрагоценными. Вместе с маслами и газами – это и есть практическое питание, то есть через дыхание и сквозь кожу. Пью из Грааля серебряного – отбивает вампиров, кто помнит Тарантино. Напитки – это мега-тренд сегодня.

И он продолжал бороться, вместе с ней, по своему, нервно, переживая все взлёты и падения, и в итоге закрепился там, в их западном мире, хоть и со второй попытки.

* * *

Вернувшись в Лондон, к ней, его работу они нашли быстро.

Работодателями были таинственные инвесторы фонда хедж-фондов. Они вели умные беседы о курсах валют и рынке недвижимости.

– На российские масштабы у нас маловато капитала, – рассказывал партнёр. – Инвестируем в сектор недвижимости в Украине. Сейчас есть один строящийся склад, но мы разовьём целую сеть! А Вы, Александр, будете отвечать за скупку земель!

– В Украине мораторий на продажу земель сельско-хозяйственного назначения, – пояснил ему Александр, кто был единственным, хоть что-то понимающим в недвижимости. – Можно взять только в аренду и переводить в другое назначение.

Он сэкономил им уйму времени до две тысячи девятого года.

* * *

Юг Франции партнёры выбрали местом корпоративных сборов. Однако у многих сотрудников не оказалось действующих виз. По этой причине они не доехали. Только Саша прорвался каким-то магическим образом, по специальному соглашению единой визы, действовавшей тогда между Великобританией и Швейцарией. Ему было важно быть вместе с командой.

– He is a real team player^¹⁴! – отметил себе старший партнёр.

К сожалению, команды только вот попадались всё больше из вторых и третьих лиг.