Цитаты из книг автора «Сэм Кин»

Опухоль Элиота разрушила важные связи между его префронтальными долями и лимбическим центром, поэтому диалоги между логикой и эмоциями в стиле Сократа прекратились навсегда. Его бытовая способность выбирать была обречена, поскольку выбор между пестрой тканью и шотландкой или между буфетом в стиле прованс и китайской этажеркой мало зависит от рациональных доводов. На самом деле это эмоция – «Как я буду себя чувствовать?» – подталкивает нас к выбору А и отвращает от выбора Б

Более того, в 1976 году их защитник Карлтон Гайдушек получил Нобелевскую премию за открытие «медленных вирусов».

Ближе к концу жизни, в возрасте семидесяти пяти лет, Митчелл наконец признался в авторстве «Случая Джорджа Дедлоу», опубликованного сорок лет назад. Митчелл позаимствовал фамилию Дедлоу[24] из лавки ювелира в пригороде Филадельфии, потому что фамилия ему понравилась. Он послал эту историю своей подруге в надежде получить одобрение. Ее отец, тоже врач, с интересом прочитал о фантомных конечностях и направил рукопись редактору Anlantic Monthly. По утверждению Митчелла, он забыл об этой истории, пока не получил по почте гранки рукописи и чек на 85 долларов. Тем не менее успех истории воодушевил его. На тот момент он прекратил научные публикации о фантомных конечностях, и без публичного внимания к истории Дедлоу, возможно, никогда бы не убедил своих коллег серьезно относиться к фантомам (32).

После рождения своей дочери и паники из-за ее здоровья после родов Митчелл фактически приказал писательнице Шарлоте Перкинс Гилман оставаться в постели и прекратить любые занятия. «Ведите домашний образ жизни, – распорядился он. – Больше никогда не прикасайтесь к перу, кисти или карандашу». В ответ она сочинила классический феминистский роман «Желтые обои» о женщине, доведенной до безумия таким лечением. (Вирджиния Вулф дала Митчеллу сходную оценку в своей новелле «Миссис Даллоуэй».)

Для мужчин метод лечения покоем, по Митчеллу, заключался в нескольких неделях ухода за крупным рогатым скотом и сна под открытым небом на равнинах Дакоты или дальше на западе. В 1878 году Митчелл прописал такое лечение своему другу Уолту Уитмену после того, как у поэта начались приступы головокружения, рвоты и головной боли. Художник Томас Икинс тоже прошел курс «западного лечения». Считается, что этот режим избавил молодого Тедди Рузвельта от женственного голоса и пижонских манер в 1880-х годах. (До того Теодора Рузвельта считали слабым и сравнивали его с Оскаром Уайльдом.) Для женщин, особенно «истеричек», Митчелл рекомендовал другой вид лечения покоем. Он включал от шести до двенадцати недель постельного режима в темной комнате наряду с массажем, электростимуляцией мышц, нездоровым меню из жирных блюд и полным уединением (без друзей, любовников, писем

значительная часть вычислительной мощности нашего мозга посвящена зрению, и мы инстинктивно доверяем зрению прежде, чем остальным чувствам. Увидеть – значит поверить

Рамачандран попросил Д. С. закрыть глаза и симметрично двигать руками взад-вперед, словно дирижер филармонического оркестра. Сначала ничего не произошло; фантом оставался застывшим. Потом Д. С. открыл глаза и повторил движение, глядя в зеркало. В этот момент оркестр начал играть. По мере того как руки двигались взад-вперед, его фантомные пальцы распрямились впервые за десять лет. Судороги прекратились, а напряженные запястья расслабились. «Боже мой! – воскликнул он и пустился в пляс. – Моя рука снова заработала!»

Всего за время войны хирурги ампутировали 60 000 пальцев, кистей, ступней и конечностей. (В «Этюдах из госпиталя» Луизы Мэй Элкотт один союзный солдат восклицает: «О господи! Какая будет толчея из-за рук и ног, когда мы восстанем из могил в Судный день!») Типичная ампутация продолжалась около четырех минут, и в худшие дни хирург мог проводить до сотни ампутаций в день – в полях, овинах, конюшнях, церквях или просто на доске, положенной между двумя досками. В пограничных случаях хирурги склонялись к ампутации, так как смертность из-за сложных переломов была чрезвычайно высокой. Впрочем, и ампутация не давала особой надежды на выживание. Шестьдесят два процента пациентов с ампутацией обеих ног умирали.

вид собственного лица пробуждает более глубокие ассоциации – он связан с вашим эго, с представлением о собственной личности и ощущением себя

По крайней мере, так бывает у большинства людей. Лучшим доказательством существования специализированных контуров служат люди, которые утрачивают способность распознавать лица из-за травмы или нарушенной функции веретенообразной извилины. Они могут не моргнув глазом пройти мимо ближайших друзей на улице. На днях рождения, даже собственных, они просят гостей носить таблички с именами, чтобы не перепутать их. Для распознавания других людей они прислушиваются к их голосу, запоминают их походку, характерные родинки, шрамы или прически. (Великий портретист Чак Клоуз[18] страдает «слепотой на лица»; это может показаться ироничным, но необходимость тщательно запоминать лица, возможно, совершенствует его талант.) Некоторые люди с таким изъяном не могут даже определить пол или возраст собеседника. Валлийский горный инженер, который заснул после нескольких порций выпивки и получил инсульт, очнувшись, не мог отличить свою жену от дочери. В другом случае травма, лишившая англичанина способности различать лица, заставила его уйти из общества и стать пастухом. Через несколько лет он мог узнать каждую из своих овец с одного взгляда, но так и не научился различать людей (26).