Глава 3

Элиза открыла глаза от яркого солнечного света, который просачивался сквозь шторы. Полог у кровати был поднят. На краю сидела Брусчатка и, почти не мигая, смотрела на нее.

– Что ты тут делаешь? – сонно растягивая слова, поинтересовалась она у эльфийки.

– Ну наконец-то. Человеческие дети так долго спят, – ответила она, проигнорировав вопрос Элизы. – На самом деле, если Бен узнает, что я была у тебя, очень разозлится. Но не потому, что он не доверяет тебе. Он не хочет подвергать тебя опасности.

– Какой опасности? – все еще не понимая, что происходит, спросила Элиза.

– Ты же знаешь легенду МакЛаудов о Чаше Данвегана? – поинтересовалась Брусчатка.

Элиза кивнула.

– Мне кажется, я знаю наизусть все легенды, которые мне рассказывал Джон. – Она сделала небольшую паузу, вдохнула поглубже и начала рассказывать: – Однажды, молодой вождь МакЛаудов хотел воочию увидеть эльфов. Хотел подтвердить то, что в его жилах тоже течет эльфийская кровь. И тогда он отправился на их поиски. Долго плутал он по вересковым пустошам, как вдруг танцующие эльфы окружили его. Они схватили вождя и забрали с собой в мир эльфов. Там ему дали чашу с виноградным соком, выпив который, он бы остался навсегда с ними. Но молодой вождь помнил: «Нельзя ничего есть и пить у эльфов». Он схватил Чашу и побежал к ручью. Эльфы не могут преодолевать водные препятствия, поэтому он смог сбежать вместе с Чашей в свой мир.

– Но она была проклята, – добавила Брусчатка, как только Элиза закончила говорить. – Все, кто коснулся Чаши в мире эльфов и не испил из нее – попадая в мир людей, превращались в игрушки для рождественской ели. Та же участь постигла и предка Джона – он превратился в хрустальную сосульку, и родственники в поисках молодого вождя увидели Чашу, но не заметили лежащую рядом сосульку из хрусталя, наступили на нее. Сосулька треснула, и молодой вождь умер.

Элиза покачала головой.

– Эту часть истории Джон мне никогда не рассказывал.

– Может быть, он и сам ее не знал. В нашем мире Чашу охранял Дракон. Лишь по праздникам можно было беспрепятственно испить из Чаши. Это было в Самайн. Молодому вождю повезло.

– Или не повезло, – задумчиво произнесла Элиза.

– Когда Чаша исчезла, Дракон будто бы сошел с ума. Его волшебное пламя стало само превращать в игрушки для елки всех, кто попадается на его пути. Видимо, магия Чаши отчасти перешла к нему, когда она попала в ваш мир.

– А как вы попали в стеклянный шар? Сколько вам лет? Неужели вы такие старенькие, что успели коснуться Чаши, и потому превратились в игрушку?

– Конечно нет, – захихикала Брусчатка. – Может быть, по меркам людей нам и много лет, но и не столько, сколько ты подумала. Наоборот, так как мы никогда не касались Чаши и еще не получили от нее бессмертия, то нас троих выбрали, чтобы найти ее и вернуть обратно.

– Чаша Данвегана дарует бессмертие? – удивленно воскликнула Элиза.

– Ш-ш-ш! – зашипела на нее Брусчатка. – Да. Когда Мортимер узнал, что нас троих отправили на поиски Чаши, он натравил на нас Дракона. По крайней мере, мы так думаем, ведь им обоим она нужна. Так мы и оказались в шаре. Ты его разбила, и по какой-то причине мы остались живы…

– Значит, мы должны вернуть Чашу в ваш мир? Тогда Дракон перестанет уничтожать эльфов и все будет хорошо?

– Ты абсолютно права. Но есть кое-кто, кто Чашу отдавать нам не очень-то хочет.

– Ты о Норма… Мортимере? А ты не знаешь, где Мортимер держит настоящего Норманна, можно ли его спасти? Бедный Джон, не представляю, как ему сейчас тяжело.

Брусчатка молча сжала ладонь Элизы и покачала головой.

– Но мы попробуем узнать! Обязательно. Мы не можем оставить отца Джона в беде, – заверила ее эльфийка. – Кстати, знаешь, почему Снорклинг получил такое прозвище?

– Почему? – заерзала от любопытства девочка.

– Когда он был еще меньше, чем сейчас, совсем малышом, он свалился в озеро и начал тонуть. Он опустился довольно глубоко, но его нашли келпи⁴ и вынесли на поверхность озера. Чудо чудесное! Так он сначала стал малышом Снорком, а потом подрос и получил полное имя – Снорклинг.⁵

Элиза заулыбалась.

– И еще, Элиза… – почти шепотом добавила Брусчатка. – Надеюсь, я не пожалею, что говорю это… Мое настоящее имя Гвилвилет, оно означает «бабочка». Бена зовут Бенедиктом – что переводится как «благословенный», а Снорклинг – Финарфин – «невероятный».

Брусчатка спрыгнула с кровати, тем самым показывая, что этот разговор окончен, махнула рукой Элизе и вышла.

После того, как девочка привела себя в порядок, она спустилась к завтраку в обеденную. Неподалеку из гостиной доносились звуки шансона – там стоял настоящий старинный граммофон, на котором взрослые любили слушать разные музыкальные пластинки, которые сохранились в замке в избытке.

Элиза обрадовалась традиционному шотландскому завтраку, к которому привыкла: на столе были сосиски, яичница, бекон, печеная фасоль в томате, грибы и сырные пшеничные лепешки. Пальчики оближешь!

– Пап, а ты не хочешь рассказать остальным историю о нашей морской рыбалке прошлым летом? – робко поинтересовался Джон у Норманна-Мортимера. – Про макреля, поллака и угря?

– О, с удовольствием! – широко улыбаясь присутствующим, и накладывая себе фасоль, поддержал Норманн.

Джон пристально смотрел на него. Элиза тоже. На минуту в воздухе повисло молчание, а потом Норманн начал рассказывать:

– Воистину, невероятная история. Это был первый раз, когда я взял с собой Джона на морскую рыбалку. Видят Боги, я не зря это сделал, – еще шире улыбнулся он. – Ранним утром мы собрали все необходимое оборудование, я взял небольшую лодку и мы выдвинулись в то самое место, где обычно угря – море пруди.

Натужно рассмеялся Норманн и потер пальцами кончик левого уха.

– Рот у угря маленький, он глубоко заглатывает насадку, но предупредить об этом Джона я запамятовал, – Норманн посмотрел с вызовом на сына. – А ему, на удачу, тут же подвернулся трехкилограммовый угорь! Джон не ожидал, и тот утащил его вместе с удочкой с лодки в море. Ох и посмеялся я от души в тот день!

Джон не отводя взгляда смотрел на Норманна. Элиза недоумевающе смотрела на Джона. Джанет покачивала из стороны в сторону головой.

– Юнцы! – громко рассмеялся Линделл и крепко хлопнул Норманна по плечу, отчего тот подавился фасолью и закашлялся.

Когда Элиза и Джон остались в гостиной одни, девочка сказала:

– Что не так? Почему у тебя такой вид, будто бы ты этого угря живьем проглотил! – и, всплеснув руками, продолжила: – Неужели эльфы соврали? Но ведь эльфы не умеют врать! Да и мне показалось, что я им верю…

Джон прервал ее измышления:

– Эльфы не соврали. Видимо, это действительно не отец. В его словах про ту рыбалку нет ни слова правды.

– Подожди-подожди! – шокировано остановила его Элиза. – Вдруг твой отец просто запамятовал? Знаешь, у взрослых так бывает. Давай проверим еще два раза, а потом уже обдумаем? А пока будем за ним наблюдать.

Джон задумчиво кивнул и сжал губы в тонкую линию, а затем сказал:

– Следить. Я буду за ним следить.

– Джон, если это правда не твой отец, мне жаль, – вздохнув, Элиза села в кресло и начала теребить складки своего платья.

– О, а я как раз вас ищу! Мы собрались кататься на санках! Ждём только вас двоих, – в гостиную вошла Алисия.

– Не будем терять время, – Джон кивнул Элизе и пошел одеваться.

По пути девочек встретила их мама и расцеловала в обе щеки.

– Я здесь вижу вас только тогда, когда вы уминаете еду за обе щеки! Вы хорошо проводите время, милые? Вам весело? Никто не обижает?

– Ма-а-ам! Нас никто не обижает, – затянула Алисия. – Мы просто собрались немного покататься на санках с Флорой и Джоном.

Мама погладила девочек по волосам.

– Тогда все в порядке. Поверить не могу, вы уже выглядите такими взрослыми. Еще немного и мы сравняемся в росте. Га-а-а-андайл! Дети здесь! – проорала она через весь коридор.

Из самой крайней двери к ним торопливо выбежал мистер Гандайл.

– В чем дело, дорогая?

– Хочу, чтобы ты посмотрел на дочерей прежде, чем они опять куда-то убегут, – проворковала Вианна.

– Хорошо, любимая. Но не могла бы ты впредь просить меня о таких вещах немного спокойнее? Видят Боги, меня чуть сердечный приступ не хватил.

Гандайл обнял дочерей и потрепал их по макушкам. А потом отправил собираться по комнатам.

Покататься на санках в Портри было нереально. Как говорится, у этого города тридцать три погоды: солнце сразу же растапливало снег, который наносила буря. Поэтому Элиза всегда была рада шансу покататься в Данвегане.

Ветер дул непрерывно, стараясь сорвать с детей шапки и поднимая снежные хлопья в воздух. Полозья санок оставляли на белом полотне глубокие следы.На лицах детей отражалось счастье.

Тем не менее, спустя час Алисия предложила возвращаться обратно.

– Мне холодно… – жалобно протянула девочка.

– Одну минуточку! Давайте сделаем круг из снежных ангелов, а после этого – обратно в замок! – предложила Элиза.

Элиза очень любила снег. Он был чистым и белым, и она, как и мама, могла часами смотреть на него, лежа на снегу. Ей нравилось лежать на нем и смотреть в небо. Но Алисия замерзла, поэтому дети второпях, как по команде, легли в круг на еще не исчерченный полозьями снег, и смешно замахали руками и ногами.

– Это просто великолепно! – улыбаясь, сказал Джон.

В этот момент ветер начал дуть еще сильнее, и дети поторопились возвратиться в замок.

Глава 4

В обеденной было тепло. В камине горел огонь, и в комнате чувствовался уют. Взгляд Элизы скользнул по часам на каменной полке. До обеда было еще полчаса, и девочка решила немного почитать. Книга оказалась интересной, страницы улетали одна за другой. Элизе показалось странным, что до сих пор она не улавливает ароматов готовящейся еды. Обычно к этому времени от запахов у нее начинали течь слюнки. Элиза вновь посмотрела на настольные часы, чтобы убедиться в том, что она не опоздает к столу. Но стрелки показывали все те же двенадцать тридцать, словно она и не начинала читать. «Часы сломались», – подумала девочка и встала, чтобы отправиться в обеденную.

– Дело не в часах, – сообщил Джон, который внезапно появился на пороге гостиной. – Все, кроме нас застыли. Никто не движется. Время будто бы больше не идет.

Элиза с ужасом посмотрела на Джона. Она зажмурилась на мгновение, а потом снова посмотрела на часы.

– Ну, допустим, мы движемся, – послышался удивленный голос Бена. – Элиза… Ты не должна была все это видеть… Почему ты не застыла, как все?

Бен удивленно смотрел на Элизу.

– Он, – девочка указала на Джона, – тоже двигается. Но ты что-то не очень этим удивлен, – фыркнула Элиза и надула губы.

– Джон – потомок королевы эльфов Титании. – Бен с тревогой всматривался в лицо Элизы. – В нем течет эльфийская кровь. Неудивительно, что магия времени не подействовала на него. Но удивительно то, что она не подействовала на тебя.

– Бен, нам некогда сейчас об этом думать. Мы должны обыскать весь замок, чтобы найти Чашу, пока Мортимер не успел освободиться от действия наших временных чар. – В дверях появилась Брусчатка, а вместе с ней и Снорклинг. – На него они действуют меньшее количество времени, чем на обычных эльфов, потому что он – маг. Маги – это те среди нас, кто кроме двух врожденных видов магии смог постичь третий. Дорога каждая минута, – Последние фразы предназначались Элизе, которая не могла быть в курсе таких тонкостей.

– Мы с Джоном вам поможем, – Элиза бросила взгляд на Джона. Тот, поставив руки на талию, согласно кивнул.

– Но почему? Ведь так Чаша будет у нас, какая вам в этом выгода? – спросил Снорклинг.

– Друзья помогают не почему-то, а вопреки, – Элиза пристально посмотрела на Бена.

– Тогда я должен вас предупредить о том, что рожденные в семье Джона больше не будут получать бессмертие. Однако, в нем течет эльфийская кровь, и он и без Чаши будет жить дольше обычных людей, как и его потомки. До тех пор, пока кровь эльфов в них совсем не изживет себя.

– Ты хочешь сказать, что мои предки – не умерли? Где же тогда они все? – спросил Джон.

– Живут у нас, в мире эльфов, – подмигнул ему Бен.

– Разделимся. Бен, иди с Элизой. Мы со Снорклингом пойдем с Джоном. Так будет быстрее, – сказала Брусчатка.

– Тогда мы пойдем в Северную комнату, Чаша была там, я поведу, – ответил Джон. – А вы проверьте Зал Реликвий, иногда отец выставлял Чашу на всеобщее обозрение.

Бен кивнул Джону и Элиза взяла его за руку.

– Зал Реликвий находится на четвертом этаже. Я предлагаю проверить и Башню Фейри, – прошептал на ухо Элизе Бен.

Джон задержал на них взгляд на секунду, а потом они с Брусчаткой и Снорклингом ушли в противоположную сторону.

Некоторое время Элиза с Беном шли к Залу Реликвий молча. Было видно, что эльф пытается сконцентрироваться на поисках.

– Как работают эти чары времени? – все же спросила Элиза.

Бен достал из кармана небольшие золотые карманные часы.

– Это «Сторож Времени». Каждый день эти часы накапливают минуту.

– Сколько же они накапливали то, что мы сейчас тратим? – удивленно воскликнула девочка.

Эльф пожал плечами.

В Зале Реликвий Чаши не оказалось. Элиза отметила про себя, что раньше не видела здесь зеркало в резной эбонитовой раме.

– Я думаю, что Мортимер давно спрятал ее в другом месте. И вы зря тратите эти минуты… – аккуратно сказала Элиза.

– Он не выносил ее за пределы замка.

– Откуда ты знаешь, Бенедикт?

Эльф удивленно посмотрел на девочку.

– Про твое полное имя я бы и сама догадалась. Вариантов-то не так много. Но мне рассказала Гвилвилет, – честно поделилась Элиза.

– И все же я тебя попрошу при остальных называть нас Бен, Снорклинг и Брусчатка, хорошо? В мире людей. Не эльфов. Не хочу, чтобы кто-то имел над нами излишнюю власть.

Элиза кивнула и хотела было сказать что-то о том, что в мире эльфов-то, она, в-общем-то, никогда не была. У нее зачесался кончик уха и она слегка потерла его. Наверное, так проявляет себя аллергия на пыль. В замке ее слишком много.

После Зала Реликвий они отправились в Башню Фейри. Девочке показалось, что она почувствовала легкое дуновение воздуха. Она глубоко вздохнула и сделала шаг вперед. На полу лежал маленький прозрачный серебристый шарик. «Елочная игрушка!», – тотчас мелькнуло у нее в мыслях.

В проходе показались Джон и остальные эльфы.

Бен выжидательно смотрел на них. Брусчатка покачала головой, что означало, что Чашу они не нашли.

– О, детки! – от этого голоса Элизу пробрал мороз по коже. – Вы, словно мотыльки, летите на свет… Вот только это ловушка. Я так и знал, что Чаша заинтересует не только меня, и предусмотрел это. Правда, ждал я вовсе не вас. Но теперь это уже не важно.

Голос Мортимера отдавался от стен Башни эхом.

– Джон, ты будешь рад встретиться со своим папочкой? Я намерен сделать с вами то же, что сделал с ним.

Дети попятились к стене.

Элиза снова почувствовала колебание воздуха. Позади нее появлялась красивая арка, украшенная бабочками.

– Портал в наш мир! – крикнул Бен. – Элиза, Джон, прыгайте с нами, быстро!

Дети влетели в портал, оставляя Мортимера в одиночестве. Портал закрылся раньше, чем колдун успел что-либо сделать.

Когда Элиза открыла глаза, то увидела, что они находятся в той же Башне Фейри. Изменилось лишь внутреннее убранство: вместо красных ковров пол украшали синие. Девочка непонимающе заморгала.

– Это уже не ваша Башня, – пояснил Бенедикт, – а ее копия в нашем мире. Хотя, если быть точным, то копией является как раз ваша Башня, а не наша.

– А разве Мортимер не сможет пойти за нами? – дрожа, спросила Элиза.

– Врата эльфов не появляются настолько часто. К тому же, для этого должны возникнуть определенные условия, – ответила Гвилвилет. – Но все же, предлагаю уйти отсюда как можно скорее.

Здесь Башня вовсе не прилегала к замку, как было в мире людей, а стояла на краю небольшого эльфийского города, который увидели впервые Элиза и Джон.

– Добро пожаловать в Даэр Итиль! – поприветствовал их Снорклинг, увидев, как они, раскрыв рот, рассматривают все вокруг.

– Я думаю, Мортимер прячет моего отца в вашем мире, – поделился мыслями Джон.

– Куда дальше? – поинтересовалась у Бенедикта Гвилвилет.

– Есть у меня парочка идей. Недалеко от леса Сновидений, леса Иэн, возле Туманных гор живет эльфийский оракул. Ей можно задать всего один вопрос. Мы можем спросить ее про Чашу, или про отца Джона.

Джон шумно выпустил воздух. Бенедикт, глядя на него в упор, продолжил:

– А еще, мы можем попросить помощи у Королевы эльфов – взять на время Нить Ариадны, которая может указывать путь ко всему, к чему не попросишь. Вопрос лишь в том, согласится ли Королева помогать людям.

Бенедикт заметил, что Элиза трет озябшие руки. Они ведь совсем не взяли с собой зимней одежды.

– Значит, эльфы тоже празднуют Рождество? Здесь все украшено почти так же, как у нас, – Элиза указала на венки из еловых веток на домах.

– Не Рождество, а Йоль, – поправил ее Снорклинг.

– Существует предание, – начал Бенедикт, – о том, что в ночь зимнего солнцестояния Богиня Мать рождает младенца, которому суждено стать Солнечным Богом. Именно в честь этого события, в ночь на зимнее солнцестояние и целых тринадцать ночей после, принято праздновать Йоль. А теперь я предлагаю вам погостить немного у меня дома. Иначе вы с Джоном совсем замерзнете.

Бенедикт тут же громко свистнул.

Элиза увидела, как к ним с неба спускались крылатые кони.

Когда один из них приземлился прямо перед Бенедиктом и Элизой, Бен сказал:

– Это Антуриас. Мой боевой пегас. Мы с тобой полетим на нем.

– Пегасы – гордые и свободолюбивые животные, – повернувшись к Элизе, добавила Гвилвилет. Их приручение и дрессировка требует много терпения и служит испытанием эльфийским…

– Достаточно, Гвил. Потом устроишь Элизе экскурс в историю, – перебил ее Бенедикт. – Садитесь на Рунгхольта и не отставайте.

Бенедикт помог Элизе забраться на пегаса.

– Сначала долетим до ближайшей лавки и купим вам по теплому плащу и паре сапог, – Бенедикт потер плечи Элизы, видя, что девочка совсем замерзла.

Пока они летели до магазинчика, девочка спросила к эльфа:

– Что будет, когда наши родители заметят, что нас нет в замке? А поверь, они заметят, и скоро. Алисия не найдет меня и побежит жаловаться маме.

– Не побежит. Время в нашем мире течет иначе. Пока вы находитесь здесь день – там пройдет всего минута.

Бенедикт прижал Элизу крепче к себе, заметив, что ее руки совсем замерзли и почти не слушались. Холодный ветер хлестал их в лицо. До лавки они летели всего минуты три, но и за это время щеки девочки стали пунцовыми.

Зайдя в лавку, Элиза почувствовала тепло. Эльфы дали им золото, а сами остались ждать снаружи.