Липкая, удушающая и печальная история «идеальной» и «благополучной» семьи. Семьи, в которой каждый хотел, как лучше; где желали угодить друг другу и обществу; где отчаянно нуждались в поддержке и в любви, в самостоятельности и в реализации, в признании и в сбалансированной дозе внимания.
Нуждались, но не обрели всего этого вовремя.
История начинается с исчезновения и гибели Лидии — одной из дочерей азиатско-американского семейства Ли.
Здесь не замешана мистика, здесь нет убийств — да и расследования не приведут ни к чему.
Здесь между строк сквозит отчаяние, фонит тема отцов и детей. Если точнее, родителей и детей. Родителей и их родителей.
Всё закольцевалось. Все повторяют судьбы своих родных, хоть и мечтали быть другими.
«Быть другими» — фраза для истории этой семьи тоже болезненная. Ранила она с детства отца семейства — преподавателя Ли. Всю жизнь он стыдился своего азиатского происхождения, чувствовал себя изгоем, не имел друзей и отчаянно надеялся «у детей-то будет иначе». Надеялся, но так самозабвенно, что и не заметил: дети тоже не смогли с кем-то сблизиться.
Быть может, избегающий образ жизни родителей и в нелюдимость отца стали проекцией. А может, дети считывали родительский посыл — мы «не такие» — и встречали этому подтверждение в обществе.
Мать семейства — домохозяйка, так и не сумевшая доучиться. Всю жизнь она сокрушалась, злилась на себя, на мужа, на детей, на обстоятельства. Злилась и на собственную мать, что повторила её судьбу. Нереализованность грузом давила на героиню, сделала из неё обиженную и отстранённую мать. Мать, которая свою мечту попыталась эгоистично воплотить хотя бы в одном ребёнке.
И этим ребёнком была Лидия.
Найденная мёртвой, она как раз и не выстояла под грузом ожиданий. Она ушла на дно (в прямом смысле). Она стремилась угодить, выполнить «миссию» за маму. Она отчаянно пыталась склеить семью. Она взяла ответственность за счастье и мечту матери, но ноша эта оказалась непосильной, давящей, убийственной.
Печально, но не только Лидия, как ребёнок, страдала в этой семье.
Её брат Нэт — более увлечённый учебой и способный в точных науках — жаждал быть замеченным за сообразительность и успехи, но не снискал внимания. Он был поддержкой сестре, но мечтал вырваться из семьи. Чтобы учиться тому, что нравится, чтобы избавиться от роли эмоционального «донора».
Их младшей сестре — Ханне — тоже пришлось несладко. Ребёнок считывал «настроение» всех вокруг и прятался, прятался, превращался в тень. В тень, которая придумала себе (как мать когда-то в прошлом) талисманы из вещей родных. Так она представляла, что её замечают, что она получает внимание.
Что хочу сказать я?.. С виду Ли — порядочная и благополучная семья. Отец — преподаватель, мать — домохозяйка и дети. Но их отчуждённость, неспособность говорить о проблемах открыто сыграла с ними злую шутку.
Можно ли усомниться, что в этой семье любовь существует? Пожалуй, нет. Она есть. Такая… своеобразная, корявая, что называется, из лучших побуждений. Но есть.
Вот только разговоров, честных признаний и открытости членам этой семьи не хватает. Они знают всё о себе и своих желаниях. Но они почему-то додумывают друг за друга, не идут на контакт — ни с близкими, ни с социумом.
Трагедия и драма. Инаковость и темы расизма. Недолюбленность и чрезмерная опека. Невнимание и копание в прошлых «травмах». Все это насквозь пронизывает книгу. И дом семьи пронизывает, и душу каждого из её членов. Они не жалкие, нет. Просто в какой-то момент они забыли, что можно поговорить по душам, рассказать о наболевшем, выслушать важное. Чтобы уберечь себя и друг друга хотя бы от психологических травм.
«Всё, чего я не сказала» — отрезвляющая книга для всех родителей: и нынешних, и будущих. Она поднимает тематический пласт о семейных и морально-этических ценностях. Она косвенно напоминает: нереализованность, неоправданные ожидания и разочарование в жизни, себе, родных и собственных амбициях тащат на дно. И хорошо, если это дно не будет настоящим.
Нуждались, но не обрели всего этого вовремя.
История начинается с исчезновения и гибели Лидии — одной из дочерей азиатско-американского семейства Ли.
Здесь не замешана мистика, здесь нет убийств — да и расследования не приведут ни к чему.
Здесь между строк сквозит отчаяние, фонит тема отцов и детей. Если точнее, родителей и детей. Родителей и их родителей.
Всё закольцевалось. Все повторяют судьбы своих родных, хоть и мечтали быть другими.
«Быть другими» — фраза для истории этой семьи тоже болезненная. Ранила она с детства отца семейства — преподавателя Ли. Всю жизнь он стыдился своего азиатского происхождения, чувствовал себя изгоем, не имел друзей и отчаянно надеялся «у детей-то будет иначе». Надеялся, но так самозабвенно, что и не заметил: дети тоже не смогли с кем-то сблизиться.
Быть может, избегающий образ жизни родителей и в нелюдимость отца стали проекцией. А может, дети считывали родительский посыл — мы «не такие» — и встречали этому подтверждение в обществе.
Мать семейства — домохозяйка, так и не сумевшая доучиться. Всю жизнь она сокрушалась, злилась на себя, на мужа, на детей, на обстоятельства. Злилась и на собственную мать, что повторила её судьбу. Нереализованность грузом давила на героиню, сделала из неё обиженную и отстранённую мать. Мать, которая свою мечту попыталась эгоистично воплотить хотя бы в одном ребёнке.
И этим ребёнком была Лидия.
Найденная мёртвой, она как раз и не выстояла под грузом ожиданий. Она ушла на дно (в прямом смысле). Она стремилась угодить, выполнить «миссию» за маму. Она отчаянно пыталась склеить семью. Она взяла ответственность за счастье и мечту матери, но ноша эта оказалась непосильной, давящей, убийственной.
Печально, но не только Лидия, как ребёнок, страдала в этой семье.
Её брат Нэт — более увлечённый учебой и способный в точных науках — жаждал быть замеченным за сообразительность и успехи, но не снискал внимания. Он был поддержкой сестре, но мечтал вырваться из семьи. Чтобы учиться тому, что нравится, чтобы избавиться от роли эмоционального «донора».
Их младшей сестре — Ханне — тоже пришлось несладко. Ребёнок считывал «настроение» всех вокруг и прятался, прятался, превращался в тень. В тень, которая придумала себе (как мать когда-то в прошлом) талисманы из вещей родных. Так она представляла, что её замечают, что она получает внимание.
Что хочу сказать я?.. С виду Ли — порядочная и благополучная семья. Отец — преподаватель, мать — домохозяйка и дети. Но их отчуждённость, неспособность говорить о проблемах открыто сыграла с ними злую шутку.
Можно ли усомниться, что в этой семье любовь существует? Пожалуй, нет. Она есть. Такая… своеобразная, корявая, что называется, из лучших побуждений. Но есть.
Вот только разговоров, честных признаний и открытости членам этой семьи не хватает. Они знают всё о себе и своих желаниях. Но они почему-то додумывают друг за друга, не идут на контакт — ни с близкими, ни с социумом.
Трагедия и драма. Инаковость и темы расизма. Недолюбленность и чрезмерная опека. Невнимание и копание в прошлых «травмах». Все это насквозь пронизывает книгу. И дом семьи пронизывает, и душу каждого из её членов. Они не жалкие, нет. Просто в какой-то момент они забыли, что можно поговорить по душам, рассказать о наболевшем, выслушать важное. Чтобы уберечь себя и друг друга хотя бы от психологических травм.
«Всё, чего я не сказала» — отрезвляющая книга для всех родителей: и нынешних, и будущих. Она поднимает тематический пласт о семейных и морально-этических ценностях. Она косвенно напоминает: нереализованность, неоправданные ожидания и разочарование в жизни, себе, родных и собственных амбициях тащат на дно. И хорошо, если это дно не будет настоящим.