Глава 1

У нас есть пушки, у нас есть стволы.

………………………………………………………………

Мы убиваем чужаков, чтобы не убивать тех, кого мы любим.

Мэрилин Мэнсон. Мы убиваем чужаков

Когда группа людей травит кого-то в Интернете, они не понимают серьезности своих действий. Каждый участвует в этом, потому что все участвуют.

Херберт Шайтхауер, профессор психологии,

Свободный университет Берлина.

«Травля в Ютьюбе. Место для анонимной ненависти» в Süddeutsche Zeitung, 14.12.2013

Никогда массы не жаждали истины. Они отворачиваются от фактов, которые им не нравятся, и предпочитают возводить на пьедестал заблуждение, если оно способно их обольстить. Тот, кто умеет ввести массы в заблуждение, легко становится их господином, кто пытается просветить – их жертвой.

Гюстав Лебон (1841–1931), французский врач и основатель психологии масс

Бен

За месяц до этого

У Бена дрожали руки.

В этом не было ничего необычного, с ними такое часто случалось. Каждый раз, когда он знал, что снова теряет контроль. Его пальцы были как сейсмограф. Нервные антенны, сообщающие о землетрясении, которое в очередной раз собьет его с ног.

А ведь сегодня он пришел вовремя, чтобы ничего не испортить. Но, похоже, не получится.

– Мне очень жаль, – сказал Ларс, гитарист его группы, и меланхоличный голос музыканта соответствовал его грустному, как у бассета, взгляду.

Бен неуверенно улыбнулся и указал на ударные, уже кем-то установленные. Том-томы были почищены и протерты. Тарелки блестели в ярком свете отельного бара, как отполированная выхлопная труба новенького мотоцикла.

– Эй, я знаю, в прошлый раз вышла дрянь. Но сегодня вечером у меня получится, – сказал он.

Гитарист, а по совместительству бэнд-лидер, затушил сигарету в пепельнице и с сожалением покачал головой:

– Ничего не выйдет, Бен. Майк сказал «нет».

– Он здесь?

Бен посмотрел на часы. «Нет». Так рано менеджер отеля не появляется. Было 17:20. До начала еще полчаса, но бар уже открылся. Двое пожилых мужчин в серых костюмах и сношенных ботинках весело беседовали за барной стойкой. Парочка пила один на двоих коктейль, устроившись на угловом кожаном диванчике, который выглядел удобным, но на самом деле был жестким, как деревянный.

В этом и состояла проблема отеля Travel Star, расположенного на территории выставочного комплекса рядом с радиобашней. На первый взгляд он производил впечатление дорогого отеля среднего класса. Однако при ближайшем рассмотрении в глаза бросались двухзвездочные отзывы, в которых постояльцы хотя и хвалили дружелюбный персонал, но жаловались на плесень в межплиточных швах в душе.

То, что Travel Star – это вам не Adlon, можно было понять уже по цене – пятьдесят девять евро за ночь. И по тому обстоятельству, что каждый вечер здесь выступали Spiders. Не самая известная в мире музыкальная группа. Даже не лучшая кавер-группа Берлина.

Когда Бен устроился в Spiders барабанщиком, он сам себя ненавидел. Еще четыре года назад он играл собственные рок-песни в клубе Quasimodo. А сегодня должен был радоваться, если пьяная публика не швырнет ему в голову коктейльную вишенку, пока он исполняет YMCA диско-группы Village People. Он превратился в музыкальную проститутку. Ударник, играющий музыку для лифта. Бен даже представить себе не мог, что будет умолять об этой позорной работе. А мог бы и догадаться. Столько раз он думал, что достиг дна, а потом проваливался еще ниже.

– Послушай, мне нужна эта работа. Я задолжал алименты. А ты знаешь, что моя дочь как раз…

– Да, да, знаю. И мне очень жаль Джул, правда. Но даже при всем желании… Ничего не получится. Ты пропускал репетиции, после того как…

– Репетиции? Да что можно репетировать с Kool & the Gang?

– …после того как во время последнего выступления тебя стошнило рядом с бас-барабаном. Старина, нам пришлось прервать концерт. Ты стоил нам шестьсот евро!

– Это была ошибка, глупая ошибка. Ты же в курсе, что я больше не пью. Просто выдался ужасный день, сам знаешь. Такого больше не повторится.

Ларс кивнул:

– Именно. Такого больше не повторится. Извини, приятель. Мы уже нашли тебе замену.

«Замену».

Через четыре минуты Бен сидел на скамейке недалеко от входа в отель, наблюдал за маневрированием туристического автобуса на близлежащей стоянке и думал, что это была бы неплохая надпись для его надгробного камня:

«Здесь лежит Беньямин Рюман.

Ему было всего тридцать девять лет.

Но не переживайте.

Мы уже нашли ему замену».

Как правило, все происходило быстро. Это был уже четвертый музыкальный коллектив, откуда его уволили. Не считая Fast Forward. Группа, которую он сам основал и из которой ушел – незадолго до того, как она сыграла свой первый хит. Первый из целого ряда хитов. Как раз сейчас Fast Forward на гастрольном туре в США и приглашены в качестве гостя на Tonight-Show в Нью-Йорке.

Последнее интервью, которое давал Бен, было для одного экономического журнала: «Почти известные – люди, едва не ставшие звездами». В той статье его сравнивали с Тони Чапманом. Типом, который в 1962-м сидел на барабанах во время первого официального выступления группы под названием Rolling Stones в лондонском клубе Marquee, а вскоре добровольно ушел.

– Но в моем случае о «добровольно» речь не идет, – громко сказал Бен.

Пожилая дама, которая как раз проходила мимо, испуганно посмотрела на него. За собой она тащила коричневый чемодан на колесиках, и Бен подумал, не помочь ли ей дойти до туристических автобусов. Со лба у нее стекал пот. Неудивительно при такой жаре. В августе в Берлине все реже бывают тропические дни, но сегодня температура даже ночью не опускалась ниже двадцати восьми градусов. Возможно, дождь вскоре принесет прохладу. Небо уже затягивали тучи.

Бен разглядывал практически прямоугольное, рваное по краям облако, которое напоминало ему старый ламповый телевизор с антенной, и неожиданно почувствовал во рту неприятный привкус дешевого вина. Кисловатый отзвук воспоминания о той ночи, когда он напился перед телевизором – до бессознательного состояния, но не беспричинно.

Бен поднялся со скамьи и принялся искать в карманах брюк ключ от машины – в этот момент он услышал крики.

В них был страх.

Страдание.

Кричала определенно совсем молодая женщина.

Глава 2

Крики доносились с парковки, расположенной по другую сторону улицы Месседамм, прямо у автострады. Огороженная множеством рекламных щитов, улица плохо просматривалась. Лишь когда Бен, ведомый любопытством, преодолел половину пути, он увидел их.

Девушку в юбке в горошек. И мужчину, от которого она убегала.

По крайней мере, старалась убежать, но не смогла, потому что преследователь, здоровенный амбал в кедах, схватил ее за длинные черные волосы и грубо дернул назад.

Жертва снова испустила пронзительный крик. Она покачнулась и упала на землю, прямо рядом с вагончиком, который вместе со строительной техникой блокировал почти всю парковку. Все это стояло здесь из-за крупной стройки на Кайзердамм, где возводили новый автомобильный гараж. В результате чего на обычно оживленной парковке сейчас не было ни души.

– Эй! – крикнул Бен и, не раздумывая, перешел через дорогу. Его окрик заглушил туристический автобус, который засигналил у него за спиной.

Обидчик заставил девушку встать перед ним на колени. Снова схватил ее за волосы и запрокинул голову. Потом влепил ей пощечину, от которой у девушки слетели очки.

– Эй! – снова крикнул Бен и побежал.

Амбал даже не поднял глаз, когда Бен настиг его. Нисколько не смущаясь, он плюнул девушке в лицо.

Одновременно свободной рукой вытащил какой-то предмет из кобуры, которую носил на поясе джинсов.

«Проклятье».

В первый момент Бен подумал, что это нож, и ждал, что сейчас блеснет лезвие.

Он уже представлял, как нож полоснет по шее девушки, и кровь сначала хлынет на ее белую блузку с рюшами, а потом на асфальт. Но налетчик, видимо, планировал ударить ее в лоб.

– Отпусти ее! – крикнул Бен.

– Что?

Мужчина поднял глаза, и только тут Бен понял, что это вовсе и не мужчина. Скорее подросток, хотя и здоровяк, но не старше восемнадцати.

Однако это не играло никакой роли. Всего лишь на прошлой неделе один пятнадцатилетний паренек до комы избил туриста на Алексплац.

– Хочешь присоединиться? – спросил он Бена, который сейчас рассмотрел, что парень держит в руке не нож, а черный фломастер. Странным образом он как будто обрадовался, что ему помешали, потому что рассмеялся и подозвал к себе Бена. – Да ладно, шлюхе это нужно!

У него были короткие коричневые волосы, сквозь которые просвечивала кожа, и футболка с надписью Hard-Rock-Cafe. Она не до конца прикрывала белый шелушащийся живот, который колыхался, как дохлая рыба, над его джинсами. Из-за низкого голоса он казался на год-два старше.

Пожалуй, все-таки ему уже двадцать.

В любом случае он был старше, чем девушка в юбке в горошек. На ней были белые балетки, одну из которых она потеряла, убегая. Бен не был уверен, но ему показалось, что видел у девушки брекеты, когда она кричала.

– Ну, тогда просто смотри, старик.

Парень самоуверенно отвернулся от Бена и снова обратил внимание на свою жертву, стоящую на коленях.

– Надеюсь, Диана вытянет потом твое имя, шлюха!

Бен тщетно попытался понять, что имеется в виду.

Девушка скулила с закрытыми глазами, пока парень что-то писал у нее на лбу.

– Отпусти ее! – сказал Бен. Тихо. Угрожающе.

Рыбье Брюхо засмеялся. Пот стекал ему в прищуренные глаза, когда парень еще раз обернулся к Бену, не выпуская волосы плачущей девушки.

– Эй, старик, расслабься. Все в порядке, о’кей?

Бен и бровью не повел. Не стал терять время на крутые фразы или уговоры. Он был абсолютно спокоен. Ринулся вперед и сломал парню нос.

По крайней мере, такой был план.

Правда, сказалось то, что он уже два года не видел спортзал изнутри, и его кулак даже не попал в цель.

Рыбье Брюхо выпустил волосы девушки, сделал шаг назад и нанес Бену боковой удар в печень.

Воздух вышел у Бена из легких, как из лопнувшего шарика.

– Снова началось… – услышал он чей-то голос, падая на землю.

Хлопнула дверь машины, и Бен понял, что к Рыбьему Брюху идет подкрепление.

Глава 3

«Нам нужно поговорить, папа! Срочно!

Мне кажется, ты в опасности!»

Сильный удар, от которого у него потемнело в глазах, что-то оживил в голове – а именно мысль о последнем сообщении Джул на автоответчике. Словно это воспоминание было листочком, который под силой удара отклеился от стены его памяти и сейчас медленно опускался вниз.

В то же время Бен боялся совсем потерять сознание. Еще один толчок или удар – и ему придется наблюдать за миром между автобаном и центральным автобусным вокзалом из положения «на боку».

Пока что он последовал за девушкой и опустился на колени. Начал откашливаться в согнутом положении. Воздух, который он рывками втягивал в свои горящие легкие, отдавал пылью и горячей резиной.

Он услышал, как хлопнула еще одна автомобильная дверь. Еще шаги. Подкрепление Рыбьего Брюха росло.

Положение Бена становилось настолько плохим, что он чуть было не рассмеялся.

«Я – и разыгрываю героя?»

Как и многое в его жизни, это тоже оказалась плохой идеей.

Девушка ему не поможет, даже если они сейчас от нее отстали. Она была маленькая и худенькая и с трудом находила силы, чтобы принять вертикальное положение.

Но наверняка у нее есть сотовый.

Может, она позвонит в полицию?

«А если…»

Бен не мог полагаться на чужую помощь. Он должен был сам одолеть нападающего. Как-нибудь. Если у него это получится, остальные разбегутся.

Они всегда так делали.

Он достаточно много играл на фестивалях, где пьяные подростки искали ссоры с распорядителями, и видел немало бесчинствующих подельников, которые разбегались во все стороны, как только их предводителя обезвреживали. Что касается сил, сейчас Бен был еще меньше способен на это, чем раньше.

Он почувствовал над собой тень и поднял руку, инстинктивно пытаясь защититься.

– Да просто рефлекс сработал, – объяснял кому-то Рыбье Брюхо.

Затем двери автомобилей снова хлопнули, затарахтел мотор, и в лицо Бену ударило теплое выхлопное облако.

«Они хотят меня переехать, – подумал он и поднял голову. Открыл глаза. Попытался разглядеть номерной знак внедорожника, понял бесполезность затеи. – Как будто это что-то даст, если они тебя раздавят…»

Но автомобиль ехал в другую сторону. Назад. Прочь от него.

Удивленный, Бен обернулся к девушке, которая поднялась и отряхивала юбку от дорожной грязи. Она плакала.

– Эй, малышка, – позвал Бен как можно мягче.

Потом встал и осторожно подошел к ней, как обычно подкрадываются к недоверчивой кошке.