Читать книгу «Все зеркало» онлайн полностью📖 — Сборника — MyBook.

Майк Гелприн, Андрей Кокоулин
Всё Зеркало

© Коллектив авторов, 2019

© Издание, оформление.

ООО Группа Компаний» РИПОЛ классик», 2019

Майк Гелприн
От «Зеркала» к «Акве» и «Зеркальной волне»

Дорогие читатели!

Вы приступаете сейчас к чтению пятнадцатой, заключительной книги серии «Зеркало». Под её обложкой – почти все авторы проекта. Часть из них представила на ваш суд лучшие образцы своего сольного творчества. Вторая часть – лучшие образцы коллективного: рассказы, написанные вдвоём с соавтором из «Зеркала». И зачастую не с тем, в паре с которым составлялся авторский сборник.

Последнее неудивительно – за время работы над проектом образовался крепкий и дружный коллектив талантливых литераторов, объединённых общей идеей – неравнодушием к судьбе короткой формы – рассказа.

У каждого из них свой стиль и своя жизненная позиция. Свои подходы и свои литературные приёмы. Свои жанровые предпочтения и своё мировоззрение. И, наконец, своё ноу-хау. Объединяет же авторов «Зеркала» то, что каждый из них умеет производить на свет качественные тексты. По-своему, на свой манер, но со знаком качества.

Немудрено, что деятельность проекта на серии «Зеркало» не закончилась. Сразу вслед за этой книгой в издательстве «Рипол классик» выйдут две первые книги проекта «Аква» – уникального, новаторского, не имеющего аналогов и созданного коллективным мозговым штурмом ведущих авторов «Зеркала». «Аква» – это романы и повести, действие которых происходит в сложном, дерзком и таинственном водном мире, разделённом опоясывающим Экватор неприступным Барьером напополам.

Но это ещё не всё. Рассказная серия также не заканчивается на этой книге. Она перетекает в другую, которую мы решили назвать «Зеркальной волной». Раз в год будет выходить сборник рассказов, составленный на основе конкурентного отбора фокус-группой из независимых и непредвзятых читателей. В эти сборники войдёт то, что читатели коллективно посчитают лучшим из представленного на их суд.

В заключение замечу, что кроме девятнадцати рассказов от авторов «Зеркала» в данной книге присутствуют ещё три текста. Автор одного из них Олег Титов – один из ключевых игроков проекта «Аква». А рассказы Татьяны Хушкевич и Валерия Камардина стали лауреатами литературного конкурса, проведённого по инициативе «Зеркала» и под его патронажем.

Руководители и авторы проектов надеются, что мы и в дальнейшем будем «держать планку» и оправдывать читательские ожидания. Ну а пока – «Зеркало-15», в добрый путь!

Наше индивидуальное творчество

Андрей Кокоулин
Зеркало

Зеркало возили за халифом Муннаром повсюду.

Большой, в охват мужских рук овал начищенного до блеска серебра, вставленный в раму красного дерева, был бережно возложен на ковры и укрыт драгоценным бархатом. Повозку с ним в центре обоза тянули два смирных вола.

В повозке также везли десяток мешков мельчайшего белого песка и старую Зейнаб. И Зейнаб, и песок ценились халифом на вес золота, и горе было тому, кто осмелился бы на них покуситься. Пальцы и ладони у Зейнаб были мягкие и невесомые, как пух. О, любое прикосновение их к лицу недостойного было волшебно и сладостно. Одно прикосновение – лучше, чем ночь с наложницей. Два – лучше, чем сто ночей.

Пальцы и ладони Зейнаб чистили зеркало каждый вечер, когда халиф и его люди останавливались на отдых.

Так случилось, что халиф собирал земли в прежний халифат.

Двуличный Рахим-Оолдоз, одновременно любимый дядя и визирь, взял власть в Дохне, пока Муннар совершал хадж в земли предков на севере.

Верные визирю нукеры огнем и саблей прошлись по благословенному краю от оазиса Эль-Мукр до гор Чакрадаг, смутил умы клич: «Ханства – всем! Без халифа!», жадные мысли змеями вползли в головы наместников провинций.

И не стало порядка, мытари возвращались в Дохну пустые, а многие вовсе не возвращались, разбойные люди сели на караванных путях, указы халифа, оплеванные, желтели на столбах. Затем вспыхнуло восстание дехкан в Прачонге, Кеба объявила себя Великим Ханством Кеба, Кемайя – Ханством Кемайя, Рахим-Оолдоз сбежал от взбунтовавшейся городской стражи и по слухам, которым цена – горсть кизяка, скрылся в пустыне.

Отряд халифа был мал – всего двести сабель, обоз – длинен, а путь в Дохну проходил через взбудораженный и обезумевший халифат.

Богатый обоз – лакомая добыча в период беззакония.

Ханства – всем! Без халифа! – кричали пески. А там и – бей халифа! – кричали. Или собирались кричать.

Но зеркало…

О, зеркало! Сзади по дереву оправы бежали газели и тигры, и арабская вязь, раскинувшись над ними, сообщала мудрецу: «Сила твоя – в отражении».


Тейше было тринадцать.

Халиф подобрал ее, серую от голода и близкой смерти, недалеко от разоренного аила и вручил старой Зейнаб со словами: «Ты хотела ученицу? Учи!».

Он был коротконог и пузат, халиф Муннар.

Широкие шелковые штаны, высокий тюрбан, злые глазки, тяжелые щеки, пальцы в перстнях – вот и все, что увидела тогда Тейша.

Небо пахло кровью.

Два дня Зейнаб смотрела на нее совой на мышь.

Шуршал песок под ногами и копытами, скрипели колеса повозки, унося Тейшу от знакомых мест и жаркой, страшной памяти.

В повозке было хорошо. Кормили, поили, не трогали. Обоз медленно тащился через солончаки. Засыпала Тейша раньше, чем два рослых багатура из личной охраны халифа осторожно доставали зеркало для чистки.

Но на третий день все стало по-другому.

– Сядь рядом, – сказала утром Зейнаб.

На шее ее сверкало монисто, рот кривился, один зуб казался железным.

– Да, аба, – кивнула Тейша.

Под пристальным взглядом она покинула свой закуток в глубине повозки и по бортику пробралась к старухе, сидящей на самом краю.

– Молодец, – похвалила ее Зейнаб. – Пошла бы по коврам и бархату, выкинула бы тебя. Теперь покажи ладони.

– Вот, аба.

Ладошки у Тейши были узкие, плоские, с тоненькими линиями, сквозь кожу проглядывали косточки.

– Ну-ка, – Зейнаб повернулась боком, – погладь меня по щеке.

Щека чистильщицы была дряблой и морщинистой, в черных и коричневых точках. Тейша легко коснулась ее кончиками пальцев.

– Сильней, – попросила старуха.

Девочка повела ладошкой.

– Еще.

Ладошка собрала в складки прохладную старческую кожу.

– Еще, аба?

Зейнаб долго молчала, прикрыв глаза.

– Нет, – наконец сказала она. – Годится. Мясо нарастет, а рука у тебя легкая. Вечером не вздумай заснуть.


Вечером багатуры, почтительно поклонившись Зейнаб, отбросили ткани, сдвинули ковры и поставили зеркало на специальную опору. Следом были сгружены мешок и короткая скамеечка. Старуха сошла с повозки, опираясь на плечо Тейши.

– Теперь смотри.

Зейнаб сдвинула служившую последней преградой прозрачную газовую вуаль, и закатное солнце вспыхнуло на гладком овале.

Горело костром небо, будто на углях запекались облака, чернела далекая земля и полоскал у войлочного шатра бунчук на копье.

– Красиво, аба, – сказала Тейша.

– А-ай! – раздражилась старуха. – Куда смотришь? Не на отражение смотри, на само серебро.

– На серебро?

Отраженное солнце слепило глаза.

Вглядевшись, Тейша заметила темные пятнышки, бегущие по краю зеркала.

– Правильно, – кивнула Зейнаб ее догадке, – это и есть наша забота.

Она развязала горловину мешка.

Струйка белого песка побежала на землю, но быстро прекратилась.

– Садись, – Зейнаб подвинулась на скамеечке. – Зачерпывай понемногу, води ладонью. Правая сторона – твоя.

Тейша села.

Песок оказался жирным, мягким, лип к коже. Искоса поглядывая на Зейнаб, девочка принялась повторять ее движения.

Рука ныряла в солнце и шла по кругу – маленькому и большому, и снова маленькому. Песок просыпался вниз, покалывая пальцы и у запястья.

Чистили молча.

За работой ладоней не было слышно ни дыхания, ни звуков вокруг.

Скоро плечо у Тейши налилось тяжестью, а поднимать руку от мешка стало больно. Но она лишь закусила губу.

Затем солнце и пятнышки пустились в хоровод, но это тоже было не страшно. Солнце зашло, и один из багатуров принес факел.

– А кто в него смотрится? – спросила Тейша, решившись. – Халиф? Или любимая наложница?

Зейнаб расхохоталась.

– Дурочка! В него не смотрятся, в него смотрят.

– А кто, аба?

– Люди. У тебя будет время узнать.


Случай представился через день.

Обоз миновал сонный караван-сарай и двинулся берегом высохшей реки к оазису Иль-Сатх. На полпути к нему конный дозор доложил о людях, перекрывших дорогу.

После второй чистки Тейша едва могла пошевелить рукой, и Зейнаб, покопавшись в узлах, наложила на плечо ей повязку с пахучей травяной мазью.

– Молодец, что не ноешь, – сказала она. – Только в следующий раз говори, если больно.

Тейша пообещала.

А затем появился халиф Муннар, мрачный, скрежещущий зубами, с соком, текущим по подбородку – его оторвали от обеда.

– Доставайте зеркало, – распорядился он, сверкнув глазками. – Говорить буду.

Повинуясь щелчку его пальцев, багатуры извлекли серебряный овал из ковров и осторожно понесли в начало обоза.

– Пошли, – взяла Тейшу за руку Зейнаб.

– Куда?

– Ты же хотела узнать, для чего мы чистим?

Мимо повозок и волов, мимо лошадей, мимо нукеров, собирающихся в боевой порядок, мимо большого, поставленного на четыре колеса шатра наложниц, мимо лучников, мимо воняющих чесноком и потом низовых воинов-каба, они двинулись следом за багатурами.

Им уступали дорогу, Зейнаб кланялись.

Тейша, оробев, пряталась за ее спину – слишком много глаз, слишком много внимания, слишком много улыбок.

Старуха выбрала место на пригорке.

Зеркало багатуры вынесли в первый ряд, к копейщикам. Оно стояло на треноге, повернутое ликом к пестрой толпе, заступившей дорогу.

Толпа шумела и потрясала оружием.

Сколько до нее было? Сто шагов? Сто пятьдесят? Ох, галдят!

– А где халиф? – спросила Тейша.

– Во-он, – показала пальцем Зейнаб.

Халиф Муннар, окруженный кольцом багатуров, с деревянной башенки, поставленной на повозку, сквозь занавесь озирал посмевших выступить против него.

О, горе им, горе!

Блестели перстни, покачивался тюрбан.


– Будет битва? – посмотрела на старуху Тейша. – Почему мы не прячемся?

– Зачем? – Зейнаб развернула тряпицу, которую взяла с собой, выковыряла из складок кусок халвы, коричневый, липкий, пачкающийся, сунула в рот. – Куда пряфаться? Ты смотри, смотри.

– Куда?

И тут грянуло.

Голос халифа поплыл из зеркала, звучный, уверенный, исполненный силы.

– Жители прекрасного края! Достославные и достопочтенные! Не с вами ли вместе я, халиф Муннар ибн-Хайяр абу-Терим, делил радости и несчастья? Не вам ли помогал зерном в неурожай и водой в засуху? Не с вами ли мой отец рука об руку бился с Сухим Али? И где ваша благодарность?

– Где? – шепнула завороженная Тейша, подавшись вперед.

Старуха фыркнула.

Толпа впереди притихла, кто-то бухнулся на колени.

– Возвращаюсь я из земель предков своих и что вижу? – продолжало между тем зеркало. – Люди забыли, что они люди. Забыли, что халифат их дом, а я, халиф Муннар ибн-Хайяр абу-Терим – их отец. Что ждет вас с такой памятью?

– Что? – отозвалась Тейша.

Зейнаб снова фыркнула.

– Смерть и забвение!

Горестный вопль прокатился по заступившим.

Теперь уже многие упали в пыль, а двое поползли к зеркалу на брюхе. Копейшики халифа опустили копья и слаженно шагнули вперед.

– Но спасение есть, – вознеслось над дорогой. – Я – ваше спасение. Придите ко мне и живите как раньше. И будете спасены от гнева моего!

Тейша внимала словам, словно дождю, они жили в ней, заставляя радоваться и ужасаться, отчаиваться и надеяться.

Халиф говорил: «Смерть» – и она умирала. Халиф говорил: «Спасение» – и она истово желала спастись. Халиф говорил о стаде верблюдов каждому, и Тейша верила, как не верила никому на свете за всю свою маленькую жизнь.

– Эй-эй, – за руку поймала ее, собравшуюся спуститься к зеркалу, Зейнаб, – больно уж ты, девочка, впечатлительная.

– Погоди, аба, – шептала Тейша, – дай дослушать.

– А чего слушать? – со вздохом поднялась старуха. – Они уже вон, все…


Из трех десятков разбойников отобрали пятерых покрепче в отряд да двух женщин на забаву. Остальных закололи.

Они валялись и плакали, потом умирали.

Зеркало принесли в повозку черное, будто в копоти.

Тейша шла как пьяная, ее мотало из стороны в сторону, и если бы не Зейнаб, лежать ей где-нибудь с воинами или среди коз.

Тейша улыбалась.

– А, правда, он замечательный?

– Кто? – спросила старуха, придерживая девочку.

– Наш господин халиф. Он вовсе не коротконогий. Его все любят.

– Зря я тебя повела…

– Нет-нет, он же все правильно говорил этим людям. Они забыли, кто он… А он им напомнил…

– Это зеркало, девочка.

– И что?

Зейнаб обхватила своими ладонями лицо Тейши.

– Очнись, девочка, – сказала она в зажмуренные глаза. – Зеркало говорит то, что нужно. Но думает ли так халиф?

Тейша захихикала.

– У тебя ласковые ладошки, аба.

– Глупенькая, – сдалась Зейнаб, – вот будешь чистить, узнаешь.

– Я готова чистить, аба.

Они дошли до повозки.

Покосился, коротко взмыкнув, вол. Не накрытое зеркало смотрело в небо черной дырой.

– Какое оно грязное, – сморщилась Тейша.

– Это помыслы нашего халифа.

– Аба!

– Ты услышишь их под ладонью.


До заката они въехали в Иль-Сатх.

Наместник был предупредителен – их встретили открытые ворота и уставленные едой дастарханы. Халиф Муннар был доволен. Долго и без зеркала говорил про гнусного Рахим-Оолдоза и возвращение порядка. Приказал пополнить припасы, реквизировал верблюдов и присмотрел местную красавицу.

Сверкали сабли, плавился щербет.

Из шатра наложниц доносился веселый смех, багатуры халифа, скалясь, прохаживались по узким улочкам, воины-каба в темноте охотились на куриц.

Зеркало чистилось трудно.

– Ты врешь, аба! – ярилась Тейша. – Оно ничего не говорит!

– Не знаю, мне говорит, – пожимала плечами Зейнаб.

– И что же?

Они уже привычно терли зеркало с разных краев. Край Зейнаб сверкал чистыми полукружьями, край Тейши был лишь чуть-чуть светел.

– Оно говорит: всех казню! закопаю живьем в песок! отребье, сыны сколопендр и ослиц! И еще много других слов, неприличных.

– Халиф не мог…

– Почему? – удивилась Зейнаб. – Он халиф.

– Ты врешь, аба!

Зачерпнув песок из мешка, Тейша с остервенением принялась чистить черный налет.

– Молчит! – чуть не плакала она.

Зейнаб посмотрела на свои ладони.

– Может, ты еще не почувствовала. Может, и не надо тебе оно?

– Ты врешь! – вскочила Тейша. – Это не помыслы! Ты хочешь очернить халифа, потому что он добрый и справедливый! Он спас меня. Он любит всех нас, и я люблю его! Люблю!

Топнув ногой, она выбежала со двора, в котором теснились обозные повозки.

Зейнаб вздохнула ей вслед:

– А его ли?


После Иль-Сатха обоз, приросший телегами и воинами, двинулся караванной тропой к Шунгуну, второму городу халифата.

Путь был длинный.

Зеркало выставлялось часто. Желающих разбогатеть грабежом было много, но все они падали перед халифом ниц. И темнолицые сарматы, и мохноштанные кефу, и барбары в войлочных шапках.

Кого закапывали в песок, кого протыкали копьями, кого брали с собой в рабы.

Один раз на обоз напали без переговоров, и зеркало едва успели установить. Зейнаб и Тейша потом чистили его до утра, изведя полмешка песка и меняя руки.

Песок чернел, ладони гудели от усилий.

– Я не хочу ваших смертей, – говорил халиф.

– Мы все должны думать о детях, – говорил халиф.

– Я всем дам еду и кров. Никто не будет обижен, – говорил халиф.

– Слышишь? – наклоняла потом голову Зейнаб. – Он думает: «Да выклюют вам глаза птицы! Да иссохнут ваши чресла! Да сгинет род!»

Тейше хотелось вцепиться старухе в волосы.

– Признайся! – кричала она. – Ты ненавидишь его! Он честный, высокий, умный. А кто ты? Старуха! Он не ляжет с тобой даже после года воздержания!

– Это да, – улыбалась Зейнаб.

А Тейша задыхалась от злости. Ей не слышалось ничего.


Багатуры были грозные, в кольчугах, наголо обритые.

За скрещенными копьями багатуров был виден поднятый полог шатра и халиф, возлежащий на низкой тахте. Перед халифом стоял столик с фруктами, и он лениво перебирал их – то персик повертит, то от граната рубиновое семечко отщипнет.

– Господин мой Муннар! – упала на колени Тейша. – Да пребудет в веках ваша слава великого правителя!

Халиф прикрыл глаза.

– Чего тебе, девочка?

– Мне надо сказать вам…

Халиф щелкнул пальцами, и копья багатуров разошлись.

– Ползи ко мне, девочка.



Тейша поползла.

Сначала по песку, потом по ковру. Замерла у столика, не смея поднять взгляд выше замерших у ее головы туфель.

В груди обещанием счастья колотилось сердце.

– Ты же моя чистильщица, да? – спросил халиф.

– Да, господин мой, – осмелилась выпрямиться Тейша.

Халиф Муннар ибн-Хайяр абу-Терим кивнул.

– И что ты хочешь мне сказать?

– Старуха Зейнаб думает о вас плохое! – выпалила Тейша. – Она говорит, вы совсем не такой, как в зеркале.

Халиф хмыкнул.

– А ты уже научилась чистить его?

– Я могу чистить зеркало целую ночь!

Халиф подошел к столику. Пальцы выкрутили виноградину, сочную, почти черную.

– Лови!

Тейша, вскинувшись, поймала ртом мелькнувшую в знойном воздухе ягоду. Ягода лопнула на зубах. Слаще, кажется, ничего не было.

Халиф засмеялся.

– Ловкая!


Ночью Зейнаб пропала.

Пропали и ее узлы и тряпки. В углу повозки осталось пустое, неуютное пятно от ее циновки. Тейша накрыла его ковром.

Ближе к полудню явился халиф.

– Ты теперь единственная чистильщица, – заявил он.

– Да, мой господин, – улыбнулась Тейша.

Халиф прищурился.

Губы его приоткрылись. Высунулся и спрятался язык.

– Любишь меня?

Опустив глаза, Тейша кивнула.

– Повернись, – приказал халиф.

Девочка переступила ногами, оказавшись к нему спиной.

Раздался щелчок – и перед Тейшей опустилось зеркало. Она отразилась в нем мутным пятном, зато лицо халифа за ее плечом оказалось четко очерченным.

– Ах, красавица! – сказало зеркало.

Отраженные глаза зажглись страстью. Пальцы, унизанные перстнями, коснулись заплетенных в косички волос.

Тейша вздрогнула. Но не от страха, от ожидания.

– Волосы – шелковые удавки, поймавшие мое сердце! Лицо – солнце! Под твоим взглядом я таю, как козий жир!

– Еще! – шепнула Тейша.

Там, в зеркале, руки халифа накрыли ее маленькие, не оформившиеся еще груди.

– О, груди твои – два холма, с которых истекает жизнь. Живот – гладкая пустыня с прохладным колодцем пупка. Бедра твои…

Длинное, до пят, платье Тейши поползло вниз.

– Это все правда?

– Конечно, – произнесло зеркало. – Я подарю тебе весь мир, ты достойна этого, рахат-лукум моего желания. Все богатства, все халифаты, что есть, все акыны будут петь твое имя… Как тебя зовут?

– Тейша.

– О, как славно. Наклонись, пожалуйста…


Боль была в спине. Боль была внизу живота.

Бархат укрывал Тейшу. Платье тряпкой валялось в пыли. Зеркало было черным.

Тейша лениво подумала, а стоит ли теперь его чистить, ведь теперь она, наверное, переселится в шатер наложниц, у нее будут подарки, дорогие ткани, драгоценности…

У нее все-таки удивительная, сказочная судьба!

Вздохнув, она завернулась в кусок бархата и встала. Обоз расположился у древнего колодца, ветви сухого дерева резали красный круг солнца. Горели костры, что-то жарилось, недалеко пофыркивали лошади.

– Госпожа, – поклонился откуда-то взявшийся багатур, – разрешите.

Тейша отошла в сторону.

Багатур, кряхтя, спустил зеркало, потом мешок, потом скамеечку.

– Госпожа, – он поклонился снова и пропал.

Тейша уселась на скамеечку, зачерпнула песка, определилась, с какого места начнет. Наверное, это ненадолго, просто сейчас некому чистить…

Ладонь совершила круговое движение.

– Тварь, – услышала она вдруг шепот халифа из-под пальцев. – Худющая, костлявая… Нет, даже Мирьям лучше…

Тейша так и не заметила, что плачет.

Слезы текли, а она чистила, чистила, чистила.

Зеркало же не останавливалось…

На этой странице вы можете прочитать онлайн книгу «Все зеркало», автора Сборника. Данная книга имеет возрастное ограничение 18+, относится к жанрам: «Социальная фантастика», «Мистика». Произведение затрагивает такие темы, как «мистические тайны», «загадочные события». Книга «Все зеркало» была написана в 2022 и издана в 2022 году. Приятного чтения!