История третья
Про то, как Арти и Левик заболели

– Ты давно не рассказывала мне про Левика и Правика. Неужели с ними ничего нового не приключилось?

– Как раз случилось. Просто эта история только-только недавно закончилась.

– Ну, так давай, скорее рассказывай!

– В один солнечный день…

– А какой это был день недели?

– Раз ты уже знаешь, как пишутся все дни недели, пусть это будет… суббота!

– Знаю! Суббота пишется с двумя «б»!

– Правильно. Итак…

В одну солнечную субботу, когда папа Арти был выходной, они все вместе: Арти, его мама и папа, и, конечно, Левик и Правик, поехали на машине в центральный парк. Там они катались на качелях, прыгали на батуте, катались на электрокаре и просто хорошо проводили время.

Тут мама Арти вспомнила, что недалеко от парка есть большой обувной супермаркет, а ей уже давно так нужны новенькие босоножки… Папа Арти, конечно, не высказал особого энтузиазма по поводу похода в обувной супермаркет, да и Арти лучше бы еще покатался на качелях, но они оба не рискнули высказать свои мысли вслух, поэтому согласились пойти в супермаркет.

Какой только обуви не было в этом обувном супермаркете!!!! Глаза просто разбегались: на первом этаже была детская обувь…

– Арти надо бы присмотреть кроссовочки, – сказала мама Арти, – будем возвращаться, потом посмотрим.

На втором – мужская…

– Тебе бы тоже туфли не помешали бы, – обратилась она к папе Арти.

– У меня все есть, мне ничего не надо, – проворчал папа Арти. Он и так уже понял, что они проведут в этом магазине пару-тройку часов…

– Нет-нет, и тебе обязательно что-нибудь посмотрим, но потом, – стояла на своем мама Арти, что не мешало ей быстро подниматься на третий этаж, на котором было… ЦАРСТВО ЖЕНСКОЙ ОБУВИ…

Сапоги и сапожки, ботильоны и ботинки, ботфорты и туфли, босоножки и сандалии, на каблуках и без, с задниками и без них, с бантиками, стразиками, заклепками, отворотами, мехом, матерчатые, кожаные, замшевые…

Левик и Правик поначалу просто растерялись. Зато, похоже, мама Арти чувствовала себя полностью в своей тарелке и быстро пошла разглядывать, щупать и примерять разные фасоны туфель.

Пока мама Арти меряла несчетное количество пар, папа Арти откровенно скучал, а Арти развлекался, принося маме те или иные туфли, Левик и Правик увидели на другом мальчике, который тоже пришел в обувной супермаркет с мамой, новенькие мокасинчики. У них на носках были мигалки, а в пятке – пищалки, и при каждом шаге мальчике мигалки мигали, а пищалки – пищали. И это было так громко и красиво, что все оборачивались, смотрели на эти мокасинчики и говорили мальчику:

– Какие у тебя красивые мокасинчики!

От этого мальчик улыбался, а его мокасинчики от удовольствия еще больше мигали и пищали. А на Левика и Правика никто такого внимания не обращал. Кроме этого, мокасинчики с мигалками и пищалками были очень заносчивые и даже не смотрели в сторону Левика и Правика, а Левику очень хотелось с ними познакомится.

– Вот бы и нам такой «тюнинг», – вздохнул Левик, – тогда во дворе все бы просто от зависти с ума бы сошли.

– Зачем нам это? – возразил Правик, – Арти и так нас любит и носит каждый день. И мы все вместе с ним делаем: и прыгаем, и бегаем, и танцуем. А вот эти мокасинчики, похоже, мальчик одевает редко, только «на выход». Смотри, его мама постоянно говорит: «Не поцарапай обувь, не наступай в грязь, не прыгай сильно». Разве это хорошо?

Но Левик не был согласен с Правиком. Ему очень хотелось иметь такие мигалки и пищалки. Он так и представлял, как они бы гуляли во дворе с этими наворотами.

– Если бы и у нас такие были, то мы были бы круче этих расфуфыренных мокасинчиков, и тогда это мы бы на них внимания не обращали, – не отступал Левик.

– Перестань, не завидуй. Ведь это не их заслуга, что у них есть пищалки и мигалки, – пытался успокоить его Правик.

Но Левик его не слушал и даже стал немножко злиться, что это не у них с Правиком такие пищалки и мигалки.

За этими раздумьями о мигалках и пищалках Левик не заметил, как мама Арти, наконец-то, определилась с выбором туфель (и, разумеется, сумочки к ним) и они все вместе засобирались домой. Мама Арти, правда, хотела еще что-нибудь посмотреть папе Арти и самому Арти, но папа Арти пробурчал, что уже все хотят есть, и маме Арти пришлось с ним согласиться, ведь туфли – туфлями, а «есть хочется всегда».

Когда они пустились вниз, оказалось, что за время их похода по обувному супермаркету, на улице испортилась погода и прошел дождь. Правда, он был недолгий, потому что на улице было лето, а летом, как мы знаем, обычно дождиков долгих не бывает. Зато они очень сильные и оставляют за собой здоровенные лужи.

– Арти, осторожно, не наступи в лужу, – сказала мама Арти ему.

Арти кивнул, а папа и хотел бы взять Арти на руки, но был загружен коробками с обувью.

Они все очень осторожно переходили лужи, и все было бы хорошо, если бы Левик не продолжал мечтать о мигалках и пищалках. Он так об этом размечтался, что не заметил небольшого камешка, оступился, у Арти подвернулась левая ножка, и он упал на коленки и угодил вместе с Левиком и Правиком в большущую лужу!

– Ай-ай-ай, – закричали Арти и Правик.

– Ой, – закричала мама Арти, – давай скорее в машину, – крикнула она папе Арти, схватила сына на руки и побежала к машине.

В машине мама Арти быстро обработала разбитые коленки Арти. Хотя и было очень больно, Арти почти не плакал, потому что он был храбрым и мужественным мальчиком. Потом мама Арти вытерла насухо ножки Арти и про Правика с Левиком не забыла.

– Смотри, – сказала мама Арти папе, – у Левика носочек ободран, а у Правика задник отклеился.

– Придется нести их к мастеру, – серьезно ответил папа Арти.

Папа Арти за это время погрузил все пакеты, и они все вместе быстро поехали домой. Дома Арти помазали коленки йодом и напоили горячим чаем, а в Правика и в Левика запихнули сушилки для обуви.

Пока они сохли, Левик очень переживал, потому что понимал, что Арти разбил коленки и они с Правиком заболел из-за того, что он сильно задумался о мигалках и пищалках, и невнимательно переходил лужи.

– Извини меня, Правик, – грустно сказал Левик, – это я виноват.

– Почему? – удивился Правик.

– Помнишь, мы в обувном супермаркете видели мокасинчики с пищалками и мигалками. Мне так хотелось такие пищалки и мигалки, я так и представлял, какие красивые мы бы были вместе с ними, и как бы на нас все оглядывались, и как бы мы утерли нос этим мокасинчикам… Так вот, я всю дорогу о них думал. И не заметил камешек, о который и спотыкнулся.

– Ох, Левик, – покачал липучкой Правик, – не надо было завидовать. Арти и так нас любит.

– А теперь, наверно, не будет. Ведь из-за меня он разбил коленки, у меня ободран носок, а у тебя оторвался задник, – чуть не плача сказал Левик.

– Да, это, конечно, плохо, что Арти упал и что мы заболели. Но Арти хороший мальчик и верный друг. Он нас не разлюбит из-за того, что мы порвались. Коленки у него заживут, а нас понесут к мастеру, и он нас вылечит, – успокаивал Правик Левика.

Левику стало немножко легче, но все равно он очень и очень переживал.

На следующий день коленки у Арти почти не болели, и, слава Богу, он не простыл, поэтому мог пойти гулять. В отличие от Левика с Правиком. Потому что их надо было нести в обувную больницу к обувному мастеру, чтобы он их вылечил. В этот день Арти одел кроссовочки и они с мамой пошли вместе относить сандалики в обувную больницу.

Пока мама Арти договаривалась с обувным мастером-врачом о том, что надо сделать и когда можно будет забрать Левика и Правика, сандалики разговаривали с Арти. Левик попросил у него прощения. Арти, конечно, простил свой любимый сандалик, потому что, как и говорил Правик, был верным другом. А потом, когда мама Арти отдавала Левика и Правика обувному врачу, Арти сказал:

– Выздоравливайте скорее!

И Левик с Правиком остались в обувной больнице на три дня. Там они познакомились с туфлями, у которых оторвалась подошва, и с сапожками, у которых разошлась молния, и с ботиночками, у которых оторвались застежки, и еще с многими другими. И вся больная обувь, которая попадала в руки обувному врачу-мастеру, выздоравливала и становилась как новенькая. А потом за ней приходили хозяева. Наконец настала очередь Левика и Правика идти к мастеру-врачу. Когда он их зашивал, было больно, но они не плакали. А потом врач помазал чем-то сандалики и стало не так больно, только почему-то спать захотелось.

Проснулись Левик и Правик только на следующее утро от солнечного света. Левик открыл глаза и сначала подумал, что все еще спит, потому что носок Правика, который он увидел, почему-то сильно светился. Левик опять закрыл глаза, а потом опять открыл, но носок Правика светится не перестал.

– Доброе утро! Проснулся? – радостно спросил Правик, – Уже увидел? – и начал водить туда-сюда своим носком, отчего он на солнечном свете еще больше блестел и сверкал. Он проснулся раньше и, похоже, уже разобрался, что к чему.