Образ эллинистического царя в античной исторической традиции

О.Ю. Климов

Аннотация. В статье анализируются те произведения древнегреческих и римских историков, рассказывающие о римском завоевании Греции и эллинистических государств, в которых создается образ эллинистических царей. Автор статьи выделяет три основных подхода античных авторов. Полибий и немногие другие авторы весьма комплиментарно характеризовали таких важнейших римских союзников, как цари Пергамского государства Аттал I и Эвмен II. Критика в адрес этой небольшой группы царей не высказывалась или звучала весьма сдержанно. Вторую группу составили наиболее знаменитые и опасные противники Рима: Антиох III, Филипп V, Персей, Митридат VI Евпатор и некоторые другие цари. Греческие и римские историки признавали масштаб и величие данных политических личностей: они описаны как крупные государственные деятели, опытные полководцы. Вместе с тем, много говорилось об их недостатках и пороках. Победа над этими царями подавалась как большое достижение римского государства. Наконец, третью группу – наиболее многочисленную – составили множество царей всех эллинистических династий, которые характеризовались исключительно негативно: подчеркивались их жестокость, коварство, склонность к пьянству, разврату, безделью, отсутствие с их стороны какой-либо положительной государственной деятельности. Среди них Антиох IV Эпифан, Аттал III Филометор и многие другие. Данная группа царей служила подтверждением идеи о глубоком кризисе эллинистического мира и о закономерности завоевания его Римом.

Ключевые слова: эллинизм, эллинистическое государство, античная историческая традиция, царская власть, образ царя.

Климов Олег Юрьевич, доктор исторических наук, профессор, профессор кафедры истории древней Греции и Рима Института истории Санкт-Петербургского государственного университета o.klimov@spbu.ruolegklimov@mail.ru

Продвижение Рима на Восток с конца III до конца I вв. до н. э., завершившееся завоеванием Греции и эллинистического мира, породило большие изменения в политической системе римского государства, в организации управления провинциями, в социальной политике, в культуре. Одним из важных изменений в области культуры стало появление серии исторических трудов, написанных греками или римлянами, в которых раскрывалась история Востока и римских завоеваний. Начало этой серии историописаний положил Полибий – свидетель и участник многих событий II в. до н. э. В последующие десятилетия и столетия эту тему рассматривали из греческих авторов Диодор Сицилийский, Аппиан, Плутарх в ряде биографий, из числа римских историков – Тит Ливий, Л. Анней Флор, Юстин, Евтропий и другие авторы. В трудах названных историков большое внимание уделяется не только происходившим политическим событиям, но и личности царей, правивших в эллинистическом мире, характеристике их персональных качеств. Описывая события, античные историки формировали для своих читателей определенный образ эллинистического царя, образ того противника (в исключительных случаях союзника), с которым Риму пришлось иметь дело.

В современной историографии проблема образа политического деятеля исследовалась, но далеко не в той степени, которая соответствует важности вопроса^[2]. Данная проблема имеет две очень важных стороны. Первая: это тот образ царя и власти, который создавался официальной идеологией. В эллинистический период он получил отражение в царских документах – письмах и распоряжениях царей городам и должностным лицам, в городских постановлениях, в официальном историописании, в легендах монет^[3]. Вторая: это образ царя и царской власти, который создавался внешней стороной – противниками, партнерами или союзниками. Он отражен, в некоторой степени, в официальных решениях властей других государств, но, главным образом, зафиксирован в нарративной исторической традиции. Очевидно, что образ эллинистического царя в нарративной античной традиции и в официальной идеологии, за редким исключением, не совпадает. Задача данной работы состоит в том, чтобы проследить, какой образ эллинистического царя был создан в греческой и римской исторической традиции, какое место этот образ занимал в той картине истории и международных отношений, которую формировали античные историки.

Прежде всего, важно обратить внимание на то, что некоторые античные историки – это, как правило, авторы общих, достаточно поверхностных обзоров истории, – стараются воздерживаться от характеристик полководцев и государственных деятелей, ограничиваясь обычно кратким перечислением фактов. Такой подход наблюдается в произведениях Аврелия Виктора, Евтропия, Орозия^[4]. Вместе с тем, в трудах Полибия, Аппиана, Плутарха, Тита Ливия, Юстина и ряда других авторов характеристикам эллинистических царей отведено важное место. В произведениях данной группы авторов описание личности восточных владык служило важным дополнением к общей картине состояния дел на Востоке и в определенной степени служило дополнительным средством показать сложное внутриполитическое положение царств Востока.

В характеристиках, которые греческие и римские авторы давали эллинистическим царям, можно отметить несколько важных тенденций или подходов. Прежде всего, немногие политические деятели из числа наиболее важных союзников Рима характеризуются самым наилучшим образом. Греческие и римские авторы с одобрением отмечают их высокую образованность, неустанный труд на государственном и военном поприще, склонность к научному, литературному или художественному творчеству, стремление к славе. Например, значительных похвал удостоились пергамские цари Аттал I и его старший сын и преемник Эвмен II. Эта оценка идет от Полибия, который относился в пергамским царям с весьма большой симпатией. Об Аттале I историк писал: «… нельзя не восхищаться величием души Аттала… с супругой и детьми был кроток и благопристоен, соблюдал верность в отношениях со всеми союзниками и друзьями и кончил дни за прекраснейшим делом, – в борьбе за свободу эллинов» – XVIII, 41. Пер. Ф.Г. Мищенко). Об итогах деятельности его сына и преемника Эвмена II также рассказывается в самых хвалебных тонах: «… получив в наследство от отца царство, в котором насчитывалось очень немного городов, и то мелких, он сравнял его с обширнейшими царствами» (XXXII, 22, з). В результате деятельности Эвмена II «…ни один из современных ему царей не облагодетельствовал столько эллинских государств, не обогатил такого множества отдельных граждан» (XXXII, 22, 5. Пер. Ф.Г. Мищенко). В рассказе про Эвмена II даются некоторые весьма красноречивые детали, которые в самом выгодном свете характеризуют пергамского царя. Полибий отмечает особое отношение Эвмена и его брата Аттала к матери царице Аполлониде – признательность и уважение, которое они к ней испытывали. В этой связи историк детально описал процедуру посещения царем, его братом Атталом и их матерью вдовой царицей Аполлонидой её родного города Кизика. Сыновья, бережно поддерживая престарелую царицу под руки, прошли с ней по Кизику, обошли храмы и весь город, горячо приветствуемые массой городского населения (XXII, 20, 1–5). Самые превосходные характеристики получила из уст историка и сама царица Аполлонида: она была скромна и благоразумна, благочестива и доброжелательна (XXII, 20,1–5).

Впрочем, истины ради отметим, что в труде Полибия встречаются и критические высказывания в адрес пергамских царей, но даже выраженное пару раз в их адрес порицание звучит мягко, весьма сдержанно. Так, например, Полибий порицает Аттала I и родосцев за медлительность в противостоянии Филиппу V (XVI, 28). Единственный сохранившийся пример критического отношения Полибия к Эвмену II – осуждение корыстолюбия монарха за намерение получить деньги от македонского царя Персея за посредничество по установлению мира с Римом (XXIX, 5–9). Тит Ливий, во многом опиравшийся в описании событий на Востоке на труд Полибия, сохранил то же самое – положительное – восприятие пергамских царей, хотя и не дает им столь лестных характеристик и пишет о них более сдержанно. Римский историк сообщает о том, как перед началом Первой македонской войны царь Аттал I установил союзнические отношения с Римом, и это предвещало римлянам господство на Востоке (XXVI, 37). Историк пишет о том, как перед началом Второй войны с Филиппом V пергамского царя Аттала I чрезвычайно торжественно принимали в Афинах, наделили рядом почестей (XXXI, 15). Перед войной с Антиохом III в Риме очень дружелюбно принимали царевича Аттала, прибывшего в качестве посла, – ему выразили благодарность, выделили помещение, квартиру, стол, дали подарки (Liv. XXXV, 23). Позже, накануне войны с Персеем, прибывший в Рим Аттал (может быть, это был сам царь Эвмен II) был принят с большим почетом (Liv. XLII,11). Во время войны с Персеем Аттал – брат царя – «обнаружил всегдашнюю нелицемерную преданность и отменное усердие» (Liv. XLIV, 13). Приведенные примеры показывают, что Тит Ливий отразил ту же тенденцию позитивного освещения пергамских царей и их деятельности.

Но положительное восприятие эллинистических царей оказалось в греческой и римской исторической традиции весьма редким, это скорее исключение, касающееся лишь наиболее важных римских союзников. Напротив, господствующим стало изображение носителей короны в неблагоприятном виде. В рамках этой – негативной – тенденции можно условно выделить два подхода. Прежде всего, многие авторы отмечают сложность длительного процесса продвижения на Восток – необходимость для Рима вести тяжелые войны, преодолевать сопротивление покоренного населения. Описывая эти события, многие историки отмечают, что Риму нередко приходилось сражаться с крупными политическими деятелями, опытными полководцами и государственными мужами, которые были наделены многими личными достоинствами. Тем самым подчеркивалось величие римской победы над такими значительными историческими деятелями. Поэтому античная традиция отмечает значительные достоинства ряда важнейших римских противников – Пирра, Ганнибала^[5], Антиоха III Великого, Филиппа V, Персея, Митридата VI Евпатора и некоторых других.

Знаменитый противник Рима – царь Эпира Пирр – в жизнеописании Плутарха предстает весьма талантливым полководцем, смелым воином, хорошо образованным человеком, крупным государственным деятелем, вынашивавшим грандиозные планы. Он наделен многими личными достоинствами: отличался мужеством, в определенных обстоятельствах демонстрировал великодушие, чувство юмора, образованность, склонность к интеллектуальной деятельности (Ругг., 4; 7; 8; 14; 24; др.)^[6]. В описании более позднего автора – Аврелия Виктора – дана очень краткая характеристика этого царя, которая содержит наиболее важные, на взгляд историка, факты и оценки личности царя. Здесь Пирр также выступает как блестящий полководец, одержавший ряд побед над римлянами, а также как благородный человек. Царь мог оценить достоинства противника – мужество римских воинов, отказ римских командующих от коварных способов ведения борьбы (De Vir. Ill. XXXV).

Л. Анней Флор, рассказывая о Филиппе V, подчеркивал величие этого царя: «хотя царство в то время возглавлялось Филиппом, казалось, что римляне сражаются с самим Александром» (I, XXIII. II. 7, 2. Пер. А.И. Немировского). Юстин писал, что Филипп V «…в Македонии стремился к совершению великих дел…» (XXX, 1, 1. Пер. А.А. Деконского и М.И. Рижского). Последний представитель этой династии Антигонидов Персей в рассказе Веллея Патеркула предстает «величайшим и знаменитейшим царем» (I, IX, 5). В рассказе о войне римлян с Персеем Л. Анней Флор приводит ряд характеристик, которые должны подчеркнуть величие римской победы: это и храбрость македонян, и гордость славой предков, и способность Персея укрепить рубежи страны за счет особенностей рельефа (I, XXVIII, II. 12, 2-10).

Антиох III, по словам Аппиана, совершил много великих подвигов (Syr., 1), поэтому римляне опасались, что война с ним будет длительной и тяжелой, так как он «… был властителем всей внутренней Азии, многих народов и… всей приморской области…» (Syr., 15). В повествовании Л. Аннея Флора Антиох III назван величайшим из царей (XXIV, II.8, 8), ему подчинена огромная армия. Многократно преувеличивая численность войска Антиоха III в битве при Магнесин, Л. Анней Флор говорит о том, что в войске царя было «…триста тысяч пехотинцев, не меньше всадников и серпоносных колесниц! С обеих сторон царь окружил строй огромными слонами, блистающими золотом, пурпуром, серебром и бивнями» (XXIV, II.8, 16. Пер. А.И. Немировского).

В описании Аппиана непримиримый противник Рима Митридат VI Евпатор был человеком благоразумным, который «духом, даже в несчастьях… был велик и не поддавался отчаянию», «совершил много великих деяний», (Mithr., 112. Пер. С.П. Кондратьева). Аппиан констатирует, что Митридат VI, хотя и потерпел поражения от Суллы, Лукулла и Помпея, но «…часто… и над ними имел большие преимущества и победы». Кроме того, он побеждал некоторых других римских полководцев (Mithr., 112). В числе достоинств Митридата VI Аппиан отмечает общую образованность, любовь к греческой культуре, музыке, знание и исполнение эллинских религиозных обрядов, владение многими иностранными языками, необыкновенную силу, физическую выносливость, владение разными видами оружия, умение управлять колесницей, запряженной 16 лошадьми (Syr., 112). По этой причине не случайно Гн. Помпей Великий, по словам Аппиана, восхищался великими делами царя и потому устроил погибшему Митридату VI пышные похороны, распорядившись положить тело в царской гробнице в Синопе (Mithr., 113). Веллей Патеркул так оценил достоинства Понтийского царя: «в войне изощренный, славный доблестью, а подчас и воинским счастьем, всегда великий духом, вождь в замыслах, воин в бою, в ненависти к римлянам Ганнибал…» (II, XVIII, 1). О достоинствах Митридата VI писал даже Аврелий Виктор, который обычно воздерживался от оценочных суждений. Он отметил силу души и тела понтийского царя и твердость духа в момент смерти (De Vir. Ill., LXXVI).

Вместе с тем, в античной исторической традиции, наряду с многочисленными достоинствами, отмечаются пороки и недостатки перечисленных деятелей – их жестокость, агрессивность, коварство, готовность к святотатственным поступкам. Ни один из них не представлен безупречным по римским и греческим меркам человеком. Плутарх, отмечая многие таланты Пирра, вместе с тем упоминает и об узурпации им власти в Эпире, и убийстве своего соправителя Неоптолема, о его непостоянстве, переменчивом характере (Pyhrr., 5, 14). Другие авторы сообщают о разграблении Пирром храма Персефоны в Локрах Эпизефирских (Dion. Hal. Ant. Rom., XX, 9-10; Liv., XXIX, 18, 3–6; App. Samn., 12). Характеризуя Филиппа V, Полибий цитирует Феопомпа: «Если обретался где-либо среди эллинов или варваров какой развратник или наглец, все они собирались в Македонию к Филиппу и там получали звание «друг царя» (VIII, 11, 6). Филипп V жесток, безжалостно разорял города, например, разгромил город Кий, продал его жителей в рабство, а Маронею разорил и устроил в городе резню (Polyb. XV, 22; 23, 7, 9-10; XXII, 17). В Малой Азии во время войны с Атталом I македонский царь совершал в окрестностях Пергама и на территории царства бессмысленные разрушения и даже святотатства, громил святилища (XVI, 1).

Антиох III удостоился осуждения за многие свои недостатки и действия, в частности за свою несвоевременную женитьбу на юной гречанке с о. Эвбея и за затянувшееся празднование свадьбы в момент, когда уже начиналась война с Римом (Polyb. XX, 8, 1–5; Арр. Syr., 16; Pint. Flam., 16). Аппиан, говоря об Антиохе III Великом, раскрывает ряд его недостатков: в военных и государственных делах он проявлял поспешность и действовал без ясного плана (Syr., 37), а в случае неудачи «впадал в глубокое отчаяние и приписывал собственные ошибки злому року» (Syr., 29). Поэтому «Антиох был всегда… человеком пустым и с быстро меняющимся настроением» (Syr., 28. Пер. С.П. Кондратьева). Л. Анней Флор отразил в своем историческом труде похожую оценку: «Нет страны изобильнее людьми, богатством, оружием, чем Сирия. Но попала она в руки столь бездеятельного царя, что в нем, Антиохе, самым примечательным оказалось то, что он был побежден римлянами» (XXIV. II.8, 4. Пер. А.И. Немировского). Начав войну с Римом и заняв греческие острова и побережье, Антиох «…на правах победителя предался праздности и порокам» (XXIV. II.8, 8. Пер. А.И. Немировского). Дальнейшее краткое повествование историка представляет собой перечисление римских побед над этим царем, уже побежденным роскошью. К этому весьма нелестному образу Антиоха III, одного из важнейших противников Рима, Л.Анней Флор добавляет еще один важный, но неожиданный штрих: царь, повелевавший огромной армией, не мог вынести даже вида сражения (XXIV, II.8, 12). Один из самых знаменитых и непримиримых противников Рима Митридат VI Евпатор представлен в исторической традиции злодеем: он был подозрителен, скор на расправу, легко убивал приближенных к нему людей, «был склонен к убийству и свиреп по отношению ко всем: он убил свою мать и брата, а из своих детей трех сыновей и трех дочерей» (Mithr., 112. Пер. С.П. Кондратьева).

Все перечисленные выше оценки немногих знаменитых противников Рима несут на себе печать явной пристрастности, но за этими полководцами и государственными деятелями, по крайней мере, признавались немалые достоинства, значительный масштаб личности и грандиозность их деяний и планов. Тем самым античные историки дополнительно подчеркивали величие победы Рима над такими во многом достойными противниками.

Еще одна тенденция в описании личности наиболее многочисленной группы эллинистических царей проявилась в подчеркивании исключительно их пороков, но уже без признания за ними каких-либо достоинств. Показываются склонность царей к пьянству и разврату, леность, безделье, сумасбродство и другие качества, которые в глазах греков и римлян, несомненно, служили свидетельствами разложения, кризиса и глубокого упадка всего эллинистического мира^[7]