И. И. Никитчук
Председатель ЦС РУСО, д.т.н.
Воля народа священна!

Говоря о референдуме 1991 года, который прошел 17 марта 1991 года, можно заметить, образно выражаясь, что это событие явилось одним из предсмертных, мучительных событий гибели первого в мире пролетарского государства.

Разрушители СССР к нему готовились задолго до 17 марта 1991 года. Ему предшествовала целая серия событий предательской политики руководящей верхушки КПСС, облекавшиеся в лживые лозунги о гласности, свободе, о демократии, о совершенствовании социализма, о социализме с человеческим лицом и т. д.

Почва к уничтожению СССР к тому моменту в значительной мере была уже подготовлена, особенно в республиках Прибалтики и в некоторых других союзных республиках, где пышным цветом расцвели националистические и русофобские настроения. В общественное сознание была внесена определенная смута клеветническими измышлениями о нашей истории, нападками на партийные кадры, раздуванием отдельных недостатков.

Параллельно была затеяна возню вокруг Союзного договора 1922 года, хотя в этом не было никакой надобности, поскольку действовала Конституция СССР и союзное законодательство, в полном объеме регулирующие союзнические отношения, включая и положения Союзного договора.

Вожди так называемой перестройки, надеялись в создавшейся ситуации получить карт-бланш, оказаться чистенькими перед историей, развязать себе руки в предательском разрушении страны, заручившись результатами всесоюзного референдума. Однако их надежды и расчеты не оправдались.

Надо сказать, что всесоюзный референдум о сохранении СССР – единственный за всю историю существования СССР всесоюзный референдум. В референдуме, состоявшемся 17 марта 1991 года, из 187 миллиона граждан СССР с правом голоса приняли участие 149 миллиона (79,5 %); из них 113,5 миллиона (76,43 %), ответили «Да», высказались за сохранение СССР.

Референдум не поддержали, заявив о выходе из СССР – Армения, Грузия, Молдавия, Литва, Латвия и Эстония. В этих республиках были проведены собственные референдумы с другой постановкой вопроса о выходе из состава СССР и образования независимых государств.

Тем не менее, итоги референдума, вопреки планам разрушителей, давали правовую базу для сохранения СССР. Абсолютное большинство населения страны высказалось за сохранение единого государства – СССР.

21 марта 1991-го, через четыре дня после общенародного голосования, Верховный Совет СССР, руководствуясь его итогами, постановил: «Государственным органам Союза ССР и республик руководствоваться в своей практической деятельности решением народа, принятым путем референдума в поддержку обновленного Союза Советских Социалистических Республик, исходя из того, что это решение является окончательным и имеет обязательную силу на всей территории СССР».

Однако это был чисто формальный акт, результаты референдума не были закреплены никакими практическими шагами ни руководства партии, ни руководства государства. Ситуация продолжала усугубляться. Робкая попытка спасти положение была предпринята ГКЧП в августе 1991 года, закончившаяся его поражением и запретом КПСС. 23 августа 1991 г. на сессии Верховного Совета РСФСР Ельцин подписал указ «О приостановлении деятельности Коммунистической партии РСФСР», а 25 августа – «Об имуществе КПСС и Коммунистической партии РСФСР», наложивший запрет на операции с партийным имуществом.

После этого путь к развалу страны был открыт, стало возможным пренебречь волей народа и совершить преступное разрушение пролетарского государства. 8 декабря 1991 года президенты Белоруссии, РСФСР и Украины, заключили Беловежское соглашение о создании Содружества Независимых Государств, т. е. вместо СССР некой межправительственной организации, не имеющей статуса государства. Реакции руководства СССР на эту незаконную акцию, на это государственное преступление никакой не последовало. 12 декабря 1991 года Верховный Совет РСФСР принял постановление «О денонсации Договора об образовании СССР».

И только пять лет спустя, 15 марта 1996 года, Государственная Дума Российской Федерации, опираясь на ст. 29 Закона СССР от 27 декабря 1990 года «О всенародном голосовании (референдуме СССР)», в которой говорилось: «решение, принятое путём референдума СССР, является окончательным, имеет обязательную силу на всей территории СССР и может быть отменено или изменено только путём нового референдума СССР», приняла постановление «О юридической силе для Российской Федерации – России результатов референдума СССР 17 марта 1991 года по вопросу о сохранении Союза ССР», в котором отметила, что поскольку другого референдума по вопросу существования СССР не проводилось, результаты этого референдума формально сохраняют юридическую силу. В постановлении, в частности было сказано: «Должностные лица РСФСР, подготовившие, подписавшие и ратифицировавшие решение о прекращении существования Союза ССР, грубо нарушили волеизъявление народов России о сохранении Союза ССР». В тот же день Государственная Дума России, опираясь «на волю большинства населения страны, выраженную на референдуме СССР 17 марта 1991 года», признала утратившим силу постановление Верховного Совета РСФСР от 12 декабря 1991 года «О денонсации Договора об образовании СССР», приняв постановление «Об углублении интеграции народов, объединявшихся в Союз ССР, и отмене Постановления Верховного Совета РСФСР от 12 декабря 1991 года „О денонсации Договора об образовании СССР“».

Таким образом, юридически Советский Союз существует, давая народам братских республик все права на возрождение СССР.

Надо сказать, что развал СССР – это трагедия не только народов Советского Союза, в первую очередь, русских, 25 миллионов которых в один момент оказались в других государствах, где местные власти подвергали их гонению и изгнанию, не признавали за граждан, запрещали говорить на русском языке и т. д. Особенно это ярко проявилось в тех республиках (республики Прибалтики, Украина и некоторые другие), где к власти пришли ярые фашиствующие националисты, бандеровщина. Вернувшийся капитализм ограбил народы братских республик, опустил их в нищету, подвергает дикой эксплуатации олигархами, захватившими общенародную собственность, развязал кровавые межнациональные войны, которые не затихают до сих пор.

В такой же ситуации оказались и граждане других национальностей. Трагедия это общемирового масштаба, затронувшая народы Латинской Америки, Кубы, стран Восточной Европы.

Но совершенное преступление против СССР и его народов – это еще и преступление общецивилизационного масштаба, преступление против всего человечества, преступление, которое прервало прогрессивное развитие человеческого общежития к его высшей форме существования – социалистической и коммунистической.

Эти преступления не имеют срока давности, и те, кто их совершил, обязательно понесут наказание по примеру Нюрнбергского процесса.

Современное развитие событий показывает, что развал СССР не был конечной целью внутренних и внешних разрушителей. Об этом свидетельствует та ненависть к России, та беспардонная русофобия, те санкции в отношении России и ее граждан, которые все в больших масштабах разворачивают США и страны Запада. Следовательно, надо заключить, что развал СССР это всего только первый этап, на прицеле развал России и уничтожение русского мира. Мы должны со всей серьезностью осознать эту угрозу и не допустить развития преступного сценария по лекалам Запада.

СССР живет в наших сердцах, и мы добьемся его возрождения.

И. М. Братищев
Первый заместитель Председателя ЦС РУСО, д.э.н., профессор, академик РАЕН
Действительно ли экономика СССР в предперестроечные годы была неэффективной? (размышления ученого-экономиста)

Россия – первая в истории страна, обогатившая планету созданием и реализацией «Красного проекта», в основу которого также впервые была положена всесторонне обоснованная теория. Успешное завоевание власти рабочим классом, последовавшая в результате Великой Октябрьской Социалистической революции стало практическим подтверждением правильности (истинности) этой теории и необходимым условием (предпосылкой) решения главной и более сложной задачи – построения принципиально новой экономической и социальной организации общества и новой советской цивилизации, корнями уходящей в глубь веков [1]. Полученный в итоге результат подтвердил в общетеоретическом плане цивилизационные возможности марксовой формационной теории (схемы). Тем самым русская философия и историческая классика, получившая развитие в трудах В. И. Ленина, стали своеобразной формой воплощения в жизнь самобытной отечественной традиции, а замена капиталистического способа производства социалистическим явилось осмысленным действием, учитывающим специфику России. Последняя состояла в том, что история нашей страны всегда была связана со взаимодействием двух потоков мировой истории – Западным и Восточным [2].

Большая Россия (СССР) была и после Октября осталась целостной частью света, соединившей в себе два мира, оставаясь тем не менее самобытным государственным образованием и кроме истории «собственно европейской (Западной – И. Б.), которую она создавала, развивала, культивировала, у нее была еще и другая» история – «азиатская, вынужденная, навязанная, неотвязчивая. Обе шли параллельно одна другой, обе самостоятельные, враждебные, никогда не примеренные» [3].

В XX веке (включая и его советский период) Большая Россия развивалась в рамках обозначенной культурно-исторической линии, сохраняя в основных чертах не только отечественную культурно-историческую традицию как целостность, но и ее основные элементы: исходный славянский субстрат, «варяжское» западноевропейское влияние, византийско-православный элемент и восточное воздействие степных народов [4]. Именно это обстоятельство поставило нас перед необходимостью осмысления проблемы «Россия – Запад – Восток» в единстве формационного и цивилизационного подходов, что позволяет, как представляется, более предметно детализировать своеобразие каждого из исторических этапов развития России и извлечь уроки из ее триумфа и временного, думается, поражения.

Практика – критерий истинности теории и чему она учит.

Применительно к задаче воплощения теории в практику и извлечения из этой практики соответствующих уроков (выводов) нельзя не обратить внимания на то, что с формационной точки зрения все досоциалистические способы производства (в том числе капитализм) с присущими им специфическими производственными отношениями стихийно зарождались и развивались в виде экономических укладов в недрах предшествующих социально-экономических формаций и длительное время, проходя своего рода «инкубационный период», и, накапливая опыт организации и управления экономикой, основанной на наёмном труде, отлаживали хозяйственный механизм, формы оплаты рабочей силы и т. д. Так что буржуазия, придя к власти, получила уже готовую систему производственных отношений и испытанный механизм хозяйствования. В отличие от этого социалистический способ производства, в силу его полярной противоположности капиталистическому, стихийно возникнуть и развиваться не может ни в каком виде, даже в виде экономического уклада.

Следовательно, в недрах капиталистического общества не могут зародиться и какие-либо элементы социалистических производственных отношений, хотя цивилизационный «код» в основных своих чертах и традициях сохраняется. Поэтому, завоевав политическую власть, рабочий класс никакого опыта, никакого примера или образца для создания принципиально новой системы экономических и социальных отношений не имеет. И, таким образом, страна, в которой впервые победила социалистическая революция, оказывается в роли первопроходца, которому предстоит пройти по ни кем еще не хоженому пути, преодолевая все препятствия и преграды, исправляя на ходу неизбежные ошибки и просчеты и ни на один миг, не теряя при этом из вида исторической перспективы и конечной цели своего движения. Быть же первопроходцем в любом крупномасштабном деле – миссия хотя и почётная, но весьма трудная. Она требует напряжения всех сил и готовности к самоотверженности и даже к самопожертвованию.

В послереволюционной России возникло множество и других острых проблем, требующих незамедлительного решения. Они были связаны с катастрофическим состоянием экономики страны, пережившей подряд две войны – империалистическую и гражданскую. Так, если во всей огромной стране за весь 1922 год было произведено 320 тыс. т стали, 11,3 млн. т угля, а вся продукция машиностроения составила 300 штук металлорежущих станков, 106 паровозов, 400 грузовых вагонов и 1 пассажирский вагон, если кожаной обуви было произведено 6,8 млн. пар, то есть 1 пара на 20 человек, а тканей всех видов 4 метра на душу – то это означало, что производительные силы страны были не просто подорваны, а полностью разрушены. Россия продолжала ходить в лаптях, тогда как Америка уже разъезжала в автомобилях Форда. Вывод: материальной базы для формирования новых производственных отношений попросту не существовало.

В этих условиях отдать экономику на волю безбрежного «монетаризма» и рыночной стихии означало бы обречь страну на неизбежную гибель, ибо развитые империалистические государства, окрепнув после Первой мировой войны, немедленно осуществили бы всеобщий принцип капиталистической конкуренции – «добивай слабых и отстающих». Они уже тогда разорвали бы страну на части, превратив каждую из них в свою колонию, и навсегда покончили бы с тысячелетней российской государственностью и русской цивилизацией.

Понятно, что в этих условиях следовало выработать такую экономическую стратегию, такую тактику, реализация которых способствовала бы одновременно и подъёму производительных сил до уровня, соответствующего новым производственным отношениям, и созданию условий, при которых эти производственные отношения развивались в соответствии с требованиями объективных экономических законов. При этом очевидно, что никакими волевыми действиями, никакими декретами или другими юридическими установлениями новые производственные отношения ни создать, ни упразднить, ни изменить невозможно. То есть экономическая политика только тогда может быть успешной, а её осуществление только тогда может привести к намеченной цели, когда её выработка опирается на прочную научную базу.

Такую долгосрочную экономическую политику выработал В. И. Ленин. В историю она вошла, как ленинский план построения социализма в СССР, рассчитанный на переходный период от капитализма к социализму [5]. Составными частями этого плана, как известно, были индустриализация страны; кооперирование крестьянских хозяйств; культурная революция. Весь ленинский план в целом и каждая его составная часть, а также их взаимосвязь и взаимодействие были строго научно обоснованы, опирались на марксизм, в развитие которого сам В. И. Ленин внес несомненный вклад.

Так, в основе плана индустриализации страны лежало учение о законах расширенного воспроизводства, развивая и углубляя которое Ленин впервые чётко сформулировал закон преимущественного роста производства средств производства по сравнению с производством предметов потребления. Именно опираясь на указанный закон, Ленин поставил на первое место задачу воссоздания и развития в России тяжелой промышленности.

Столь же обоснованным был план кооперирования крестьянства. Его логическим продолжением стало создание коллективных крестьянских хозяйств (колхозов). По данным переписи населения 1926 года, доля сельского населения в России составляла 82 %, а доля городского – 18 %. Это означало, что ⅘ трудовых ресурсов страны было занято добыванием насущных средств существования и лишь менее ⅕ части приходилось на все остальные отрасли и сферы деятельности: промышленность, строительство, транспорт, образование, здравоохранение, науку, культуру, государственный аппарат и пр. При такой структуре занятости населения ни о какой индустриализации и развитии непроизводственной сферы не могло быть и речи. Необходимо было перераспределение трудовых ресурсов в пользу города.

Аналогичный процесс происходил и в капиталистических странах в период их индустриализации, но там он продолжался мучительно долго, стихийно, сопровождаясь массовым разорением мелких товаропроизводителей – крестьян, фермеров, ремесленников и т. д. Часть из них находила работу в городах, другая часть пополняла ряды безработных, пауперов, нищих и обездоленных.

В США, к примеру, эта проблема решалась весьма своеобразным способом. Вступив на путь индустриализации в 60-х годах XIX века, Северные Штаты столкнулись с острой нехваткой рабочей силы для промышленности. Для решения этой проблемы приток эмигрантов был недостаточен. Но в Южных штатах на хлопковых плантациях трудились миллионы негров-рабов, не имевших свободы передвижения, тогда как всякая попытка побега каралась смертью. Чтобы превратиться в наёмных работников, они должны были получить личную свободу. И Северные Штаты, проникшись вдруг благородными чувствами любви и сострадания к несчастным неграм, развязали войну против Южных штатов, вошедшую в историю как война «за освобождение негров». В действительности же это была война за дешёвые трудовые ресурсы, такая же, какими во все времена были войны за минеральные, земельные, лесные и другие природные богатства.

Очевидно, что для России как страны, создающей новую цивилизацию, названную советской, капиталистические методы перераспределения трудовых ресурсов между городом и деревней были абсолютно неприемлемы. Проблему необходимо было разрешить, не вступая в противоречия ни с интересами крестьянства, ни с целями и задачами построения нового общества. И наиболее эффективным способом для её разрешения, как подтвердил дальнейший ход истории, стала коллективизация сельского хозяйства. Она позволила, во-первых, использовать преимущества крупного хозяйства, открыть путь для широкой механизации производства и, следовательно, роста производительности труда. Для этого в кратчайшие сроки в Советском Союзе были построены и введены в эксплуатацию Сталинградский, Харьковский, Челябинский тракторные заводы, Ростсельмаш и многие другие предприятия сельскохозяйственного машиностроения. По существу, была создана целая отрасль промышленности, которой до революции не было в принципе.

Во-вторых, в процессе коллективизации на новые рельсы переводился самый массовый экономический уклад – мелкотоварное производство, рождавшее, по словам В. И. Ленина, капитализм ежедневно, ежечасно и в массовом масштабе. Это в корне подрывало всякую возможность стихийного возрождения в деревне капиталистического уклада и одновременно позволяло решить две задачи: подъема производительных сил, то есть создания материально-технической базы сельского хозяйства, и полной победы новых производственных отношений в масштабах всего народного хозяйства.