Наш директор, который вечно злится на нехватку рабочих рук, терпеть не может, когда кто-нибудь увольняется, и от каждого, кто хочет уйти, требует сначала найти себе замену, – на этот раз просто сиял от счастья.
Смыв с себя пену, я плотно закручиваю кран и впервые за долгое время слушаю тишину.
До этой минуты у меня в голове постоянно звучал магазин. Но теперь никаких звуков не было.
Именно беззвучие – в кои-то веки! – вдруг кажется мне чудесной, не слыханной доселе музыкой.
С тех пор как ты устроилась в этот чёртов комбини, ты стала совсем странная! Что с твоим голосом? Ты даже дома теперь митингуешь, как за прилавком! Что за маска с утра до ночи у тебя на лице? Умоляю! Пожалуйста, стань нормальной!
Все, кого я считала братьями и сёстрами одной со мной крови, превратились в «деревенских самцов и самок» – и лишь покупатели своей верой ещё поддерживают во мне дух Человека-комбини.
болтают о нас с Сирахой, словно о незнакомых мне людях. Сочиняют истории, в которых от нас остаются лишь имена героев, не имеющих к нам ни малейшего отношения.