Цитаты из книги «Безлюдное место. Как ловят маньяков в России»

В 2014 году в Тулун приехала сотрудница Иркутского следственного управления. Она проанализировала нераскрытые преступления прошлых лет, выявила 12 изнасилований со схожим почерком и доложила об этом своему руководству, но и тогда объединять их в одно дело никто не стал. Не сообщили о нем и «маньячной группе», которая продолжала работать в Ангарске. Впрочем, кое-чего иркутская следователь все-таки добилась. По ее распоряжению полицейские начали брать образцы слюны у сидевших в СИЗО и просто подозрительных лиц — и направлять их на экспертизу, чтобы сличить с генетическим материалом преступника, который обнаружили на телах жертв. Кроме того, к тому моменту в Тулуне уже составили фоторобот преступника — студенты художественного колледжа нарисовали настолько точный портрет насильника, что пострадавшие, увидев его, думали, что это фотография.

Долгарев оговаривается: после выхода исследования Макдональда было доказано, что прямой связи между совокупностью энуреза, пиромании и зоосадизма нет. Многие серийные убийцы и правда так вели себя в детстве, но, конечно, все эти диагнозы, пусть даже вместе взятые, в первую очередь свидетельствуют о том, что ребенок подвергается стрессу и нуждается в помощи, а не о том, что, повзрослев, он начнет убивать.

ученый Рональд Холмс. Он разделил серийных маньяков на визионеров (они страдают зрительными или слуховыми галлюцинациями), миссионеров (эти возлагают на себя миссию освобождения человечества от «нечистых людей» и часто убивают бездомных или секс-работниц), властолюбцев (примерно как агрессивно-карательный тип у Грота) и гедонистов — это самая массовая и изученная категория: люди, которые убивают, потому что это доставляет им наслаждение.

И в разговоре со мной, и на допросах Попков много раз повторял мысль о том, что судьба женщины зависела от ее поведения и образа жизни и что он хотел «проучить и наказать [своих жертв за аморальное поведение], причем сделать это и в назидание другим, чтобы другие не вели себя так либо боялись вести себя подобным образом, потому что за свою легкомысленность и распущенное поведение можно поплатиться жизнью». Женщины «положительного поведения», как утверждал Попков, его жертвами не становились — кроме Елены Дороговой, которая шла на вокзал встретить мать. «Иногда я думал, что в результате моих действий сократилось количество женщин такого поведения, но не в результате их убийств, а потому что другие станут бояться появляться в непристойном виде в ночное время», — заключил маньяк на одном из допросов.

При этом писал о том, что Попков пытался повеситься в камере — после этого его даже поставили на учет как склонного к суициду. Тем не менее не только Романов, но и другие оперативники считают, что на самоубийство маньяк бы никогда не пошел. «По сравнению с ним мы с вами даже халатно относимся к своей жизни, — объясняет один из следователей. — Он за собой ухаживает, бережет себя, зарядочку делает, следит за здоровьем, лишний раз не провоцирует никого, чтобы не быть втянутым в конфликты, в которых он может пострадать или получить какое-то заболевание. Жить-то ему очень хочется».

Все везде просчитывал и копил, копил, копил. Если он знал, что где-то тот же товар стоит на два рубля дешевле, он шел туда через целый квартал. Зато, когда ехал с женщинами, не скупился — покупал им шампанское или вино, себе пиво брал».

Ни к каким рациональным выводам по итогам этой истории Попков в итоге так и не пришел. Как и во многих других случаях, когда ангарский маньяк рассказывает об измене жены, он отвечает вопросом на вопрос: «Может ли человек, когда у него все идеально, с жиру беситься? И если да, то в чем я тогда виноват? Значит, не зря на Руси было принято [бить жену] по пятницам — с утра и вечером. С утра почему? Вдруг что-нибудь натворит? А вечером за что? А вдруг что-нибудь натворила?» Единственной знакомой Попкова, по отношению к которой он применял насилие, в итоге оказалась его жена. В 1995 году, сильно выпив после похорон своего дяди, Попков попытался задушить Елену. Ее спасла дочь, которая пришла на крики родителей и сказала: «Папа, ты что делаешь?» После этих слов Попков пришел в себя, привел Елену в чувство и ушел из дома. К тому времени он убил уже как минимум восемь женщин.

Кутенков объяснил, что не давал признательные показания, потому что боялся за свою безопасность: после ареста его посадили в общую камеру, а на все допросы возили в автозаке с другими заключенными — и он поддерживал версию о своей невиновности, чтобы его «не опустили». После того, как его посадили в отдельную камеру, Кутенков во всем сознался; в итоге его приговорили к 12 годам колонии.

Большинство оперов больше любят бегать, ловить кого-то, задерживать, «колоть». А здесь главное — сбор информации, анализ и потом уже разработка каких-то версий и всего остального. На территории каждый день что-то раскрывается — живая работа. Здесь надо было вдумчиво, кропотливо, без каких-то героических поступков работать головой, а молодым ребятам хотелось романтики, погони, захватов, стрельбы». Через год после того, как Морозов стал участником группы, Валерий Костарев ушел на повышение и стал заместителем начальника управления по расследованию особо важных дел СК. Спустя еще три года Сергей Державин вышел на пенсию по состоянию здоровья. После этого группу едва не распустили — по словам Державина, им с Костаревым пришлось вмешиваться и предотвращать этот сценарий. В итоге оперативное управление группой полностью перешло Юрию Морозову.

Артем вспоминает, что в первый же день работы в «маньячной группе» ему выделили кабинет и следователя, и он начал «потихонечку втягиваться в работу». Дубынин получил в свое производство целых шесть уголовных дел. Чтобы не запутаться в них, он учился у коллег раскладывать все свидетельства и доказательства по полочкам: «Меня сразу стали учить порядку в делах, чтобы можно в любой момент мне вопрос по делу задать и я мог на него ответить».