10

День второй

Майкл Циммерман идет по ресторану с тряпкой и чистящим средством в руке.

Он окидывает взглядом пустые стулья, светло-серый каменный пол, гирлянды лампочек, в каждой из которых отражается крохотное сияющее солнце. Ему нравится время дня, когда постояльцы еще не проснулись. В такую рань солнце, едва открыв над горизонтом свой глаз с нависшим веком, не хочет встречаться с тобой взглядом.

К тому же это легкая смена. Накануне ночью все уже как следует вычистили. Ему осталось лишь навести финальный лоск в тех местах, которые пропустила ночная смена, – убрать засунутую в угол бутылку, закрыть капающий кран с пивом, оттереть жирные пятна от пальцев с балюстрады.

А больше он уже ни для чего и не пригоден, думает Майкл, почувствовав, как вступило в поясницу. Его дни тяжелой физической работы уже в прошлом, организм изношен от многолетнего преподавания физкультуры и игры в регби по выходным. Пора было перевести дух, но он пока не хотел окончательно уходить на пенсию, и эта работа стала идеальным промежуточным этапом.

Приличная компания, чтобы не вляпаться в неприятности, как сказала бы жена, и это правда. Одиночество ничего хорошего не сулит. Слишком много времени для размышлений.

Майкл в последний раз проводит тряпкой по балюстраде, надавливая кончиками пальцев на ткань, чтобы лучше оттереть сальные следы, а потом идет в павильон для йоги.

Еще не доходя до входа, он замечает на траве за стеклянной балюстрадой перед павильоном какой-то обрывок ткани.

Ткань с ярким узором его беспокоит – вряд ли ее могла пропустить ночная смена уборщиков.

Майкл медленно подходит и перевешивается через балюстраду, чтобы достать странный предмет, но, когда хватает рукой скользкую ткань, его внимание привлекает что-то на камнях внизу.

Он вздрагивает. Наверняка просто разыгралось воображение.

Но, вглядевшись пристальнее, он понимает, что ему не померещилось.

Майкла бьет дрожь. Его пальцы выпускают шарф, и тот падает обратно на землю.

Он отворачивается, и его рвет. С каждым спазмом комки мюсли, которыми кормят персонал каждое утро, все сильнее забрызгивают светлый каменный пол.

11

Элин садится за рабочий стол, ее бедра по-прежнему ноют после пробежки. Ей нравится офис ранним утром – тишина и цитрусовый аромат чистящего средства, сероватый свет, ложащийся на пыльные компьютерные мониторы. Крохотные детали, которые она замечает только в это время, когда мозг еще свеж, не загружен суматохой дня.

В этом расследовании пригодится любая помощь; это жизненная искра, которой ей до сих пор не хватало. Вчера произошла еще одна кража со взломом, последняя в череде подобных преступлений: воры унесли ювелирные украшения и технику на несколько тысяч фунтов, не так уж и много. За последние несколько недель Элин расширила сеть. В попытке найти свидетелей или видеозаписи полиция обратилась в прессу, но тщетно. Криминологическая экспертиза тоже ничего не показала.

Это на нее давит. Если она не сумеет продвинуться в таком деле, то вряд ли ее сочтут пригодной для возвращения в убойный отдел.

Элин перебирает показания свидетелей. Банда, а она уверена, что это организованная группа, учитывая объем преступлений, действует профессионально – находит жертв без охранной сигнализации или камер в доме и поблизости.

– Доброе утро.

Она поднимает голову. Стид. Он дружелюбно улыбается и скидывает рюкзак на пол. От него исходит жар, под мышками расплылись пятна пота.

– Господи, ну и жара в такую рань. Я собирался приехать на велосипеде, но передумал.

Он вытаскивает из бокового кармана сумки протеиновый коктейль и открывает крышку.

– К полудню поднимется выше тридцати.

Элин нравится болтать со Стидом, она благодарна, что он не упомянул о встрече с ней на пляже. Он очень деликатен. Элин убедилась в этом за время совместной работы – Стид знает, когда стоит промолчать.

– Что у нас сегодня?

Стид отпивает коктейль.

– Ночью было еще одно ограбление. Нужно очень внимательно проверить все камеры наблюдения в радиусе километра от места происшествия. Поблизости есть пара ресторанов, а с другой стороны – яхт-клуб. Может, там что-нибудь раздобудем. Погоди-ка…

Она замолкает, заметив, что на телефоне высветилось имя Анны.

Вспоминая их последний разговор, она нервно вздрагивает. Но Анна не упоминает о вчерашнем дне. В ее голосе звучит нетерпение:

– Нам сообщили, что на скалах острова Кэри, на курорте, найдено тело.

– В «Люмен»?

У нее перехватывает горло от совпадения. Награда Уилла.

– Да. Ты не могла бы туда съездить и разузнать подробнее? Ты ближе всех. «Скорая» и криминалисты встретят тебя на пристани в Баббакомбе. Оттуда вас заберет полицейский катер.

«Ты ближе всех». Звучит логично, но Элин знает, что Анна посылает ее не просто из-за близкого расстояния. Это голос в ее пользу, вера в ее способности. После вчерашнего спора.

Но в голове теснятся сомнения, накопившиеся за последние недели. А если она не справится? Элин быстро подавляет эту мысль. Она сможет. Она готова.

– Конечно. Соберу вещи и еду.

Прощаясь, она замечает, что Стид прислушивается к разговору.

– Что-то случилось?

– На острове Кэри обнаружено тело. Хочешь поехать?

– Конечно.

Он выпрямляется и тут же пытается скрыть волнение, копаясь в телефоне.

Однако когда Элин начинает методично собирать все необходимое, от пакетов для улик до перчаток, ее тоже охватывает нервное предвкушение.

Несмотря на связь Уилла с «Люмен», она никогда не бывала на острове. Ей никогда и не хотелось туда поехать, как и любому местному жителю. Уж больно неприятным было прошлое острова.

12

Полицейский катер сбавляет скорость, мотор стихает до гортанного рыка. Они приближаются к причалу.

Эксперты-криминалисты, Леон и Рейчел, и два парамедика восхищенно рассматривают курорт, но, когда катер останавливается, Элин чувствует только бесконечный ужас.

Она видела остров на фотографиях, но в жизни все по-другому. В нем есть что-то дикое, первозданное и бескомпромиссное. Хотя она пытается сосредоточиться на творении Уилла, природа все равно доминирует, притягивает взгляд: лесная чаща, нависающие утесы, порхающие в тени крон птицы и скала.

Жнец.

Накатывают воспоминания. Бегущая строка образов: полицейские катера, поисковый отряд обшаривает лес, мутная фотография одутловатого лица Ларсона Кричера во всех новостях, его растрепанные волосы, облепившие плечи.

Девушка из группы медиков поворачивается, прерывая воспоминания Элин, и выбирается из лодки с сумкой в руке.

– Готовы?

Элин рассеянно кивает. Кто-то идет к ним и машет рукой. Фарра.

Леон с любопытством смотрит на Элин:

– Ты ее знаешь?

– Она администратор курорта. Сестра Уилла.

– А это не поставит нас в неудобное положение? – спрашивает Рейчел, отбрасывая темные кудри с лица.

– Нет.

Элин не обижена на ее прямоту. Именно по этой причине Рейчел так хорошо справляется со своей работой. И еще из-за неистощимой способности трудиться сверхурочно.

Фарра останавливается, чтобы направить медиков к телу. Дойдя до причала, она приветствует Элин:

– Не знала, что пришлют тебя.

Элин кивает, но вместо ответа представляет остальных:

– Это констебль Стид, а это эксперты-криминалисты.

Фарра указывает на медиков, перебирающихся слева по скалам:

– Я объяснила им, где она, но не знаю, возможно ли, что она еще… – Она обрывает фразу. – Наш спасатель сказал, что все понял с первого взгляда.

– Парамедикам все равно нужно проверить.

– Конечно. – Фарра мимолетно хмурится и вопрошающе поднимает бровь. Так и прежде бывало. Складывается впечатление, что Фарра не воспринимает ее всерьез. – Я вас проведу.

– Ты знаешь, кто она? – спрашивает Элин, когда все следуют за Фаррой.

– Нет, она не из персонала, и до сих пор никто не заявил о пропаже постояльца, но еще рано. Многие еще не проснулись.

– Откуда именно она упала?

– Из павильона для йоги.

Фарра указывает на деревянное здание на вершине голого утеса, нависающее над их головами. Элин видит стеклянную балюстраду, огибающую фасад павильона, – это единственная преграда, отделяющая его от скал внизу.

– Она упала через балюстраду?

– Да.

– Какая у нее высота? – спрашивает Стид.

– Мне где-то по пояс. – Фарра качает головой. – Я пока не знаю точно, как такое могло произойти.

Но Элин знает, что можно упасть через балюстраду почти любой высоты. Она видела пару кошмарных падений с балкона – одного в жилом здании, а второго в отеле. В обоих случаях жертвы крепко выпили, но сейчас она не знает, пила ли эта женщина. Пока что.

Фарре, похоже, с трудом удается смотреть на скалы.

– Ее нашел Майкл, наш уборщик. Он сказал, что заметил шарф по ту сторону балюстрады. Может, она наклонилась, чтобы достать его, и потеряла равновесие.

– Возможно, но пока мы не узнаем больше, нужно рассматривать все варианты.

Золотое правило при смерти по неизвестной причине – воспринимай все с подозрением, пока не доказано обратное.

– А где сейчас Майкл?

– В павильоне для йоги. Полицейский по телефону сказал, чтобы он оставался там и никого не подпускал. Мы огородили место веревкой и поставили снаружи человека, как он и велел.

– Хорошо. – Элин быстро соображает на ходу. Придется разделять и властвовать, то есть разделить Рейчел и Леона, чтобы они осмотрели оба места происшествия одновременно. – Леон, можешь пойти в павильон вместе с Фаррой и начать там? А мы со Стидом пойдем с Рейчел.

– Конечно. Мы за тобой.

13

Элин и Стид карабкаются вслед за Рейчел по скалам у подножия утесов. Мелкие и плоские камни перемежаются огромными валунами, громоздящимися друг на друга в том месте, где когда-то обвалилась часть утеса. Тут же вспотев, Элин вытирает лоб тыльной стороной ладони. Обогнув утес, она видит бригаду «Скорой», наклонившуюся над телом. Медики тихо переговариваются.

На камнях распростерлась стройная белокурая женщина лет тридцати. Она в черном платье, одна рука заведена назад под неестественным углом. Половина головы, лежащая на камне, практически отсутствует, череп раздробился при ударе. На бледно-сером камне под головой видны брызги мозгового вещества, белые осколки костей и темная лужица крови.

Элин нервно сглатывает. Иногда место преступления бывает таким жутким, что невозможно подготовиться, вот как сейчас. Она знает, что долго будет помнить это зрелище, даже когда дело будет закрыто.

– При падении с такой высоты у нее не было ни единого шанса, – говорит Стид.

– Она мертва, – говорит парамедик Джон – тот, что постарше, высокий и грузный. Он поворачивает запястье. – Фиксируем смерть в семь тридцать три утра. – Глядя на Элин, он снимает перчатку. – Она уже окоченела. Очевидно, массивная травма головы, множественные повреждения позвоночника и таза. Характер поверхностных ран подтверждает гипотезу о падении с такой высоты.

Элин смотрит наверх, на зубчатые края утеса, и от ужаса у нее кружится голова. Она невольно представляет, как падала женщина, переворачиваясь в воздухе, как громко хрустнул череп, разбившись о камни. Снова глядя на тело, Элин рассматривает ее лицо.

Глаза закрыты, правый залит кровью. Пухлые губы приоткрыты и оттянуты вниз.

Взгляд Элин скользит ниже, к черному платью и обуви. Одна сандалия с тесемками наполовину сползла, так что виден идеальный чернильно-синий педикюр. Элин хочется запомнить эту деталь – единственную нетронутую часть женщины.

– Документы у нее есть?

– Нет, и я не вижу сумочки или телефона. Либо при ней их не было, либо они утеряны при падении. – Джон откашливается. – Наверное, мы вернемся обратно, а катер оставим вам, если не возражаете.

Его слова побуждают Элин к действию. Она достает из сумки все необходимое – специальные костюмы, бахилы и перчатки – и передает один набор Стиду.

– Я начну? – спрашивает Рейчел, поднимая капюшон своего спецкостюма.

Элин кивает. Они одеваются, и в тишине шорох костюмов кажется еще громче. Они ждут, пока Рейчел сфотографирует тело и лужицу крови вокруг головы.

Через несколько минут Рейчел откладывает камеру и осматривает маленькие карманы по бокам платья женщины. Они пусты.

– Окоченение?

Рейчел размышляет:

– Я бы сказала, что еще не окончательное. Она лежит здесь больше нескольких часов, но меньше двенадцати.

Это дает Элин первую зацепку – женщина, скорее всего, упала поздно ночью.

– Можно ее перевернуть? Поискать другие раны?

В особенности Элин интересуют следы нападения – пулевые ранения, ножевые порезы.

Стид осторожно обходит тело, пока не оказывается точно напротив Рейчел. На счет три они переворачивают труп. Рейчел осматривает ее спину и ноги.

– Ничего. Не вижу никаких ссадин, не считая повреждений при падении, царапин на руках. Ничего похожего на ссадины при самообороне, нет ни синяков, ни признаков, что ей связывали запястья. Ногти на руках чистые.

Элин кивает. Судя по словам Рейчел, это просто случайное падение, но нельзя исключать вероятность, что ее столкнули. Тщательно рассчитанный толчок сзади может привести к тому же результату, и явных следов обороны не будет.

Пока Рейчел снова берет камеру, Элин поворачивается к Стиду: