Ведьма так и не осуществила задуманное. Только что она перебрасывала ногу, готовясь выпрыгнуть из седла. И вдруг… из обрубленной шеи хлещет кровь, а головы нет. Дракон взревел, повернулся и… полетел вниз, но не по своей воле. Его столкнул другой дракон, поменьше. Грозный, весь в шрамах, с неестественно сверкающими крыльями.

Дорин не стал дожидаться дальнейшего развития событий и гадать, в какую сторону они повернутся. Он пополз к двери. Магия побеждала яд, который в ином случае давно бы его убил. Вихрь света яростно сражался с зеленоватой тьмой.

Кожа, мышцы и кость, покалеченные ведьмой, медленно восстанавливались. Дорин ощущал сильный зуд на месте раны. Казалось, там вспыхивают яркие искры и свет разливается по жилам.

Дорин уже тянулся к дверной ручке, когда маленький дракон опустился на пол комнаты. Из оскаленной пасти капала кровь, заливая королевские бумаги. С трудом верилось, что совсем недавно Дорин сетовал на необходимость читать и разбирать скопившиеся дела. С шеи дракона спрыгнула гибкая всадница в металлических доспехах. За ее спиной виднелся колчан со стрелами и эфес внушительного меча.

Ведьма сняла странный шлем, увенчанный маленькими пиками, торчащими в разные стороны.

Ее лицо Дорин узнал прежде, чем вспомнил имя. Узнал волосы цвета луны, отражающейся в воде. Сейчас они были разметаны по плечам под темными чешуйками доспехов. И золотистые глаза ведьмы он тоже видел не впервые. Лицо редкой красоты выражало лишь холодную кровожадность. Эта ведьма была умна, опытна и очень опасна.

– Поднимайся! – велела Манона Черноклювая.

Дерьмо.

Это слово неумолчно звучало в голове Маноны, когда она пробиралась по развороченной королевской башне, натыкаясь на обломки камней, разбросанные книги и бумаги.

Дерьмо, дерьмо, дерьмо.

Искара будто сквозь землю провалилась. Во всяком случае, в замке ее не было. Зато тут был шабаш Желтоногих.

Потом Манона заметила их караульную. Та пробралась в башню первой и готовилась добыть себе славу, расправившись с королем… Столетняя выучка и инстинкт сработали раньше, чем Манона успела подумать. Аброхас едва успел сюда влететь. Она еще находилась в седле. Один взмах Рассекателя Ветра, и караульная Искары лишилась головы.

Следом Аброхас атаковал дракона Желтоногой: крупного тупоглазого самца. Он не успел даже взреветь, как зубы Аброхаса сомкнулись на широкой драконьей глотке, и оттуда хлынула кровь и полетели куски мяса. Ее дракон столкнул свою жертву вниз, и оба исчезли из виду.

Маноне было некогда удивляться чудесам храбрости, проявленным Аброхасом. Бросился ведь на дракона Желтоногой, зная, что тот крупнее и сильнее. Правильно она тогда угадала, что у Аброхаса – сердце воина. Надо будет сегодня хорошенько накормить боевого друга.

Камзол молодого короля был весь в крови, грязи и пыли. Но сапфировые глаза смотрели живо и осмысленно. Правда, чуточку ошалело.

– Поднимайся! – снова рявкнула Манона, перекрывая крики из обреченного города.

Король тянулся к дверной ручке. Манона поняла: он не собирался звать подмогу или убегать. Она стояла совсем рядом и видела, что он хочет всего лишь подняться.

Манона глядела на его длинные ноги. В прошлый раз король был куда слабее, чем нынче. Видно, даром время не терял, упражняясь и набирая силу. Потом ее взгляд упал на дыру в камзоле и рану. Не ахти какая большая и глубокая, но…

Дерьмо, дерьмо, дерьмо!

Яд шипов драконьего хвоста в лучшем случае обездвиживал жертву, а в худшем – убивал. Для обездвиживания было достаточно легкой царапины. Судя по ране, королю уже полагалось умереть или находиться на последнем издыхании.

– Чего ты хочешь? – хрипло спросил он, глядя то на нее, то на Аброхаса.

Разделавшись с драконом Желтоногой, Аброхас вернулся и теперь крутил шеей в разные стороны, высматривая новых противников и нетерпеливо шелестя крыльями.

Король стремился выиграть время. Ждал, когда рана в боку окончательно исцелится.

Магия. Только очень сильная магия смогла уберечь его от смерти.

– Тихо, ты, – огрызнулась Манона и сама подняла его на ноги.

Король не вздрогнул от ее прикосновения. И железные ногти, пропоровшие ткань камзола, тоже его не испугали. Он оказался тяжелее, чем думалось Маноне. Видно, и впрямь нарастил мышцы. Но для бессмертной силы, какой обладала ведьма, разница была несущественной.

Она забыла, что он заметно выше ростом. Дорин тяжело дышал.

– Здравствуй, ведьмочка, – произнес он, глядя на нее сверху вниз.

Его полуулыбка пробудила в душе Маноны древнюю хищницу. Хищница выгнула спину и навострила уши. Король совсем ее не боялся. Интересно.

– Здравствуй, короленок, – промурлыкала в ответ Манона.

Абрахос предостерегающе зарычал. Повернувшись к нему, Манона увидела приближающегося дракона. Опять Желтоногие.

– Идем!

Манона распахнула дверь на лестницу. Снизу послышались крики. Дорин привалился к стене. Чувствовалось, ему трудно стоять на ногах.

– Я тебя спрашиваю! Здесь есть другой выход?

Король откровенно разглядывал ее, отчего Манона была готова рычать не хуже дракона.

А у них за спиной, словно боги решили вмешаться, мощный порыв ветра отнес дракона и всадницу от башни и швырнул к городу. Ветер был настолько сильным, что дракон закувыркался, будто древесный лист. Даже Аброхас вцепился когтями в каменный пол.

– Есть проходы, – сказал король. – Но ты…

– Тогда найди их. Выбирайся отсюда.

– Зачем? – спросил он, не двигаясь с места.

На загорелой шее Дорина выделялась узкая белая полоска. Манона помнила его черный каменный ошейник, помнила его прежнее жалкое существование. Но это не сделало ее словоохотливее. Она больше не собиралась отвечать на вопросы смертных. Даже королей. Только пояснения, которые она сама считает необходимым дать.

– Перангтон не тот, каким кажется. Это демон в смертном теле. А теперь он и тело сменил. Превратился в золотоволосого молодого красавца. И в любой момент может выпустить исчадия зла, которые долго взращивал в Морате.

Рука Маноны обвела порушенную комнату; сверкнули железные ногти.

– Это лишь первый шаг. Нападением на Рафтхол Перангтон намеревается сломить твой дух, а тебя самого выставить врагом. Этим он рассчитывает обрести поддержку других королевств, где давно ненавидят Адарлан. Собирай силы, пока его армия не разрослась до неодолимых размеров. Он намерен завоевать не только Эрилею, но и остальные континенты.

– Но ведь и ты явилась сюда не по собственному выбору. Ты – часть его армии. Хорошо снаряженной, если судить по твоим доспехам. Зачем ты раскрываешь мне замыслы Перангтона?

– Мои причины тебя не касаются. Беги отсюда.

И вновь мощный порыв ветра разметал всех, кто пытался приблизиться к замку. Даже камни застонали. У ветра был странный, знакомый запах – запах снега и сосен. Древний, мудрый, жестокий.

– Ты убила ту ведьму.

Манона запоздало увидела, что кровью Желтоногой забрызганы не только камни пола. Брызги попали на снятый шлем. Рассекатель Ветра тоже был весь в крови. Манона подумала, что могла бы дать своему мечу новое имя – Истребитель Ведьм.

Она отбросила эту мысль вместе с вопросом, таившимся в словах Дорина.

– Ты теперь у меня в долгу, адарланский король. Готовься, что однажды я потребую уплаты.

Его чувственные губы сжались.

– Переходи на нашу сторону, – вдруг предложил ей Дорин. – Сражайся с нами против него.

Теперь из открытой двери слышались не только крики, но и боевые кличи ведьм. Им все-таки удалось приземлиться возле замка и проникнуть внутрь. Через считаные мгновения ведьмы окажутся здесь и увидят ее с адарланским королем. И если он не уберется прежде… Манона силой оторвала Дорина от стены, толкнув на лестницу.

У него подгибались колени. Он схватился за каменную стену и оглянулся на Манону. Взгляд был не испуганным, а сердитым.

– Неужели ты не видишь, что тебе грозит смерть? – прошипела Манона.

– Я видел смерть и кое-что похуже.

Заледеневшие сапфировые глаза несколько раз оглядели Манону с ног до головы.

– И смерть, которую ты предлагаешь, – благодеяние по сравнению с этим.

Его слова что-то задели у нее внутри, но король уже спускался – прихрамывая и держась за стену. Раздражающе медленно, но не потому, что хотел позлить Манону. Магия Дорина и сейчас еще сражалась с последствиями отравы, и на это уходили все его силы.

Нижняя дверь рухнула под напором. Послышался топот. Дорин замер. Сюда бежали четыре ведьмы из клана Желтоногих. При виде главнокомандующей остановились, опасливо поглядывая на нее.

Рассекатель Ветра дрогнул в руке Маноны. Что-то в душе толкало: «Убей его. Убей сейчас, пока эти ведьмы не разнесли, что тебя видели вместе с адарланским королем…» Дерьмо, дерьмо, дерьмо.

Но Маноне не пришлось решать. Стремительно блеснула сталь, и все четыре Желтоногих пали раньше, чем успели увидеть воина, ворвавшегося вслед за ними.

Серебристые волосы, лицо и шея, покрытые татуировкой, заостренные уши. Это он породил ветер.

Дорин пробормотал ругательство и шагнул к фэйскому воину, но тот смотрел на ведьму. В его глазах сверкал гнев, предвещавший смерть.

У Маноны перехватило дыхание. Из горла вырвался сдавленный звук. Она попятилась, держась за горло. Чтобы не задохнуться, Манона была готова проткнуть дыру в горле. Но магия фэйца сковала ее.

Сейчас он убьет ее за то, что однажды она попыталась сделать с его королевой. За стрелу, которую тогда выпустила Астерина, метя королеве в сердце. Фэйский воин принял ее стрелу на себя.

Манона рухнула на колени. Король подскочил к ней, пригляделся и крикнул воину:

– Нет!

И сейчас же в ее легкие снова хлынул воздух. Манона шумно глотала его, выгнув спину.

Против таких атак ее порода не имела магических щитов. Подобные силы пробуждались у ведьм только в крайнем отчаянии и особо безудержном гневе. Но за это приходилось дорого платить – вплоть до собственной жизни. И потому даже самые кровожадные и бездушные в таких ситуациях прекращали сопротивление.

Манона все еще успокаивала дыхание, когда над нею склонился Дорин. Из-за недавней встряски его лицо расплывалось в ее глазах.

– Когда передумаешь, Черноклювая, разыщи меня, – сказал он и исчез.