– Я настаиваю на том, что эта дрянная девчонка сама должна отвечать за свои поступки, – повторяет Том. Он может сказать это ещё тысячу и один раз, но моё мнение останется неизменным.
– Ты же знаешь, что у Сары слабое сердце.
– Слабое сердечко у тебя, my honey. Ты настоящая мать Тереза! – приятель обнимает меня и делает знак эвакуатору. Через несколько минут на трассе остаюсь только я и разбитый спорткар.
Я собираю всю смелость и подхожу к своей испорченной спортивной машине. Mercedes-AMG подарил мне Стенли, в честь помолвки. Я так и не успела толком поездить на этой крутой тачке. Она разгоняется чересчур быстро. Нужно позвонить в неотложную помощь, а так же сообщить об аварии в полицейскую службу. Сразу же после этого я планирую позвонить Стенли, чтобы он поднял все свои знакомства в полицейских кругах. Даже если меня лишат прав, ничего страшного. Я в последнее время передвигаюсь только с водителем.
Только бы побыстрее убраться отсюда и попытаться не думать о прошлом. Не думать о Мерзавце.
Приедут специальные службы, занесут все данные, доставят мужчину в больницу. Дальше с потерпевшим пусть говорят мои адвокаты… Я дышу глубоко и размеренно, как на занятиях йогой, когда набираю номер экстренной помощи.
Внезапно телефон выскальзывает у меня из пальцев. Мужчина выхватывает у меня телефон, неслышно подойдя из-за спины. Я замираю, боясь пошевелиться. На моём плече стискивает капкан безжалостных пальцев. Он разворачивает меня к себе лицом.
– Привет, малышка. Расколотила мою тачку. Ты пьяна?
Я не могу выдавить ни слова в ответ. Меня сковывает ледяной паникой. В голове на повторе начинают крутиться его слова из прошлого:
– Бога нет. Он давно сдох!
Жестокие слова, за которыми следуют его грязные и пошлые стоны, перемешанные с моими жалостливыми всхлипываниями. Но ему нет никакого дела до меня. Он продолжает своё дело – трахает быстро и жёстко. Долбит меня, как автомат, заставив нагнуться и упереться ладонями в пол…
– Ты пьяна или просто обдолбанная? – уточняет Мерзавец.
Он приближается к моему лицу и обнюхивает, как зверь. В нос ударяет запах его крови и резкий парфюм. Я удивлена, как он может передвигаться и просто стоять после такой аварии. Но Мерзавец довольно крепко стоит на ногах, может быть, держит их чуть более широко расставленными.
– Странно, – ухмыляется мужчина и кивает головой в сторону своей тачки. – Знаешь, сколько стоит эта жёлтая бестия, м?
Я молчу, не в силах вымолвить ни единого слова.
– Знаешь или нет? – рыкает он, встряхнув меня.
– Я сожалею о случившемся и признаю свою вину. Готова возместить материальный ущерб. Я дам номер телефона своего адвоката, – говорю я, удивляясь тому, как спокойно и безжизненно прозвучал мой голос.
Я словно отключаю все эмоции и прячусь внутри себя. Мерзавцу меня ни за что не достать. Ни за что!
– Дашь? Конечно, дашь! – рявкает мужчина и тащит меня к своей машине.
– Отпустите меня немедленно. Я позвоню в полицию! Мы можем решить эту проблему цивилизованным способом, – ледяным тоном говорю я.
– Да что ты говоришь?
Мужчина ныряет в салон машины за телефоном и набирает чей-то номер. Но он не разжимает свои пальцы, удерживая меня за локоть. Я болезненно морщусь. На локте останутся синяки, следы от его пальцев.
– Можешь убить меня, Итан. Так же, как я убил твою тачку! – развязно говорит мужчина, едва дозвонившись до кого-то. В ответ раздаётся отборная и резкая брань, слышная даже на расстоянии. – Да. Я мудак. Нет… Я был трезв. Но лучше бы был пьян. В бухом состоянии я вожу гораздо лучше и смог бы избежать столкновения со шлюхой, летящей по трассе, словно на ракете!
Собеседник говорит что-то в ответ. Мерзавец усмехается.
– Я верну. Ты же знаешь. Я всегда возвращаю долги.
В ответ его послали. Прямым текстом. Мерзавец раздражённо засовывает телефон в карман рваных джинсов и обводит меня взглядом, полыхающим от похоти:
– Я всегда возвращаю долги, – он делает угрожающую паузу и рычит мне в лицо. – Всегда. Да, шлюха-монашка?
Неужели он меня узнал? О нет, я не хочу в это верить!
Нет-нет-нет! Он не мог меня запомнить. В том обдолбанном состоянии, в котором он был несколько лет назад, сложно запомнить даже, где ты был вчера. Не говоря уже о случайно снятой девушке.
«Он меня не узнал», – убеждённо повторяю я про себя.
Но мужчина пытливо всматривается в моё лицо. Его глаза буравят моё лицо. Ухмылка искривляет красивые губы. Он как-то по-особенному красив. Мерзавец красив, вызывающе брутален и дьявольски порочен. Его прекрасное лицо не портит даже кровь, припухший глаз и огромная шишка.
– Не понимаю, о чём вы. Рекомендую отпустить меня, – говорю я.
– Да неужели? – проводит по губам языком. – Я запомнил твой ротик, святая, но грязная мать Тереза!
Я холодею от ужаса и едва не захлёбываюсь паникой. Но тут же раздаются завывания сирен полицейских машин и машин неотложной помощи. Я резко выдёргиваю локоть из его захвата и отхожу к разбитому Мерседесу. Мой телефон безостановочно звонит. Я отвечаю на звонок.
– Я вызвал дорожных полицейских. Позвонил одному своему приятелю, он тоже будет там, чтобы на тебя не спускали всех собак, – сообщает мой приятель Том. – Надеюсь, что ты, глупышка, всё-таки откроешь правду, кто виноват в аварии. Хватит собирать синяки и выгораживать эту мелкую дрянь.
– Спасибо, Том. Полицейские уже приехали. И вовремя, – выдыхаю я с облегчением. – Как Сара?
– Сара отрубилась. Дрыхнет на заднем сиденье. Ты же поняла, что она нажралась не только спиртного?
– Да, Том. Разумеется, я поняла, что Сара опять накуролесила в отсутствии родителей. Но это моя младшая сестра. Я не могла бросить её.
– Она сестра тебе всего наполовину, Эбби, – напоминает Том. – На худшую половину.
– Спасибо, Том. Ты меня выручил… – я всхлипываю.
– Эй, крошка, долой слёзы. Позвони своему крутому женишку прямо сейчас! – советует приятель. – Пусть спрячет свою ненаглядную невесту от всех.
– Да, Том. Уже звоню. Спасибо тебе за всё.
– Ты же знаешь, что можешь не благодарить меня сотню раз, Эбби. Я всегда, слышишь? Всегда поддержу тебя. Звони жениху.
Я прощаюсь с приятелем и набираю номер Стенли. Он недоволен, но мгновенно поднимает на уши все своих знакомых. Мне даже не приходится присутствовать при разбирательствах. Меня сажают в машину и вежливо просят подождать, пока составят схему происшествия. Я расслабленно откидываюсь на сиденье, прикрыв глаза. Пальцы перебирают гладкие бусины чёток.
– Думаешь, что легко отделалась, святоша? – зло спрашивает мужской голос.
Это он, водитель ярко-жёлтого Lamborghini. Я вздрагиваю и смотрю беспомощным взглядом за его спину.
– Отойдите от полицейской машины, – говорю едва слышно голосом, севшим от страха.
– Отойду. Но я предлагал тебе другой вариант решения конфликта. Приятный для нас двоих. И знаешь, что, святоша? Я не привык, чтобы мне отказывали.
– Мой адвокат…
Мужчина резко выдёргивает чётки из моих пальцев. Покручивает их на пальце.
– Твой адвокат отсосёт мне за моральный ущерб? Даже если он готов это сделать, то я вынужден отказаться. Я привык пялить шлюх. Женского пола. К тому же тебе не привыкать, монашка.
– Не понимаю, о чём вы. Отойдите. Или я буду вынуждена заявить на вас.
– О да! Я уже понял, что за твою дешёвую шкуру платит какой-то богатый старикашка, – презрительно высказывается мужчина. – Я узнаю, кто именно. И поверь, он тебя не спасёт.
Мерзавец резко подносит чётки к губам, целуя их. Затем внезапно обхватывает мой подбородок пальцами. Резким нажатием вынуждает открыть ротик и заталкивает в него чётки.
– Очень скоро ты будешь стоять на коленях и отсасывать мне! – Мерзавец издевательски хлопает меня по щеке и отходит в сторону. – До скорой встречи, Огонёчек.
От этого прозвища меня бросает в дрожь. Нет. Это просто совпадение. Он не мог запомнить меня. Просто не мог…
Ладно, сучка, за тобой стоит крутой мужик с кучей бабла. Я мог бы попросить Ченса или Итана, чтобы те подняли свои связи. Но Наглец по-настоящему обиделся, что я расколотил его любимую малышку. А жена Ченса вот-вот должна была начать рожать, и самый старший бро из нашей стаи, который всегда бы выручил меня, сейчас мерил шагами коридоры больницы. Да у меня бы и рука не поднялась звонить ему в такой момент.
Самое поганое, что на этот раз я действительно не виноват в создании аварийной ситуации. Я был трезв, чист, осторожен и даже плёлся, как черепаха, на тачке, созданной для высоких адреналиновых скоростей. Я вёл себя словно праведник. И вот результат— благими намерениями дорога вымощена в ад.
Сучка на спортивной тачке просто влетела в жёлтую малышку Итана. Или не она? Хрен знает, почему, но у меня создалось впечатление, что монашка вылетела из дома в самый последний момент. Потому что была одета едва ли не в пижаму. Или спешила на пожар? Мотивы и причины её поведения – полнейшая хрень.
Я встрял перед другом по вине рыжеволосой стервы. А вину, как известно, нужно отрабатывать. Это же так естественно – загладить свою вину, заглотив её. Тем более ей не привыкать.
Я поимел много девиц. Слишком много, чтобы перечислить их имена за один час. Я и не помню их имён. Но у меня отличная, фотографическая память. Лица щёлкают в моей голове, как грёбаные фотокарточки. И едва я увидел её, сразу же узнал.
Та шлюха из притона Кита. Проститутка, выставившая на продажу свою девственность. Шлюха в образе святой монашки. Продажная, мать её, Тереза.
О да, сучка, это она!
Мои пальцы прекрасно помнят её рыжие, мягкие волосы, когда я придерживал их, всаживая член до горла. Рыжие волосы и светло-серые глаза. Россыпь веснушек вокруг вздёрнутого носика. Тогда она была ещё худощавой и немного нескладной. Но сейчас шлюшка набрала аппетитную форму. Не бомба, конечно, но приятная. Грудь явно лишена силикона, попка в меру подтянута. Шлюха отказалась отсосать. Позвонила какому-то крутому челу. По одному его звонку копы засеменили и начали ползать на брюхе, как текущие сучки.
Значит, война, дрянь? Что ж… Ты сама захотела её! Но сначала нужно восстановить ущерб, нанесённый имуществу друга. Тачку будут ремонтировать долго.
Я пригоняю Итану такую же машину, даже новее, и сигналю, стоя за воротами его дома. Окна спальни приятеля выходят как раз на эту дорожку. Наглец и не собирается высовывать свою рожу. Я набираю его номер. Итан отвечает нехотя.
– Чего тебе, мудак?
– Выйди на балкон, бро? – прошу я.
– Иди на хрен.
– Сейчас свалю, честно. Только вытащи свою задницу.
Итан выходит на балкон, сложив руки под грудью, и обводит медленным взглядом новёхонькую тачку.
– Она твоя, бро! Свежая! – я хлопаю ладонью по жёлтой лакированной поверхности. – Даже краска ещё не высохла.
– Это не моя тачка, – возражает Итан.
– Она лучше твоей старой!
– Вот и оставь её себе, – безразлично говорит друг.
– Бля, ну ты же не серьёзно сейчас? – вспыхиваю злостью за несколько секунд. – Я поставил тебе нового коня в кратчайшие сроки.
Итан не отвечает. Он машет мне «fuck» и возращается в дом. Ворота, разумеется, передо мной никто не раскрывает. Чёрт. Итан оскорбился очень сильно.
Я залезаю в новую тачку, разозлившись на рыжую шлюху, рассорившую меня с одним братом из нашей стаи. Наглец, знаю по опыту, продолжит игнорировать меня, пока я не восстановлю его тачку. Наглец будет молчать, даже если я буду сидеть в дюйме от него. Сукин сын упёртый и принципиальный, как счетовод грешных душ на работе у Сатаны!
Придётся напрячь ребят, чтобы восстанавливали тачку Итана как можно быстрее. Новёхонькую жёлтую дьяволицу придётся оставить себе. Клянусь, рыжая сучка будет отсасывать мне, сидя в этой самой тачке. Голова стервы будет где-то под рулём. Я не услышу ни одного грёбаного слова из её рта. Будут слышны только усердные причмокивания и частое дыхание. Её губы уже бывали на моём члене. Чертовски неумелые, но красивые губы. Прошло немало лет. Надеюсь, что за это время святоша научилась обращаться с членом. Я представляю, как буду иметь эту суку, и чувствую, как возбуждение приливает к концу члена. Нужно пробить на неё все сведения. Все. А пока приготовлю для неё один сюрприз. Клянусь, монашке понравится его обсасывать.
– Эбби. Будь осторожнее в следующий раз, хорошо? – в очередной раз повторяет Стенли.
– Спасибо, милый. Думаю, я просто не создана для езды на спорткарах, – улыбаюсь я, прощаясь. Потом отшвыриваю телефон в сторону и массирую ноющие виски.
Стенли вернётся через несколько дней. До его возвращения мне нужно выстоять осаду из осуждающих взглядов родителей. Я беспокоюсь, что из-за недавнего происшествия отец может передумать передавать мне дела на своей фирме по управлению финансами. По двери спальни кто-то стучит костяшками пальцев.
– Эбигейл, зайди ко мне в кабинет! – слышится голос отца.
– Да, папа, уже иду.
Я поспешно осматриваю себя в зеркале. Выгляжу неплохо. Только глаза блестят чуть более взбудоражено, чем обычно. Через пару минут я сижу на кресле напротив отца в его кабинете. Немного тревожусь, что он хочет от меня. Сижу на самом краю кресла. Спина вытянутая, как струна, ладони лежат на коленях.
– Чудесно выглядишь, – ободряюще улыбается отец. – Выпьешь чего-нибудь?
– Нет. Я не хочу. Спасибо.
Я не произношу ни одного лишнего слова, с ожиданием глядя на отца. Он переводит взгляд на стол, перекладывает с места на место несколько листов бумаги и только потом смотрит прямо мне в глаза.
– Эбби, ты уже целый месяц занимаешься делами компании наравне со мной.
– Да, папа. Надеюсь, результаты моей работы устраивают тебя.
Отец благодушно кивает.
– Да. Устраивают. Более чем устраивают. Ты отлично справляешься с этим! Я был бы рад и дальше наблюдать за тем, как твоё блестящее образование оправдывает себя на деле. Но…
Я напрягаюсь. Что следует за этим «но»? Неужели я подвела отца?
– Но что? – интересуюсь я.
– Но я вынужден покинуть Штаты на некоторое время. Из-за проблем со здоровьем, – поясняет отец.
Я изумлённо вздыхаю. Отец выглядит полным сил. У меня и мысли не возникало о том, что у него есть проблемы со здоровьем.
– Холли не в курсе, – говорит отец. – И не вздумай ей ничего говорить об этом.
– Но…
– Я покидаю Штаты на несколько месяцев. Мне нужно пройти обследование в одной из Швейцарских клиник. Это всё, что я могу тебе сказать. Увы.
– Это серьёзно? – спрашиваю я.
– Не буду лукавить. Скажу только, что при надлежащем качественном лечении ущерб здоровью можно будет минимизировать! – отец прочищает горло. – Сама понимаешь, что я не могу оставить фирму без управляющего. И я хочу… – он делает вескую паузу. – Я хочу, чтобы ты возглавила фирму в моё отсутствие.
– Папа! Это очень большая ответственность.
– С которой ты, без всяких сомнений, справишься, – ободряюще улыбается отец. – Правда же?
– Да, я не подведу тебя, – обещаю я.
Горло перехватывает волнением и спазмами. На меня возложена огромная ответственность и доверие. Впервые отец доверят мне что-то такое серьёзное. Это, несомненно, знак того, что он ценит меня. По-настоящему ценит!
– Если будут возникать трудности или вопросы, ты всегда можешь позвонить и проконсультироваться. Но думаю, что такого не должно случиться. Фирма работает, как отлаженный механизм, – отец трёт виски, всем своим видом показывая, что чувствует себя нехорошо. – Завтра я поставлю в известность весь коллектив и руководство компании о том, что ты вступаешь в должность.
– Мне нужно подготовиться, – говорю я.
– Да, конечно. Отправляйся к себе, – отец отсылает меня прочь.
Я встаю, окрылённая надеждой. Лечу в двери. Но в последний момент ловлю в стеклянном отражении дверцы шкафа взгляд отца. Он смотрит на меня осуждающе, как на грязное насекомое, нагадившее на его кристально чистом столе. Я спотыкаюсь, едва не ударяясь носом об дверь.
О проекте
О подписке