Я признался ей. Не так, чтобы сказать «люблю тебя», но признался. Мой язык пекло так, будто Сатана поджаривал его на самой горячей из своих сковородок.
Ченс то отходил и орал на меня так, что едва не срывал голос. Он то шептал в мои волосы нежности, то обзывал меня эгоистичной сукой…
Ченс Кроули был вне себя. Он выглядел взвинченным и был жутко напряжён.
Какого хрена ты творишь?! Что ты только что сейчас сказала?.. Ты в своём уме? Зачем ты сунулась сюда одна, Эмилия?
Прекрасный Подонок был вне себя от ярости. Его прекрасные глаза горели демоническим огнём. Такой взгляд был, наверное, только у Сатаны в дни чёрной депрессии.
Я даже был благодарен Мерзавцу, сидевшему рядом. Он вдруг перехотел гонять на байке. Он без единого слова находился рядом. Это и есть настоящая дружба.
Друг не станет спрашивать: «Бро, как и чем тебе помочь?» Нет… Он тыкнет тебя носом в собственное дерьмо и поможет разгрести там, где ты жёстко налажал.
Молчи! Ещё одно слово… Ещё раз ты произнесёшь его имя в моём присутствии! – зарычал я, приближаясь.
Эмилия задрожала ещё больше.
– У меня. Есть. Парень. Норман.
Она произнесла его имя едва ли не по буквам. Чтобы даже такой тупой чувак, вроде меня, отстал. Но я же – Ченс Кроули!.. Меня таким не смутить…
А третий?
– Наглец. Итан Хорвард. Он кажется самым скромным и безобидным и постоянно себе на уме…
– Хорвард – скромный? – недоверчиво спросила я.
Мистер Хорвард не показался мне таким уж скромным…
– По сравнению с Подонком и Мерзавцем… Наглец – просто кавайный зайка
Был бы я на сорок лет моложе…
Мистер Эванс обвёл нас взглядом и многозначительно поиграл кустистыми бровями, намекая на тройничок. Старая шутка. Такая же старая, как и он сам.
все эти события, смерть и потери кажутся нам ужасно далекими. Кажется, что с нами точно не произойдет ничего подобного.
Это будет с кем-то, но не с нами. Мы будем жить всегда.
Но сейчас я услышала шокирующие слова о смерти моей мамы, это точно не что-то далекое.
Это то, что происходило прямо сейчас. То, что уже произошло.
Я понимаю, что жизнь преподнесла мне очень болезненный урок: нельзя верить в чудо и бескорыстие. Мир жесток и населён алчными тварями, каждая из которых мечтает урвать кусок пожирнее.