Она сказала, что я высмеивала ее во время споров, как будто она идиотка. Я вспомнила, как Мелисса сказала, что я веду себя не по-человечески. Тут Бобби рассмеялась. Мелиссе ли не знать, сказала она. Она сама-то что-нибудь знает о человечности? Может, человечность — неправильный критерий, сказала я. Конечно, все дело во власти, согласилась Бобби. Но сложно разобраться, кто ею обладает, поэтому мы используем «человечность» как эвфемизм. В смысле так принято рассуждать. В конце концов, мы задаемся вопросом типа, кто «человечней», Израиль или Палестина. Ну, ты понимаешь.