Маленькие глаза-бусинки леди Данли горели любопытством. Она, определенно, собирала крупицы сплетен так же трудолюбиво, как белка собирает на зиму орехи. Того и гляди у нее начнут раздуваться щеки.

– Извините, леди Данли, и не позволяйте нам больше вас задерживать.

– Ну что вы. – Женщина ласково улыбнулась, словно была совершенно безобидной матроной. – У меня как раз сегодня нет никаких срочных дел. Пожалуйста, занимайтесь своими делами и не обращайте на меня внимания. Считайте, что я пальма в кадке.

Пальма в кадке, но с каким длинным языком…

– Быть того не может, – сказала Энн. – Я же знаю, что вы чрезвычайно занятой человек. – «Только занимаетесь не своими делами». Она подошла к двери библиотеки и распахнула ее, а мистер Паркер-Рот с улыбкой предложил даме проводить ее до выхода. Леди Данли заколебалась, но в конце концов, вероятно, пришла к выводу, что у нее нет выбора. С явной неохотой, волоча ноги, она направилась к двери.

Энн оглянулась на кузину. Клоринда уже вернулась к книге, от которой ее оторвал визит пылающей праведным гневом леди Данли.

– Ты идешь, Клоринда?

– Хм?.. – Клоринда перевернула страницу.

– Ты идешь проводить наших гостей?

Не отрываясь от книги, Клоринда сделала неопределенный жест рукой:

– Полагаю, ты справишься с этим без моей помощи.

– Очень хорошо. Я…

– Только будь осторожна. – Клоринда отметила пальцем место в книге и подняла глаза на Энн. – Мистер Паркер-Рот – красивый мужчина, на него приятно смотреть, но все же он немного повеса. Не зря же его называют Червовым Королем.

– Да, я знаю. – А Клоринда разве не знает, что мужчина, о котором она говорит, стоит в коридоре рядом с дверью и все слышит?

Стивен подавил смешок. Леди Данли хихикнула.

– Я должна тебе еще кое-что сказать, Энн, – пробормотала Клоринда и снова опустила глаза к книге. – Проведя всю жизнь в деревне, ты вряд ли набралась опыта, необходимого для города, и тебя легко провести.

– Спасибо, Клоринда. – Нет необходимости приезжать в Лондон, чтобы узнать о существовании распутников и повес, их везде хватает, но Энн не собиралась обсуждать эту тему сейчас, в присутствии Червового Короля и главной сплетницы Лондона.

Закрыв за собой дверь библиотеки, она любезно проводила гостей к выходу. Она была очень рада наконец отделаться от леди Данли… и от мистера Паркер-Рота, конечно. Как только они окажутся за порогом, она сможет вернуться к делам. Она собиралась утром как следует изучить сад, разбитый за домом, но Гарри требовал прогулки, а потом случился инцидент с Червовым Королем и леди Данли. И все планы рухнули. Избавившись от незваных гостей, она пойдет наверх и займется…

Нет, пожалуй, если день так скверно начался, то ничего хорошего можно не ждать. Мальчишки наверняка что-нибудь натворят – сейчас ей даже хотелось, чтобы они подразнили несносную мисс Уискерс. Да и надо пройтись по магазинам с Эви, и еще не известно, чем это кончится. Для ее выхода в свет требуется дьявольски много одежды.

Энн украдкой оглянулась. Леди Данли внимательно смотрела по сторонам, словно стараясь запомнить каждую деталь. Во время одного из своих редких визитов в Лондон отец не должен был приглашать ее заходить к ним запросто, по-соседски. Непонятно, зачем он это сделал. Возможно, он уделяет больше внимания греческим и римским артефактам, но все же должен был распознать ходячую неприятность, тем более если она живет в соседнем доме.

Должно быть, она издала какой-то звук, потому что леди Данли оглянулась и вопросительно посмотрела на нее.

– Э-э-э… – Что сказать? Леди Данли определенно чего-то ждала. – Приношу свои извинения за поведение Гарри. – Она уже много раз сегодня повторяла эту фразу, хотя сейчас не искренне. Леди Данли следовало держать свою нахальную кошку в доме.

– Все в порядке, – милостиво улыбнулась леди Данли, разглядывая через лорнет статую обнаженного Аполлона. – Ничего страшного не произошло. Мисс Уискерс, наверное, уже вернулась к дому.

– Тогда, наверное, вы должны поспешить и впустить ее в дом, – с надеждой проговорила Энн. Они как раз подошли к входной двери. Мистер Паркер-Рот первым ухватился за дверную ручку.

Леди Данли наконец оторвалась от созерцания фигового листка, прикрывавшего мужское достоинство Аполлона.

– Нет, я уверена, дворецкий уже впустил ее, если, конечно, мисс Уискерс не предпочла остаться на лестнице. Ей очень нравится лежать на верхней ступеньке у двери и греться на солнышке. Мне кажется, кошка на ступеньках – символ домашнего уюта, вы со мной согласны?

Энн растерянно заморгала. Она никогда не связывала уют в доме с наличием в нем представителя семейства кошачьих.

– Наверное, вы правы.

Леди Данли удовлетворенно кивнула:

– Конечно, я права. – Она прошла мимо Энн, но на пороге остановилась и окинула ее суровым взглядом. – Прежде чем я уйду, хочу напомнить вам о необходимости держать собаку на привязи. Мисс Уискерс и я, мы обе будем крайне недовольны, если нас и впредь будет беспокоить это невоспитанное животное.

Пока причиной беспокойства была именно Мисс Уискерс, но Энн удержалась от комментариев.

– Да, конечно, я постараюсь держать Гарри подальше от вашей кошки.

Леди Данли кивнула в сторону Стивена:

– Вам поможет жених. Крупным собакам часто нужна мужская рука.

– Разумеется. – Стивен лучезарно улыбнулся и обнял Энн за талию. – Буду счастлив взять Гарри в свои руки.

Почувствовав его прикосновение, Энн замерла. Лорнет леди Данли снова взлетел к глазам. Теперь она уставилась на мужскую руку, лежащую на талии Энн. Та попыталась – пусть не слишком энергично, но все же попыталась – высвободиться, но рука Стивена действительно оказалась твердой. Стивен не только не отпустил ее, но его рука скользнула ниже и теперь лежала на бедре, как раз в том месте, где заканчивался корсет.

Ох, она чувствовала каждый палец этой руки, словно они прожигали дырки в платье и сорочке. Твердость руки и тепло, исходящее от сильного мужского тела, заставляли мысли путаться.

Хотя о чем тут, собственно говоря, думать? Разумом она отчетливо понимала, что должна отодвинуться, но тело почему-то отказывалось повиноваться. Энн втянула в себя воздух и сразу почувствовала запах – неповторимую смесь ароматов бренди, влажной одежды, одеколона и… мужчины.

В животе разлилось тяжелое тепло.

Боже, она никогда в жизни не испытывала ничего подобного, даже когда считала, что влюблена в Брентвуда. Не к добру это все.

– Я постараюсь научить Гарри вести себя по-джентльменски, – тем временем говорил Стивен. – Поскольку я все время был в Лондоне, а леди Энн – в деревне, у меня не было возможности заняться его воспитанием. Кроме того, в деревне собакам предоставляется больше свободы.

– Это я уже заметила, – заявила леди Данли, хмуро глядя на мужчину, – там свободно себя ведут не только собаки. Но даже в деревне не одобрили бы такого поведения, как то, чему я только что была свидетельницей. Вы же знаете, что лондонское общество не потерпит ничего подобного.

– Я…

Стивен не позволил Энн продолжить.

– Мне остается только еще раз извиниться за столь грубое нарушение приличий. Вероятно, всему виной временное безумие. Ведь я так давно не видел любимую. – Мистер Паркер-Рот выглядел искренне раскаивающимся – вероятно, долго практиковался перед зеркалом, будучи ребенком.

Боже правый, леди Данли ему улыбнулась!

– Конечно, я вас прощаю, мой мальчик. Тем более что вы обещали впредь сдерживать свои эмоции. Я понимаю, что такое любовная страсть молодости.

Энн едва сдержалась, чтобы не рассмеяться. Леди Данли уже давно перевалило за сорок, если не за пятьдесят. Должно быть, любовная страсть молодости превратилась в очень смутное воспоминание.

– Но я проявила бы непозволительную беспечность, – продолжила леди Данли, – если бы не сказала, что общество будет удивлено столь внезапной помолвкой. Вы же не хотите усложнить жизнь леди Энн и ее семьи.

– Конечно, нет.

Энн почти не слышала, о чем шла речь дальше. «Общество не поймет?» Какая ужасная мысль!

Должно быть, она издала какой-то звук, потому что леди Данли обратила на нее покровительственный взгляд:

– Вы счастливица, леди Энн. Множество юных девушек будут по ночам плакать в подушку, когда узнают, что Червовый Король больше не свободен.

У Энн сердце провалилось в пятки. Это, должно быть, просто ночной кошмар, утешила она себя. Такое не может случиться в жизни. Скоро она проснется и убедится, что спокойно лежит в своей кровати в Крейн-Хаусе и происшествие в парке ей просто приснилось.

– Да, известие о вашей помолвке наделает много шума в обществе. – И леди Данли наконец избавила их от своего присутствия, устремившись через площадь, причем ее походка подозрительно напоминала бег вприпрыжку. Из-под куста к ней метнулась большая серая кошка и пошла рядом.

– Ну, по крайней мере с Мисс Уискерс все в порядке, – сказал мистер Паркер-Рот, закрывая дверь.

Энн непонимающе уставилась на мужчину:

– Мне плевать на состояние здоровья этой глупой кошки. Куда пошла леди Данли?

– К Мелинде Фолуэлл. Она живет в доме номер сорок пять.

– Кто эта Мелинда Фолуэлл, и почему вы тоже не уходите?

Стивен взял ее за руку.

– Мелинда Фолуэлл – вторая по значимости лондонская сплетница. Вторая после леди Данли. А не ухожу я, потому что нам надо обсудить нашу помолвку. – Он пошел по коридору, открывая двери и заглядывая в них. – Вот, эта комната прекрасно подойдет.

Стивен потянул Энн за собой в комнату, которую Хоббс, днем раньше показывавший дом, назвал восточной. Она же называла ее гаремом. Комната была обставлена низкими изящными кушетками и изобиловала огромными подушками. Тонкие полосатые занавески свисали с потолка вдоль стен, и создавалось впечатление, что находишься в гигантском шатре.

Мистер Паркер-Рот взял с каминной полки бронзовую статуэтку и принялся ее внимательно рассматривать.

– Интересные у вас украшения, леди Энн.

– Здесь все так было, когда мы приехали, – буркнула она и взяла у него из рук статуэтку. Раньше она не обратила на нее внимания. Статуэтка изображала мужчину и трех женщин, и они… – Боже правый! – Она быстро засунула бронзовое непотребство за одну из кушеток. Как только ей удастся избавиться от новоявленного жениха, она немедленно тщательно изучит все безделушки и уберет неприличные, пока их не обнаружили близнецы. Эта комната должна была понравиться десятилетним сорванцам. – Очевидно, в семье моего отца увлекаются коллекционированием эротичных – я хотела сказать «экзотичных» – вещиц.

– Вероятно. – Настырный жених успел найти еще одну неприличную статуэтку на полке.

– Поставьте на место!

– Ну, не знаю. Пожалуй, она выглядит… возбуждающе, вы не находите? – Мистер Паркер-Рот обжег ее горячим взглядом и стал поглаживать большим пальцем выдающихся размеров грудь бронзовой женщины.

– Конечно же, нет! – Большую грудь ему придется поискать где-нибудь в другом месте.

Да и какое ей дело до большой или маленькой груди?! Как будто ей больше не о чем думать. Это же неприлично.

Но ее тело не считало подобные мысли неприличными. Маленькая грудь обрела почти болезненную чувствительность, словно мистер Паркер-Рот ласкал ее, а не бронзовую фигурку.

– Вы, по-моему, хотели что-то обсудить?

Он поставил статуэтку на полку и улыбнулся:

– Да, хотел. – Его голос звучал как грех. Да и выглядел этот мужчина живым воплощением греха.

«Он же Червовый Король, дурочка. Соблазнение – его второе имя».

Энн оглянулась в поисках массивного прочного дивана, за которым можно было бы спрятаться, но в этой чертовой комнате не было традиционной мебели. Тогда она схватила пухлую подушку и выставила перед собой, словно щит.

Стивен остановился в добрых двух футах от невесты и нахмурился:

– Ты же не боишься меня, Энн.

– Конечно, нет! – Господи, помоги ей! Беспокойство сделало его еще более привлекательным.

Она нисколько не боялась его. Она боялась себя.

Что с ней? Неужели она забыла, что бывает, когда тело одерживает верх над разумом? Десять лет назад она отправилась с лордом Брентвудом в сад барона Геддинга и вернулась обратно уже не девственницей. Разумные люди не повторяют подобных ошибок.

Хотя… Однажды утраченной девственности все равно нельзя лишиться еще раз.

– Я не причиню тебе боли. – На лице Стивена была искренняя тревога. – Я думал, ты знаешь об этом.

– Ты пьян.

Он покачал головой и поморщился:

– Уже нет. Протрезвел. Но даже пьяный я никогда бы не применил силу к женщине.

Понятно, что ему не приходилось этого делать. Женщины сами на него бросаются.

Энн уронила подушку на кушетку, чувствуя непонятное смущение.

– Ты хотел поговорить о фальшивой помолвке?

Стивен всмотрелся в ее лицо, потом пожал плечами и взъерошил волосы.

– Я действительно считаю, что это единственный способ спасти твою репутацию и не лишить твою сестру лондонского сезона.

У Энн появилось пренеприятнейшее чувство, что он прав. Ей было в общем-то наплевать на свою репутацию – чтобы что-то спасать, надо это иметь. Но она была готова драться когтями и зубами за право Эви выйти в свет, насладиться сезоном и, возможно, найти подходящего мужа.

– Если леди Данли будет держать язык за зубами, все обойдется.

Стивен закатил глаза:

– Да, если я обзаведусь крыльями, то буду летать над Темзой.

– Но…

– Но я уверен, что леди Данли и Мелинда Фолуэлл в этот самый момент рассказывают нашу историю – разумеется, под большим секретом – десятку-другому своих ближайших подруг. К вечеру о ней узнает весь Лондон.

– Нет.

– Да. Не надо хорошо знать Лондон, чтобы знать, как распространяются слухи. Их и в деревне хватает.

– Вы правы. – Хотя историю с Брентвудом удалось сохранить в тайне – вероятно потому, что о ней знали только два человека – он и она. Энн никому и никогда не рассказывала о своем падении, а Брентвуд скорее всего забыл о ней в тот самый момент, когда опустил ее задранное платье. Позднее она поняла, что является лишь одной из многих его побед.

Проклятие! Они только вчера приехали в Лондон, а она уже все испортила. Не слишком ли быстро?

– Эй! – Стивен похлопал Энн по плечу. – Не надо грустить. Прорвемся.

Энн вымученно улыбнулась.

Он погладил ее по щеке.

– Будет легче, если все будут считать, что мы любим друг друга. Поскольку леди Данли стала свидетельницей довольно-таки пылкой сцены, нам стоит намекнуть на существующую между нами страсть. Сдержанность, конечно, необходима, но все же надо постараться создать впечатление, что как только окружающие нас люди отвернутся, мы сразу окажемся в объятиях друг друга.

– Как, по-твоему, этого добиться?

Стивен усмехнулся:

– Ну, для начала, не стоит постоянно бросать на меня такие хмурые взгляды. Как считаешь, ты справишься?

– Постараюсь. – Помимо воли Энн опустила глаза и уставилась на его губы. Внутренний голос сразу же завопил, что так не подобает себя вести, но глаза жили своей жизнью.

Его губы были такими приятными.

– Вот так. У тебя здорово получается. – Его голос неожиданно охрип, а руки обвились вокруг ее талии.

Его губы теперь были очень близко и неуклонно приближались. Он коснулся губами ее губ и отстранился. Этого Энн показалось недостаточно. Должно быть, она издала какой-то недовольный звук, потому что его губы сразу вернулись. Он не впивался в ее рот, не старался просунуть язык прямо в горло и не прижимал к себе так сильно, что было трудно дышать. Он не делал ничего из того, что нравилось Брентвуду.

Стивен держал ее крепко, но нежно и очень медленно, даже как-то лениво исследовал ее рот, наполняя все ее существо жарким жидким теплом, разливавшимся внутри.

Энн знала, что происходит между мужчиной и женщиной. Это было стыдно и болезненно… по ее мнению. Но у многих замужних женщин, судя по всему, мнение было другим. Говоря о своих супружеских обязанностях, они краснели и довольно улыбались.

Может быть, половой акт бывает разным с разными мужчинами. Ведь поцелуи, выходит, тоже могут быть совершенно разными.

Ее тело подсказывало, что со Стивеном все будет иначе, намного лучше.

– Энн, – хрипло сказал Стивен, – здесь некого обманывать. Тебе полагается отталкивать меня и одаривать сердитыми взглядами. – Он легко поцеловал уголок ее рта. – Тебе полагается сердиться и требовать, чтобы я немедленно остановился.

Он снова поцеловал ее и привлек ближе к себе, так что она ощутила его эрекцию.

По спине пробежала нервная дрожь. Брентвуд делал то же самое.

Но его руки были грубыми. С ним она чувствовала себя в ловушке.

А с этим же мужчиной Энн чувствовала себя свободной. И желанной.

Червовый Король Сердец получил свой титул по праву. С этим не поспоришь.

Стивен потянул Энн к одной из кушеток, но та оказалась слишком низкой. Энн потеряла равновесие и рухнула на нее, запутавшись в собственных ногах и юбках и увлекая за собой Стивена. В этот момент плотно закрытая дверь распахнулась и в комнату ворвался Гарри.