Виолет… Ее имя пронеслось у меня в голове, как крик. Я кинулся вперед, суматошно оглядываясь по сторонам. И вот, наконец, я нашёл её. Она лежала неподвижно, наполовину засыпанная землей у разрушенного амбара.

– Виолет! – выкрикнул я, скользя коленям по земле приближаясь к ней.

Мои дрожащие руки потянулись к её лицу. Я осторожно стер с него пыль, коснулся теплой, но всё же ослабевающей кожи.

– Виолет, это я… Нилл. Открой глаза, пожалуйста, прошу… – голос ломался, слёзы текли безостановочно.

Она медленно открыла глаза, её взгляд был слабым, но она смотрела не меня.

– Нилл… – прошептала она, её губы чуть шевелились.

– Я здесь, с тобой. Всё будет хорошо, милая всё будет хорошо. – Мне не хотелось верить, что всё уже закончено. В душе я знал правду, хотел хоть как-то облегчить ее последние минуты.

Ее взгляд стал мягче, она словно улыбнулась сквозь боль.

– Помни меня, Нилл… – прошептала она, её голос стал всё тише.

– Не говори так, милая ! Нет! Ты не можешь… Ты не можешь оставить меня! – Рыдания сдавили горло, и я не мог ничего с собой поделать.

– Жаль, что всё так… закончилось, – сказала она, закашлявшись, её слабое тело содрогнулось.

– Не оставляй меня… Прошу тебя… Я не могу без тебя, – говорил я сдавленным голосом, как и сердцем.

– Я люблю тебя, Нилл, – её последние слова были едва слышными, – она закрыла глаза.

– Нет! Виолет! Нет! – вырвалось у меня, крепко прижав её к себе. Но её тело уже неподвижно, её дыхание замерло.

Мир, в который я верил и который давал мне надежды в мои мечты, мгновенно исчез. Осталась только боль и пустота.

⠀Виолет умерла гордо, не проронив ни слезы. Я прижал ее к себе, плакал очень долго, не зная сколько времени прошло. Её слова я буду помнить всегда. В мой груди горел огонь ненависти и вопрос: почему так? За что?

⠀Похоронил её под тем большим дубом, что растет возле дороги к подъезду в деревню. Голубую ленточку с её волос я оставил на память. Родителей я не смог похоронить, потому что не нашел их тела.

⠀Я долго сидел возле развалин своего дома. От пережитого, практически, не чувствовал физической боли. На улице было очень жарко, солнце было в зените, хотелось пить.

⠀Приехали на машинах военные и помощь, в деревне никого не осталось, кроме меня и маленькой девочки Флои, лет восьми. Она сидела в разрушенном доме, девочку привалило крышей в её комнате. В образовавшейся полости она просидела 6 часов. Ей очень повезло, что она осталась жива.

⠀Она вылезла со своей куклой и пошла по развалинам. Проходила мимо военных, пока те разбирали завалы и тела погибших. Её увидел и поднял на руки военный. Отряхнув, он принес девочку ко мне. Военные пытались расспросить меня что произошло. Мне нелегко было говорить, да и не хотелось…

⠀Нас посадили в машину, дали воды, оказали медицинскую помощь. На Флои не было ни царапины, только ноги были в пыли. Мы сидели с маленькой Флои в машине, она прижималась ко мне, обнимая мою руку. Ей сообщили, что родители погибли. Она даже не плакала, возможно от шока, что она испытала. Мы оба молчали… Потом она спросила тихим голосом:

⠀-Дядя Нилл, что теперь будет?

⠀В её вопросе звучал голос совсем уже не ребёнка.

⠀-Не знаю.

⠀Она сильнее прижалась ко мне, прижимая к себе свою куклу. Не знаю, что может испытывать девочка восьми лет, возможно, пережившая трагедию всей её жизни. Куда она пойдёт? Что делать ей дальше? Как жить? Да, я и сам не понимал, что мне делать дальше, как жить…

Впервые в жизни я испытал чувство сумасшедшей ненависти к людям, которые сделали это. Каким надо быть моральным уродом, чтобы сотворить такое? Кем надо быть, чтобы ради своих амбиций, положить на алтарь войны миллионы невинных жизней? Ради чего все это сделано? Ради чего? Неужели, цена этого так велика, что можно убивать, не раздумывая? Что это за идея? Что это? Вопросы не давали мне покоя… Я сидел и просто молчал. Но ненависть и злость разрывали меня изнутри.

К нам подошел военный человек в звании лейтенанта и спросил:

⠀-Как ваше самочувствие?

⠀Мы молчали, даже не смотрели в его сторону.

⠀Потом он представился:

⠀-Я – лейтенант Графт. Дин Графт. Разведка вооруженных сил «ОАЭ» «Освободительный Альянс Эллавии». Мы воюем против «АэНэМ» и её режима. Куда вы теперь направитесь?

⠀Мы с Флои не реагировали на него. Но он начинал мне действовать на нервы.

⠀-Я понимаю, – сказал он.

⠀-Не понимаете, -нервно возразил я, повернувшись к нему лицом. – Разве вы не знаете, что мы сейчас пережили? Что пережила девочка?

⠀-Понимаю, – ответил спокойно он. – У меня также во время бомбёжки погибли жена и двое маленьких детей. И каждый день я теряю близких мне людей и товарищей на этой войне…

Стало неловко, я повел себя эгоистично. Не подумал, что не только мы пострадали от этой войны. Есть другие люди, которые каждый день теряют близких и родных людей и живут с осознанием того, что с ними произошло. И многих уже не вернуть. Но они нашли в себе силы жить и бороться за жизнь. Лейтенант продолжил разговор:

–Отсюда мы поедем в Крагг до города Дола. Оттуда до деревни Шолт, там недалеко расположился наш штаб. Мы набираем добровольцев, чтобы подготовить их для разведывательно-диверсионной деятельности в тылу врага. Там все добровольцы пройдут подготовку и жесткий отбор. И лишь немногие отправятся действовать за линией фронта, а непосредственно в стране, под названием Лаода. Там «ОАЭ» готовит диверсию на одного из высокопоставленных чиновников «Великой-Пятерки». Группу забросят в тыл врага. Им дадут четкие инструкции наши агенты. После этого диверсанты будут действовать самостоятельно.

–Зачем Вы мне все это говорите, разве это не секретная информация? -поинтересовался я с ухмылкой.

–Посмотри на меня. Как твое имя, сынок? – спросил он.

–Нилл я. Нилл Грейтон.

– Так вот, Нилл Грейтон. Это война. И тут мне решать кому говорить, а кому нет. Я это говорю, потому что вижу, что тебе некуда пойти. Чем ты будешь заниматься? Чем ты собираешься себя кормить? Зима через два месяца. Я предлагаю тебе шанс выжить и принести какую-нибудь пользу, прежде чем ты отправишься воровать себе еду, чтобы не умереть. Сейчас не время для проявления самостоятельности и показухи, что ты уже взрослый. Подумай… Но когда ты окажешься там, в лагере для диверсантов, не говори, что тебя не предупреждали обо всем, что с тобой там будет происходить.

–А кто сказал, что я с вами поеду?

–Тебе решать. Но тебе и придется жить с тем, что произошло и помнить это всё… Я тоже думал, что не стану военным, когда мне предложили вступить в ряды «ОАЭ». Но что-то внутри меня говорило, что нужно это все остановить. Так не может продолжаться. Не могут погибать дети, жены и мужья. У меня были свои причины. И я думаю что у тебя их теперь тоже предостаточно, – закончил он.

Я посмотрел на маленькую Флои, которая сидела и мужественно смотрела перед собой. Сколько сил было у дитя всё это пережить, всё это осознать, я не знал. Но, возможно, мне представился шанс сделать что-то важное, что-то особенное… Я вспомнил слова Виолет и её взгляд… Я не мог думать, что она умерла напрасно, прикрыв собой меня. Может это и была трагическая случайность, но не сейчас. Сжимая её голубую ленточку в руке, опять обуяло чувство ненависти. Ненависти к себе, от чувства ничтожности и беспомощности, от неспособности изменить ситуацию.

Флои посмотрела на меня и положила свою руку на мой кулак, сжимающий ленту. Я посмотрел на нее и услышал:

–Думаю, что тетя Виолет разрешила бы тебе поехать с дядей!

На минуту я подумал о том, что, действительно, зима не за горами, а у меня нет ни дома, ни близких мне людей. Что я ничего не умею делать, кроме как растить и собирать урожай моса. Уже не успею построить себе что-либо на зиму. У меня не будет достаточно еды, чтобы прожить зиму. Воровать не хотелось. Хотелось жить, по крайней мере, честно.

–Я поеду с вами, лейтенант Дин,– ответил я.

–Ну, хорошо. Собери что тебе нужно, ну… что найдешь нужного. Потом возвращайся. Мы возьмем девочку с собой, ей некуда идти. Передадим её в деревне Шолт моим родственникам. У них нет детей, но они мечтали о ребёнке. Я думаю, никто не будет против.

Я отправился бродить по руинам моего бывшего дома. Разгребая руками завалы, я отыскал старый, но прочный рюкзак отца. Он напомнил мне, как мы ходили с отцом в лес и на рыбалку. Как мама провожала, а потом встречала нас с отцом. У меня вот-вот бы потекли слезы, но я держался. Вспомнил Виолет, её улыбку, её смех. Да. Но всё теперь было по- другому. Я отыскал свой нож, который мне подарил отец на шестнадцатый день рожденья. Хороший нож из хорошего кованого железа, с красивой ручкой, красивые ножны. Он пригодится, положил его в рюкзак. Отыскав несколько вещей, тоже засунул их в рюкзак. Взвалил его на плечо и отправился к машине, где сидела Флои и лейтенант Графт.

В машине сидел водитель, в звании сержанта, звали его Ном. На пассажирском сиденье сидел лейтенант Графт. Я сел в машину рядом с Флои. Уложил рюкзак под ноги и закрыл дверь. Девочка прижалась ко мне, и я приобнял её.

–Теперь всё?– спросил лейтенант у меня.

–Да, можно ехать.

Колонна из пяти машин стояла в ожидании. Лейтенант отдал команду, чтобы выдвигались к выезду из деревни, а мы будем двигаться за ними. Колонна выехала из деревни, мы ехали позади.

Я опять окинул взглядом свою деревню, точнее всё, что от неё осталось. На меня снова нахлынули воспоминания и сдавило в горле. Моя родина была осквернена, осквернена чужой волей, волей людей, которые двигали свои идеалы в мир.

Выезжая из деревни, я попросил остановить машину. Вышел, чтобы еще раз попрощаться со своей любимой, с которой нашему счастью не суждено было случиться. Я стоял и вспоминал последние минуты её жизни, прокручивая сцену её гибели несколько раз. Понимал, что нельзя ничего уже было изменить…

Лейтенант терпеливо ждал, когда я попрощаюсь. Попрощаюсь с тем прошлым, которое мне надо было пережить и найти в себе силы жить дальше. Он понимал. Он сам через это прошел. Он уважал мое право на мой внутренний мир, на мое внутренне состояние, на мои чувства.

Держа в руках голубую ленту, я осознавал, что все произошедшее останется здесь и сейчас. Подняв руку вверх, я разжал кулак. Ветерок подхватил падающую ленту и поднял ввысь, унося далеко-далеко, в сторону леса. Я долго наблюдал как ветер переворачивал, закручивал её, словно играл с ней грациозно и нежно. Это мне вдруг напомнило, как любимая заплетала лентой волосы.

–Прощай, Виолет. «Я буду помнить тебя»…

Повернувшись в сторону деревни, я еще раз попрощался мысленно с родителями. Развернулся и отправился быстрым шагом к машине, не хотел заставлять людей ждать. Не хотел, чтобы воспоминания опять застали меня врасплох. Я поблагодарил лейтенанта.

Ничего не сказав, он просто кивнул головой и приказал водителю ехать.

–Поехали, нам нужно торопиться.

Флои уже спала, когда я вернулся. Ей нужно было отдохнуть от всего этого. Слишком много событий за день. Мы двинулись, догнав нашу колонну автомобилей.

Уже смеркалось, алый закат над лесом, красные облака. Неужели я не вернусь сюда никогда… Не знал, что будет у меня впереди. Как сложиться жизнь Флои? Я ехал в неизвестность. Понимая, что прежняя жизнь осталась там, возле того дуба, где похоронена моя девушка и родительского разрушенного дома. Мне уже не быть прежним. Я познал суровость жизни. Жизнь бывает также нещадная к тем, кто даже не подозревает об этом и не мыслит делать что-то плохое. Кто просто живет своей жизнью и строит планы на будущее, светлое будущее, которое так и не произойдет. То утро изменило во мне всё, умерло всё, что мне дорого, также как и у Флои.

Мы ехали по извилистым дорогам Норвалла и должны были пересечь границу Крагг. Была ночь. В голове мысли о сегодняшнем дне, хотя очень хотелось спать. Через некоторое время я всё-таки уснул, скатившись головой к двери автомобиля. Успокаивал звук мотора и покачивание в машине, словно давая некую безопасность, что я где-то внутри закрыт от внешнего мира.

Чувствую, мы остановились. Приоткрыв глаза, увидел свет и людей в форме. Да, это была граница. Лейтенант вышел, из машины и говорил минут пять с теми людьми. Мы были на пропускном пункте. Делая вид, что сплю, тихо наблюдал за происходящим. После всех событий, я стал беспокойным. Вроде всё, лейтенант возвращался к машине. Когда он сел, люди в форме открыли проезд и мы продолжили путь. Я снова прислонился к двери и уснул.

Утро. Открыв глаза, увидел, что машина стоит, но лейтенанта и водителя не было. Только Флои проснулась и молча сидела.

–Как ты спала, Флои?

–Хорошо, дядя Нилл. Я хочу попить воды,– сказала она.

Я озадачился, где взять воду… Выйдя из машины, почувствовал прохладу. Туман был настолько густой, что на расстоянии 10 шагов мало что можно было разглядеть. Услышав какие-то голоса вдали, остановился и стал прислушиваться, о чём вели разговор. По голосу расслышал лейтенанта Графта и ещё одного человека. Решил направиться к ним. Двигаясь медленно, вслушивался в слова. Они говорили о какой-то группе десантников. Местные жители видели их с парашютами, выпрыгивавших из самолетов. Я вышел к ним, они стояли возле другой машины и разговаривали. Лейтенант Графт увидел меня