В-третьих, такой подход к определению содержания кредита (с экономической точки зрения) не привносит ясности в определении экономической сущности кредита, так же, как если бы автор попытался выявить содержание правовой категории «кредит» через экономическую составляющую, о чем уже было сказано.

Оставив в стороне дальнейшие, как нам представляется, бессмысленные иллюстрации искаженного понимания сущности кредита (банковского кредита), обратим внимание на один аспект как экономической, так и правовой дискуссии. Авторы целого ряда работ, приводя достаточно широкий спектр мнений в определении понятия кредита, редко утруждают себя в том, чтобы четко развести цитируемые научные труды по предмету исследования. Ведь, действительно, в одних работах кредит представлен с позиции инструмента банковской сферы, в других – как универсальное средство, находящее самое широкое применение во всех сферах жизни. При этом необходимо учитывать и направленность исследования на социальные, экономические, правовые и иные всевозможные элементы.

При выявлении правовой сущности банковского кредита необходимо учитывать ряд аспектов, которые должны быть положены в основу ее изучения.

Так, представляется ошибочным подход к исследованию банковского кредита, отправным моментом которого выступает положение о его межотраслевом характере. Данный термин является частноправовым (гражданско-правовым), а возможность его использования в остальных отраслях права допускается законодателем в той мере, в какой это необходимо для урегулирования отношений в межотраслевом поле. При этом существует необходимость уяснения вопроса: используется ли термин «кредит» в том или ином нормативном правовом акте как частноправовой, либо он имеет свое самостоятельное значение для применения его, например, к налоговым или финансовым отношениям? Ответ на поставленный вопрос можно найти в общей норме отраслевого законодательного акта о порядке применения гражданского законодательства к отношениям, выступающим предметом регулирования данного акта. Например, п. 1 ст. 11 Налогового кодекса РФ (НК РФ) указывает, что «институты, понятия и термины гражданского, семейного и других отраслей законодательства Российской Федерации, используемые в настоящем Кодексе, применяются в том значении, в каком они используются в этих отраслях законодательства, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом», а ст. 65 НК РФ раскрывает содержание налогового кредита через изменение срока уплаты налога на срок от трех до одного года. Если все же придерживаться позиции межотраслевого характера термина «кредит», то можно отметить, что помимо данного термина и большинство других терминов гражданского законодательства, например «денежные средства», «информация», «договор», «право собственности» и т.д., выступают межотраслевыми, за исключением, пожалуй, терминов «гражданское законодательство», «гражданское право» и всех тех, которые в содержании имеют слово «гражданское».

Таким образом, нет необходимости класть в основу исследования признак межотраслевого характера категории «банковский кредит» («кредит»), поскольку это никаким образом не может отразиться на определении ее содержания.

Кроме того, необходимо учитывать и доктринальный подход к определению места банковского кредита (кредита) в действующем Гражданском кодексе. Все главы и параграфы разд. IV «Отдельные виды обязательств» ГК РФ определяют типы и виды гражданско-правовых обязательств.

Законодатель посвятил займу, кредиту, товарному и коммерческому кредиту отдельные параграфы главы 42 ГК РФ. Данная глава не имеет параграфа, посвященного общим положениям, что дает основание рассматривать параграфы по отношению друг к другу как равнозначные, а, следовательно, договоры относительно содержания каждого параграфа как самостоятельные. Однако в юридической литературе встречаются иные подходы толкования структуры данной главы Гражданского кодекса.

Основная позиция авторов сводится к определению зависимости кредита от займа, когда последний рассматривается в качестве родового понятия, а первый – видового^[20]. Аргументом такой позиции ученых выступает наличие отсылочной нормы п. 2 ст. 819 ГК РФ: «К отношениям по кредитному договору применяются правила, предусмотренные параграфом 1 настоящей главы, если иное не предусмотрено правилами настоящего параграфа и не вытекает из существа кредитного договора». Так, В. В. Витрянский пишет, что «среди правил о кредитном договоре имеется положение о том, что к отношениям по кредитному договору подлежат применению в субсидиарном порядке нормы о договоре займа»^[21]. Это, в свою очередь, дало повод автору прийти к следующему выводу: «договор товарного кредита (как и кредитный договор) надлежит квалифицировать как отдельный вид договора займа»^[22].

Такой подход к определению места кредита в главе 42, когда содержание отсылочной нормы стало единственным весомым аргументом отнесения кредита к разновидности займа, вызывает некоторую растерянность. Наши возражения касаются следующего.

Во-первых, норма п. 2 ст. 819, как уже отмечалось, является отсылочной и выступает примером особого юридико-технического приема, способом регулирования, когда имеет место «отсылка к регламентации сходных отношений, установленная законодательным порядком»^[23]. Цель такого субсидиарного (дополнительного) применения заключается в первую очередь в исключении дублирования нормативного материала.

Во-вторых, подобную конструкцию отсылочной нормы законодатель использует и при урегулировании других обязательственных отношений. Приведем только два законодательных примера. Так, п. 2 ст. 567 ГК РФ гласит: «К договору мены применяются соответственно правила о купле-продаже (гл. 30), если это не противоречит правилам настоящей главы и существу мены» (курсив мой. – С. С.). Трудно предположить, что приведенная норма позволяет усомниться в самостоятельности данной договорной конструкции^[24]. Напротив, доктринальный подход выражается в определении договора мены как самостоятельного типа гражданско-правового договора. Второй пример касается возможности применения положений договорных обязательств к правовому институту действия в чужом интересе без поручения, что, естественно, не умаляет самостоятельности последнего, являющегося по своей правовой природе внедоговорным обязательством. Так, ст. 982 ГК РФ определяет, что «если лицо, в интересах которого предпринимаются действия без его поручения, одобрит эти действия, к отношениям сторон в дальнейшем применяются правила о договоре поручения или ином договоре, соответствующем характеру предпринятых действий, даже если одобрение было устным» (курсив мой. – С. С.).

В-третьих, если обратиться к структуре глав Гражданского кодекса, посвященных, в частности, купле-продаже, аренде, подряду, то можно с уверенностью утверждать, что законодательная позиция определения видов гражданско-правовых договоров в рамках соответствующих глав выражается иначе, чем посредством использования отсылочных норм.

Таким образом, все параграфы главы 42 ГК РФ регулируют самостоятельные виды договорных конструкций, а именно договор займа, кредитный договор, договор товарного кредита, и обязательство, возникающее из коммерческого кредита.

Возвращаясь к структуре главы 42, заметим, что параграф второй «Кредит» гл. 42 посвящен непосредственно банковскому кредиту, а не кредиту вообще. В свою очередь, параграф третий «Товарный и коммерческий кредит» данной главы, напротив, четко выделяет еще две разновидности кредита помимо той, которая указана во втором параграфе. Поэтому для устранения искаженного толкования структуры главы 42 ГК РФ представляется возможным уточнить название параграфа второго и сформулировать его как банковский кредит, что позволит четко разграничить разновидности общей категории «кредит».

Большинство договорных (возмездных) конструкций имеют двусторонний характер, состоят из двух основных обязательств, содержание которых выражается в наличии соответствующих субъективных прав и корреспондирующих им субъективных обязанностей. Одно из таких обязательств, как правило, связано с передачей денежных средств в оплату товара, работ или услуг и поэтому является характерным для всех договоров, не отражая тем самым специфики каждого из них. Следовательно, встречное обязательство обязательству по передаче денег можно рассматривать как квалифицирующее для определения существа гражданско-правового договора, которое, в свою очередь, и нашло отражение в названии глав и параграфов части второй Гражданского кодекса. При определении такого квалифицирующего обязательства можно руководствоваться законодательным приемом, нашедшим выражение при определении применимого права к договору в рамках ст. 1211 ГК РФ. Речь идет об общем подходе толкования положения п. 1 ст. 1211 ГК РФ: «право страны, с которой договор наиболее тесно связан». По общему правилу (п. 2 ст. 1211) оно определяется как право страны, где находится место жительства или основное место деятельности стороны, которая осуществляет исполнение, имеющее решающее значение для содержания договора (курсив мой. – С. С.). Помимо общего правила определения права страны, с которой договор тесно связан, законодатель оказывает помощь в определении такого права и указывает (п. 3 ст. 1211), что в договоре купли-продажи стороной, которая осуществляет исполнение, имеющее решающее значение для содержания договора, выступает продавец, в договоре дарения – даритель, в договоре аренды – арендодатель, в договоре подряда – подрядчик и т.д. То есть для договора купли-продажи квалифицирующим обязательством выступает обязательство по передаче вещи (товара) в собственность, для договора аренды – обязательство по передаче имущества во временное владение и пользование или во временное пользование, в договоре подряда – обязательство по выполнению работы и передаче результата работы заказчику^[25]. Сложнее обстоит дело с определением такового обязательства применительно к главе 42 ГК РФ.

При определении стороны, которая осуществляет исполнение, имеющее решающее значение для содержания договора займа и кредитного договора, законодатель определяет ее как заимодавец и кредитор соответственно, в чем, как нам представляется, прослеживается непоследовательность законодателя, вступающая в противоречие с положениями главы 42. Речь идет о том, что в договоре займа присутствует только одно обязательство, связанное с возвратом заемщиком заимодавцу суммы займа или равного количества других полученных им вещей того же рода и качества. Следовательно, применительно к договору займа можно вести речь только об одном обязательстве, которое по смыслу п. 2 ст. 1211 ГК РФ и должно стать квалифицирующим. Другими словами, именно исполнение заемщика имеет решающее значение для содержания договора займа, а значит, применимое право должно определяться через право страны, где находится место жительства или основное место деятельности заемщика. Для кредитного же договора, являющегося по своей природе двусторонним, характерно наличие двух обязательств, из которых только одно можно признать квалифицирующим. Таким обязательством выступает обязательство по предоставлению суммы кредита кредитором заемщику, а, следовательно, применимое право будет определяться через место жительства или место осуществления деятельности кредитора^[26].

Таким образом, можно заключить, что название параграфа первого «Заем» главы 42 соотносится с обязательством по возврату заемщиком заимодавцу суммы займа или равного количества других полученных им вещей того же рода и качества, а название параграфа второго «Кредит» с обязательством по предоставлению суммы кредита кредитором заемщику.

В юридической литературе под кредитными отношениями предлагается понимать все правовые отношения, возникающие при предоставлении (передаче, использовании и возврате) денежных средств или других вещей, определяемых родовыми признаками, на условии возврата^[27].

При этом под кредитным правоотношением было бы неправильно понимать всякое правоотношение, возникающее при передаче ценностей, когда получение их эквивалента отделено некоторым промежутком времени. При таком понимании к числу кредитных следовало бы отнести отношения, возникающие из купли-продажи, поставки, подряда, перевозки, т.е. те, которые состоят в передаче товаров или предоставлении услуг до их оплаты^[28].

Представляется не совсем обоснованным вывод Л. Г. Ефимовой, который она делает из выше указанного определения кредитного правоотношения, предложенного Э. Г. Полонским в 1960-х годах. Так, Л. Г. Ефимова полагает, что «все кредитные правоотношения сводились, в основном, к договору займа»^[29]. Если же быть точными, Э. Г. Полонский в то время указывал, что «весь сложный комплекс гражданско-правовых отношений возникает из трех сложившихся в советском гражданском праве самостоятельных договоров: договора займа, договора вклада, расчетного и текущего счета и договора банковской ссуды»^[30].

Банковский кредит как обязательство отличается от заемного обязательства по признаку направленности. Содержание заемного обязательства сводится к обязанности заемщика вернуть заимодавцу ранее полученную денежную сумму или ранее полученное количество вещей того же рода и качества, а, следовательно, данное обязательство определяется действием, направленным от заемщика к заимодавцу. Банковский же кредит (кредитное обязательство), выступая квалифицирующим обязательством для определения содержания кредитного договора, должно определяться как обязательство, в силу которого кредитор (банк или иная кредитная организация) обязан предоставить денежные средства (кредит) заемщику, а заемщик имеет право требовать от кредитора такой передачи в размере и на условиях, предусмотренных кредитным договором. То есть речь идет о направленности действия от кредитора к заемщику. Совершение действия обязанным лицом в кредитном обязательстве создает долг на стороне заемщика, и поэтому в чистом виде не является денежным обязательством, которое (в узкой трактовке) всегда направлено на погашение денежного долга платежом.

Таким образом, именно направленность банковского кредита от кредитора к заемщику отличает его от заемного обязательства. Причем такая направленность присутствует и в других видах кредита, а именно товарном и коммерческом.

Категория «банковский кредит» соотносится только с одним обязательством, возникающим из кредитного договора и квалифицирующим его в качестве такового. Банковский кредит не обозначает все те обязательства, которые возникают из кредитного договора, поскольку, выступая правоотношением, он не может представлять собой несколько правоотношений. В этом подходе проявляется нецелесообразность разграничения гражданских правоотношений на простые и сложные, где последние предлагается рассматривать как правоотношения, в которых обе стороны обладают как правами, так и обязанностями^[31]. «Понятие сложного обязательства никак не вписывается в понятие о правоотношении вообще, как связи, состоящей из одного права и одной обязанности»^[32]. Содержанием обязательства как гражданского правоотношения являются субъективное право и корреспондирующая ему субъективная правовая обязанность. В кредитном обязательстве мы ведем речь о праве заемщика требовать предоставления денежной суммы (кредит) и об обязанности кредитора предоставить данную сумму, которые «находятся в неразрывном диалектическом единстве, получающем свое выражение в реальных общественных отношениях»^[33], между заемщиком и кредитором.

При исследовании категории «банковский кредит» обращает на себя внимание некоторая вольность современных ученых в использовании терминологии, когда одни термины подменяются другими или используются в неточной формулировке. Так, при первом осмыслении названия статьи В. В. Витрянского «Категории «кредит» и «кредитные правоотношения» в гражданском праве» можно сделать вывод, что автор разводит указанные категории, что отчасти подтверждается и выводами, завершающими научную статью. Автор определяет, что в гражданско-правовом смысле категория «кредит» может означать лишь вид заемного обязательства, по которому одна сторона обязуется предоставить другой стороне денежную сумму или определенное количество вещей, определяемых родовыми признаками, а последняя – возвратить в установленный срок соответствующую денежную сумму или такое же количество вещей того же рода и качества^[34]. Кредитные правоотношения определяются ученым как «обязательство, вытекающее из кредитного договора, договора товарного кредита, либо обязательство коммерческого кредита»^[35].