Еритомо, как и его последователи, не решился посягнуть на императорский трон и сделаться монархом как это часто бывало в Китае. Император и императорская система правления нужны были новым правителям прежде всего как идеологическое подспорье. Несмотря на распространение буддизма в японском обществе того времени вглубь и вширь, ни сегуны, ни сиккэны не могли себе позволить лишиться формального благословения своим действиям со стороны "сына Неба". Конечно, это только одна из причин нежелания действительных правителей Японии прервать цепочку потомков богини Солнца, каковыми считались монархи, на императорском троне.

Монархи не всегда мирились со своим бесправным положением. И императоры, и аристократия смотрели на сёгуна и его сподвижников, как на варваров, узурпировавших законную власть. Довольно сильная оппозиция сегунату ждала удобного случая для выступления против бакуфу распрей между кланами Минамото и Ходзе. Экс-император Готоба со своими сторонниками попытался возвратить власть императорскому дому. Вооруженная борьба продолжалась три года, но в конце концов сиккэну Ходзе Еситоки удалось подавить выступление мятежного императора. События 1219-1221 гг. получили название "смуты годов Дзеэй". Для предотвращения подобных выступлений в будущем бакуфу поставило в Хэйане гарнизон войск со специальным уполномоченным. Наместнику сиккэна при императорском дворе вменялось в обязанность следить за лояльным отношением императора и аристократии к правительству в Камакура. Кроме того, сиккэн конфисковал большое количество земель, принадлежавших мятежникам, и разделил их между своими приверженцами, главным образом между теми, кто участвовал в походах против восставших. В результате принятых бакуфу мер императоры не имели реальной возможности претендовать на власть более ста лет, экономическое положение старой аристократии (не говоря уже о политическом статусе) было серьезно подорвано.

Вследствие указанных причин старая буддийская церковь, можно сказать кровными узами связанная с аристократией, не могла быть идеологической опорой нового режима. Бакуфу не стеснялось расправляться с монахами, слишком рьяно поддерживавшими старые порядки и пропагандировавшими реставрацию императорской власти. Данное обстоятельство еще раз подчеркивает тот важный факт, что сёгунат не шел ни на какие компромиссы с аристократией (в данном случае мы имеем в виду прежде всего императора и императорскую семью). Некоторые уступки не меняли общей картины. Объединение Тэндай было слишком сильно экономически и имело хорошо вооруженные отряды самообороны, состоявшие из монахов и подчиненных им крестьян. Поэтому монастыри находились в относительной безопасности от прямого военного нападения со стороны бакуфу. К этому времени культовые учреждения Тэндай-сю (например, монастыри на горе Хиэй) и в меньшей степени Сингон-сю превратились в государства и стали центрами потенциальной оппозиции, политической и военной, сегунату. Равновесие сил сохранялось до второй половины 16 в., когда феодал Ода Нобунага, сторонник сильного центрального правительства, сжег все монастыри и храмы Тэндай- сю на горе Хиэй.

Самураи – старинные последователи дзэн-буддизма

Наибольшее распространение в 13 веке в Японии имел амидаизм – учение о "чистой земле" будды Амида. Это буддийское верование было известно давно, чуть ли не с 7 века, однако как течение оно стало оформляться в конце 12 века, явившись реакцией на глубокий общественно-политический кризис. Основателем ведущей амидаистской школы Дзедо-сю (школа Чистой земли) был монах Гэнку (1133-1212), посмертное имя – Хонэн, получивший буддийское образование в монастырях на горе Хиэй. В смутное время 12-13 вв. на островах бытовало мнение, что учение о "чистой земле" будды Амида являло собою единственное положительное противопоставление теориям старых школ.

Главное место в доктринах Дзедо-сю занимало обоснование культа будды Амида, во власти которого было возрождать или не возрождать людей в его "чистой земле", находящейся где-то далеко на Западе. Эта "земля" сравнима с христианским раем. Из учения Амида, как единственного спасителя, вытекала ненадобность поклонения другим буддам и бодхисаттвам, а также почитания каких-либо иных сутр, помимо тех, в которых описывалась "чистая земля" и могущество Амида. Теория Дзедо-сю заостряла внимание на нэмбуцу – "думание о будде (молении будде)". Хонэн придавал первостепенное значение формуле "Наму Амида буцу!" – "Слава будде Амида!", как раз и составлявшей суть нэмбуцу в этой школе. Повторение этой магической формулы должно было привлечь внимание Амида к молящемуся и тем самым обеспечить спасение последнего.

В начале 13 в. в школе Дзедо произошел раскол, в результате которого выделилась группировка, называвшая себя Истинной школой чистой земли – Дзедо-синсю. Первым патриархом Синсю был Синран (1173-1262), который, отвергая все метафизическое в старой школе, утверждал, что "если вера в Амида и заповеди являются единственно необходимым для истинного спасения и перенесут верующего в рай, то ясно, что смущать умы верующих метафизическими тонкостями, которые составляют такую важную часть в учениях других сект, как например, Тэндай и Сингон, в высшей степени ненужное дело".

Школы дзэнского направления нашли многочисленных последователей среди профессиональных военных, начиная с высших чинов бакуфу. Теоретической основой дзэнского учения с досконально разработанной техникой медитации являлась все та же идея о наличии "природы будды" в каждом человеке. Внимание учителей дзэна было направлено исключительно на методы выявления в человеке этой природы, т.е. на внутренний мир индивида.

В Японии в рамках дзэнского направления возникли две школы – Риндзай и Сото.

Риндзай-сю названа по имени ее родоначальника – китайского монаха Линьцзи (по-японски Риндзай) – и относится к так называемому южному течению дзэна, лидером и идеологом которого был Хуэйнэн (637-713). В Японии учение Риндзай ввез монах Эйсай (1141-1215). Получив широкую поддержку в среде самурайства, Риндзай-сю особое влияние приобрела в конце 13-14 вв. В религиозной практике школы особый акцент делался на коанах – вопросах, которые наставник задавал ученику с целью развить у него способность к непосредственному, как утверждают апологеты дзэна, постижению сути бытия и тем самым привести его к просветлению.

Догматика Сото, как и Риндзай, является развитием некоторых сторон учения, разработанного Хуэйнэном. Организовали школу последователи монахов Бэньцзи с горы Цаошань и Лянцзе, проживавшего на горе Дуншань. Школа получила название по этим горам: Цаодун (слово "шань" означает "гора", что соответствует японскому Сото). Основателем Цаодун-Сото в Японии был монах Догэн (1200-1253), который познакомился с учением школы во время поездки в Китай. Догэн и его сподвижники подверглись резким нападкам со стороны адептов Тэндай-сю, но среди нового военного сословия приобретали все большое влияние. Догэн пропагандировал единственно истинный, по его мнению метод достижения просветления, а именно так называемый сидячий дзэн. Догэн подчеркивал, что просветления можно достичь, сидя в определенной позе в определенной обстановке. Остальные же методы являются, утверждал лидер Сото-сю, во-первых, излишними, а во-вторых, малоэффективными. Простота пути спасения обусловила популярность догэновского учения, в то время как Риндзай-сю остановилась "закрытой" школой. Заметим, что этические установки, предлагавшиеся Сото-сю, очень хорошо вписывались в самурайский кодекс поведения – бусидо.

В 13 в. продолжали функционировать некоторые ранние буддийские школы – Кэгон-сю, Риссю, причем последняя переживала ренессанс. Ее называют дисциплинарной школой, поскольку во главу угла в ней ставилась религиозная практика: соблюдение множества обетов (в некоторых случаях по пятисот). Ригористичность предписаний не могла не импонировать определенному слою самураев, выходцам с окраин страны, где многие из них долгое время проживали в военных поселениях с жесткой дисциплиной. Достаточно стабильный круг адептов имела и школа Сингон.

Сегунат старался опереться не только на новый буддизм, но и на национальную религию синто. Сёгуны и сиккэны делали многочисленные пожертвования синтоистским святилищам, чаще всего в виде земельных угодий.

Синто объявлял императора прямым потомком богини Аматэрасу, и, тем самым шел на возможный конфликт с бакуфу. Но этого не произошло, так как бакуфу формально никогда не противопоставляло себя монарху: большинство важнейших актов сегуна скреплено печатью императора. Камакурским властям было выгодно опереться на поддержку синтоистской церкви, так как это в известной мере легализовало существование и деятельность бакуфу и ставило ее под "защиту" местных японских богов. Влияние же синтоистской церкви на японское общество того времени было достаточно велико. Каждый феодальный клан поклонялся определенному синтоистскому божеству (правда, чаще всего принявшему буддийские черты). Во время правления Минамото размах получил культ Хитамана, покровительствовавшего военному сословию.

В представлениях японцев, как и ряда других народов Востока, цветок Лотоса, – обязательный элемент буддийской иконографии, – ассоциируется с буддизмом. Будды и бодхисаттвы изображаются либо восседающими, либо стоящими на троне, образуемом лепестками лотоса. "Восседать на лотосовом троне" – значит возродиться после смерти в "чистой земле" – буддийском рае, обрести там желанную для каждого верующего буддиста нирвану.

Наиболее популярный и почитаемый буддийский текст – "Сутра лотоса благого Закона" (очень часто ее называют просто Лотосовой сутрой или Сутрой лотоса) связан с именем одного из крупнейших религиозных и общественных деятелей японского средневековья – Нитирэном (1222-1282), провозгласившего себя "подвижником Лотосовой Сутры". Нитирэн объявил сутру "единственно истинным учением", делая особый акцент на проповеди содержащейся в ней идеи о "всеобщности спасения". Базируясь на теоретических выкладках классиков тяньтайского буддизма, Нитирэн усовершенствовал концепцию бытия, определенную им формулой "одно мгновение мысли – три тысячи". "Три тысячи" – число возможных граней, сторон бытия человека и окружающего мира, причем все грани проявляются ежемгновенно, в одно мгновение мысли. Функционально же значимых модусов существования или «миров Дхармы» насчитывается десять. Это психические состояния, которое переживает все сущее. Данные модусы обозначаются словом «мир».

В буддийской литературе "миры" описываются в строго иерархическом порядке.

1. "Мир ада". Это состояние конкретного мучения, испытываемого человеком. В буддизме человеческая жизнь отождествляется со страданием, хотя человек субъективно этого чаще всего не осознает, "мир ада" – выражение такого страдания в какой-либо конкретной форме, т.е. в виде болезней, домашних неурядиц, крайней бедности и т.д. Общебуддийская традиция различает восемь уровней или кругов ада, как наказания за недолжные с точки зрения буддизма деяния. В древнем трактате "Сока гаккай" о "мире ада" говорится следующее:

"Ад – это не мир, в котором оказываются после смерти, и не метафора. Он одна из сторон жизни и проявляется в реальном бытии… То есть это состояние, когда ты раздавлен мучениями, хуже которых ничего не бывает, и не способен даже пошевельнуться. Нет решительно никаких жизненных сил что-либо делать, и ты ничего не хочешь от будущего. Другими словами, адом называется существование с израненным телом и душой, доставляющее муки, это предел страданий".

2. "Мир голодных духов".

Это состояние, когда существование человека определяется рядом низменных, с точки зрения буддизма, желаний, почему последние и сравнивают с "голодными духами". Называются следующие причины попадания в этот "мир": гурманство, убийство животных ради потребления их мяса в пищу, эгоизм, стремление к личной выгоде, продажа вина, разбавленного водой, приобретение обманным путем вещей, вырубка деревьев в роще, где проживают монахи и т.п. "Голодные духи" пожирают человека, который, как правило, не знает, кто на самом деле является его поводырем в этом "мире". Внутри нас бурлят разнообразные побуждения и желания. Начиная с самого главного желания "хочу жить!", это многочисленные и разнотипные желания: материальные – пищи, одежды, дома, а также желания славы, власти, поддержки со стороны других. "Миром голодных духов” называется состояние постоянно существующей жажды, мучащей тебя желаниями – "хочу иметь то-то", "хочу делать то-то". Говоря другими словами, это состояние мучительного существования, при котором тело и мысли опалены огнем не знающих предела желаний; кроме того, можно сказать, что это состояние кратко определяется словом "живу"!. Именно потому, что существуют желания, развивается техника, искусство, но, с другой стороны, поэтому же возникают войны и другие явления, наносящие вред обществу".

3. "Мир скотов".

"Мир скотов" называют состояние, когда потерян разум, состояние, когда живут, следуя инстинктам. Хотя, конечно, человек и называется человеком, но как живое существо, помимо того, что он живет общественной жизнью, он должен выполнять требования инстинктов – питаться, спать, и это нельзя устранить. Однако можно ли в конце концов назвать человеческим существованием жизнь согласно велениям инстинкта"?.

Изображение ˮмира небаˮ в книге кёгэн-бон

4. "Мир демона Асуры".

Состояние агрессивности, когда человек охвачен желанием быть всегда и во всем первым. Если у такого человека есть мысли, то это "непрекращающиеся намерения превзойти всех людей; на тех, которые ниже его, он смотрит с пренебрежением, подобно тому, как орел глядит с высоты во время полета. Такие люди похожи на воинственного демона Асуру, по имени которого данный "мир" получил свое название.

С того времени, как ребенок начинает ходить в детский сад, немало матерей, озабоченных воспитанием, заставляют своего ребенка усиленно заниматься. И с ненавистью смотрят на успехи чужих детей. Но если хорошенько поразмыслить, то станет ясно, что во многих случаях такая агрессивность проявляется неосознанно, как свидетельство эгоизма родителей и стремления скрыть собственные недостатки. Проявления в жизни агрессивности в виде высокомерия и чванства также можно назвать заблуждением на пути достижения просветления, и это "мир демона Асуры". Отличие его от "миров" "ада", "голодных духов", а также "скотов", в том, что здесь зарождается самосознание.

Однако это самосознание не более чем себялюбивое "я", требующее только личной выгоды и самоутверждения. Таким образом, существовать в "мире демона Асуры" – значит "пребывать в фантазиях и не ощущать реальности, взращивать в себе самодовольство, наносить раны другим людям и самому впасть в несчастья".

5. "Мир человека".

Естественное состояние человека – добросовестно заниматься повседневными делами. Однако позиция "мира человека", таит в себе потенциальную возможность внезапно очутиться в одном из четырех, перечисленных выше, плохих "миров" в силу каких-либо обстоятельств, но, с другой стороны, в ней также заключена возможность, благодаря хорошему пониманию сущности вещей и совершенствованию, поднять себя до уровня "слушающих голос" и "самостоятельно идущих к просветлению" и бодхисаттвы, сделать полезный вклад в общество. Поддерживать в себе "мир человека" – обязательное условие человеческого существования".

6. "Мир неба".

Это состояние, когда человека переполняет радость, тело и мысли как бы оживляются, и действительно создается настроение "поднимающегося в небо". Однако в "мире неба" скрыта дьявольская сущность желаний. Если она проявляется, то человек легко становится эгоистичным, ищущим выгоды для себя, он ощущает радость даже тогда, когда вызывает общественно вредные явления, войну или разрушает природу. Короче говоря, в радости имеется потенциальная опасность, наличествует причина деградации. Кроме того, "мир неба" легко разрушим и так же превращается в один из трех "плохих миров". Он не может быть конечной целью человеческого существования.

7. "Мир слушающих голос".

Это состояние, в котором находится человек, слушающий голос учителя, проповедующего "Закон". "Состояние" мира слушающих голос возникает тогда, когда человек читает книги, чтобы усвоить суть своей работы, слушает старших товарищей, учится чему-либо, испытывает интерес к общественным проблемам. Таким образом, старание "слушающих голос", когда они приходят учиться у другого человека, и есть то, что действительно ведет к просветлению; "миром слушающих голос" можно назвать такое состояние в жизни, когда, вдумываясь в человеческую жизнь, размышляя о ней, стремятся достичь истинного ее осознания. К тому же на основе такого самосознания формируются условия, направляющие личность на самоусовершенствование".

8. "Мир самостоятельно идущих к просветлению".

Этот "мир" противопоставляется "миру слушающих голос", поскольку, с одной стороны, "самостоятельно идущие к просветлению" стремятся к нирване без чьей-либо помощи.

Видя перед собой явления природы, газетную новость или что-нибудь подобное, сами над этим размышляют, сомневаются, мысленно борются и самостоятельно приходят к просветлению – это и есть состояние пратьека-будды. Типичный случай этого – открытие нового, создание чего либо; можно сказать, что это состояние наиболее ярко прояв ляется в жизни людей искусства, выдающихся мастеров своего дела, ученых. Здесь явственно присутствует ощущение удовлетворенности, но, если взглянуть на его характер, оно покажется эгоистичным: просматривается тенденция глядеть на других людей свысока. Хотя в данном случае и говорят о просветлении, но это только частичное просветление – в нем ощущается ограниченность.

9. "Мир бодхисаттвы".

Состояние, полярно противоположное предыдущему миру. Если последний олицетворяет эгоизм, то единственное желание бодхисаттвы – привести "обыкновенного человека" к просветлению. Бодхисаттва сознательно жертвует собственным благополучием ради спасения других. Он среди обыкновенных людей шести "миров", пренебрегая собой, сосредотачивает все внимание на других людях; на плохое направляет хорошее, его мысли отданы другим. Хотя в "мирах" "слушающих голос" и "самостоятельно идущих к просветлению" укрепилось осознание самих себя, но это ступени направленной на себя самого выгоды. У бодхисаттвы действия альтруистичны, т.е. это существование, направленное на людей, общество. Однако альтруизм не просто самопожертвование: его источник в том, что бодхисаттва проникнут огромным желанием добиться ничем не разрушаемого счастья для самого себя и всего человечества, а также горячим желанием построить гармоничное общество. Так что особенность этого состояния, очевидно, в том, что оно поддерживается силой сострадания, переполняющего жизнь бодхисаттвы. Сострадание – это жизненная энергия, бьющая из глубины живого. Оно проявляется в том, что печали и сострадания других людей становятся своими собственными, и, кроме этого, нет большей радости. Можно сказать, что такой путь жизни ради других возвышается над дьявольским характером желаний и эгоизмом, отшлифовывает человеческую сущность.

10. "Мир Будды".

Будде открываются все законы бытия, прошлое, настоящее, будущее. Он освобождается от всяческих страданий, поскольку окончательно преодолевает привязанности ко всем желаниям, кроме одного – спасать живые существа.