Не то чтобы я простила Джеймсу эгоистичное бессердечие, но увидела себя со стороны – разъяренную, обиженную, неумолимо строгую к нам обоим. Скорее я простила себя за любовь к нему.
Стремление быть на нее похожей вплоть до одинаковой одежды… Напоминает сюжет «Одинокой белой женщины». Я вообще думаю, что от желания сыграть сцену в душе из «Психо» ее отделяет жалкая пара таблеток «ксанакса».
Я до того опешила, что не нашлась, что ответить, так и застыла, разинув рот. Как будто мне в лицо плюнул телепузик или еще кто-то столь же милый и безобидный.
Я и не знала, что вы женаты. – Надеюсь, удивление в моем голосе было не слишком заметным.
– За грехи мои, – кивнул Александр. – Уже тридцать восемь лет. За убийство, думаю, и то меньше дают!