Из множества закономерных связей, обусловленных разнообразием взаимодействий, имеющих место в механизме реализации преступного замысла и в процедуре выяснения обстоятельств события преступления, для целей криминалистического познания наиболее существенны те, которые наблюдаются в процессах возникновения и обнаружения источников информации. Эти закономерности можно представить двумя группами: 1) закономерности возникновения источников информации о преступлении, в которой отражается криминальное событие; 2) закономерности получения, исследования, оценки и использования этой информации в процессе раскрытия и расследования преступлений.
Потребность в изучении этих закономерностей осознавалась не только современными учеными, занимающимися изучением проблем борьбы с преступностью, но и теми, кто стоял у истоков криминалистической науки. Г.Гросс, в частности, писал: «Исследовать «доказательства» и сделать из них вывод, в сущности, значит «о предшествовавшем умозаключить по последствиям и, наоборот, – о последствиях умозаключить по предшествовавшему».[14] Эту мысль основоположника криминалистики следует понимать так. Если мы на месте преступления обнаруживаем те или иные материальные следы, то, зная, в какой зависимости находятся «последствия» и их «причина» (то есть, зная закономерности возникновения «последствий»), мы можем высказать обоснованные суждения о том, кем, или каким орудием обнаруженный след был оставлен, как, при каких обстоятельствах эти следы возникли. Познание обстоятельств события идет, таким образом, от «следствия» к «причине».
В работе по раскрытию преступлений полезно бывает и изучение обратных связей, то есть от «предшествовавшего» к «последствиям». Обладая знанием о «причине», к примеру, о типичных способах действий преступников, можно высказать обоснованные суждения о последствиях («следах»), которые эти «причины» должны вызывать. А значит, и определить направления поиска доказательств.
Познание закономерностей объективной действительности, содержанием которых являются объективно существующие постоянные и повторяющиеся связи реальных объектов, ведет к открытию новых законов. Слово «закон» и «закономерность» – понятия не тождественные, хотя и непосредственно связанные друг с другом. «Слово закон …обозначает… то или иное языковое утверждение, а закономерность – объективно существующие постоянные связи свойств реального мира».[15] То есть закон – это суждение, описывающее закономерность. В теоретических построениях, следовательно, имеют дело с формулировкой именно законов.
Изучаемые криминалистикой закономерности реальной действительности, о которых идет речь, в их кратком описании можно свести, таким образом, к формулировкам двух базовых криминалистических законов, представив их следующими «языковыми утверждениями»:
1. Невозможно совершить преступление, не оставив при этом следов. В этом криминалистическом законе отражены закономерности возникновения информации о событии преступления.
2. Не существует принципиально не раскрываемых преступлений. В предлагаемой формулировке второго фундаментального криминалистического закона содержится лаконичное описание закономерностей познания события преступления.
Для уяснения сути закономерных связей абстрактных объектов, описываемых первым криминалистическим законом, необходимо, прежде всего, представить механизм совершения преступления как частный случай проявления всеобщей связи и взаимообусловленности явлений природы, о которой знали еще в глубокой древности. Так, Демокрит утверждал, что «ни одна вещь не возникает беспричинно, но все возникает на каком-нибудь основании и в силу необходимости».[16] Обусловленность причиненного вреда действиями (бездействием) преступника и есть один из примеров такой их взаимосвязи.
Совершение преступления в самом общем виде есть не что иное, как особый вид воздействия преступника на объект преступного посягательства. Воздействие (взаимодействие) и есть тот фактор, который определяет причинно-следственную связь между поведением правонарушителя и наступившими вредными последствиями.
Говоря о воздействии преступника на объект посягательства, мы фактически абстрагируемся от неизбежного в данном случае объективного, не зависящего от воли исполнителя преступного замысла взаимодействия с иными предметами материальной обстановки. Иными словами, в рассуждениях о непосредственном воздействии преступника на объект преступного посягательства всегда присутствует идеализация реальных отношений. Реальное же их взаимодействие всегда конкретно и поэтому имеет множество сторон и аспектов, опосредующих явлений, смежных и промежуточных звеньев. «В конкретном взаимодействии, – отмечает Б. С.Украинцев, – участвует большое количество объектов; у каждого из взаимодействующих объектов могут изменяться одновременно разные параметры; в рамках конкретного взаимодействия возникают системы объектов, взаимодействующие друг с другом как целостные образования; конкретное взаимодействие имеет сложную пространственную и временную структуру; при конкретном взаимодействии складывается иерархия взаимодействий и взаимодействующих объектов».[17]
Как объект преступного посягательства не может существовать вне связи с материальной средой, в которой он находится, так и непосредственное воздействие на него невозможно изолировать от воздействия на окружающую среду. В механизме совершения преступления также можно обнаружить значительное количество опосредованных связей. Так, и проникновение на место преступления и удаление с него после выполнения задуманного, связано с необходимостью преодоления определённых препятствий. Чтобы попасть в помещение, откуда преступник планирует похитить имущество, он вынужден воздействовать на запирающие устройства, двери, окна, иные преграды, оставляя при этом следы рук, орудий взлома и т. д. Перемещаясь на местности или в помещении, преступник оставляет следы ног. Даже само пребывание в определённом месте вносит температурные изменения в окружающую среду и в предметы, к которым преступник прикасался. Не все эти изменения, вносимые преступником в материальную обстановку, могут быть в дальнейшем использованы в качестве источников информации о расследуемом событии. Но все они реально существуют и сохраняются более или менее продолжительное время.
В результате взаимодействия материальных объектов (применительно кмеханизму совершения преступления – преступника, с материальной обстановкой, в которой реализуется его преступный замысел) в каждом из них происходят определённые изменения, сущность которых состоит в воспроизведении некоторых особенностей «партнёра» по взаимодействию. Иными словами «воздействие одного тела на другое предполагает, что первое влияет на второе так, что запечатлевается в нём, оставляет свой «след» на более или менее длительный срок».[18] В таких «следах» воспроизводятся не только признаки внешнего строения взаимодействующих тел, но и иные их свойства, например, в объемных следах ног человека отражаетсяего масса, в следах колес транспортного средства – скорость движения автомашины, определяемая по протяженности тормозного пути, направление движения и другие характеристики.
Воспроизведение свойств одного тела в другом, как результат их взаимодействия, составляет суть отражения – свойства, которым обладает все материальные объекты. Способность одних материальных объектов воспроизводить в своих особенностяхособенности других, взаимодействующих с ними объектов, проявляется в ходе причинно-следственных отношений и является определённым результатом всякого взаимодействия. А поскольку взаимодействие есть универсальное состояние движущейся материи, то всеобщим свойством материальных тел, процессов, явлений должна быть признана способность объектов, «задействованных» в преступлении (преступник, орудия и обстановка преступления, потерпевший, свидетели и т. д.) не только отражать, но и быть отражаемыми.
То, что не существует принципиально не отражаемых явлений, означает их объективную познаваемость, а закономерности отражения этих явлений в материальной среде – принципиальную возможность обнаружения источников информации о познаваемых явлениях, в данном случае о преступном событии.
После своего возникновения отображение становится объективной реальностью. И, хотя событие преступления уже находится в прошлом, по отображению можно судить о его характере. Причем, не только о механизме взаимодействия «участников преступного события», но и о свойствах и признаках объектов, воспроизведенных в отображении (преступника, орудий преступления, обуви, следы которой обнаружены на месте преступления и т. д.). Зная об этих свойствах и признаках можно не только организовать целенаправленный поиск их носителей, но и высказать обоснованные суждения о возможных способах сокрытия искомых объектов, подобрать технические средства для их обнаружения и т. д. Впоследствии по отобразившимся в материальной обстановке свойствам и признакам взаимодействовавших объектов можно идентифицировать обнаруженные предметы и лиц, участвовавших в расследуемом событии, подтвердив тем самым их связь с преступлением.
Второй криминалистический закон, говорящий о принципиальной раскрываемости любого преступления, содержит краткое описание закономерностей познания события преступления. В формулировке данного закона внимание обращено, прежде всего, на невозможность совершить преступление, которое в ПРИНЦИПЕ нельзя было бы раскрыть.[19] Нельзя «в принципе» значит – ни сейчас, ни в перспективе. Здесь слово «принцип» – ключевое слово. Принципиально не раскрываемых преступлений в природе не существует также, как и принципиально неразрешимых проблем. «… доказательства неразрешимости проблемы, – утверждает В. Н.Карпович, – на самом деле не является последним шагом на пути ее исследования».[20] И если проблема может оказаться неразрешимой по причине ограниченных возможностей науки сегодня, то преступление часто остается нераскрытым ввиду отсутствия необходимых для этого познавательных средств.
Характерной особенностью раскрытия и расследования преступлений является ретроспективный, опосредованный характер познавательной деятельности следователя. Дело в том, что к моменту производства по делу событие преступления, как правило, находится в прошлом и непосредственное его восприятие субъектом познания невозможно. В противном случае он из субъекта познания должен превратиться в свидетеля. Поэтому приходится весь процесс доказывания обстоятельств преступления строить на информации, возникающей как отражение прошлого события. Источники этой информации и должны быть обнаружены, выявлены в процессе расследования. Несмотря на сложность ретроспективного познания, обнаружение источников сведений о преступлении вполне реально, поскольку также носит закономерный характер и, прежде всего, потому, что материальная среда, обязательно подвергаясь в результате совершения преступления изменениям, сохраняет в пределах определённого времени эти изменения, создавая тем самым объективные предпосылки их выявления, обнаружения, распознавания, «расшифровки». Известный болгарский учёный – философ, академик Т.Павлов писал, что даже после прекращения процесса отражения, результат этого процесса – собственно отражение, не уничтожается сразу и абсолютно, а продолжает существовать в отражающем объекте как «след».[21]
Бесплатно
Установите приложение, чтобы читать эту книгу бесплатно
О проекте
О подписке