Глава 1

– Справа! Справа заходи! Он где-то здесь!

– Вижу цель! На два часа!

– Огонь!

Три или четыре автоматные очереди слились в одну – длинную, злую, пронизывающую пространство свинцовым градом.

Но за мгновение до того, как дружно и яростно залаяли короткоствольные автоматы Мертвых Братьев, Дмитрий успел нырнуть в укрытие. Его спас большой поросший мхом пень. Вот только надолго ли?

Сжавшись в комок в неглубокой выемке между выпирающими из земли корнями, Дмитрий слышал свист и сухой перестук по деревьям. Это свистели и стучали пули, предназначавшиеся ему. Откуда-то сверху с шуршанием падали сбитые ветки, шишки, листья.

Дмитрий не боялся смерти: Фениксы не умирают. Однако по личному опыту он знал, что автоматная очередь способна даже бессмертного сделать на время беспомощным.

Несколько пуль вошло в пень. К счастью, тот оказался не совсем уж трухлявым. Плотное влажное дерево остановило смертоносные кусочки металла. Дмитрий, прижавшись к пеньку всем телом, ощущал, как ненадежное укрытие сотрясается от ударов, будто с той стороны его яростно рубят топором. На голову сыпались щепа и земляные комочки.

Одна пуля расщепила корягу, до самой земли отслоив кусок темного бока с толстой подгнившей корой.

Это был конец. Ну или почти конец. Мертвяки, взявшие штурмом дачку Бронского, все-таки напали на след сбежавшего Феникса.

Уходя от погони, Дмитрий заблудился в незнакомом лесу. Опасаясь случайно выйти к поселку, от которого следовало держаться подальше, он целую ночь провел на дереве. И, наверное, правильно сделал: несколько раз Дмитрий чувствовал присутствие Мертвых Братьев, прочесывающих местность. Утром он безуспешно попытался выбраться из леса. А к полудню был обнаружен.

Пока преследователей было немного. Четыре или, может быть, пять «тел» – Дмитрий так и не смог определить этого. Но наверняка скоро подтянутся остальные. Да и от этих уже не уйти. Мертвые Братья вооружены. Он – нет.

Автоматы заткнулись. В перепуганной тишине расстрелянного леса послышались щелчки заменяемых магазинов.

– Где он?! – раздался голос одного из преследователей. – Кто-нибудь видел?

Конечно, они видели…

– За пнем прячется! Вон там!

Ему даже не предложили сдаться. Знали, что не поведется.

– Окружить! – прозвучал приказ.

Хруст сухого валежника под чьими-то ногами. Обходят! Причем с двух сторон сразу.

Сто к нулю, что куцые стволы штурмовых автоматов нацелены сейчас на его укрытие.

Дмитрию нестерпимо захотелось врыться в землю между корнями так глубоко, чтобы никакой живой мертвец не смог бы его оттуда выковырнуть. Увы, желание это было неосуществимо: у Орденов длинные руки и острые когти. Достанут. Выкопают…

Если сейчас просто прятаться, спастись не удастся. Спасаться теперь можно только бегством, и притом безостановочным. Но вряд ли удастся увернуться от автоматных очередей и проскользнуть под градом пуль, даже имея за спиной многовековой бойцовский опыт Феникса. Вот если бы вспомнить какое-нибудь подходящее случаю заклинание.

Увы и ах… Магия, которой владел в прошлом Феникс, – это не бессознательные рефлексы, и она все никак не вспоминалась, зараза! Ладно, если бежать нельзя, попробуем хотя бы подраться напоследок, что ли. Конечно, надеяться отнять у противников оружие – глупо. Но это лучше, чем тупо сидеть на одном месте и ждать, пока тебя подстрелят. Смерть, как ни крути, – дело крайне неприятное. Даже для Феникса. Особенно если знаешь, что, воскреснув, окажешься пленником Мертвого Братства.

* * *

Дмитрий прильнул лицом к расщепленному пню. Сквозь проделанный пулей раскол он мог видеть своих преследователей.

Автоматчиков было не пятеро и даже не четверо, а только трое: страх, как всегда, носится с выпученными глазами. Двое в камуфляже. Один – в легком бронежилете поверх пятнистой куртки. Тот, что в бронике, медленно приближался спереди, еще двое чуть быстрее заходили с флангов. Каждый держал на мушке пень, но близко ребята не совались. Осторожничали.

Нет, дохлый номер! Таких голыми руками не взять.

Был бы ствол. Да чтоб в магазине пули с ядреным «тленом».

Ствола не было. Пистолет-пулемет, который Дмитрий отобрал у Кристины, остался в бронированном «мерседесе» Бронского. Да и какой прок о нем жалеть? После перестрелки на даче Магистра-олигарха «Каштан» все равно был пуст.

Мертвяк в бронежилете улыбнулся, словно знал, что жертва наблюдает за ними. «Попался, Феникс!» – говорила его улыбка.

Мертвый Брат остановился и без спешки, с ленцой приложился щекой к прикладу. Его помощники уже совсем скоро обойдут укрытие.

Еще несколько секунд – и прощай, Дикий Феникс. И здравствуй, Феникс подневольный.

Его убьют. Еще раз. Это будет больно, но не смертельно. А когда он очнется, трепыхаться будет поздно. Все будет поздно, бессмысленно и бесполезно. Дальше Дмитрий станет жить исключительно во благо какого-нибудь Мертвого Братства. Он даже не знает – какого. И понятия не имеет, какая это будет жизнь.

А впрочем… Дмитрию было совершенно безразлично, какой Орден пытается его захватить на этот раз. И как он подчинит себе Дикого Феникса. Бронский намекал, что есть способы. И что они не очень приятны.

Дмитрий решил напасть на того, который обходил слева. Не потому, что реально надеялся на что-то. Просто потому, что этот мертвяк оказался немного ближе других. Скорее всего, ему не дадут пробежать и полудесятка метров. Срежут очередями. Но просто сидеть на месте и покорно ожидать своей участи было уже невыносимо.

«Ладно, на счет «три». – Дмитрий мысленно начал отсчет: – Раз, два…»

Досчитать до трех он не успел.

* * *

Все свое внимание Мертвые Братья сосредоточили на пне-укрытии, за которым прятался Дмитрий. «Тела» знали, что беглец один, а потому не смотрели по сторонам и не ждали нападения со спины.

Все произошло внезапно и стремительно.

С дерева за спиной мертвяка в бронежилете свалилась бесформенная куча, оказавшаяся человеком. Причем человеком необычайно быстрым и ловким. Незнакомец был вооружен двумя ножами, похожими на короткие мачете, и явно умел с ними обращаться. Мертвяк только-только оборачивался на шум, а человек-куча уже подскочил к нему.

Пара рубящих ударов – и отсеченные по самые плечи руки живого мертвеца упали на землю вместе с автоматом. Еще один удар понизу срубил Мертвому Брату ногу. Тот повалился навзничь и, как показалось Дмитрию, не успел коснуться спиной земли, когда нападавший нанес заключительный – добивающий – удар по шее. Голова автоматчика откатилась в сторону.

Но важно было даже не то, как сноровисто расчленили мертвяка. Важно было то, чем это сделали.

Тесаки, которыми орудовал незнакомец, будто и не встречали сопротивления. А отсеченные конечности, голова, раны на теле и срез на шее сразу взбухли бурлящей белой пеной, словно залитые из огнетушителя.

Это могло означать только одно: коснувшаяся ходячего зомби сталь была смазана концентрированным «тленом».

Останки мертвеца, задержавшегося в мире живых, дергались и не желали умирать. Но пенистая жижа уже разъедала их, будто кислота.

Два других автоматчика с небольшим запозданием услышали возню сзади: стволы, до того направленные на укрывавший Дмитрия пень, дернулись к нападавшему. Но мясник с мачете успел юркнуть за деревья.

Две автоматные очереди срезали кору и вышибли щепу из толстых стволов. А уже в следующую секунду обоим автоматчикам пришлось думать о собственном спасении.

Грохнул двойной выстрел. Судя по звуку, стреляли дуплетом из гладкоствола. Мертвяк, обходивший Дмитрия справа, пошатнулся и едва устоял на ногах. На изорванном в клочья камуфляже появились частые белые пятна. На сапоги и прелую листву закапала пузырящаяся пена.

Откуда-то из кустов вылетело два округлых снаряда. Кажется, это были обычные лампочки со срезанным цоколем, наполненные через шприц бесцветной жидкостью. Первая ударила в переносицу мертвяка и разлетелась вдребезги. Содержимое лампочки залило ему лицо, попало за шиворот и забрызгало плечи. Второй хрупкий колбообразный снаряд разбился об автомат Мертвого Брата. Руки автоматчика тоже оказались в густой липкой субстанции.

Прозрачное вещество, едва попав на мертвую плоть, обратилось в пену. Опять «тлен»?! Да, вне всякого сомнения – он. Реакция была бурной. Руки и лицо мертвяку разъедало буквально на глазах. Из-под простреленной одежды тоже валила белая масса.

Мертвый Брат ослеп практически мгновенно. Уже ничего не видя, он наугад выпустил веером короткую очередь. Пули ушли поверху, сбивая ветки и листья. Стрелок не сумел удержать автомат. Оружие выскользнуло из осклизлых пальцев, а сам автоматчик отшатнулся к ближайшему дереву. Привалился к стволу. Над головой Мертвого Брата разбилась бутылка. Новая порция «тлена» окатила мертвяка.

Неизвестные тем временем по полной программе обрабатывали и третьего автоматчика. В воздухе замелькали плоские звездочки с заточенными лучами-лезвиями. Их швыряли из кустов целыми пачками.

«Сюрикены! – с изумлением подумал Дмитрий. – Или сякены, хрен их знает».

Дмитрий не был большим знатоком экзотического оружия и путался в названиях. Впрочем, сейчас правильное наименование метательных звездочек волновало его меньше всего. Дмитрий вдруг обнаружил, что уже не прячется за пнем, а, подняв голову, наблюдает во все глаза.

Утыканный метательными пластинками Мертвый Брат тоже успел выпустить очередь – неприцельную, судорожную и длинную, но вряд ли в кого-то попал: ему уже изрядно досталось от неведомых «ниндзя».

Метатели целили главным образом в руки, лицо и ноги мертвяка. И попадали, куда целили.

Бритвенно острые сюрикены входили в живую, вернее, давно уже не живую, а лишь поддерживающую иллюзию жизни мишень на удивление глубоко. Они с легкостью перебивали кость и отсекали пальцы, сжимавшие оружие. Одна или сразу две особенно удачно брошенные пластинки срубили мертвяку правое запястье, обезоружив автоматчика.

Стрельба прекратилась.

Звездочки не застревали в ранах надолго. Лишь какой-то миг Дмитрий видел остроконечные кусочки металла, косо торчащие из головы, рук и ног Мертвого Брата. Потом поток пузырящейся пены попросту выносил инородные тела из размякшей плоти: сюрикены тоже были смазаны концентрированным «тленом», который запускал мгновенную реакцию распада.

Изрезанное звездочками лицо мертвяка превратилось в сплошную пенящуюся массу, вслед за запястьем правой руки сначала повис на сухожилиях, а потом и вовсе отвалился брызжущий пеной обрубок левой. Подломились разъедаемые «тленом» и не способные больше удерживать вес тела ноги.

* * *

К упавшему Мертвому Брату бросились две человеческие фигуры, одетые в странного вида камуфляж. Двое других атаковали «зомби», привалившегося спиной к дереву и еще державшегося на ногах, но тоже залитого «тленом» от макушки до пят и оплывающего, словно пластилин, выставленный на солнцепек. Голову и руки Мертвого Брата уже разъело до костей, да и сами кости быстро размягчались, превращаясь в подобие кальциевого желе.

Обоих мертвяков добивали ножами. Удары наносились часто, быстро и беспорядочно. Мертвых Братьев кололи, резали и полосовали молча и деловито. А судя по тому, что после каждого удара из ран брызгал новый пенный фонтан, на обмазку ножей нападавшие тоже «тлена» не пожалели.

Пока четверо незнакомцев кромсали автоматчиков-мертвяков, пятый, вооруженный мачетеобразными клинками, занялся своей жертвой.

Несильный вроде бы удар – и отрубленная голова Мертвого Брата раскололась под мачете как арбуз, окропив траву мозгами вперемешку с бурлящей пенистой массой. Но, видимо, обладателю тесаков этого показалось мало. Он расстегнул бронежилет на обезглавленном теле и вогнал порцию «тлена» со своих клинков в туловище жертвы.

Валившая из мертвяков пена шипела и булькала. В воздухе стоял тошнотворный запах разложения. На Дмитрия никто не обращал внимания. Зато сам он теперь смог хорошо рассмотреть своих спасителей.

Это были заросшие мужики неопределенного возраста и весьма непрезентабельного вида. Одежда, которую Дмитрий поначалу принял за диковинный камуфляж, на поверку оказалась всего лишь грязным рваньем, которое, конечно, неплохо маскировало своих владельцев в «зеленке», но все же как-то не вязалось со спецназовскими навыками лесных убийц.

Кто это? Грибники? Туристы? Собиратели ягод? Ага, как же. Орудовали они отнюдь не туристскими ножами и не безобидными грибными ножичками. И ягодных лукошек у них что-то не видно. Да и вообще, по прикиду ребята похожи на обычных бомжей. Только откуда здесь взяться бродягам? И вообще, бывают ли бичи, знающие, как расправляться с мертвяками, и – что важнее – умеющие эти знания применять на практике?

А может быть, в дело вмешалось другое Братство? Из-за него, Дикого Феникса, вполне могла возникнуть такая заварушка. И не такая могла бы… А что? Мертвяк у мертвяка Феникса украл – это, пожалуй, было бы самым правдоподобным объяснением в данной ситуации. Было бы, если бы не одно «но»…

Дмитрий прислушался к своим ощущениям, но не почувствовал ни тревоги, ни беспокойства, которые возникали у него в присутствии мертвяков. К тому же незнакомцы на него по-прежнему не смотрели. Не то чтобы не замечали – они не могли не видеть, как он, будто суслик, вставший на задние лапы, пялится из-за пня, – просто не обращали внимания.

Казалось, для них важнее было поскорее прикончить Мертвых Братьев, а не пленить беглеца, спасающегося от погони. Если бы Дмитрий сдернул прямо сейчас, вряд ли бы за ним вообще кто-то погнался.

Именно поэтому он и остался. Вышел из укрытия. Осторожно приблизился к незнакомцам. Встал рядом. Никто так и не сказал ему ни слова.

Странные бомжи-«ниндзя», орудовавшие ножами, явно торопились завершить неприятную работенку. Оно и понятно: из зарослей в любой момент могли появиться новые мертвяки. Вскоре с Мертвыми Братьями было покончено. Ну, почти покончено. Даже сейчас истлевающие и истаивающие останки еще дергались в зловонных пенящихся лужах. Расчлененные, получившие изрядную дозу «тлена» зомбаки цеплялись за не принадлежавшую им жизнь. Но уже было ясно: вновь оживить ЭТО не под силу никакому Магистру.

Незнакомцы обшарили разлагающиеся трупы, но, видимо, не нашли ничего интересного. Брезгливо стряхнув вонючую пену, отошли от своих жертв. Ножи исчезли в ножнах под грязной одеждой. Мачетеобразные клинки тоже скрылись под замызганной курткой. Глядя со стороны, теперь и не подумаешь, что бомжары вооружены.

Один из незнакомцев укрыл полой старого плаща обрез, укороченный настолько, что оружие напоминало скорее длинноствольный пистолет-двустволку, чем ружейный огрызок.

Запах «тлена» смешался со стойким амбре, которым могут «благоухать» только бездомные бродяги.

Двое «ниндзя» по-быстрому собрали метательные звездочки, вытерли их о траву и рассовали по потаенным кармашкам-прорехам в районе пояса. Судя по сдержанной ругани, найти удалось не все сюрикены.

* * *

Мясник, как мысленно прозвал Дмитрий смуглокожего кареглазого головореза, вооруженного двумя мечете, по всей видимости, был главным в этой пятерке.

– Все целы? – он окинул подельников цепким взглядом. Нахмурился: – Кош, что у тебя?

Только теперь Дмитрий заметил на левом рукаве одного из истребителей мертвяков – невзрачного сухонького мужичка – темно-красное пятно. Еще одно подтверждение того, что перед ним – обычные люди, «жильцы», из плоти и крови, а не Мертвые Братья.

Конечно, люди бывают разными. Охотники, прислуживающие Орденам, – тоже из «жильцов». Но опять-таки… Если его, Дмитрия, до сих пор не схватили, значит, эти пятеро не имеют отношения к Мертвым Братствам. Во всяком случае, здесь они появились не для того, чтобы охотиться за ним.

Еще Кош мог быть Фениксом. Теоретически. Но отчего-то в такой расклад не очень верилось. Насколько знал Дмитрий, Феникс все-таки о-о-очень редкая птица.

Тот, кого назвали Кошем, поморщился:

– Мертвяцкая пуля. Задели, гады. Ничего серьезного, Метис. Царапина…

«Метис», – сделал пометку Дмитрий. Кликуху такую мяснику дали не случайно: кожа у этого, с мачете, действительно была заметно темнее, чем у остальных. Хотя, может быть, это просто от въевшейся грязи, и на самом деле Метисом предводителя пятерки прозвали из-за умения обращаться с оружием, более подходящим для латиноамериканских джунглей, чем для подмосковных лесов.

– Дай посмотрю, – велел Метис.

– Да все нормально, – запротестовал было Кош. – Я уже заговорил рану. Кровь почти не течет, а дырка затянется.

«Заговорил?» Ага, еще одна пометочка. Выходит, таинственные незнакомцы владеют магией. Впрочем, иначе и быть не могло. Без знания нужных заклинаний нельзя изготовить «тлен».

Метис все-таки закатал простреленный рукав Коша. Внутренняя подкладка бомжацкой куртки, как ни странно, оказалась чистой. Если не считать крови, конечно.

Но вообще-то ничего опасного, как понял Дмитрий. Пуля прошла по касательной, не задев кости, да и мышцы предплечья почти не повредила. Так, только кожу сковырнула.

Кровотечение и правда останавливалось. Единственное, что могло угрожать раненому, – это заражение. Но он, похоже, не сильно переживал по этому поводу. Наверное, имелись основания.

Метис пошарил в карманах, переложил из одного в другой мятую пивную банку с выдавленным донышком («Что за хрень?! – Дмитрий пялился на него во все глаза. – Бомж мочит мертвяков и между делом собирает тару по помойкам?»), затем вытащил тюбик из-под зубной пасты и выдавил на рану какую-то желтоватую мазь, предназначенную явно не для чистки зубов. Что-то шепнул. Видимо, наложил на руку пострадавшего еще один целебный заговор. Дмитрий решил больше ничему не удивляться. Надо учиться таким вещам, имея дело с мертвяками и общаясь с Охотниками на мертвяков.

– Вот так-то лучше, – удовлетворенно кивнул Метис. Мазь быстро застывала на воздухе, покрывая рану тонкой пленкой. Кровь больше не текла. – Только дырку на куртке прикрой.

Кош вынул из-за пазухи кусок ткани, оказавшейся такого же цвета, что и внешняя поверхность куртки, отсоединил прозрачную пленку. Ишь ты! Клейкий пластырь…

Раненый наложил пластырь на простреленный рукав и, поморщившись, придавил. Большая заплата закрыла и пулевое отверстие на рукаве, и почти все кровавое пятно. Ну а то, что осталось…

Кош подцепил пятерней жирный чернозем и замазал заплату. Все. Кровь смешалась с грязью. Заплата обрела такой же замызганный вид, как и куртка, на которую была наложена.

* * *

Чуть в стороне лежал заляпанный вонючей пеной автомат убитого мертвяка. Вот бы его взять… Все-таки говорить с незнакомцами будет предпочтительнее, имея при себе оружие. Дмитрий осторожно двинулся к мертвяцкому стволу.

Увы, автомат подняла чужая рука: оружие цапнул Метис. Затем головорез повернулся к Дмитрию. Указал на останки мертвяков:

– За тобой гнались?

С ним, наконец, соизволили заговорить.

– За мной, – ответил Дмитрий. Скрывать очевидное не имело смысла.

– Почему?

Ага, так вам все расскажи. Мол, здравствуйте, я Дикий Феникс. Прошу любить и жаловать и вреда по возможности не причинять. Дудки! Наученный опытом, который никак нельзя было назвать сладким, и не имея ни малейшего представления о том, с кем он сейчас беседует, Дмитрий предпочел пока не раскрывать всех карт.

– Долгая история, – уклончиво ответил он.

В луже белой вонючей пены захрипела рация. Участвовавшие в облаве Мертвые Братья устраивали перекличку.

– Сейчас на долгие истории у нас времени нет, – нахмурился Метис. – Как тебя зовут?

– Дмитрий.