Глава 3
Перелом нижней челюсти

Перелом нижней челюсти – это нарушение целостности кости, наступающее внезапно под воздействием того или иного травмирующего фактора. Начиная свой профессиональный путь в Центральной районной больнице Минусинска (сокращенно ЦРБ), по сути, я не имел никакого опыта в хирургии. В моем арсенале были лишь базовые знания оказания экстренной помощи пациентам, которые я приобрел на лекциях в медицинской академии. Как оказалось, практика и теория неотделимы друг от друга. Но если теории у меня накопилось за шесть лет обучения достаточно, чтобы работать хирургом, то практики катастрофически не хватало. Все практические навыки, что я освоил за время обучения, – это удаление зубов и выполнение небольших разрезов на мягких тканях с целью удаления новообразований или вскрытия небольших гнойников. На первое время для работы в маленьком городе этого хватало. И надо отметить, что работал я тогда не в специализированном отделении, направленном на оказание помощи стоматологическим пациентам, а в отделении оториноларингологии, где моим пациентам с заболеваниями и травмами челюстно-лицевой области было отведено семь коек. К счастью или к несчастью, я оказался единственным специалистом такого профиля в той больнице. По совершенной случайности врач, чье место я занял, умер за несколько месяцев до моего появления в оториноларингологическом отделении. Его место оставалось не занятым все это время, и стоматологические пациенты были вынуждены ездить за медицинской помощью в соседний город, находившийся в двадцати пяти километрах от Минусинска. С одной стороны, меня успокаивал тот факт, что за моей работой не будут следить пристальные взгляды наставников, как это было в интернатуре, но с другой – мне не у кого было учиться и перенимать опыт. Первые два или три месяца (точно я уже и не вспомню) все было спокойно: я удалял пациентам проблемные зубы, вскрывал абсцессы^[1], небольшие флегмоны^[2] лица, удалял маленькие новообразования – в общем, делал то, что умел тогда лучше всего. Я был рад тому, что работа хирурга оказалась столь простой и легкой, и не без насмешки вспоминал преподавателей медицинской академии, пугавших нас тяжелыми пациентами и сложными клиническими ситуациями, с которыми мы столкнемся, став врачами.

МНЕ ПОВЕЗЛО УЧИТЬСЯ У ПРЕПОДАВАТЕЛЕЙ СОВЕТСКОЙ ШКОЛЫ МЕДИЦИНЫ. ОНИ ОТЛИЧАЮТСЯ ОТ НЫНЕШНИХ ОТВЕТСТВЕННЫМ ОТНОШЕНИЕМ К ОБУЧЕНИЮ СТУДЕНТОВ И ЛЮБУЮ НЕУДАЧУ СВОЕГО УЧЕНИКА ВОСПРИНИМАЮТ КАК СОБСТВЕННУЮ НЕДОРАБОТКУ.

О получении зачетов и экзаменов за денежное вознаграждение и речи не могло идти. Сейчас, разговаривая с нынешними студентами, я удивляюсь качеству их подготовки: они ничего не знают. Большинство из них учатся в медицинском, потому что так решили их родители. Купить зачет или хорошую оценку за экзамен не составляет для них труда. Сегодня руководству вузов важны цифры, а не уровень подготовки обучающихся. Преподаватели вынуждены буквально тянуть двоечников «за уши», лишь бы показать стопроцентное выполнение плана. Отчисление студента за неуспеваемость стало мифом.

Итак, отработав очередной рабочий день в оториноларингологическом отделении, я уже стал собираться домой, как в ординаторской зазвонил телефон. Я предположил, что это звонят не мне, ведь моя смена окончена, и поэтому не стал брать трубку. В тот момент в ординаторской находился заведующий отделением Александр Викторович, и трубку пришлось снять ему. Ответив звонившему, заведующий повернулся в мою сторону и, сверля меня взглядом, продолжал слушать. По выражению его лица можно было понять, что домой мне уйти не получится. После того как Александр Викторович положил трубку телефона, спокойным и по-отцовски добрым голосом он сообщил мне: «Руслан Викторович, вас в приемном отделении ожидает бригада скорой медицинской помощи, они привезли избитую девушку». Я растерялся, ведь до этого, по странному стечению обстоятельств, избитых у меня еще не было. Мою недавнюю уверенность в себе сменили страх и паника, я стал предполагать самые страшные диагнозы, с которыми мне придется столкнуться при осмотре пациентки. Спускаясь с третьего этажа, где находилось оториноларингологическое отделение, на первый, где в приемном покое меня ожидала потерпевшая, в уме я успел обвинить всех преподавателей, которые меня учили, за свою плохую подготовку. В приемном покое первым я встретил врача скорой помощи, который сразу же сунул мне в руки отпечатанный на серой мятой бумаге талон, в котором я должен был расписаться за прием пациентки. По правилам такие талоны врач подписывает после осмотра, если решит госпитализировать пострадавшего. Однако врач скорой воспользовался моей неопытностью. Поскольку все мои мысли были лишь о том, с чем предстоит столкнуться, я не глядя поставил подпись в графе «осмотрен врачом», на которую указал коллега. Затем он кратко рассказал мне обстоятельства травмы: девушку забрали из ресторана, где та отмечала в кругу друзей какое-то важное событие. Также он сообщил, что у пациентки имеются колото-резаные раны на лице и есть подозрение на перелом челюсти, так как девушка не может сомкнуть зубы до конца. Меня бросило в жар, я тут же вспомнил, что уже расписался в талоне за прием пациента в больницу и уже не получится перенаправить ее на этой же машине скорой помощи в другое медицинское учреждение, находящееся в соседнем городе. Коллега из скорой тем временем, довольный, что так быстро удалось пристроить пациентку в больницу, попрощался и ушел, оставив меня в одиночестве.

ДОЛГОЕ ВРЕМЯ Я СТОЯЛ У ДВЕРИ СМОТРОВОГО КАБИНЕТА, ЗА КОТОРОЙ НАХОДИЛАСЬ ПАЦИЕНТКА, НЕ ЗНАЯ, ЧТО ДЕЛАТЬ ДАЛЬШЕ. ПРИЗНАТЬСЯ, ПЕРВАЯ МЫСЛЬ, КОТОРАЯ ТОГДА ПРИШЛА МНЕ В ГОЛОВУ, – НАПИСАТЬ ЗАЯВЛЕНИЕ ОБ УВОЛЬНЕНИИ.

Такие травмы в своей на тот момент еще недолгой карьере я не встречал и попросту не знал, какой подход выбрать, да и совета спросить было не у кого. В теории все было просто: для постановки диагноза необходимо опросить и осмотреть пациентку, затем имеющиеся на лице раны следует обработать растворами антисептиков, наложить швы и, наконец, выполнить рентгенографию костей черепа, что позволит подтвердить или исключить костно-травматические изменения лицевого скелета. При наличии перелома нижней челюсти следует создать иммобилизацию (неподвижность) путем связывания нижней и верхней челюстей между собой. Но это было в теории – на практике же я боялся, что перелом окажется со значительным смещением отломков, и тогда пациентке потребуется хирургическое вмешательство, которое я видел только на картинках в учебных пособиях.

Конец ознакомительного фрагмента.