Я узнал о закрытии «Холеры» от Линды. Но слухи о том, что клуб закроют, возникали периодически в течение всех двух лет его существования, так что я не поверил. И недели две в разговорах со знакомыми повторял, что все это очередная разводка, кто-то пустил слух, не более.

А потом мне как-то позвонил Макс Холера и спросил, не смогу ли подержать у себя в гараже часть аппаратуры. Я сказал, нет проблем, а зачем? И он сказал, что клуб закрывают. А потом такой: «Ты чего молчишь?» А я не мог ничего сказать, меня как обухом отоварили. Потому что в течение двух лет клуб «Холера» был частью моей жизни… Всей моей жизнью, если уж совсем откровенно.

Монк, басист «Kwon», «Broken Flowers»

Я уезжал на все лето в Прибалтику к родственникам. Вернулся и сразу отправился в «Холеру». А там замок. Я еще подумал, что за ремонт такой, который длится почти три месяца. Ну а вечером я пересекся с Линдой, и она сказала, что «Холеру» закрыли. Все, что я мог сказать: «А как же все мы?» Потому что, если честно, кроме как в «Холере» нам места не было нигде. Мы были не нужны никому, кроме друг друга.

Вадим «Лимон» К.

Ну, представь себе, ты крутой сукин сын, вокруг тебя куча других крутых сукиных детей, и все это замешано на телках, алкоголе и рок-н-ролле. Ты варишься в этом два года, а потом у тебя все это отнимают. И ты встаешь перед зеркалом, а оттуда на тебя смотрит прыщавое чмо, и никакая футболка «White Snake» и новые джинсы не могут изменить этого факта. Потому что так и было. За стенами «Холеры» я был мелким прыщавым чмом. Да и почти все мы. Старшеклассники или студенты начальных курсов… Черт, а мы-то думали, что мы титаны рок-н-ролла. Это был реальный облом.

Илья «Игги» Сабиров

Я узнал о закрытии клуба от Луча, басиста «дигризов». И очень хорошо помню, как вышел и понял, что мне просто некуда идти. Вообще. Свой дом я ненавидел. Свою школу я ненавидел. Свой город я ненавидел. И вдруг оказалось, что ничего другого у меня и нет.

Вышло так, что взрослые дяденьки и тетеньки, такие, как я сейчас, сказали нам: «Стоять! Вот это реальный мир, и никуда вы от него не сбежите!» Конечно, так оно и было. Мы проснулись. Только иногда лучше не быть правым, а тот сон был лучше всего, что я потом увидел за всю свою жизнь.

Александр «Морис Моррис», басист «Моррисон Тринити»

Дело было не просто в закрытии клуба. «Холера» была нашей основной, а чаще всего и единственной площадкой. Иногда концерты проводились в других местах, типа ДК железнодорожников, актового зала в Строительном институте и так далее. Но все это были разовые акции, и нам были не очень рады на тех площадках. То, чтобы было принято в «Холере», мягко говоря, выпадало за рамки представления несопричастных людей о том, что должно происходить на концертах и как должны выглядеть слушатели.

Два года «Holly Holler» был в прямом смысле домом для большинства городских групп. И когда клуб закрыли, оказалось, что им некуда идти. Группы стали распадаться одна за другой. Уже к зиме из обоймы «Холеры» развалилось команд десять, не меньше. Людям просто негде было играть, негде было быть услышанными.

Вместе с «Холерой» ушла определенная эпоха вознесенского андеграунда. И с тех пор ничего подобного здесь уже не было. Вознесенск стал обычным провинциальным городом конца XX века.

Ф.К., в 90-х – совладелец «Holly Holler»

Обычная история по тем временам. Деньги, которые я дал Максу на его клуб, были не совсем мои. Они были частью, скажем так, суммы, которую мне отдал на хранение один знакомый из Вичуги. Потом этого знакомого завалили. И я, естественно, подумал, что деньги можно будет не отдавать. Но оказалось, не один я такой умный. Однажды о деньгах вспомнили парни, которые, скажем так, помимо малиновых пиджаков имели в гардеробе неплохие кителя с серьезными погонами. Короче, с такими не поспоришь. Я вынужден был скинуть активы, в том числе клуб Макса, чтобы вернуть долг. А самому мне потом полгода пришлось прятаться по знакомым. Так что дело было не в Максе. Так легли карты, вот и все.

Петр Лучинин, басист «10 Дигризли»

Тогда же, к собственному удивлению, я обнаружил свою фамилию в списках принятых на истфак ВГУ. Ной поступил туда же на филфак. Ирония в том, что ни история, ни филология нас не интересовали. Но нам не хотелось в армию, а поскольку оба мы были здоровые, как быки, и у нас не было денег отмазаться от призыва, единственным способом сделать это законно являлось получение высшего образования.

Но тогда факт поступления никаких особенных эмоций у меня лично не вызвал. Я уже знал о том, что «Холера» больше не откроется и плохо представлял себе, что будет дальше с «дигризами». Кама и Боров были не просто гитаристом и драммером. Они делали звук группы. Без них пытаться делать что-то в том же ключе было немыслимо. Я все время думал только об этом, о том, как же мы будем играть дальше? Я еще не понимал, что «10 Дигризли» уже нет.

Глеб Боровков, барабанщик «10 Дигризли»

Мы успели записать на радио три песни. Но где эта запись теперь, я не знаю. У нас у каждого было по кассете, а у Луча еще и бобины с записью. Кажется… Но вообще-то все получилось хуже, чем мы думали. Опыта записи у нас не было. И мы не смогли передать того драйва, который был на наших живых выступлениях. К тому же чувак с радио, который все это сводил, сидел на долбанном АОR-е. Запись получилась слишком гладкой, слишком карамельной. Если судить о «дигризах», то я бы посоветовал самые дерьмовые концертные записи, а не это карамельное убожество.

Максим Holler, хозяин «Holly Holler»

Я пил как бешенный, это факт. Я слишком много вложил в клуб, практически не вылезал оттуда. И вот у меня его отнимали.

Кажется, я смог просохнуть только к середине августа. И тогда мне пришла в голову мысль: «Черт побери, нельзя, чтобы это закончилось вот так. Это же рок-н-ролл! Надо грохнуть так, чтобы эхо хватило на несколько лет».

Тогда я нашел Линду, которая всегда все и обо всех знала, и сказал, что хочу напоследок провести фестиваль. К слову, если бы не Линда, все могло бы накрыться медным тазом. Она очень помогла с организацией «Last Holler». Абсолютно бескорыстно.

Карина Фадеева, в 90-х – студентка Вознесенского художественного училища им. Васнецова

Я не была завсегдатаем «Холеры». Большая часть музыки, которая там звучала, была слишком экстремальной. Я ходила на выступления определенных групп. Ну и как-то так сложилось, что ребята из «Холеры» иногда обращались к ВХУшникам с просьбой нарисовать афиши. В том числе и ко мне. Это было интересно, и я почти всегда соглашалась. К сожалению, у меня лично ни одной из тех афиш не сохранилось. Как-то даже и мысли не возникало их сохранять.

И вот однажды Линда пришла и попросила меня нарисовать афиши для фестиваля «Last Holler». Я спросила, почему «последний крик»? И вот, она сказала мне, что клуб закрывается. Точно помню, что это было в конце лета, занятия еще не начались, так что у меня было полно времени. Я нарисовала то ли пять, то ли шесть афиш. Максим, владелец клуба, даже предлагал мне за это какие-то деньги, но я, конечно, не взяла. Не могу сказать, что «Холера» была моей жизнью, но какой-то важной ее составляющей – однозначно. Так что брать за это деньги, не знаю…

Часть из нарисованных мною афиш отксерокопировали и развесили по всему городу. Насколько я понимаю, многие из тех, кто бывал в «Holly Holler», узнали о его закрытии именно из них. Не очень уверена, что это можно считать заслугой. Получилось так, что я стала тем самым дурным вестником.

Кирилл «Муха» Царев

Три месяца мы тупо шлялись с Ди по городу. Самое унылое лето на моей памяти. Денег, чтобы свалить куда-то, не было. У нас в принципе никогда не было денег. Тусовка либо расползлась из города, либо делала то же самое: шлялась без всякой цели. Короче говоря, это были три пустых месяца, скучных, тоскливых, беспонтовых. По сути, все эти три месяца мы просто ждали, когда откроется «Холера» и все будет так, как должно быть.

А потом Ди увидела на столбе афишу. Издали можно было определить, что это кто-то из наших, потому что это была хренового качества ксерокопия рукописной афиши. Сначала мы обрадовались: хоть какое-то событие этим летом! А потом прочитали – и до нас дошло.

Ди сказала: «Прикинь, теперь всегда будет так, как этим летом».

В тот черный день для меня лично началось то, что я бы назвал взрослой жизнью. Да и не только для меня.

Ольга «Линда» Новикова, одноклассница Ноя, завсегдатай «Holly Holler»

На самом деле ничего такого особенного я не сделала. Поговорила с несколькими людьми, а потом слухи разошлись сами собой. Афиши сделала моя знакомая из художественного училища, а ксерокопии мой старший брат, который работал курьером в Сбербанке. Расклеивали всем миром, и это опять же не потребовало каких-то подвигов. Мы так и так мотались по улицам.

Единственное, чем я реально заморочилась тогда, так это списком групп, очередностью выступления и временем, которое выделялось каждой группе на сет. Изначально мой список состоял, по-моему, из шести групп, включая «Kwon» и «10 Дигризли». А когда слухи расползлись, музыканты сами начали со мной связываться с просьбой об участии в «Last Holler». И уже через неделю список состоял из семнадцати групп. На деле же участвовало 19. Мы почти никому не отказали, условие было только одно – группа до этого должна была как минимум один раз отыграть в «Holly Holler».

В результате график получился очень плотный. Каждой группе выпало в районе тридцати минут со всеми подключениями. Но никто не возражал и не возмущался. Из 19 групп четырнадцать были из Вознесенска и пять из соседних городов. И все отыграли.

Петр Лучинин, басист «10 Дигризли»

Для меня все стало… определенным как раз по дороге к «Холере». Мы шли, и вдруг Камиль сказал: «Мы же все понимаем, что это последний концерт группы?» И все сказали: «Да. Мы все понимаем». Я сказал то же самое, хотя только в тот момент до меня дошло. И тут Ной вдруг сказал: «Дело не только в нас. Теперь вообще все будет по-другому».

Монк, басист «Kwon», «Broken Flowers»

В принципе, в «Холере» никогда не бывало пусто, но на «Last Holler» народу набилось просто немерено. Как бедный подвал не лопнул по швам, я не знаю. И никто не расходился. Вся толпа вышла только в семь утра, после прощального блэкаута.

Петр Лучинин, басист «10 Дигризли»

Я просто ошалел, когда увидел толпу народа перед входом в «Холеру». Мы пришли заранее, причем значительно так, часов в шесть. А народ уже собрался.

Камиль Шарипов, лидер-гитарист «10 Дигризли»

Я был так подавлен ситуацией с «10 Дигризли», что далеко не сразу осознал значимость того, что происходило в ту ночь. Мы сидели слева от сцены, прямо на полу. Рядом тусили пацаны из «Kwon», «Моррисон Тринити», «Rusty Dogs», клюевская тусовка, кто-то еще. Короче, все перемешалось. Ной был мрачнее тучи. Луч тоже помалкивал. Единственным из нас, кто с самого начала ушел в отрыв, был Боров. Он постоянно перемещался по залу, пил то с одними, то с другими… Я даже начал опасаться, что он серьезно наберется к нашему выступлению и не сможет отыграть.

Потом без всякого объявления вышла первая группа, и народ спрессовало к сцене. С первых же аккордов в зале началось реальное безумие, все же понимали, что это последний отрыв. И я подумал – какого хрена, если это последний раз, то надо оттянуться так, чтобы хватило на всю жизнь. Ну и, похоже, так же подумали остальные «дигризы», потому что, когда я рванул в толпу колбаситься, все они были рядом.

Монк, басист «Kwon», «Broken Flowers»

«Kwon» играли третьими, сразу после «Rusty Dogs». К этому времени толпа уже была разогрета. Я вышел, воткнул басуху – и тут меня накрыло то, что называется энергетикой зала. И начался рок-н-ролл в самом потном, голом, грязном варианте. Без всяких наворотов, мы тупо рубили, выбрасывая в зал то, что чувствовали, а получали такой мощный фидбэк, что заводились еще больше. Как будто несешься на полной скорости вверх по горному серпантину. И когда мы начали нашу традиционную закрывашку, «Pants Bursting Cose the Rock 'n' roll», мы были уже на эмоциональном пределе.

Я много где играл с тех пор, на разных площадках, от мелких рок-клубов до огромных стадионов. Но подобное ощущение у меня возникало всего несколько раз. А тогда, в «Холере», я почувствовал это впервые. Ощущение, когда твой собственный драйв и драйв зала не срастаются, а резонируют, и как по спирали втаскивают тебя на самый верх.

Антон «Плешка» Плеханов, музыкальный аналитик интернет-портала «Actual News»

Мне искренне жаль, что фестиваль «Last Holler» не оказался запечатленным на видео. Сегодня, много лет спустя, познакомившись с видеоархивами европейских клубов, в том числе «CBGB», уверенно могу сказать, что ряд групп, игравших в ту ночь на «Last Holler», не уступали лучшим европейским командам, повлиявшим на развитие рок-музыки. Именно формации, подобные «Holly Holler», вот уже второй век определяют облик музыкальной индустрии. В любой стране.

Прогремевший однажды в российском провинциальном Вознесенске «Last Holler», обладавший не просто новаторским потенциалом (как минимум для России), но и способный вывести российских музыкантов на международную сцену, остался, по сути, незамеченным. Где находится сейчас подавляющее большинство российских групп, объяснять, я думаю, не требуется.

Я уверен, что если бы тогда, в 1995 году, на группы из клуба «Holly Holler» обратили то внимание, которого они заслуживали, – названия «10 Дигризли», «Kwon», «Morison Trinity» и др. были бы известны всему миру в той же степени, что и «Ramones», «Blondie» и «Blank Generation».

Ольга «Линда» Новикова, одноклассница Ноя, завсегдатай «Holly Holler»

В мои обязанности входило отслеживать очередность выступлений, но это было не особенно напряжно. Макс Холера приволок откуда-то шахматные часы и поставил их на сцене, так что команды сами следили за временем выступления. Мне приходилось только искать следующую команду и предупреждать, чтобы они готовились к выходу. Пришлось, конечно, изрядно побегать туда-сюда, но при этом я как бы постоянно была в эпицентре всего, так что жалеть не приходится. Самым сложным было не напиться, потому что все предлагали мне выпивку. Я была довольно популярной девчонкой, ха-ха— ха.

Максим Holler, хозяин «Holly Holler»

Я следил за аппаратурой. И мне сразу не понравилось, как себя ведут пульт и усилители. Их давным-давно надо было поменять… Они славно поработали, но, если честно, их век закончился еще за полгода до фестиваля. К тому же в «Холере» все розетки висели на одном автомате.

Глеб Боровков, барабанщик «10 Дигризли»

Я здорово накидался, и все было в такой… расфокусировке. В то же время я не был в полный аут, потому что большую часть времени отрывался. Но за временем не следил. Я знал, что мы выступаем в четыре утра, и все время думал, что это еще нескоро. Так что, когда подошел Ной и сказал, что вроде бы мы выступаем следующими, я сказал: чувак, ты чего, мы же играем только в четыре! Но потом пришла Линда и сказала – готовьтесь.

Сет «10 Дигризли» на «Holly Holler»

1. «Non Stop Boogie»

2. «Let`s do it Together»

3. «Baby In Fishnet»

4. «Kill the drummer, mama»

5. «Boulevard»

6. «Girls Power»

Максим Holler, хозяин «Holly Holler»

К четырем пульт так нагрелся, что я попросил принести огнетушитель…

Глеб Боровков, барабанщик «10 Дигризли»

Между нашим первым и последним выходами на сцену «Holly Holler» прошло меньше года. Но для нас это была вечность. «10 Дигризли» были уже совсем другой группой. Я был совсем другим человеком. И в то же время мы оставались, по сути, детьми.

Помню, Кама выцепил меня в слэмящей толпе и сказал, что мы выступаем следующими. И тут на меня навалилось это ощущение последнего выхода. Я с головой ушел в драйв и забыл про все проблемы. Но тут… Как будто вокруг все застыло. Кама, видимо, заметил это и сказал: «Чувак, давай просто отхватим максимум кайфа, не думай ни о чем». Легче сказать, чем сделать…

Но мы справились.

Петр Лучинин, басист «10 Дигризли»

Мы открылись боевиком «Non Stop Boogie». Это был наш беспроигрышный вариант. Там вначале был такой момент на ритм-секции, только барабаны и бас. Боров выдавал такой примитивный жесткий бит, я слэпил, а Кама и Ной выкрикивали «Hey-hey, non stop!». И вдруг толпа начала выкрикивать параллельно с нами «ди-гриз, ди-гриз». Я почувствовал, что сейчас взорвусь, потому что внутри у меня все стало горячим и ударило по глазам. Я сделал зверскую рожу, потому что боялся, что расплачусь.

Кирилл «Муха» Царев