чувство истины и способность понимать её присущи каждому человеку. И к этому пониманию, которое может вспыхнуть в каждой здоровой душе, он в первую очередь обращается сам. Он знает также, что в этом понимании заключена сила, которая мало-помалу должна привести к высшим ступеням познания. Это чувство, которое, возможно, сначала не видит ничего из того, что ему говорят, само является волшебником, открывающим «око духа». Во тьме это чувство будоражит; душа не видит, но через это чувство её захватывает сила истины; и тогда истина постепенно приближается к душе и открывает в ней «высший смысл». Для одного человека это может занять больше времени, для другого – меньше, но каждый, кто обладает терпением и выносливостью, достигает этой цели. И хотя не каждый физический глаз можно прооперировать, каждый духовный глаз может быть открыт, и когда он откроется – это лишь вопрос времени.
«Представьте себе мир людей, рождённых слепыми, которые поэтому знают только те объекты и отношения, которые существуют благодаря чувству осязания. Пойдите среди них и поговорите с ними о цветах и других отношениях, которые существуют только благодаря свету и зрению. Либо вы ничего не передадите их разуму, и это тем более удачно, если они скажут вам об этом, потому что вы таким образом быстро заметите ошибку и, если не сможете открыть им глаза, прекратите бесполезные разговоры».
Некоторые люди могут на какое-то время твёрдо придерживаться мнения, что они могут найти решение проблем существования в «результатах строго научных фактов» и в выводах того или иного мыслителя современности. Но когда душа погружается в те глубины, в которые она должна погрузиться, чтобы понять себя, то, что сначала казалось решением, становится очевидным, что это лишь стимул к истинному вопросу. И ответ на этот вопрос не должен быть выдвинут лишь как ответ на человеческое любопытство; от него, скорее, зависит внутреннее спокойствие и полнота душевной жизни. Получение такого ответа не просто удовлетворяет жажду знания; оно делает человека способным к практической деятельности и приспособленным к выполнению жизненных обязанностей, в то время как отсутствие решения этих вопросов губит его душу, а в конечном итоге и тело. В действительности, знание о сверхчувственном – это не просто нечто, отвечающее теоретическим требованиям; оно даёт метод для ведения истинно практической жизни. Поэтому именно в силу характера интеллектуальной и духовной жизни нашего времени теософия является областью знания, необходимой для нашего века.
В самой природе человека заложено стремление сразу же задавать вопросы о начале и конце мира, о цели существования, о природе и бытии Бога. Однако тот, кто ищет не просто фразы и понятия для интеллекта, а подлинное понимание жизни, знает, что в работе, посвящённой элементам мудрости, не могут быть сказаны вещи, относящиеся к высшим ступеням мудрости. Действительно, только через постижение этих элементов становится ясно, как следует задавать более высокие вопросы.
Те, кого больше привлекает другой метод поиска изложенных здесь истин, найдут его в моей книге «Philosophie der Freiheit» (Философия свободы), Берлин, 1892. Линии мысли в этих двух книгах, хотя и разные, ведут к одной и той же цели. Для понимания одной из них другая ни в коем случае не является необходимой, хотя, несомненно, полезной для некоторых людей.
Однако тот, кто ищет пути, ведущие за пределы этого мира, скоро поймёт, что человеческая жизнь обретает ценность и значимость только благодаря взгляду в другой мир. Такой человек не будет, как многие опасаются, отчуждён от «реального» мира благодаря этой новой силе видения. Ведь только благодаря ей он учится твёрдо и уверенно стоять в этой жизни. Он учится познавать причины жизни, тогда как без этого он, как слепой, пробирается сквозь их следствия. Только благодаря пониманию сверхчувственного разумное «реальное» обретает смысл. Поэтому человек становится более, а не менее пригодным для жизни благодаря этому пониманию. Только тот, кто понимает жизнь, может стать по-настоящему практичным человеком.
О проекте
О подписке