Глава 2

ДЕД Риты, тогда еще член-корреспондент Российской Академии наук, Виктор Николаевич Стрижевский, слыл среди коллег физиком-мечтателем, потому что теоретически обосновал существование нуль-пространства.

В качестве традиционной сказки на ночь он предпочитал рассказывать внучке не о злоключениях трех поросят или рискованном путешествии Красной Шапочки, а про момент возникновения Вселенной. Особенно ярко, с помощью громких криков, больше походящих на боевой клич индейцев, беганьем по комнате и маханием рук у него получалось изображать Большой взрыв.

После многократного повторения Рита уже сама пересказывала любимому плюшевому медвежонку упрощенную историю о том, что, родившись, наша Вселенная включила таймер. Поэтому первый из главных факторов существования, присущих только ей, является время. А второй – пространство, потому что Вселенная постоянно расширяется и захватывает все новые и новые области. В которых, соответственно, еще нет пространства-времени и господствует полный нуль. Другими словами Вселенная буквально нашпигована пространственными дырками. А значит, их можно использовать для моментального передвижения на далекие расстояния.

«Чтобы забросить тело в нуль-пространство, достаточно окружить его нуль-пространственными дырами», – Виктор Николаевич несколькими штрихами изображал на листке бумаги человечка в кольце черных пятнышек.

«И мы сможем из Москвы быстро добраться до Черного моря, искупаться и вернутся к программе „Спокойной ночи, малыши“?», – сонно спрашивала внучка, вслушиваясь в монотонный перестук надоевшего дождя за окном.

«К сожалению, пока нельзя определить точку, в которой окажется телепортированный таким образом объект, – потирал виски ученый: тяжело признаваться даже ребенку, что в твоей теории полно, как и во Вселенной, дыр. – Человека может выкинуть неизвестно где. Хотя решение проблемы лежит на поверхности: достаточно в определенных местах установить передатчик и приемник и синхронизировать их. А потом приглашаешь пассажиров в лифт, – дед чертил дальше, помещая фигурку человечка в квадрат, – и он выпрыгивает в заданном районе. Только такая кабина способна двигаться не привычно-статично вверх или вниз, а в любую сторону: вперед-назад, влево-вправо, проходить сквозь стены и земную толщу. Р-раз! – и мы с тобой на морском пляже, если уж тебе так хочется на море».

Неудивительно, что после научной «сказки» ребенку снились слишком эмоциональные сны. Рита входит в прозрачный лифт (она видела такие в больших магазинах), нажимает кнопку их пятого этажа. Кабина, дребезжа, медленно ползет вверх, почти доезжает до нужного уровня и вдруг, замерев на секунду на месте, словно переваривая своими электронными мозгами новую программу, резко сворачивает… вправо к окну на лестничной площадке. И сначала объезжает дом по фасаду, а потом по стальным рельсам, словно по американским горкам, несется, набирая скорость, над землей.

Полет становится столь стремительным, что тело пассажирки расплющивает о стенку кабины. В какой-то момент оно взрывается, рассыпаясь на мелкие капельки, которые цепочкой растягиваются от одной точки планеты до другой.

Рита, задыхаясь, просыпается. И еще в полудрёме дрожит от страха: ее молекулы так и не собрались вместе, и, значит, Риты больше нет? Но, нащупав в ногах слетевшее одеяло, под головой скомканную подушку, девочка потихоньку успокаивается – нет, Рита есть, это лишь сон. Нужно попытаться заснуть снова.

И девочка прижимала к щеке плюшевого мишку, надеясь на его защиту…

Сама собой в Интернете образовалась тусовка поклонников гипотезы Стрижевского. Смельчаки предлагали собрать первую пару «приемник-передатчик», чтобы провести экспериментальную нуль-транспортировку в заданную точку. Но именитый ученый на сайт не заглядывал, в горячих обсуждениях на форуме не участвовал.

Виктор Николаевич считал себя теоретиком, кем-то сродни поэту: его задача красиво, с помощью безупречных формул описать идею, а внедрять ее в жизнь, строить конкретные станции, проводить испытания, словом, банально «делать сказку былью» – удел практиков. Так «дитя» Стрижевского начало существовать помимо него.

Однажды на сайте «нулевиков» появилось объявление: «Ищем спонсора. Готовы предложить перспективный, инновационный проект: практически мгновенное передвижение в любую точку планеты. Бешеная прибыль гарантирована». То ли сыграло роль модное тогда слово «инновация», то ли кризис заставил многих искать нестандартные ниши в экономике, но ученых-бессеребреников услышали бизнесмены и предложили помощь.

Уже через пять лет после начала испытаний открылась первая пара ТАЙМПОРТОВ (так назвали новинку): в Питере и Москве. Еще какое-то время два способа передвижения – традиционная и новейшая существовали параллельно: но самолеты летали все реже, а таймпорты вырастали в разных городах, словно грибы после дождя. Рядом с пассажирскими терминалами строились грузовые. Здесь лифты выглядели менее комфортабельно, зато обладали несравнимой вместимостью.

Нуль-транспортировка, конечно, обходилась дороже перевозок по железной дороге, по воде или по воздуху. Но на конечной стоимости товара это не отразилось. Ведь сократились расходы фирм на охрану груза, страховку, уменьшились убытки из-за порчи товара в течение долгого пути, не нужно платить за проход кораблей по проливам и каналам, как и дань морским пиратам.

Кстати, военная авиация никак в этом «соревновании» не пострадала. У нее другие задачи, которые не изменились, другая техника, свои аэродромы и навигационные башни. А вот гражданской пришлось сдаться. Старые аэропорты переоборудовались в торговые моллы, взлетно-посадочные полосы – в трассы для автогонок.

Большие лайнеры стали на прикол, их переделывали в выставочные экспонаты или детские учебные центры. В строю осталась лишь парочка «Боингов» в Австралии, там сохранили местное развлечение: долететь до Антарктиды и обратно.

Маленькие самолеты использовались для недалеких путешествий. В те малопосещаемые регионы планеты, где невыгодно строить таймпорты.

Вся транспортная система отныне выглядела иначе. По океанам и морям ходили лишь круизные теплоходы. От таймпорта до близлежащих населенных пунктов пассажиры доставлялись автомобилями, вертолетами или по железной дороге. По железной дороге развозили людей только в светлое время суток (в виде исключения, как дань традиции в столице сохранился лишь один ночной экспресс – «Красная стрела»).

Вот почему Рита, которая не имела машины и не умела водить, оказалась в праздничные дни в Финляндии. Из Москвы до Питера и дальше до Хельсинки можно доехать двумя электропоездами. А, например, до моря, куда она мечтала попасть, хоть до самого ближайшего Черного, ей пришлось бы добираться слишком долго, пересаживаясь с поезда на поезд.

На дорогу до Коктебеля уйдет не меньше недели с утомительными ночевками в маленьких городках. А еще таким же образом возвращаться назад.

– Но твои таймпорты – дорогое удовольствие, – Рита напомнила деду старый аргумент. – Не только для меня, простого офисного служащего, но и для тебя самого. Ты же до сих пор так никуда и не съездил по собственному выбору.

Виктор Николаевич насупился: да, с его пенсией особенно не покатаешься. Даже если и «академик тебе имя». Но ему еще повезло: деда в качестве свадебного генерала как отца-основателя прогрессивного способа передвижения и сегодня приглашали на открытие новых таймпортов. В принципе программа торжества не позволяла расслабиться. Вся процедура укладывалась в несколько часов. Стрижевский должен был непременно маячить справа от чиновника, который разрезал красную ленточку. Но потом наступало время традиционного банкета, и дед тихо исчезал. Он ловил такси и устраивал себе небольшую экскурсию по очередной столице.

– Согласен, что недешево, – с сожалением констатировал Виктор Николаевич. – Но давай посмотрим, что на противоположной чаше весов: безопасность и время, которое тратится на дорогу.

На это Рите трудно что-либо возразить. Теперь путешествие в любую точку планеты представляло собой легкую прогулку. Причем не имеет значение, как далеко вы собрались. Главное, сколько времени вам понадобится, чтобы добраться до ближайшего таймпорта: 40 минут или два часа.

Да, мир стал намного доступнее. И гораздо безопаснее.

Прежде всего, новый способ передвижения полностью исключил пресловутый человеческий фактор. Нуль-транспортировке не страшны ошибки пилотов по причине отсутствия последних. В штате таймпортов остались диспетчеры, но ни за какими полетами они не наблюдали, а лишь вводили координаты приемных станций в систему ориентирования нуль-камер.

Жизни пассажирам теперь не угрожали сложные погодные условия, отказ техники или попадание в двигатель птиц. Даже страшная напасть конца прошлого и начала нынешнего века – террористы остались равнодушны к тайм-лифтам.

Захват заложников, угроза взрыва, переговоры с командиром корабля? В кабине на самых популярных маршрутах только пара десятков пассажиров: рейсы стали выполняться чаще, не требуется время как раньше на прием и подготовку судна к полету, расписание легко перестроить, добавив или убрав количество прыжков. Переговоров с землей никаких, кому предъявлять требования?

Испортить саму систему транспортировки невозможно. Лифт – лишь коробка, путешествующая вместе с пассажирами. Все сложное оборудование расположено в нуль-камере, за пределами лифта, по его периметру и остается во время прыжка на месте. Даже если представить, что какой-нибудь сумасшедший сможет обмануть мощные сканеры на входе, которые просвечивают каждого пассажира и его багаж насквозь, и пронесет в лифт части взрывного устройства, то собрать адскую машинку не успеет. Само перемещение занимает несколько секунд после включения команды «Пуск!».

С какой точки зрения не посмотри – идеальный «вид транспорта». Но Рита боялась таймпортов. Старый детский сон про растянувшуюся вдоль глобуса цепочку молекул сидел в подсознании и контролировал мысли хозяйки.

– Признайся, дело не в деньгах, – настаивал дед, – ты элементарно трусишь! А зря. Таймпорты существуют уже 15 лет, их количество перевалило за десять тысяч. И ни одного ЧП! – Стрижевский торжественно поднял к потолку указательный палец. – Ты не застала, но я помню, как замирало сердце: авиакатастрофы случались по нескольку в год. Создавали комиссии, искали причины, рисовали графики, связывая их с биологическими часами. Особенно опасными считались декабрь и август, в это время аварии происходили чаще. В первом случае винили усталость пилотов, накопленную к концу года, во втором ажиотаж, связанный с пиком нагрузок из-за летних отпусков. Но объективные причины служили малым утешением для людей, которые теряли родных. Сколько человек погибло в воздухе! А сейчас – полный штиль. Полтора десятка лет – это уже неоспоримый факт. Мир правильно сделал выбор в пользу таймпортов. И поверь мне, они еще не сказали своего последнего слова.

– Вижу, пока я отсутствовала, приспосабливаясь к монстру по имени Костя, ты не скучал, – прищурилась, улыбаясь, Рита. – Придумал что-то новое?

Дед, словно плотно поевший кот, удовлетворенно и загадочно промурлыкал какую-то невнятную мелодию.

– По крайней мере, ты провел время с большей пользой, чем я, – поморщилась внучка. – И что на этот раз? Неужели путешествие к другим планетам?

– Уволь, – дед продолжал интриговать. – Я же ученый, не фантаст. Меня влекут реальные идеи. Посмотри лучше в окно. Что там видишь?

– Ничего нового, – Рита послушно выглянула наружу. Она знала, что деда нельзя торопить. Он любит «наводить тень на плетень», получая удовольствие от процесса, поэтому продолжала подыгрывать. – Обычная улица.

– Нет, не просто улица, – настойчиво поправил Стрижевский, – а дорога, забитая машинами.

– Ты замахнулся на пробки? – наконец, догадалась Рита.

– Еще немного, и Москва избавится от главной болезни мегаполисов. Ведь нуль-камеры можно ставить на любом перекрестке. В любом количестве. Их можно размещать на первых этажах зданий, вместо вестибюлей станций в метро. Люди будут доходить до ближайшего тайм-лифта, набирать на панели адрес точки выхода и, пожалуйста, человек уже рядом с работой, домом, театром или рестораном. Не надо никуда ездить. Автомобиль в городе перестанет играть роль средства передвижения.

– Но тогда улицы, особенно в центре, превратятся в бесконечный ряд лифтовых дверей, – ужаснулась Рита.

– Не беда, тайм-кабины можно разместить в подземных переходах, – тут же нашел решение дед.

– Около них в часы пик выстроятся длинные очереди из желающих попасть к месту назначения, – продолжала сопротивляться Рита.

– Построим много лифтов. Постоять, конечно, придется, но это все равно займет меньше времени, чем езда по пробкам или в метро на другой конец города, – азартно парировал дед.

– Но тогда я вообще на улицу не выйду! – внучка грустно подперла щеку.

– А-а-а, – торжественно закончил спор дед, – вот ты и призналась, что просто боишься такого вида перемещения.

Но, увидев, что глаза девушки наполнились слезами, Стрижевский понял, что переборщил.

– Сколько раз я тебе твердил, – ласково сказал он, – чтобы преодолеть страх, нужно один раз набраться смелости и совершить то, чего боишься.

– Да, я помню, – сопела внучка, – чтобы научиться плавать, нужно прыгнуть в бассейн.

– Или в море с лодки, – напомнил дед.

– Не трави душу, какое море? – Рита оторвала от бумажного полотенца кусочек салфетки. Высморкалась.

– Любое, – вдруг подмигнул академик и достал из кармана конверт, украшенный старомодными вензелями. – Завтра, если ты еще помнишь, какой месяц стоит на дворе, 20 июня. В этот день ровно 15 лет назад заработала первая пара таймпортов. В честь юбилея великому российскому ученому, прославленному академику Стрижевскому, – Виктор Николаевич церемонно поклонился и шаркнул ногой, – вручили «Золотой билет». Мне, старику, он ни к чему. А вот проблема твоего отпуска, считай, решена.

Рита взяла конверт, достала блестящий купон. Корпорация «Bonk & Brothers», главная владелица таймпортов, не баловала клиентов: «золотые билеты» дарились редко, лишь знаменитостям. С помощью купона можно бесплатно прокатиться туда и обратно в любую точку мира. Причем не в обычном тайм-лифте, а воспользовавшись VIP-терминалом.

– Вот «Атлас мира», – пока Рита, размышляя, кусала ноготь большого пальца, дед притащил на кухню объемный фолиант и хлопнул его на стол. Он понимал, что действовать нужно стремительно. Раз девушка перестала спорить и замолчала, значит, появился шанс вытолкать ее из города. – Давай выберем что-нибудь поэкзотичнее.

Рита снова погладила ладонью рифленую поверхность «Золотого билета». Нет, возвращаться на работу не хочется. Ей, как воздух, необходим отпуск, она с дедом полностью согласна. И что тогда ее ждет завтра, послезавтра и послепослезавтра?

Рита слишком хорошо знала себя, поэтому легко представила грустную картину: она будет ходить по комнате из угла в угол, а потом в какой-то момент смалодушничает, снимет трубку телефона и позвонит Костику.

Нет, нет и нет. Этого нельзя допустить. Нужно сбежать из Москвы, как можно дальше, в глушь, в лес. Или… на море?

А как же ее вечные страхи? Цепочка молекул вдоль экватора?

Но как долго она способна игнорировать мир, в котором живет, его правила? Может быть, настал момент перебороть себя и, зажмурившись, шагнуть в кабину тайм-лифта? Тем более, если ей это ничего не будет стоить в денежном выражении?

Вообщем, Стрижевский уломал внучку, и Рита, продолжая в душе сомневаться, все же согласилась.