Цитаты из книги «Украина в глобальной политике»

США, каждый раз «удваивая ставку», то есть пытаясь в ходе очередного кризиса не только отыграть потери предыдущего, но и одержать безоговорочную победу, вывели противостояние с Россией на уровень, когда поражение для обеих сторон (уже не только для Москвы, но и для Вашингтона) означает не просто потерю лица или потерю статуса, но разрушение государственности, по крайней мере, в существующем виде. Последнее удвоение ставки произошло в 2013 году, когда США и ЕС спровоцировали вооруженный переворот в Киеве, освятили своим признанием приход к власти на Украине откровенных нацистов и русофобов и вступили в конфронтацию с Москвой в зоне ее жизненных интересов. Это неприкрытое вторжение, которое до 1945 года и появления такого сдерживающего фактора, как ядерное оружие, было бы однозначно расценено как casus belli.

В Египте, после свержения в феврале 2011 года правившего страной тридцать лет президента Хосни Мубарака, власть перешла к Высшему военному совету. Именно военные всегда определяли, кто будет править страной. Но в этот раз США заставили их провести свободные выборы, на которых прогнозируемо победили «Братья-мусульмане». Их кандидат Мохаммед Мурси стал президентом. Страна оказалась расколота (более половины египтян негативно относились к радикальным исламским взглядам «Братьев-мусульман»), военные недовольны, но США заставили страну и армию принять и признать власть исламских фундаменталистов. Но как только Америка была вынуждена отказаться от вторжения в Сирию, сразу же, в апреле-мае 2013 года, начались народные выступления против «Братьев-мусульман». 3 июля 2013 года Мохаммед Мурси был свергнут военными, и президентом на новых выборах избран маршал Ас-Сиси. Новый президент буквально сразу заявил о намерении развивать с Россией дружественные, прагматичные, конструктивные отношения, в том числе в сфере военного и военно-технического сотрудничества. Со времен президента Анвара Садата такие заявления прозвучали впервые. Конечно, их не стоит переоценивать. Египетскому руководству необходимо было найти точку опоры, чтобы заставить Вашингтон конструктивно подойти к проблеме свержения власти «Братьев-мусульман». Но важен уже сам выбор в пользу России – если не как долговременного партнера, то как рычага воздействия на Вашингтон.

А к концу года, когда США заявили о готовности нанести авиаудары по Сирии и начать вторжение в одностороннем порядке (опираясь на поддержку своих союзников по НАТО), группировка российских кораблей, находившаяся у сирийских берегов с 2011 года, была резко усилена (в Средиземное море «случайно по пути» зашел самый мощный надводный корабль ВМФ РФ, «убийца авианосцев» атомный ракетный крейсер «Петр Великий»). Российская эскадра расположилась между ударной группировкой НАТО и сирийским побережьем, что позволяло ей реагировать на удар по Сирии как на нападение на российские корабли. На риск прямого военного столкновения с Россией США и их европейские союзники не были готовы идти, и удары по Сирии не состоялись. Впрочем, Вашингтон по сей день периодически грозит Асаду ударами, но и российская эскадра (правда, в урезанном составе) до сих пор дежурит у сирийских берегов. Начиная же с 2014 года США получили возможность наносить авиаудары по территории Сирии. Только бомбят они не Асада, а своих бывших союзников – боевиков Исламского государства, которым в 2012 году собирались оказать вооруженную поддержку в свержении Асада.

Кроме того, в вопросе защиты Сирии Россия не одна – с ней вместе выступают Иран и Китай.

С этого момента на каждое требование Запада принять резолюцию ООН о закрытой для полетов зоне, «чтобы предотвратить уничтожение населения кровавым диктатором», Россия могла спокойно говорить «нет» и ссылаться на ливийский прецедент, где Запад использовал благие намерения во зло.

Если такой возможности нет, морализирующий политик или дипломат смешон, а вместе с ним выглядит смешной и страна, которую он представляет. Именно поэтому (чтобы не смеялись) Лесото никогда публично не осуждает и не оценивает ни политику США, ни политику России, ни даже политику ЮАР. Что думает по поводу мировых проблем король Лесото, в лучшем случае знают его жены, и то вряд ли они этим вопросом интересуются.

В-третьих, Каддафи, очевидно, переоценил свои силы, пытаясь единолично сформировать вокруг Ливии на основе золотого динара и водных ресурсов подземных озер Сахары политико-экономическое объединение стран Магриба. Вся практика международных отношений свидетельствует о том, что, собираясь создать крупное политико-экономическое объединение, вы должны подумать о его защите. Иначе это не бенефициар мировой политики, а жертвенное животное.

Для иллюстрации вышеприведенного тезиса сравним развитие ситуации и поведение России в ливийском и сирийском кризисах, каждый из которых еще не исчерпан, поскольку обе гражданские войны продолжаются.

Союзника защищать Россия будет в любом случае.

Для США поражение в каждом следующем кризисе несло более-менее крупные имиджевые и политические издержки, снижало их авторитет и ограничивало возможности, параллельно увеличивая авторитет и возможности России. Но за счет несопоставимости стартовых условий, за счет огромности американской ресурсной базы (военной, политической, дипломатической, экономической, финансовой) поражения эти не были для США критическими. Для России же любое поражение неизбежно стало бы последним, означая полный разгром, возможно, отложенный по времени, но неизбежный. В связи с этим после поражения в войне 08.08.08, которое в большей степени касалось Америки, чем Грузии, США приняли в отношении России стратегию «удвоения ставок». Каждый следующий кризис, в который США втягивали Россию, был более принципиальным, чем предыдущий, требовал большего напряжения сил, задействования больших ресурсов, а поражение в нем зачеркнуло бы для Москвы все результаты предыдущих побед и превратилось бы в катастрофу.