Глава 3

Даже придворные историки вряд ли могли точно сказать, когда был построен Дарбионский королевский дворец; говорили, что башни дворца высились еще тогда, когда самого Дарбиона и прочих городов королевства и в помине не было. И с тех незапамятных времен каждый из множества правящих Гаэлоном королей что-то пристраивал к дворцу. Шли годы, десятилетия и века, и стал дворец огромен, как город. Даже те, кто прожили в нем всю жизнь, могли легко заблудиться, свернув куда-нибудь не туда в дальних переходах.

Впрочем, потеряться можно было и в обжитой, центральной, части дворца. Особенно в этот день, когда весь королевский двор с часу на час ожидал прибытия ее высочества принцессы Литии. Огромные залы, уставленные столами с яствами, кишели сновавшими между колоннами слугами – так, что рябило в глазах. На возвышениях, украшенных гирляндами цветов, музыканты настраивали свои инструменты, певцы пробовали голос, распеваясь, – и шум стоял такой, что трудно было услышать самого себя. Свою лепту в общую сумятицу вносили придворные всех мастей, разодетые и надушенные, крайне возбужденные в предвкушении большого праздника. Королевские церемониймейстеры и распорядители, раскрасневшиеся и потные, отчаянно пробиваясь через праздную гомонящую толпу, ежеминутно отдавливали кому-то ноги, получали подзатыльники, пинки и затрещины и замученно хрипели извинения.

Первый королевский министр, господин Гавэн, шел через дворцовые залы не спеша. Никаких препятствий на своем пути он не встречал, потому что перед ним с равной почтительностью расступались и слуги, и распорядители, и знатные вельможи, и феодалы – богачи из поместий близ Дарбиона, прибывшие в королевскую резиденцию выразить свой восторг по поводу возвращения в родной дом принцессы Литии.

Господин Гавэн очень изменился с тех пор, как покинул Серые Камни Огров и вместе с сэром Эрлом вернулся в Дарбион. Гавэн сильно располнел, и полнота его казалась какой-то нездоровой, будто, раз отведав непривычных для себя лишений, он до сих пор не мог насытиться безопасной и роскошной жизнью. Изменился и облик Гавэна: у углов рта его пролегли две глубокие косые морщины, а на дне серых глаз прочно затаилась тревога, которую нельзя было скрыть от внимательного наблюдателя. И причины той тревоги не понимал никто. В самом деле, после того как сгинул маг-узурпатор Константин, как пала беззаконная его власть – в Дарбионском королевском дворце, а значит, и во всем Гаэлоне, не было человека влиятельней, чем господин Гавэн. Он стал первым после короля. Вернувшись с войны в ореоле славы в столицу королевства, Гавэн полностью поменял весь министерский аппарат, и не имелось ни малейшего препятствия его слову и делу. Король доверял Гавэну, своему родному дяде. Более того, не имевший ранее опыта управления государством Эрл во многом опирался на советы родственника. Судили об этом по тому, что единолично король никогда ничего не решал. Любой указ обсуждался королем и его первым министром за закрытыми дверями; время от времени в Зал Совета допускались и прочие министры. Но уж кроме них – никто. Многие замечали: помимо родственных уз что-то еще связывало Эрла и Гавэна. Нечто, о чем могли знать только эти двое, и чего больше никому знать не следовало. Этим таинственным знанием, судя по всему, король и его первый министр и руководствовались, принимая свои решения. А уж по поводу того, кто именно открыл Эрлу и Гавэну то, чего не знали и не должны были знать высокопоставленные государственные мужи, при дворе не сомневались. Высокий Народ! Мудрые эльфы, снизошедшие впервые за долгие века человеческой истории до проблем людей. Доблестные эльфы, без которых войска Эрла нипочем не одержали бы победу над демонами и магами Константина.

И эта нежданная милость Высокого Народа вселила в сердца обитателей дворца, жителей Дарбиона – да и остальных подданных великого королевства Гаэлон – уверенность в том, что и дальше все будет только хорошо. Смутные времена кончились, и на пороге – новая эра всеобщего благоденствия. Было ясно, что эльфы, оказав помощь в страшной войне, станут помогать и дальше. Тем более что об этом на своей коронации объявил сам Эрл.

Но – все же – что тревожило первого королевского министра? Отчего мертвящей тоской смотрели его глаза? Словно он знал больше, чем его величество король Гаэлона Эрл Победитель…

Если до коронации эльфы почти каждый день являлись во дворец, то после того, как Эрл стал королем, визиты Высокого Народа почти прекратились. Но два дня назад Дарбионский королевский дворец снова посетили двое из Высокого Народа. В тот день с самого утра и до ночи король с господином Гавэном находились в Зале Совета, и двери зала были закрыты, даже стражу удалили от этих дверей. Никому не было известно, о чем говорили король со своим первым министром, и до сих пор никто об этом не узнал. Но на утро следующего дня Гавэн объявил о том, что завтра во дворец вернется ее высочество принцесса Лития, а уже через неделю состоится свадьба Эрла и Литии. Упомянул он и о том, что не кто иной, как сам Лилатирий, Хранитель Поющих Книг, Глядящий Сквозь Время, окажет его величеству эту милость – перенеся силой своей магии принцессу через необозримые пространства от дальних рубежей королевства в Дарбион. Придворные восприняли новость с привычным восторгом, и кое-кто из них тут же начал обсуждать, какую очередную диковину подарят добрые эльфы королю и принцессе на свадьбу…

Первый королевский министр шел через заполненные людьми залы. Он, казалось, не воспринимал ни предпраздничной сутолоки, ни оглушающего многоголосого шума. Министр был полностью погружен в свои мысли. Придворные заметили, что в таком состоянии Гавэн находился все время после того неимоверно затянувшегося совета с королем. Да и сам его величество тоже два последних дня был чрезвычайно увлечен какой-то думой. Что-то грядет вскоре – так рассудил весь двор. Что-то очень важное и значительное, раз о том пока не дают знать даже министрам, верным приближенным господина Гавэна… Но это «что-то», это неведомое пока великое событие, явно породит перемены к лучшему. Потому как иначе и быть не может. Потому как такие уж счастливые пошли времена, что поворота к худу ждать не приходится… Уже появились первые весточки грядущих перемен: полным ходом идет создание новой – многократно превосходящей численностью старую – королевской гвардии, генералами в которой становятся выходцы из Серых Камней Огров. Орден Королевских Магов, чудовищно выхолощенный во время войны, открывает в Дарбионе школы, куда стекаются со всех концов Гаэлона юноши и – чего не бывало никогда за всю историю Ордена – девушки. По всему видно, что его величество решил как можно скорее набрать мощь…

Господин Гавэн, не сбавляя шага, щелчком пальцев остановил пробегавшего мимо слугу с кувшином вина на подносе. Напрасно окружающие считали, что министр так ушел в раздумья, что ничего вокруг себя на замечает. Гавэн не стал бы тем, кем стал, если бы не привык постоянно контролировать мир вокруг себя.

Слуга, запнувшись от неожиданности, едва не навернулся со своим кувшином. Но быстро опомнился, развернулся и помчался вслед первому министру. Гавэн вытянул руку, и в ней, как по волшебству, появился золотой кубок – это уже изловчился кто-то из придворных. Пока слуга наливал вино в кубок, первый министр поднял голову и оглядел стоявших рядом. Те, на кого пал взгляд, почтительно поклонились. Сделав несколько мелких глотков, Гавэн, не глядя, отвел руку с кубком, и кубок тотчас же подхватили. Первый королевский министр продолжил свой путь.

Впрочем, уже через пару шагов он остановился. Как-то неловко повернулся вокруг своей оси, вдохнул, широко распялив тонкогубый рот, и положил руку на левую сторону груди.

Все, смотревшие в тот момент на министра, замерли.

Лицо Гавэна исказилось. Он сжал руками голову, будто пытаясь спастись от чего-то, что со страшной силой поразило его разум. И рухнул навзничь.

– Отравлен… – растерянно проговорил кто-то.

Истошно завизжала одна из придворных дам, и визг этот всколыхнул дворцовый зал. Поднялись сумятица и шум. Вокруг корчившегося на мраморном полу в мучительных судорогах министра мгновенно появился и стал расти круг пустоты – люди стремились оказаться подальше от места страшного преступления. Грохнул опрокинутый стол, зазвенели, кувыркаясь по мрамору, золотые и серебряные кубки и блюда. Забухал бас капитана дворцовой стражи, но стражники не сразу сумели пробиться к Гавэну. А когда им это удалось, они, вместо того чтобы поднять министра, отшатнулись в ужасе. Тело господина Гавэна, еще несколько раз крупно вздрогнув, обмякло – и одежда на нем густо задымилась.

Затем первого королевского министра тряхнуло так сильно, что он неожиданно принял сидячее положение. Но не опрокинулся снова. Опершись руками о пол, министр поднял голову и открыл глаза. Страшно было его лицо, окутанное черными змеями дыма. Глядя прямо перед собой выпученными, налитыми кровью глазами, Гавэн хрипло и раздельно проговорил:

– Мне. Нужно. Видеть. Короля.

– Право сидеть в присутствии монарших особ даровано тебе, дядюшка, еще стариком Ганелоном, – сказал Эрл, – отныне я дарую тебе право – лежать, находясь в одной комнате с королем.

Гавэн криво улыбнулся и положил дрожащую руку на левую сторону груди. Его не успели переодеть, Эрл сам снял с себя пурпурную мантию и накрыл ею первого министра – одежда того теперь представляла собой обугленные лохмотья. Но – странно – в прорехах не было заметно багровых следов ожогов.

В тесной комнате с закрытыми ставнями стало трудно дышать от набившихся туда лекарей и магов Сферы Жизни, практикующих целительство. Но Гавэн не подпускал их к себе.

– Позволь им осмотреть тебя, – второй раз предложил его величество, но первый министр, приподнявшись на широкой лежанке, покрытой медвежьей шкурой, наморщился и с усилием выговорил:

– Не… нужно…

Это были первые его слова с того момента, как он объявил о своем желании видеть Эрла.

– Вина… – просипел Гавэн, – пусть принесут вина…

– Не следует ничего пить и есть, если ты не знаешь, каким ядом тебя пытались отравить, – нахмурился король.

Гавэн поднял руку. Рука тряслась, будто кто-то дергал за привязанные к ней невидимые ниточки.

– Пусть… они уйдут, – сказал министр. – Но сначала… вина…

– Вина, – разрешил король.

Толпа лекарей задвигалась. И сразу же приоткрылась дверь, и в образовавшуюся щель просунулась голова стражника.

– Генерал дворцовой стражи сэр Айман, – проскрипел стражник и тут же исчез.

На порог ступил генерал дворцовой стражи. Лицо его было так бледно, что черная борода смотрелась неестественно, как приклеенная. Лязгнув доспехами, генерал опустился на одно колено.

– Ваше величество, – трудно дыша, выговорил он. – Поймали этого злодея… который господина первого министра отравить пытался…

– Что он говорит? – резко спросил король.

– Пока ничего не говорит, ваше величество, верещит. Ему еще только на ногах пальцы пообрубали. Как за руки примемся, все расскажет. Уж поверьте…

– Если через час я не узнаю имени того, кто подсыпал яд в кубок с вином господина Гавэна, – четко произнес Эрл, – распрощаться с пальцами придется тебе, сэр Айман.

Генерал судорожно дернул кадыком.

– Иди, – велел король. – Все уходите.

В комнате стало пусто. Только у приоткрытой двери, за которой были слышны приглушенный гомон и лязг оружия и доспехов, застыл слуга с кубком в руках. Повинуясь взгляду короля, он осторожно приблизился к министру. Поднося кубок к губам Гавэна, слуга даже зажмурился.

– Постой! – остановил его Эрл. – Отпей сначала сам.

Слуга со страху хватил такой большой глоток, что чуть сам тут же не отдал концы от сильного приступа кашля. Впрочем, откашлявшись, он вполне свободно перевел дыхание. Король кивнул.

Гавэн опорожнил кубок безо всякой опаски. Когда слуга поспешно удалился, Эрл коснулся рукой плеча первого министра.

– Война воспитала в тебе храбрость воина, дядюшка, – сказал король. – Едва оправившись от кубка с отравленным вином, ты тут же пьешь второй.

Гавэн ничего не ответил. Он лежал, закрыв глаза, но губы его шевелились, словно говорили что-то про себя. В полной тишине прошло довольно много времени. Наконец Эрл забеспокоился. И, когда он снова тронул первого министра за плечо, тот открыл глаза.

– Не было… никакого яда, – голосом еще хриплым, но уже более ясным проговорил Гавэн.

– Что?

– Не было яда.

– Тогда… что же это было? Я не понимаю.

– Поначалу и я не понял, – сказал Гавэн. – Будто раскаленная игла впилась в мой мозг. Такой боли я никогда не испытывал. Никогда и не думал, что есть на свете такая боль. Это было… послание.

– Послание? – недоуменно повторил король.

Гавэн приподнялся и сел, свесив ноги и опершись спиной о стену.

– Когда они хотят говорить с тобой, – произнес он, – им совершенно не обязательно являться тебе. Ты знаешь об этом.

– Ты говоришь об эльфах? Это дело рук эльфов? Но… почему?

– Они могут передавать на какое угодно расстояние не только свои мысли, – сказал первый королевский министр, – но и свои чувства.

Король наконец осердился.

– Говори же толком! – повысил он голос. – К чему ходить вокруг да около?!

– Это был Лилатирий, – негромко произнес Гавэн. – И, когда он говорил со мной… он был в бешенстве. Не приведи боги никому почувствовать на себе гнев Высокого Народа.

– Что произошло? Что-то с ее высочеством?!

Гавэн кивнул. Эрл побледнел. То, что он услышал, подействовало на него, как удар в лицо. Король дернул головой и отшатнулся.

– Клянусь, – тихо сказал он. – Я убью любого, кто причинил хоть какой-то вред Литии…

– Она невредима, ваше величество, – сообщил Гавэн, – но…

Министр вздохнул.

– Отряд сэра Бранада, который вы изволили послать навстречу ее высочеству, – начал рассказывать он, – уже почти достиг своей цели. Лилатирий явился принцессе незадолго до того, как ратники увидели ее высочество. Как и обещал, Лилатирий вознамерился силой своей магии перенести принцессу во дворец в одно мгновение ока. Но ему не позволили сделать это.

– Кто?.. – начал было король… Но тут же осекся.

– Да, – подтвердил Гавэн. – Сэр Кай и сэр Оттар. С ними был еще один рыцарь, предположительно из Болотной Крепости Порога. Они воспротивились воле эльфа. Они воспротивились и вашей воле, ваше величество.

Король молчал, опустив голову.

– Значит, – проговорил он, словно забывшись в раздумье, – свадьба все-таки откладывается. Слава богам…

– Более того, – продолжал Гавэн, не услышав короля. – Они разбили отряд Бранада. Отряд, посланный приказом действующего монарха, правителя Гаэлона.

Король молчал. Гавэн внимательно посмотрел на него.

– Я знаю, что рыцари – ваши друзья… – заговорил снова первый министр.

– Они – мои братья, – поправил Эрл.

– Пусть так, ваше величество. Когда-то вы, сэр Кай и сэр Оттар принадлежали одному Братству. Братству Порога…

– Когда-то? – поднял голову король. Кажется, только сейчас он полностью вместил в свой разум сведения, которые донес до него Гавэн. – Когда-то?.. Я и сейчас остаюсь рыцарем Порога, и изгнать меня из Братства может только Магистр моего Ордена. Но он… – Эрл не договорил.

– Сэр Генри, ваш батюшка и мой возлюбленный брат ни за что этого не сделает, – мягко возразил Гавэн. Его голос уже обрел прежнюю податливость и стал выражать те чувства, которые хотел выразить министр.

– Я никогда и ни в чем не нарушил Кодекса своего Ордена, – твердо произнес Эрл. – Я клялся защищать людей от Тварей, приходящих из-за Порога, и я положу все силы, чтобы выполнять свой долг, даже если положение дел требует моего постоянного присутствия в Дарбионе. Горная Крепость Порога, где я заслужил право вступить в Орден, получает столько оружия и провианта, сколько необходимо. Все, что нужно, отправляется и в Северную Крепость. А теперь еще налаживается и обеспечение Болотной Крепости, которая долгие века была отрезана от обжитых земель… Я рыцарь Порога! – повторил Эрл. – И первое, чему меня учили, – это следовать своему Долгу, не сходя с прямого пути ни на шаг!

– Я прекрасно осведомлен об этом, ваше величество. Я и помыслить не могу о том, что вы способны нарушить клятву. Но… вы уже не простой рыцарь. Вы – король Гаэлона! И, став королем, вы приняли на себя обязательство заботиться о своих подданных. А то, что сделали эти трое… ужасно. Преступление, которое они совершили, грозит крахом всем нашим планам. Великим планам, ваше величество! Создание Империи, подданные которой станут жить, не зная страха, в спокойствии и достатке… Империи, в которой уже не будет места кровавым распрям алчных до власти… Когда все Шесть Королевств объединятся в единое могучее государство, вот тогда вы уверенно сможете сказать, что с честью и до конца исполнили свой королевский Долг! Разве не так, ваше величество? Может быть, я неверно понимаю ваш Долг короля?

– То, что ты говоришь, правильно, – ответил Эрл, – но…

Дальше этого «но…» он не продвинулся.