4

Крупная ящерица, напоминавшая представителя семейства поясохвостов, только вымахавшего до размеров варана с острова Комодо, вскинула голову и замерла, до конца раскрыв ушные раковины и настороженно поводя глазами. Она не могла осознать, что именно ее насторожило. Вроде бы все было как обычно – их прайд мирно пасся на больших кислотных озерах девятого горизонта. И ничего опасного вокруг не наблюдалось.

Впрочем, это было вполне объяснимо – мало кто даже из весьма живучих тварей Кома рисковал надолго забредать в эти места. Кислота, насыщенная хасса – вещь крайне агрессивная. И даже самая толстая и также напитанная хасса шкура обитателей девятого горизонта способна противостоять ей без особенных последствий, как правило, не слишком долгое время. Так что выжить в этих местах могли только те твари, метаболизм которых был специально перестроен и приспособлен под проживание именно в этом месте. А среди таковых кислотные вараны находились на вершине пищевой цепочки…

Но и те, кто обитал за пределами болот, также не считали кислотных варанов за достойную добычу. Вследствие именно их перестроенного метаболизма. Потому что мясо и кровь кислотных варанов были столь сильно пропитаны испарениями болот и кислотой, что употреблять их в пищу можно было только тварям, находящимся на самой вершине пирамиды живучести. Да и они не получили бы от этого никакого особенного удовольствия. А вот затяжное тяжелое отравление – вполне.

Исходя из этого, бояться их прайду было совершенно нечего. Но даже твари Кома если не разумом, то инстинктом чувствовали, что Ком – это Ком. И здесь может случиться все что угодно. Вследствие чего даже в этом месте, являющемся по существу природной крепостью для таких тварей, как эти ящерицы, они всегда были настороже, стараясь уловить даже малейшие признаки опасности. И старый опытный вожак, чья шкура была покрыта десятками застарелых шрамов, в настоящий момент всей кожей ощущал, что вокруг что-то изменилось. Что-то, что он пока не способен был четко идентифицировать. И поэтому подобное изменение совершенно точно следовало считать опасным. Ибо первый закон Кома гласил: неизвестное – опасно…

Хлсыш-ш! Фонтан кислоты, поднятый телом, вынырнувшим из темного бочага, заполненного концентрированной кислотой, взвился вверх, заливая заросли росшего по берегам бочага ксиуваша агрессивной жидкостью. Старший самец прайда отреагировал мгновенно, разворачиваясь к внезапно появившемуся врагу и напрягая небольшую мышцу, приводящую в действие особую железу – самое страшное оружие кислотных варанов. Но было уже поздно. Короткий клинок, длиной всего около локтя, вошел в еще не завершившую поворот шею, перерубив и ту небольшую мышцу, и мышцы челюсти, и вошел прямо в мозг твари. Отчего самца сразу же повело в сторону. Он еще пытался бороться, изо всех сил пытаясь дотянуться пастью, полоснуть когтем, да просто хотя бы удержаться на ногах, но его лапы подогнулись, и могучее тело, подергиваясь, рухнуло на брюхо.

Темной молнией мелькнул другой клинок, чуть подлиннее, погружаясь уже в глаз твари, для чего ему пришлось преодолеть довольно толстое третье веко, пробить которое обычным ножом точно бы не получилось. Но где на девятом горизонте вы встретите обычный нож? Так что клинок вошел в глазное отверстие черепа без малейшего сопротивления, тем самым окончательно покончив с вожаком прайда. Впрочем, последний удар был, скорее, контрольным. Все было решено еще первым…

Вырвав клинки из тела твари, Андрей окинул взглядом кипящую схватку и слегка расслабился. Все было нормально, и срочная помощь никому не требовалась. Вернее, не совсем так – Эстилен слегка замешкалась со своей самкой, но ей на помощь уже пришел Бабурака. Так что и ее противница в настоящий момент уже валялась на боку, суча лапами и вздрагивая. Хотя содержимое железы «темного огня» этой самки они, скорее всего, потеряли. Вон какая просека в зарослях ксиуваша образовалась, точно плюнуть успела. Впрочем, судя по состоянию окружающих зарослей, подобное случилось не только у Эстилен.

– Контроль! – коротко бросил он, и все бродники, участвовавшие в засаде, послушно ткнули клинками в глаза тварей.

– Потрошим. Время – один лук…

Этот выход для его команды был уже третьим. А для всей… ну, наверное, их объединение уже можно было назвать кланом… для всего клана – седьмым. Команды Ушема и Гравенка также успели совершить по парочке рейдов, и вполне успешно. Так что большую часть кредита они к настоящему моменту уже закрыли. Хотя, можно сказать, по краешку прошли. Последний платеж был сделан за три ски до истечения срока, указанного в кредитном договоре.

А как вы хотели? Даже то, что поселение предоставило беспроцентный кредит, уже было для Кома вещью, выходящей за любые мыслимые рамки. Неужто кто-то мог рассчитывать, что он будет еще и бессрочным? Вот и Андрей не рассчитывал. Поэтому сразу, как только было доставлено новое вооружение и снаряжение и, пусть вчерне, отработана новая тактика, погнал своих ребят на выходы. Естественно, сначала на более или менее легкие цели. Ну, по меркам девятого горизонта.

Особенно много такие выходы не принесли, но и «минусовыми» не стали. Несмотря на то что в их процессе выяснилась еще одна вещь, которую они не предусмотрели. А именно, что броня и снаряжение, вполне эффективные на других горизонтах, на девятом выходят из строя очень быстро. И вообще, вещи, поставляемые снаружи Кома, здесь, на девятом горизонте, были уже почти бесполезны. Ну, кроме стволов. Но и те требовали очень большой доработки. Потому что простые кинетика или там когерентное излучение против местных тварей уже практически не работали.

Как бы там ни было, коман… то есть клан потихоньку втягивался. Потери резко сократились. За пять саусов, которые прошли с того момента, когда они начали вновь выходить в Ком, клан потерял всего три человека. Хотя, если честно, в первую очередь благодарить за такие низкие потери стоило не новую тактику, возросшее мастерство и лучшее вооружение, а то, что в команде присутствовал такой мастер, как Шлейла. Она действительно была великой лечилой, вытаскивая народ буквально с того света или удерживая серьезно раненных бойцов на этом до того момента, как они попадали в руки главного эскулапа поселения – Бавки.

Та, конечно, уступала Шлейле в индивидуальном мастерстве, поскольку была всего лишь продвинутой «тройкой», но зато медцентр поселения, находившийся в ее распоряжении, оказался упакован по самое не могу. Ну да здесь не первый горизонт, так что Советы поселений закономерно уделяли этому вопросу весьма большое значение. Да и Шлейла, дотянув подопечных до поселения, тоже не умывала руки, а присоединялась в сложных случаях к Бавке, бросая на чашу весов и свое мастерство…

Более того, общая численность клана потихоньку росла. За тот блой, что они провели в Гронке, здесь успели умереть три команды, от которых осталось несколько подготовленных бродников. Потому что они умерли не поголовно. Остатки одной сумели-таки добраться до поселения, а от двух других, сгинувших в Коме с концами, осталось несколько бродников, отлеживавшихся в блоках после ранений на прежних выходах. А еще парочка команд, пришедших с более высоких горизонтов, хоть и не понесли существенных потерь, но повторили судьбу большинства предыдущих. То есть распались.

Что, кстати, успокоило местных лидеров, изрядно напрягшихся после того, как команда «Кузьмич» сумела устоять и сохраниться. Потому как если бы нечто подобное случилось и со следующими командами, это означало бы, что привычную и устоявшуюся систему пополнения команд и втягивания новичков в местные реалии можно отправлять на помойку. И требуется срочно изобретать что-нибудь взамен. А это – лишние заморочки, напрягаться по поводу которых никому не хотелось. Но нет, команда «Кузьмич» оказалась феноменом, и после нее все вернулось на круги своя…

Так что откуда брать пополнение, в поселении было. И к настоящему моменту их клан не только восстановил свою численность до той, с которой они прибыли в Гронк, но даже слегка подрос. А еще после нескольких удачных рейдов они даже начали претендовать на место в местном топ-пять. Правда, пока в основном из-за необычайно большой, по местным меркам, численности, а не из-за уровня мастерства и оснащения, который пока отставал даже от тех команд, которые считались середнячками, но какие наши годы…

– Движение на шесть часов! – проорал один из наблюдателей.

– Кто?! – тут же вскинулся Андрей, до сего момента сноровисто разделывавший свою добычу. Шкуру варана изрядно портили зарубцевавшиеся шрамы, но некоторые куски все-таки вполне могли пойти в дело. Зато у такой могучей и старой твари она была заметно прочнее, чем у более молодых.

– Пока не видно…

– Наблюдать! – коротко приказал лидер и добавил для остальных: – Работаем!

Этот выход был запланирован давно. Но позволить себе его совершить они смогли только сейчас. В первую очередь потому, что этот рейд должен был принести не столько деньги, сколько другую очень нужную клану добычу. А именно – шкуры кислотных варанов. Нет, денег они тоже собирались поднять, но если бы над кланом по-прежнему висел не отданный долг, о походе на кислотные болота не было бы и речи. Потому как далеко, долго, опасно и скудно.

С местных тварей особенно дорогой добычи было не взять. Самым дорогим ингредиентом, который можно было добыть на кислотных болотах девятого горизонта, являлась та самая железа «темного огня». Но дорогим он считался только на фоне всего остального мусора, который можно было набрать на болотах. А так за нее мало кто платил более сорока тысяч кредитов. Да и добыть ее еще надо было умудриться. Потому что первое, что делали кислотные вараны при обнаружении противника, – это плевались тем самым «темным огнем», то ли сжигавшим, то ли просто практически мгновенно разлагавшим не только органику, но и вообще девяносто пять процентов любых материалов от камня до металлов. То есть попавший под плевок с девяностопятипроцентной вероятностью если не погибал, то как минимум получал тяжелейшую травму, попутно лишаясь всего снаряжения, а при неудаче – еще и вооружения вместе с ранее собранной добычей. Потому что от «темного пламени» не защищала никакая защита… кроме комбеза, изготовленного из шкуры все того же кислотного варана. Природа извернулась и устроила так, чтобы во время брачных боев за самку самцы кислотных варанов не сжигали друг друга напрочь, лишив свой вид возможности дать потомство…

Вот за этими шкурами они сюда и пришли. Потому что, несмотря на то что долг был отдан, ситуация с защитой и снаряжением рисковала превратиться для команды в настоящую черную дыру, высасывающую зарабатываемые деньги со скоростью унитазного слива. Например, тот же «Штур-22К», в свое время показавший себя выше всяких похвал, на девятом горизонте выдерживал не более шести-семи выходов. И это еще если одетый в него бродник не попадал под удары местных тварей. В этом случае комбез приходил в негодность прямо во время схватки. Стоил же он на девятом горизонте начиная от пятидесяти пяти тысяч.

То же самое относилось и к снаряге. Те же шесть-семь выходов – и на выброс. И сделать ничего было нельзя. Девятый горизонт… Так что к настоящему моменту молодая и перспективная команда девятого горизонта «Кузьмич» внешне начала все больше напоминать сборище бомжей. По большому счету – да и хрен бы с ним, но износ комбеза резко снижает его защитные свойства, что чревато резким ростом потерь, а износ снаряжения – просто выводит из строя боевую единицу.

Как? А вы попробуйте пострелять по тварям, когда руки у вас заняты флягой, контейнерами под ингры, сумками с запасными магазинами или батареями, ножнами с клинками и всем таким прочим. Вот то-то…

Нет, варианты, конечно, были. Но стоили они просто эпических денег. Особенно учитывая то, что команда, или теперь уже клан «Кузьмич», был объединением весьма многочисленным. Так что получался замкнутый круг. Еще один-два выхода – и практически вся защита и снаряга бродников превратятся в лохмотья. А заработанных средств хватает только для оснащения всего пяти-шести человек, из которых не сформировать даже одной полноценной команды. Урезанная же команда не способна зарабатывать на поддержание в боеспособном состоянии даже себя. Ну, или придется идти на такой риск, который вполне может закончиться гибелью всего рейда…

Нет, варианты были. Например, закупать все тот же «Штур-22К» и менять его каждые шесть выходов. Но подобный подход означал резкое снижение скорости прокачки клана, выводя из оборота весьма солидные деньги, которые пришлось бы раз за разом выбрасывать на плановое обновление снаряжения. А времени у Андрея, по его прикидкам, уже практически не было. Когда играешь с такими людьми, как Бандоделли, игра вдолгую – верный способ все проиграть. Единственный шанс – сделать все быстрее, чем рассчитывают, обогнать, обойти на повороте. Только в этом случае может появиться возможность занять такую позицию, когда с тобой будет проще договориться, нежели заставить подвинуться. Вот поэтому он и стал искать, каким образом проблему можно решить кардинально и с наименьшими затратами…

Со стороны, с которой было замечено движение, приглушенно захлопали выстрелы. Ну да, на девятом горизонте все оружие непременно оборудовалось подавителями звука. Потому что на громкий звук очень запросто могли подтянуться такие твари, которым потрепанная в только что закончившейся схватке команда была бы на один зуб…

– Что там?

– Шлепачи, – доложил наблюдатель. – Справимся.

– Хорошо. – Андрей вновь склонился над тушей. Сказать, что шкура резалась плохо – это ничего не сказать. Ну, да из-за этого они сюда и приперлись.

– Лидер, «нос» докладывает, что засек еще один прайд. Около пары каршемов отсюда.

Андрей зло усмехнулся.

– Нам еще здесь как бы не лук возиться. Хрен прорежешь, заразу…

– Может, воспользуемся железами?

– Нет! Железы беречь. Нам еще комбезы из шкур ваять… Сколько взяли, кстати?

Содержимое железы с «темным огнем» являлось лучшим инструментом для обработки шкур кислотных варанов, выступая и в качестве ножа, который позволял делать фигурные разрезы почти любой формы, и в качестве клея, прочнейшим образом даже не склеивая, а, скорее, спаивая куски шкуры.

Но для того чтобы не пустить большую часть ценного ингредиента в трубу, необходимо было использовать специальные приспособления, способные очень точно дозировать необходимый объем и создающие в точке воздействия требуемую концентрацию. Потому что, как уже говорилось, простому «распылению в объеме», напрочь сжигающему все остальное, шкура противостояла вполне нормально. А подобного «дозатора с концентратором» у них не было. Его доставку только-только заказали…

Да и если бы был – толку-то? Содрать шкуру с мертвой тушки варана, используя до предела наполненный хасса клинок в качестве ножа-шкуродера, в принципе было можно. Хоть очень долго и муторно. А вот сделать из нее что-то удобоваримое без использования содержимого железы уже точно не получится. Потому что других материалов, способных спаивать шкуру кислотного варана без потери прочности в месте соединения, никто не знал.

– С твоей – две. Остальные не успели.

Андрей поморщился. Значит, в настоящий момент у них имеется такой объем «инструмента», которого хватит на изготовление четырех защитных комбезов. И то при удаче. То есть если мастер где-то сильно не накосячит. Мало! Нужно штук шесть-семь минимум, чтобы оснастить хотя бы одну полноценную команду, способную завалить какую-нибудь дорогую добычу. Того же «косаря», например. Хотя нет, ну его к лешему… Андрей только сейчас, после почти пары саусов непрерывных занятий с лучшими тренерами и тактиками, смог осознать, насколько им тогда повезло. «Косарь» недаром считался элитной тварью. К нему очень сложно было подобраться незамеченным, а замеченную команду он рвал, начиная, с самых слабых и далее, по нарастающей, избегая схватки с наиболее сильными членами команды до самого последнего момента, когда они оставались в одиночку и без какой бы то ни было поддержки. А в одиночку даже он был «косарю» ни разу не конкурент.

Как эта тварь вычисляла более слабых и на основании чего выстраивала приоритеты – никто точно не знал. Возможно, «косарь» умел как-то определять уровень оперирования хасса, которым обладали его противники, и отталкивался от этого. Причем, судя по рассказам, делал он это довольно точно… Так что недаром амбрада была такой дорогой. Фармить «косарей» – это сразу закладывать в потери не только солидную часть весьма дорого вооружения и снаряжения, но и жизни бродников твоей команды. И даже в этом случае каждый раз, выходя на бой, следовало иметь в виду, что дело может закончиться и твоей собственной смертью…

– Ишвар! – подозвал он через линк того самого «носа», что засек еще один прайд.

– Слушаю, лидер.

– Ты вот что, давай-ка возьми пару бойцов в прикрытие и двигай за обнаруженным прайдом. Нужно их не потерять. Ну, чтобы потом не тратить время на поиски.

– Понял, – кивнул тот.

А Андрей разогнулся и критически осмотрел свой комбез. После чего вздохнул. Блин, да на Земле бомжи, живущие в тепловых коллекторах или на свалках, и то лучше выглядят. Да еще мазь эта гадостная…

Но увы, иначе в кислоте долго не пролежишь. И так болотная жижа ее кое-где уже до самого комбеза проела. Но это ничего. Надо – еще намажем. Этой гадости Эстилен с Огромом наварили с запасом.

Семь целых желез удалось набрать только на четвертом прайде, который завалили на третьи сутки фарма. Причем с последнего прайда удалось снять аж три железы. Можно было бы сказать – приноровились, но нет, просто повезло. Потому что с предыдущего, третьего не удалось снять ни одной. Даже сам Андрей обмишурился… После чего приказал сворачиваться.

С последнего прайда даже шкуры снимать не стали. Стоили они недорого, а весили до обработки, наоборот, довольно солидно. К тому же с трех предыдущих уже набрали столько, что будь у них достаточно желез, хватило бы на комбезы всему клану. Так что не хрен жадничать. Коль понадобится еще – наберут, когда пойдут за новой порцией желез.

Что порадовало, так это то, что одна из желез оказалась на счету Эстилен. Нет, не ради поднятия авторитета девушки в команде. Кларианку уже давно не числили за рядового бродника, воспринимая скорее как ценного специалиста, честно отрабатывающего свои четыре доли. Просто сама девушка напрочь отказывалась так себя идентифицировать, при любом удобном случае заявляя, что она – бродница и только помогает дядям Огрому и Навиглелю в их работе. Но при этом, правда, считая лабораторный комплекс исключительно своей личной вотчиной и гоняя любого, кто пытался приближаться к нему в ее отсутствие или хотя бы без ее разрешения. Ну, за исключением тех же Огрома и Навиглеля.

Как это сочеталось у нее в голове – Андрей не понимал, но женщины есть женщины. Даже такие умные и талантливые, как Эстилен…

Она и в этот рейд напросилась именно под предлогом того, что «засиделась за забором» и что ей давно уже пора «принести пользу команде». И всю дорогу старалась так или иначе показать класс. Мол, глядите все – недаром я все это время старательно ходила на тренировки и работала над собой в тренировочном покое. И вот, наконец, ей удалось-таки сделать это стопроцентно надежно и, так сказать, безоговорочно. Потому что, кроме нее и самого Андрея, из всей команды железу сумели добыть еще только двое бродников – Бабурака и один из новеньких, четырехуровневый чистокожий. Так что всю обратную дорогу кларианка пребывала в приподнятом настроении.

Дорога домой неожиданно выдалась спокойной. Впрочем, совсем уж неожиданным этот приятный момент для них не оказался. Груб еще перед выходом предупреждал, что, скорее всего, так и будет:

– Если вы проведете на болотах хотя бы пару ски, то так провоняете кислотой, что большая часть тварей, даже учуяв вас, будет просто уползать с вашего пути.

– Бояться будут? – усмехнулся Андрей.

– Брезговать, – качнул головой Груб, усмехнувшись в ответ. – Никто не любит жрать гадость, от которой может случиться несварение желудка.

– То есть они не нападут? А чего ж тогда вы этим при обычных рейдах не пользуетесь? – заинтересовался лидер «Кузьмич».