5

Часы пробили, семь раз кукушка раскрывала створки, чтобы прокричать неестественным голосом из механического желудка. Только что вставал папа, прошаркал мимо, чтобы выпить воды и посмотреть в окно, на месте ли его драндулет. Мама, как всегда, проворчала на него, но он не ответил, зная, что в таком случае разговор может затянуться. Карл осторожно пробрался к двери, накидывая на себя рюкзак средней тяжести со всем необходимым, открыл щеколду и вышел в зябкое утро. Солнце еще скудно освещало двор, позволяя большей части оставаться в тени. У соседа напротив солнце покрыло часть двора, и, наверняка, поэтому они просыпались значительно раньше. И это было только на руку беглецу. Сейчас он был, как никогда рад, что у него нет собаки, которая могла его выдать. Все складывалось удачно – родители спали, соседи зашли в дом, чтобы позавтракать, а Карл тем временем открыл калитку, последний раз посмотрел на дом, на окна родителей, и быстро побежал в сторону главной дороги. Ночью прошел дождь, и земля под ногами чавкала, а мокрая трава приятно щекотала ноги. Вдалеке показалась машина, но она пронеслась мимо, оставив после себя клуб пыли. Водитель посмотрел на идущего мальчика, но Карл не подал знак, не поторопился, чтобы спросить, куда тот направляется, немного испугавшись делать поспешные шаги. Он еще раз посмотрел в сторону дома, где совсем скоро прозвенит будильник и мама поторопиться на кухню, чтобы поставить в ковшик воды, чтобы сварить яйца, нарежет хлеб для тостов, и положит в блюдце абрикосовое варение. Потом встанет папа, по дороге в ванную постучит Карлу, и после того, как примет контрастный душ, вернется за сыном, чтобы выйти на кухню вдвоем и плюхнуться на угловой диван и ожидать, что тебя обслужат, как в ресторане. Но как только будет намазан первый бутерброд и наполовину съедено яйцо, начнутся разговоры – сперва о чем-то постороннем (об экономическом кризисе, подорожании масла) и обязательно все закончится школой и месте в нем Карла. О вчерашней проблеме, наконец. Но, после вчерашнего, после того, как они уверенно сказали, что имя «Карл» – единственное, которое ему подходят и его нужно носить, как нижнее белье. И он ужасно разочаровался в них, а разочароваться в своих родителях – наверное, самое ужасное, что вообще может быть. Последняя надежда рухнула, и дом вместе с вкусным завтраком и папой с телефоном тоже развалился, как карточный домик. И теперь нужно искать другой дом, имя, школу, а то и вообще не учиться. Чем заниматься – подскажет эта неровная дорога, таящая в себе множество тайн. И он, еще увереннее зашагал по тропинке, впадающей в более крупную, которая, в свою очередь, давала начало большому магистральному шоссе.

Солнце уже достигло верхушек деревьев в ближайшем лесочке, когда он увидел грузовик, везущий что-то под темно-синим тентом. На этот раз мальчик не растерялся, высоко поднял руку, даже для этого спустил рюкзак, чтобы тот не помешал ему в этом, и машина остановилась.

– Куда путь держишь? – бодро спросил водитель с рыжей бородой и усами, похожий на ящерицу.

– Туда, – показал мальчик в направлении горизонта, где было множество дорог и все они вели куда-то.

– Поехали, – предложил человек-ящерица, подал ему руку, и Карл забрался в кабину.

Грузовик взревел, и последовал по дороге, сделав небольшой вираж. Карл подпрыгнул, крепко вцепился в рюкзак, куда накидал много нужных вещей от фонарика до складного ножа.

– Извини, – сказал водитель, – везу кенгурят. А они у меня неспокойные. Чуть что, так подпрыгивают. Да и машина вместе с ними тоже.

Карл обернулся и заметил, что тент время от времени подергивается. Мальчик улыбнулся, чувствуя вкус к дороге с первого километра. Только успел выйти за порог, как машина с кенгуру!

– Вот сейчас их там тринадцать, – продолжил водитель, подергивая ус. – У каждого на шее табличка с именем, чтобы не перепутать. Я вожу груз и мне приходиться разное возить. Вчера, например, вез большую тыкву с выставки. Она под сто пятьдесят килограмм. На весь кузов. Сегодня поступил заказ для одного мистера. Решил устроить ферму для кенгуру. А на той неделе я вез сгущенное молоко. Щедрый оказался заказчик. Целую канистру мне подарил. Хочешь, угощу?

Карл радостно кивнул, и Ящерица подал ему стакан и налил туда сгущенного молока из пятилитровой канистры. Мальчик облизнулся и набросился на лакомство. Позавтракать ему сегодня не удалось, как и вчера поужинать. Водитель тем временем проехал большой магазин, школу, церковь и въезжая в большой поток других грузовиков, легковых и фур, спросил мальчика о предполагаемом маршруте следования.

– Мне нужно уехать, – невнятно сказал Карл, – из этого города.

– Ты что-то натворил? – спросил водитель, но понимая, что мальчик вряд ли ответит на него, похлопал его по плечу и долил сгущенки до краев. – А если и натворил. Я водитель грузовика, везу кенгурят богатому фермеру. Мне, как и им не важно.

– Но я… – начал было мальчик, но тут же осекся. Он бы и рад сказать, но разве он что-то натворил? Нет? Скорее, все в этом городе сделали так, чтобы он уехал. Они устроили – сперва в школе от учеников до директора, потом – мама с папой. И Карлу ничего не оставалось, как только кивнуть и продолжить уплетать сладкую молочную субстанцию. Кенгурята снова устроили танцы, и машина несколько раз подпрыгнула. Человек-ящерица, как будто не заметил этого, но мальчику пришлось оттирать сгущенку с рюкзака. Некоторое время они ехали молча, машина отнимала колеса от земли вместе с ними и Карл был более осмотрителен, успев прикончить сгущенку, разве что делал большие глаза, когда груз устраивал волнения, заставляя мальчика касаться потолка кабины.

– Знаешь, я езжу по всему миру, – неожиданно сказал Ящерица. – И на той неделе я подвозил одного мальчика Он тоже, как и ты, не знал, куда ехать. Он тоже, как и ты любит сгущенку. Довез я его до большой площади, до дорожного рынка на трех дорогах. Там собираются автомобили со всего мира. И если ты решил не возвращаться, то я могу оставить тебя там.

– Годится, – радостно воскликнул Карл. – А про дом я уже и забывать стал.

Водитель улыбнулся. Он не хотел верить в то, что можно так быстро забыть дом, но так как сам был человек дороги, которому постоянно не сидится на одном месте, он согласился, что такое может быть.

– Он был маленький, еще меньше тебя, – продолжил он, – и мне показалось, что ему грустно. Но я как мог его веселил, предложил ему оставить эту затею, и он, оказавшись на площади трех дорог, поймал машину, но не для того, что искать приключения, а чтобы вернуться. Но, тем не менее, вы не похожи – он был мрачен, а ты, я гляжу весел и без моих прибауток.

Карлу однако было немного грустно – он думал о реакции родных на его исчезновение, он даже не оставил записки, ничего, просто исчез, и только сознание того, что он едет к чему-то новому, что ему поможет в дальнейшем, подзадоривало его. Что на пути его ждут много интересных событий, и люди, что ему попадутся, будут обязательно добрыми и внимательными к нему. Как этот человек-ящерица.

– Еще сгущенки? – спросил водитель, и Карл радостно кивнул, так как наесться сгущенки, как ему казалось, невозможно, как конфетами и картошкой «фри» с сырным соусом. За окном мелькали деревья, но так как стекло стало грязным от пыльной дороги, он видел только размытые картины еще его родной местности – деревья, дома, в которых большинство людей проснулись и пьют чай. И только он хотел попросить у Ящерицы воды, как незаметно для себя уснул, и когда машина в очередной раз подпрыгнула, он проснулся и увидел, что машина подъезжает к большой площади трех, идущих от нее, дорог.

– Приехали, – подтвердил водитель. Карл спрыгнул на землю, поблагодарив человека-ящерицу, попрощался с ним и его беспокойным грузом и тут же попал в водоворот нового места, где ему предстояло как-то освоиться и найти еще одного человека (не обязательно ящерицу), который поможет ему достичь до заветного города.

6

Автомобилей было множество. Такого разнообразия Карлу еще не приходилось видеть. Его отец редко ездил на «Бьюике», так как большую часть времени он провозился с ее мотором, который страдал хроническим кашлем. И теперь оказавшись здесь среди «Фиатов», «Понтиаков», «Жуков», новых и старых, чистых и покрытых тройным слоем пыли, он раскрыл рот от изумления. Торговцы подбегали к автобусам с разминающимися туристами, предлагали им рыбу, сандвичи и молоко, что лучше не совмещать. Те, кто успел подкрепиться и поторговаться вдоволь, уезжали, освобождая место для вновь прибывших. Казалось, в таком месте нельзя просто стоять – нужно обязательно что-то делать, бежать к торговым палаткам или в туалет, передавать что-то друг другу и даже говорить как-то быстро, как будто потом это сделать будет уже невозможно.

И Карл естественно растерялся. Он не знал, к кому подойти. Денег у него не было, чтобы приобретать рыбу и молоко. Да и пока не очень-то и хотелось после трех кружек сгущенки. Во-первых, нужно было выбрать направление. Он считал, что в ближайшие Дубы и Перешейки ехать не стоит. Нужно расстояние. Он увидел, что у одного полного водителя на лобовом стекле было написано «Big City» и Карл подумал, что он-то уж точно едет не близко. Это водитель был в широких брюках-шароварах, теплом свитере с ковбоями и шляпе с продавленным котелком.

– Вы едите в город? – спросил мальчик все же решившись подойти к нему.

– Да… – согласился тот, внимательно осматривая подошедшего к нему мальчика, – я ехать в город, и у меня есть важный задание.

– Подвезите меня.

– Ты хотеть, чтобы я везти тебя за бесплатно? – растеряно спросил он.

– У меня нет денег, – тяжело вздохнул мальчик, немного жалея о том, что в последний момент не вытащил деньги из семейной шкатулки, в которой обязательно были какие-то сбережения. И только он собирался повернуться, чтобы найти другого, более сговорчивого водителя, как этот Шаровар взял его за руку.

– Мани, – сказал он, – то есть деньги – это не есть самый главный плюс. Если твой карман – пустой, не надо плакать.

– Правда? – воскликнул мальчик. – Значит, вы подвезете меня за так? Это здорово. Вы меня так выручите.

Мальчик верил, что это нормально – что он может поехать с кем-то совершенно бесплатно, при этом быть сытым, как в первом случаем с водителем, везущим кенгуриное семейство.

– Деньги, – показал жестами полный, – почему нет, поступок. Разный поступок. Например, ты – делаешь мне польза, развлекать дорога, а я драйвинг. Везу. И пока ты меня… я тебя драйвинг…

– Развлекать? – не совсем понял Карл. – Но что значит… как я могу развлекать. То есть рассказывать истории, петь? Но я не умею петь, да и жизнь моя не такая интересная, чтобы про нее рассказывать.

Но водителю видимо было неважно, что Карл не умеет ни травить байки, ни петь, как оперный тенор.

– Это значит, что ты слушать, что я сказать, – продолжил он. – Например, я хотеть гамбургер. Ты бежать в кафе, заказывать и потом нести мне. А когда я буду спать, а мы ехать, ты меня «дэйнджер, опасность!» и я не спать. То есть помогать мне.

Он приблизился и прошептал ему на ухо, как будто следующее нельзя было говорить вслух:

– А когда я просить… – никто не услышал, что он сказал, даже Карл, который хоть и услышал слова, но не понял их значение. Шаровар говорил что-то про трудные моменты и помощь и его американский акцент мешал высказать мысль более точно.

– Но я не понимаю, – развел руками мальчик. – То есть я должен в трудные моменты…

– Позже понять, – А пока залезай в кабину, – и подтолкнул его. Но мальчик тут же снова оказался в воздухе и почему-то на земле в результате. Он повернулся и понял, что какой-то парень – высокий, в джинсах и кожаной курточке, похожий на ковбоя со свитера американца, вернул его на землю. Было, отчего растеряться.

– Отпусти его, – произнес он.

Этот человек появился неожиданно. Откуда? Он не был похож на водителя. Карл заметил бы его. Тот вероятно вообще был без машины и явно не был ни туристом, ни торговцем с рынка.

– Мне нужда попутчик, – ответил американец. – Я ехать далекий край и чтобы не спать, я взять этот мальчик.

Карл тоже не понимал, что хочет этот «спаситель», ему хотелось как можно быстрее уехать, чтобы найти то, что он ищет.

– Я знаю, кто тебе нужен, – сказал ковбой. – Поэтому проваливай в свой Big city без попутчика.

– Он согласен, – клялся Шаровар, вздымая руки к небу. – Это не обманывать. Я ему сказать обо все условия.

Ковбой недоверчиво закивал и тут же вытянул руки. Американец растерянно смотрел то на парня, то на мальчика, который уже был в машине и если бы не этот ненормальный, они бы уже проехали километр-другой.

– Что ты хотеть? – оторопел водитель.

– Руки, – сказал Ковбой.

– Руки? – повторил жирдяй, вытянул свои, на что парень быстро среагировал, вцепившись в них, и тот в свою очередь тоже, наконец, поняв, что он хочет. Они стояли, напрягаясь мышцами, ломая друг друга – американец кряхтел, произносил «shirt», «дюряк» и «мы договориться». Соперник стоял, как вкопанный, по всей видимости, не прилагая для этого большого усилия. И только Шаровар снова кряхтел, произносил что-то непонятное, пока не сдался.

– Твоя взять, – устало сказал он, ворчливо забрался в кабину, машина фыркнула и умчалась. На площади среди шума рыночный суеты и постоянно снующих машин, среди дневной пыли остались стоять двое. Один из них явно не был доволен таким поворотом событий.

– С чего ты взял, что можешь распоряжаться мной, как тебя вздумается? – расстроено спросил мальчик. – Он, если хочешь знать, обещал меня довезти, до самого города. И что теперь? А теперь, благодаря твоей милости, я должен искать другую возможность. Одно но – у меня нет денег. Ты знаешь, как трудно путешествовать без денег, – эту фразу он сказал резко, как будто выплюнул ее.

– Знаю, – согласился парень. – Без денег, без чистой одежды, без уважения со стороны себе подобных коллег.

Последний намек был адресован Карлу, но тот ни причислял этого «спасателя» ни к своякам, ни к помощникам, а скорее тех, кого можно назвать – оказывающим медвежьи услуги.

– Я могу исполнить любое твое желание… – неожиданно сказал ковбой. Он был очень спокоен и эта ситуация не вывела его и не вызвала даже дрожи в теле.

– Ты кто? – подозрительно спросил мальчик. – Чем торгуешь? У меня все равно нет денег.

– Я волшебник, – все также спокойно ответил парень. – И мне не нужны деньги.

Но Карл уже по-своему стал понимать это место – здесь все искали что-то свое, у каждого был свой интерес. У торгующих рыбой – денежный, у водителей – рыбный или молочный, а то и как у того Шаровара – развлекательный. Значит, и у этого ковбоя тоже был какой-то интерес, только пока непонятно какой.

– …разве что уважение, – добавил он после небольшой паузы.

– Не дури меня, – громко сказал Карл, чтобы тот, наконец, понял и отошел от него. Мальчик уже стал высматривать другого водителя.

– Да я и не думаю дурить, – ответил парень. – Не веришь? Могу доказать. Ты что-то хочешь?

Карл переел сладкой сгущенки, и поэтому у него было еще одно желание, помимо желания уехать.

– Хочу пить, – робко сказал он.

– Проще простого, – хлопнул в ладоши ковбой. – Жди меня здесь.

На глазах у мальчика ковбой подошел к торговцу охлажденного морса и что-то сказал, тот занервничал и оставил прилавок. Парень, недолго думая, наполнил два пластиковых стаканчика и подошел к Карлу. Остальные торговцы были слишком заняты, чтобы обратить внимание на это – их атаковали клиенты.

– Пей, – протянул он мальчику стаканчик с ароматным напитком.

– Не буду, – заявил Карл. – Ты украл это и предлагаешь мне выпить? И считаешь это нормальным? – он хотел отшвырнуть от себя стаканчик, но Ковбой успел убрать руку в сторону.

– Не кипятись, мой друг, – улыбнулся парень, – мы взяли у него то, что он может позволить себе. Тем более, сейчас его волнует выключенный утюг куда больше, чем какой-то стаканчик морса.

Карл хотел сказать, что даже если бы он умирал от жажды, то не стал был пить, но как только стакан оказался у него в руках, он сперва только вдохнул идущий ягодный аромат и сам не заметил, как осушил его.

– Пей и второй, – предложил парень.