Рация поспешила зашипеть и замигать зеленым диодом.

– Великий-один, я Филин. Как слышно? Прием.

– Это Великий. Слышим тебя, Филин.

– Плановый рейд, мастер-охотник плюс курсант. Запрашиваю обстановку по плану.

– Все спокойно, объект не безобразничал, но и зону не покидал. Сбрасываем координаты места.

Сзади что-то зашуршало.

– У тебя и факс тут есть? – удивился я.

– И факс, – кивнул Федор. – Давай листик.

Перегнувшись через сиденье, я оторвал полоску факса с цифрами, вышедшую из консоли между посадочными местами.

– А почему ты во мне разочаровался вдруг? – вернулся я к прежнему разговору.

– Ты серьезно думаешь, что тебя я нанял? – поинтересовался Федор и, мельком пробежав глазами по цифрам, принялся поправлять курс навигатора.

– Ну, а как же?

– Да так, дурья твоя башка. Найти охотника крайне сложно. У человека должна быть голова определенным образом устроена. Будь ты даже самый, штучной выделки душегуб, ничего у тебя не выйдет, если в реальной обстановке с домовым схлестнуться придется. Нормальный человек как мыслит? Если домовой, то сказка, а если сказка, то как она опасной может быть? Кто первый бой проходит, тот потом либо крышей едет, либо пить начинает. В общем, не боец, да и еще масса всякого.

– Например? – заинтересовался я.

– Например, интеллект, не путать с высшим образованием. Тут как раз одно с другим не связано. Далее по списку: естественно, психологическая устойчивость, служба в армии, спортивные разряды и прочие вкусности хоть и желательны, но вместе с первыми двумя пунктами дружат редко. Тебя, как я понимаю, почти с пятнадцати лет поставили на учет как потенциального охотника.

– Это кто же?

– Военкомат, – таинственным голосом сообщил Федор. – Это их вторая функция, после обеспечения призыва, выявлять одаренных, следить за ними, чтобы не набедокурили да в горячую точку не попали. По этой же самой причине не берем ветеранов войн, те зачастую контужены на голову. Ребята в сущности отличные, бойцы отменные, но нет у них неординарного мышления, потому и гибнут пачками. С кадрами, сам понимаешь, беда.

– Тринадцатый отдел, получается, военная организация? – прищурился я.

– Полувоенная, – успокоил меня Федор. – Раз в три года медкомиссия, аттестация на навыки владения оружием, ну и подготовительный лагерь для тех, кто все-таки вписывается во всю эту историю.

– А были такие, кто отказывался?

– Да сколько угодно, – скорчил кислую физиономию Федор.

– И что? Не боитесь?

– Чего бояться-то?

– Того, что после всего этого побежит отказник в ближайшую газету да будет соловьем заливаться о своих приключениях.

– Не боимся. – Федор закончил вбивать новые координаты и перебросил листок факса через голову на заднее сиденье. – Вот ты сам посуди, что бы ты сказал человеку месяца эдак два назад на такие рассказы?

– К психиатру обратиться бы посоветовал, – кивнул я, – и чем скорее, тем лучше. Но это я, а та же «желтая пресса» – они же кормятся с подобных историй. Вон, возьми любую газетенку в руки, так и пестрят заголовками типа «Вампир-гермафродит напал на пенсионерку и высосал у нее всю пенсию» или «Оборотня не пустили в ночной клуб».

– Ах, эти, эти нормально, – улыбнулся охотник. – Все желтые газеты – это наши подразделения по сбору информации.

– Да, – протянул я, – круто у вас все поставлено, а сразу ведь и не скажешь. Ван Хельсингу до вас далеко.

– Ну почему же далеко, – возразил Федор, – Джон Ван Хельсинг – старший координатор в Великобритании. Кстати, прямой потомок тех самых Ван Хельсингов, а в частности Габриэля, одного из первых серьезных охотников, и Абрахама, доктора философии и мистика, впервые схлестнувшегося с вампирами по-настоящему.

– Как говорил один из персонажей Льюиса Кэррола, все чудесатее и чудесатее. Ехать еще долго?

– Судя по новым координатам, еще часа с полтора, не меньше.

– Кофе?

– Не откажусь.

«Патриот» накрутил на свои колеса уже километров четыреста, пока, наконец, навигатор не просемафорил о правом повороте через четыреста метров.

– Подъезжаем, – пояснил Федор, сворачивая на проселочную дорогу. – Теперь я Филин, а ты – Кот. Это наши позывные, откликаемся только на них и никак иначе. Смотри, не забудь.

– Хорошо, Филин, – кивнул я.

– Рацию дам, гарнитуру повесишь на ухо и не снимай, – продолжил Филин. – Со всеми официальными лицами, будь то полиция или администрация районная, разговаривать буду я и только я. Это, надеюсь, тоже понятно. – Получив от меня утвердительный кивок, охотник сверился с какими-то своими записями. – Теперь вкратце о месте происшествия. Бывший колхоз-миллионер, в прошлом дворов на сто, сейчас душ сорок, не больше. Как и во всех подобных пунктах, все друг друга знают с рождения, зачастую родственники, так что если бы появился кто чужой, заметили бы сразу. Какой отсюда вывод напрашивается?

– Что оборотень не из этого поселка? – предложил я.

– Или, что хуже, из этого.

– А что же тут плохого?

– Дедуктивный метод с тобой не дружит, – улыбнулся Филин. – Объясняю. Если вдруг оборотень из этого села, то его никто не сдаст, а если копнем глубже, то всем селом встанут на его защиту. То, что сторожа убил, дело десятое, это их крест. Своего не сдадут однозначно. Еще одним узким моментом в таком деле может быть наличие не одного и даже не двух, а скорее всего, трех оборотней. Семья, скажем, мать, отец и сын. Надо обязательно обратить внимание, если такие вдруг нарисуются. По поведению – оборотень молодой, так что и искать нужно либо девку, либо парня, желательно до двадцати лет.

– Как представляться будем?

– Да уж не как охотники всяко. В первом случае не поймут, а во втором и прибить могут ненароком. Сейчас мы с тобой два следователя из Санкт-Петербурга. В бардачке корочки.

– Погоди, – остановил я охотника, – неувязочка выходит. Это что же получается, мы с тобой следователи Филин и Кот?

– Ты, – Федор достал из бардачка две красные корочки и одну засунул в карман, а вторую протянул мне, – младший сержант Котов, я капитан Филинов. В том, что будем по фамилии общаться, особой беды нет. Ты, главное, рта особо не разевай, да по сторонам смотри. Селяне начальство городское уважают, но не любят. Появление такового обычно проблемами светит, так что на хлеб-соль не рассчитывай. Кобуру с ИЖом одень под куртку, может пригодиться. Власть при оружии завсегда авторитетнее была.

Тем временем в свете фар наконец показался первый дом, с крашеным зеленым забором, затем второй, и мы, выехав на центральную улицу, осторожно покатили к зданию администрации.

На пороге нас встретил сам глава, из окна приметив городские номера внедорожника.

– Михаил Афанасьевич, – протянул руку для рукопожатия высокий, гладко выбритый мужчина лет сорока.

– Следователь особого отдела при прокуратуре Санкт-Петербурга, Филинов, – представился Филин, однако руки по своему обыкновению не подал.

Возникла неловкая пауза.

– Следователь Котов, – поспешил представиться я. – Вот наши документы.

Михаил Афанасьевич внимательно изучил представленные корочки, но сделаны они были максимально правдоподобно. Потертости и сгибы и те присутствовали.

– С чем изволили пожаловать, господа следователи? – вдруг изменившимся елейным голосом произнес сельский глава и как будто даже стал меньше ростом.

– Дело об убийстве Артема Замкова передано нам, вот и решили посмотреть на месте, – кивнул охотник и зло зыркнул на меня, заткнись, мол, дурак. – Именно Замков же был ночным сторожем на ферме, где произошел инцидент?

– Он, – закивал Михаил Афанасьевич, – но что же вы стоите на пороге? Милости прошу ко мне в кабинет. Задержался, вот, столько дел, а тут и вы на ночь глядя.

Кабинет у Михаила Афанасьевича был без изысков. Старый рабочий стол, несколько стульев, допотопный дисковый телефон из тех, что «в Смольный звонить», да портрет действующего президента на стенке, ибо так положено.

– Проходите, чаю будете? – глава, пропустив нас вперед, указал на стулья и было направился к чайнику, но Филин замахал рукой:

– Оставьте, мы сюда не чаи приехали гонять.

– Служба, – расплылся в улыбке глава, – как я вас понимаю.

«Нет, не понимаете», – чуть было не брякнул я фразу из затертого рекламного ролика, но вовремя сдержался.

– Давайте так, уважаемый, Михаил…

– Афанасьевич, господин Филинов, – с готовностью напомнил глава.

– Так вот, Михаил Афанасьевич, – согласно кивнул охотник, – расставим все точки над и. Мы с коллегой вам как кость в горле, да и нам поездка эта не в радость. Начальство почему-то засуетилось, требует детального отчета. В чужие дела мы лезть не будем. Самогонку там искать, или что у вас тут еще есть, нам без надобности, делайте что хотите, но если поможете с нашим делом, уедем существенно раньше.

– Так с великим удовольствием, – картинно всплеснул руками глава, после чего мне почему-то отчаянно захотелось съездить ему в ухо. Очень уж фальшивая была у него в тот момент морда. – Я все из первых уст, должность обязывает, – продолжал он. – Такого у нас отродясь не было, жили своим миром, не тужили, а тут нате. Я ведь так и предполагал, что ничего хорошего не выйдет с этим приезжим. Либо пить начнет, либо безобразничать, а тут вот как вышло.

– Значит, Замков не местный? – удивился Филин.

– Приезжий, – подтвердил Михаил Афанасьевич, – с полгода у нас живет. Приехал, значит, на наследство свое полюбоваться. Преставился с год мой сосед, Поликарп Замков, ну родственников из города и понаехало. Пробыли недолго, впрочем, да и не шумели, а через полгода явился этот самый Артем, поселился на правах хозяина.

– Логично, – кивнул охотник, – если право на вступление в наследство не оспаривается в течение полугода. Значит, дом ему достался?

– Достался, – закивал глава. – Документы все в порядке были, чего препятствовать? Дом хотите посмотреть?

– Не сейчас, – покачал головой «следователь», – сейчас бы просто поспать, устали с дороги, как собаки.

– Так остановитесь у меня, – вдруг предложил Михаил Афанасьевич. – Жена с дочкой на неделю уехали в город, дом пустой почти. Отряжу вам шикарную комнату!

Открыв глаза, я еще минут пять смотрел в потолок, не понимая, где нахожусь.

– Вставай, – Филин уже поднялся и успел одеться и побриться и сейчас копался у себя в рюкзаке. – Меняются обстоятельства, стремительно меняются. Ни в одном отчете не было сказано, что покойник не из местных, да и история странная. Приехал парень из города, поселился в доме деда, сторожем опять же работал ночным. Зачем ему это? У Замкова закончен вуз, пять лет работал финансовым консультантом в какой-то конторе, и вдруг его к земле потянуло.

– Странно, – согласился я и, сев на кровати, принялся одеваться.

– Это еще мягко сказано, – заверил меня охотник. – Дом надо осмотреть первым делом, есть у меня кое-какие мысли, да и в коровник сходим.

– А завтрак? – испугался я.

– Все бы тебе брюхо набить, – покачал головой охотник. – Иди, умывайся, наш хозяин уже и стол накрыл.

На завтрак Михаил Афанасьевич приготовил с десяток вареных яиц, гречневой каши с тушенкой и кофе, за что ему от меня отдельное спасибо. За стол сели все вместе.

– Дом опечатан, надеюсь? – как бы невзначай поинтересовался Филин.

– И дом, и коровник, – кивнул глава. – Все ваши опечатали и уехали. Оставшихся буренок еле успели увести в другое помещение.

– Это хорошо, – Филин положил себе каши из кастрюли и принялся за завтрак. – Что, кстати, сами думаете по поводу приключившегося?

– Даже не знаю, что и сказать, – развел руками Михаил Афанасьевич.

– Ну, подозреваете, может, кого? – предложил я.

– А кого подозревать?! – вскинулся глава. – Все же свои, всех знаю, кого так, а кого и с пеленок. Если и убил его кто так зверски, то только не из наших.

– А свидетели были? Ну, может, кто слышал что?

– Были, – кивнул Михаил Афанасьевич, облупливая яйцо, – ваши же и допрашивали.

– С делом до конца не ознакомились, – отмахнулся Филин. – Так что со свидетелями?

– Да ошивался там неподалеку Денис Панкратов, механизатор наш. Шел от свояченицы под градусом, ну и слышал вроде что.

– Поговорить с ним можно?

– Если вечером, – предложил глава, – сейчас все в поле.

– Вечером так вечером, – легко согласился охотник. – Тогда сначала дом посмотрим, потом коровник.

– Так он неподалеку, – напомнил Михаил Афанасьевич, – вон, из окна виднеется.

Позавтракав, мы вышли во двор и направились к дому. Глава было увязался за нами, но Филин вежливо поблагодарил инициативного товарища и, пообещав зайти позже, отправил восвояси, предварительно забрав ключи.

На двери дома имелась белая бумажка с печатью и размашистой подписью кого-то из полицейских, которая тут же была сорвана и отправлена в карман. Филин вставил ключ в замок, и тот, щелкнув, отомкнулся, пропуская нас внутрь жилища почившего Замкова.

– Постой у двери, – попросил меня Филин и, встав на четвереньки, принялся обстукивать пол. Это интереснейшее, с его точки зрения, занятие заняло у него минут двадцать.

– Что ты пытаешься найти? – поинтересовался я.

– Не пытаюсь найти, а хочу подтвердить одну сумасшедшую мысль, – пояснил Филин и принялся за осмотр ящиков и кровати. – Не складывается картинка, понимаешь?

– В чем же она не складывается?

– Да во всем, – даже обиделся охотник. – Пойми ты, дурья голова, что человек городской, офисный работник к тому же, не поедет в деревню сторожем работать. Замков не был ни сектантом, ни кем другим из ряда вон выходящим, чтобы бросать высокооплачиваемую, по местным меркам, работу. Зачем ему это?

– Твоя правда, – согласился я, – зачем?

– Да за тем, похоже, – Филин окончательно влез в платяной шкаф и, включив фонарик, вещал уже оттуда, – что казачок-то засланный был. Приехал он сюда намеренно, для какой-то своей цели. Вот, кстати, – из шкафа появилась рука, держащая за веревку оберег – красный, грубо обработанный камешек, – первая ласточка.

– Что это? – поинтересовался я.

– Кровавый глаз, – пояснил вылезший из шкафа охотник. – Для простого следака – безделушка, а для нас – красная ракета. Такой оберег обычно используют при охоте на любую нечисть, что в полнолуние активна. Красный глаз заснуть не дает. Что из этого следует?

– Что покойному нужно было следить за кем-то и обязательно ночью? – предположил я.

– Делаешь успехи, – кивнул Филин и прошел в гостиную, которая по совместительству являлась и столовой.

– То есть парень охотник? – уточнил я.

– Ни в коем случае, – послышалось из спальни. – Красный глаз можно вполне свободно купить и не будучи охотником. Журналист, скорее, или детектив частный. Вот только что его сюда принесло? Наши так не работают и сторонних специалистов не привлекают. Вот, кстати, еще интересная вещь, иди сюда, посмотри.

Филин снял с полки толстую книгу в черном кожаном переплете и протянул её мне.

– Полюбуйся!

– «Классификация нечистой силы», – прочитал я. – Это же кто такие книги издает?

– А никто, – хмыкнул охотник. – Ты её открой, она наверняка самописная, только буквы на обложке типографским способом получены, а дальше текст от руки. Да и на остальные книги посмотри, все один к одному: «Заговоры для тела», «Вампиры и вурдалаки, кто есть кто», – да тут их чертова уйма. Все книжки, судя по всему, покойный с собой приволок, вон старые стопочкой рядом лежат. Хозяйские снял, а свои аккуратно поставил. Дорогие, не иначе.

– Справочный материал? – предположил я.

– Да какое, беллетристика сплошная. Я одну такую книжицу просмотрел наискосок, чистой воды фантастика, реализму ноль.

– Так что же получается?

– А получается вот что, – Филин уселся на стул и закинул ногу на ногу. – Мы имеем одного мертвого фаната, может быть писателя, может быть еще кого. Не исключено, кстати, что никакой он не Артем Замков, а имя это вымышленное. Подготовку он провел знатную. Справил себе документы на фиктивное имя родственника, недавно умершего старичка Замкова, приехал сюда – машина его не из дешевых во дворе стоит, – устроился на ферму. Интересно только, почему именно сюда и почему в коровник? У парня явно были какие-то сведения. Откуда он их достал, тоже хорошо бы выяснить, но сам факт его смерти говорит о том, что сведения верные. Фотографии из морга я видел, горло погрызено будьте нате. Сейчас посмотрим машину, и прямиком на место преступления.

Автомобиль, хороший японский внедорожник, стоял, прикрытый брезентом, не меньше месяца. Трава рядом с колесами мало того что расправилась, но еще и существенно вымахала, так что было похоже, что не во дворе стоит машина, а в поле.

– Что же вы, господа полицейские, так халатно машину-то осмотрели, – Филин запустил руку под крыло и вытащил оттуда небольшой пакет. Вскрыв его перочинным ножом, вытащил на свет аккуратный импортный пистолет. Отправив оружие в карман, он отряхнул руки и весело посмотрел на меня. – Что я говорил?

– В коровник?

– Куда уж без него.

Путь до места преступления занял не меньше двадцати минут пешком. Идти пришлось по центральной улице вдоль всех еще обитаемых в поселке домов. Из труб некоторых шел дым, кто-то работал во дворе, заготавливая дрова, кто-то болтался без дела. Коровник представлял собой длинное одноэтажное здание серого кирпича с маленькими окошечками под самой крышей, проходящими по всему периметру. Большие деревянные ворота имели такую же бумажку, сестрицу той, что лежала сейчас в кармане у Филина, и большой навесной замок. Филин, впрочем, в коровник не пошел.

– Стой на месте, – приказал он мне, а сам принялся нарезать круги вокруг здания. Периодически останавливался и что-то рассматривал в траве, записывая наблюдения в блокнот и то и дело бормоча что-то под нос. Пройдя вокруг всего здания по периметру, он остановился на том месте, с которого начал, а потом быстрыми шагами направился к воротам. Отомкнув замок и потянув за створку, он проник внутрь и поманил меня за собой: – Посвети.

Я с готовностью последовал за ним, по пути доставая свой фонарик.

– Ну и вонь, – признался охотник.

– Так коровник же, – поразился я, – что ты тут ожидал?

– Не об том спич, – Филин подошел к ограждению и, перегнувшись через него, осмотрел бурые пятна на соломе. – Ты, кстати, в доме больше ничего любопытного не заметил?

– Нет, – пожал я плечами.

– Ясно, – встав на колени, охотник пополз по полу, что-то выискивая под соломой. Наконец встав, отряхнул штаны и направился к выходу. – Уезжаем.

– И оборотня ловить не будем? – поразился я.

– В следующий раз обязательно, – засуетился охотник, – в следующий раз.

В недоумении я наблюдал, как Филин быстро собирает рюкзак, не глядя кидая туда вещи.

– Собирайся живее, – прошипел он. – Быстро уносим отсюда ноги, только аккуратно, не привлекая внимания. Поработали следователи для проформы, и ладушки.

– Ничего не понимаю, – пожал я плечами. – Толком не объяснишь?

– Позже, – скривился охотник.

– Уже уезжаете? – в дверях спальни появился Михаил Афанасьевич.

– Уезжаем, – заулыбался Филин, – дело тут ясное, а в конторе и так хлопот полон рот. Что-то захотим выяснить сверх того, обязательно с вами свяжемся.

– И свидетеля не будете допрашивать? – удивился глава.

– А чего парня дергать лишний раз? – отмахнулся Филин, как бы случайно распахнув полу куртки, откуда показалась рукоять пистолета. – Я же говорил, для галочки.

– Ну, бог в помощь.

Выезжали из деревни не спеша, но было заметно, каких сил стоит Филину не вдавить педаль акселератора в пол. За деревней ускорились. Выехав на трассу, охотник, притормозив, оглянулся.

– Да что происходит, ради всего святого?! – не выдержал я.

– Да вот что, – усмехнулся Федор и, вытащив из бардачка рацию, вызвал центрального.