– Поведение двойника вероятностно, – стал неохотно объяснять Пануччи. – Если есть сведения о нескольких альтернативах, программа включит их в варианты решений. Выбор в конкретной ситуации случаен. Скорее всего, регистраторы зафиксировали, что изредка вы приобретаете в супермаркете малиновое варенье, а на полке в вашем шкафу пылится томик Поупа. Алгоритм не стеснён жесткими ограничениями. Поэтому копия может, в том числе, сделать маловероятный выбор. Так реалистичнее. Ну, как бы в принципе реалистичнее… Если не нравится, исправить нетрудно. Я перепишу код, – и, немного подумав, добавил: – И кошку нарисую.

Старушка задумчиво смотрела в окно и поглаживала животное. Было похоже, что разъяснения Тони навели её на какую-то мысль. Чудище, по недоразумению называемое кошкой, открыло глаза и, щурясь, благосклонно посмотрело на технического директора.

– Подождите, – мягко вмешался Роудер. – Миссис Камроди, причём тут кошка? Речь о вашем бессмертии. Мы собираем информацию, относящуюся лично к вам.

– Хочу, чтобы после смерти она оставалась со мной, – закапризничала старушка. – Синди-Фру мне очень дорога. Я провожу с ней много времени – кормлю, расчёсываю. Мы с ней гуляем, она мне давление снимает…

– Ну, хорошо, – уступил Джек. – Мы постараемся учесть ваши пожелания.

– По договору я имею преимущества, не так ли? – выпятив губу, заявила почётная клиентка. – Хочу сама выбирать.

– Что выбирать? – Джек чувствовал, что закипает.

– Информацию!

– Какую информацию?

– О себе!

– Видите ли, миссис Камроди, это задача для специалистов. Посудите сами, что вы знаете об алгоритмах и компьютерах?

– Я, может, ничего не знаю об алгоритмах и компьютерах, – её голос зазвучал вдруг по-взрослому твёрдо. – Но я много знаю обо мне. О том, что составляет мою суть – характер, привычки, образ мыслей. То, что не можете знать ни вы, ни ваш алгоритм, ни даже мои родные, будь они живы. Мелочи, которые могу сообщить только я. И это не имеет ничего общего с тем, что передают вам ваши тупые механические регистраторы: в какой супермаркет ходит миссис Камроди, и какие книги в её шкафах.

Всё это казалось Роудеру каким-то сумасбродством:

– Но ведь мы делаем двойников: добиваемся достоверности. Полнота данных! В этом состоит вся суть.

– Вся суть, милый мой, – упрямилась старуха, – состоит в точной передаче смысла. Мой смысл – варенье из крыжовника, Коллинз и Синди-Фру. Уверена, что с другими вашими клиентами дело обстоит также. Вам стоит приспособить ваш алгоритм к переработке и реализации их представлений о самих себе.

Кошка, выгнув спину, потянулась и спрыгнула на пол. Прогулявшись до окна, она мяукнула, резким пружинистым движением оказалась на подоконнике, уселась там и принялась разглядывать через стекло билборд «трёшки». Джек с некоторой тревогой наблюдал за ней и одновременно обдумывал слова старухи. Что-то тут не складывалось. Он стал говорить, тщательно подбирая слова и пытаясь звучать убедительно:

– Миссис Камроди, простите, но ваше предложение наивно. Если мы пойдём вам навстречу, начнётся неразбериха. Информационный апокалипсис! Все захотят выглядеть в лучшем свете. Нас завалят недостоверным мусором. Будут сообщать о своих мнимых достижениях, странных увлечениях, якобы совершенных ими подвигах. Да просто-напросто станут подделывать данные. Получится ещё хуже, чем с вами. Копии даже внешне будут не похожи на оригиналы.

– Получится лучше. Потому что в потоке, как вы выразились, недостоверного мусора отыщется драгоценная крупица правды. Хм… Вообще, то, как человек врёт о себе, тоже многое о нём говорит… «Окажется погрешность правотой…». Важен каждый нюанс, очень точно подчёркивающий индивидуальность, – она резко повернулась к Тони. – Я хочу поблагодарить вас, юноша, за разъяснения относительно… хм… различных альтернатив. Согласна, что Коллинз и Поуп вместе, скажем так, отражают меня более точно. Но нельзя ли взглянуть чуточку шире? Разве дело только в гастрономии и литературе? Или только в домашних питомцах? Не бывает ли так, что человек и сам не замечает мелочей, которые исчерпывающе его описывают? Ведь заметить и выделить такую мелочь не составит труда для вашей чудесной программы? В особенности с учётом того, что она совместима с программами общесетевого поиска?

К удивлению Роудера, Пануччи кивнул:

– Вообще-то, может сработать, Джек. Мы соберем объективную и субъективную информацию. Алгоритм её отформатирует и сопоставит с существующими данными. С общим и специальным знанием. Рациональные смыслы оставит, а явные, совсем уж фантастичные, искажения сотрёт. Цифровая личность будет максимально правдоподобной, а что касается внешности… Разве в ней дело, Джек? Пусть выглядят, как хотят!

– Во-во, и я о том же! – подхватила миссис Камроди.

Роудер недоумевал. Когда и как спелись эти двое? И где старушенция так навострилась в области, в которой он считал себя профессионалом? Эти и ещё куча других вопросов теснились в его голове, мешая ясно мыслить. Надо было возразить, привести какие-то аргументы… Но всё, что он смог выдавить из себя, было бурчание, звучащее глухо, по-стариковски:

– Так никто не делает. Никто из «виртуалов».

– Никто не делает – а вы сделайте! – задорно воскликнула миссис Камроди. Она рывком поднялась из кресла, показывая, что встреча окончена. Синди-Фру, заметив движение хозяйки, покинула подоконник и поспешила за ней.

– Жду новостей, мальчики, – весело помахала ручкой миссис Камроди и, ловко подхватив кошку на руки, исчезла за дверью.

Тони озабоченно почесал затылок.

– Слушай, Джек, – проговорил он. – Есть одна неувязка, которая меня беспокоит. Как ты думаешь, сколько лет миссис Камроди?

Тот внимательно посмотрел на компаньона и задумчиво ответил:

– Выглядит на семьдесят. Может, восемьдесят.

– Ты знаешь, моя программа по косвенным данным с высокой вероятностью определяет подлинный биологический возраст клиента.

– И?

– Похоже, ей около сорока. И ещё. Она сегодня вообще не хромала.

Роудер сдержанно хохотнул.

– Заботится о здоровье. Зарядка по утрам. Правильное питание, – предположил он, улыбаясь. – Она ж сказала, что кошка ей давление снимает.

У Джека Роудера было превосходное настроение. Финансовое положение компании спустя полгода после того, как они обзавелись первым клиентом, выглядело блестяще. Идея миссис Камроди и её техническая реализация посредством мудрёных алгоритмов Тони позволили обзавестись тремя сотнями клиентов. Некоторые приходили в офис, других в онлайне подыскивала старушка. Общаясь с ними, Джек пребывал в своей стихии. Разъяснял, показывал, убеждал. Уговаривал приводить друзей и знакомых. Бросая победные взгляды на билборд «Что вы знаете о I.I.I.?» и мурлыкая себе под нос, по вечерам засиживался в офисе. Разбирал заключенные контракты, составлял планы продаж на ближайшие полгода.

О странностях в поведении миссис Камроди партнёры не вспоминали. Было много работы, и следовало признать, что упрямство пожилой леди принесло ощутимые плоды. Теперь Джек даже укорял себя за свой первоначальный скепсис. Он подумывал предложить миссис Камроди партнёрство и советовался на это счёт с Тони. Тот не возражал.

Оказалось, что, и вправду, никого не интересовала внешняя достоверность. В сконструированных «Пануччи энд Роудер Ко» демо-версиях люди видели не свои тени и не обезьянничающие копии самих себя. Они видели живые характеры, которые, если и поступали вдруг необычно, но всегда только так, как, где-то в глубине души, желали их прототипы. Не всякий раз было приятно это видеть. Ведь разница в поступках определялась обстоятельствами – теми самыми мелочами, которые подталкивали к конкретному варианту решения, но не делали его неотвратимым. Кто-то, наблюдая за своими «бессмертными», радовался их выбору, кто-то огорчался. Но все признавали, что он был честным.

Однажды вечером партнёров ждал приятный сюрприз. В офис наведалась миссис Камроди. Радостно поприветствовав её, Джек несколько преувеличенно выразил сожаление, что она не взяла с собой «несравненную Синди-Фру».

– В ней больше нет необходимости, – потупившись, сказала старушка.

Привыкшие к странностям первой клиентки, компаньоны не стали расспрашивать. Тони предложил леди вишнёвое кресло. Она присела и с грустью посмотрела на них:

– Моя миссия завершена. Я должна вас покинуть.

– Что-нибудь случилось? – с тревогой спросил Тони. – По данным программы, физически вы в полном порядке.

– Надеюсь, «трёшка» вас не переманила? – нахмурился Джек. – Вы же понимаете, что они далеки от результата, которого мы достигли и…

Миссис Камроди жестом остановила его.

– Я здорова. И никто меня никуда не переманил. Но всё когда-нибудь заканчивается. Пора перемещаться. И боюсь, что, по крайней мере, какое-то время клиентов у вас поубавится.

– Да что стряслось-то? – хором спросили компаньоны.

– Что вы знаете о мультиверсе? – старушка смотрела на них так, будто интересовалась чем-то вроде того, что они ели на завтрак. – У вас, кажется, есть такая научная идея? Гипотеза о супер-вселенной, состоящей из множества так называемых «параллельных реальностей»?

– Допустим. И что? – спросил обалдевший Тони, а Джек оперся на подоконник, чувствуя, как подкашиваются ноги. Разговоров о параллельных реальностях от миссис Камроди он никак не ожидал.

– Ну, так вот. Это не гипотеза, – сказала она и после паузы продолжила: – Все возможные выборы реализуются. И все миры, в которых эти выборы были сделаны, существуют. Есть вселенная, где нет ни «виртуалов», ни «трёшки». Есть вселенная, где Джек Роудер и Антони Пануччи никогда не встречались. Есть вселенная, где Джек и Антони встретились, но не занялись бизнесом. Есть вселенная, где их компания прогорела или была поглощена «трёшкой». Есть вселенная, где они преуспели и разорили «трёшку». И уж, конечно, есть вселенная, где Джек и Антони давно оставили свои детские игры в информационное бессмертие и занялись кое-чем важным. Практической реализацией квантового бессмертия, например.

– Квантовое бессмертие, – медленно проговорил Тони. – Параллельные миры. Так вот, вы откуда…

Джек решил, что они сговорились и решили его разыграть. Но миссис Камроди говорила всерьёз:

– Я оттуда, откуда же и вы – из мультиверса, – жестом она указала на себя. – Это воплощение – результат выбора в одном из слоёв. А вы – результат причинно-следственной цепочки другого слоя. Не того, в котором мы сейчас вместе находимся, а другого. В котором, возможно, вас (а, может, и самого слоя) уже не существует. Ваш термин «параллельные миры» не точен. Мультиверс – единый, постоянно меняющийся комплекс бесконечного множества слоёв реальности. Параллельными эти слои можно назвать не в евклидовом смысле, а, скажем, в модели Пуанкаре…

– Стоп! – рявкнул Джек. Он почувствовал, что голова идёт кругом. То ли глупый розыгрыш, то ли дурной сон. – Причём тут бессмертие?

– Ну, как же, – охотно откликнулась миссис Камроди. – Есть вселенная, где я умерла в детстве от пневмонии. Есть вселенная, где меня сбила машина. Есть вселенная, где кирпич упал мне на голову и проломил её. Есть вселенная, где я, страдая депрессией, покончила жизнь самоубийством. Есть вселенная, где я всего этого избежала.

– Но остаётся биологическое ограничение! Его невозможно обойти! – воскликнул Тони: он явно верил безумной старухе.

– Отчего же невозможно? Есть вселенная, где люди живут дольше ста лет. Есть вселенная, где люди живут так же долго, как секвойи. Есть вселенная, где люди способны к регенерации своих органов и систем. Есть вселенная, где объяснение жизни не нуждается в описании биологического, социального, психического и культурного аспекта и соответственно не ограничивается этими искусственными рамками, – ворковала почётная клиентка.

Джек, чувствуя головокружение и тошноту, через силу старался думать. Что за игру затеяла миссис Камроди? Почему сейчас? Надо потянуть время, расспросить. Пусть болтает, а там… Там видно будет.

– Ясно-ясно. Что вам нужно здесь? – отрывисто спросил он.

– Информация. Все последствия выборов в каждом слое мультиверса уникальны. Следовательно, каждый слой и населяющие его живые системы производят оригинальные данные. Ну, а те существа, что разумны, синтезируют организованную информацию – смыслы.

– Вы ищете знание?

– Мы ищем смыслы, из которых потом выращиваем знание. Смыслы – зерно. Знание – плод. Плоды могут совершенствоваться бесконечно. Но всё начинается с зерна. Некоторые зерна очень редки и поэтому ценны. Их можно найти только в особых слоях. Если повезёт.

– Садоводы-любители, – с ненавистью выдавил Джек. Теперь он был почти уверен, что миссис Камроди – шпион. «Трёшка внедрила её, чтобы украсть их технологию. Становились понятными техническая осведомлённость старухи и её способность быстро находить новых клиентов…

– О, нет, – ласково отвечала она. – Мы не любители. Профессионалы. Собственно, один из них перед вами.

– Ну, и как нашли?

– Да. И я вам очень благодарна. Ваш алгоритм, Антони, и ваша энергия в привлечении людей, Джек, оказались кстати. Я управилась быстрее, чем ожидала. Обнаружить нужный смысл так же трудно, как найти иголку в стоге сена. Нюансы поведения, случайные ассоциации, обрывки воспоминаний, мимолетные озарения. И всё это спрятано в бесконечной толще мультиверса. Толковых помощников отыскать тоже непросто. Пришлось вам кое-что подсказать, конечно. Но в данном случае это мелочи…

– Зачем вы нам морочили голову? Вы ведь и так всё знаете. Не могли сразу подсказать решение? – обиженно спросил Тони.

– Ну, во-первых, мы знаем далеко не всё, – сообщила миссис Камроди. Джек слушал вполуха: в нём боролись любопытство и желание срочно что-нибудь предпринять. Старушка продолжала рассказывать: – Я не могла предвидеть каждый ваш выбор. И не могла твёрдо надеяться, что смогу направить вас в нужном направлении. Мы – не боги. Потребовалось время для тонкой настройки. А во-вторых, проверяла вашу компетентность. Не хотелось тратить время на дураков и обманщиков… Кстати, о дураках, – она пристально смотрела на Роудера. – Не делайте глупостей, Джек!

Но тот уже метнулся к своему столу, резко рванул на себя средний ящик и, уставившись в него, застыл.

– Что бы там ни было, Джек, я его переместила, – встав из кресла, грозно сказала миссис Камроди, в этот момент меньше всего походившая на немощную старушку. – Могу переместить и ещё кое-что.

Исчезло вишнёвое кресло, пропали рабочие столы с десктопами, стали таять стена и окно – в комнату ворвался сырой запах улицы, билборд «трёшки» приблизился и светился ярче. Джек сел на пол и обхватил голову руками. Тони жалобно попросил:

– Прошу вас, не надо…

Всё восстановилось, как прежде. Роудер затравленно озирался по сторонам. Пануччи угрюмо смотрел в пол.

– Ничего. Бывает и так. Я уже видела подобную реакцию, – весело заметила та, что называла себя миссис Камроди. – Я не сержусь. Однако, мне и в самом деле пора. Заболталась я тут с вами.

Джек, понемногу приходя в себя, не удержался и съязвил:

– Что, и память нам стирать не будете?

Тони испуганно посмотрел на компаньона, ожидая худшего. Но гостья не удостоила того ответом. Похоже, она не собиралась демонстрировать свою силу снова. Набравшись храбрости, он попытался задержать её:

– Подождите! Вы что – собираетесь уйти вот так? Ничего не рассказав о вашей реальности? О научных достижениях? О способе перемещения в мультиверсе? Устройств никаких не покажете? И… И что вы знаете о смысле бытия?

– Нельзя, милые мои, нельзя, – окинув их жалостливым взглядом, сказала она. – А насчёт научных достижений… Ну, так и быть. Запомните: Эйнштейн был прав, а Бор нет.

После этих слов гостья исчезла. Несколько секунд партнёры молчали.

– Вот зараза, а? – Джек всё ещё был зол. – Весь план продаж нам сорвала.

– Надо выбрать другого почётного клиента, – отозвался Тони.

Они потрясенно смотрели в пустоту.