В самолете Волгин работает на ноутбуке – готовится, надо полагать, к выступлению перед толпой ученых мужей. Мы сидим на разных рядах у иллюминатора, и за весь полёт он ни разу не обернулся на меня.
По прилёту в столицу, оставляем вещи в гостинице и сразу едем на конференцию. В набитом зале душно, а мне хочется есть и спать.
– Таким образом, наши тела состоят из звездной пыли, из звезд, которые погибли миллиарды лет назад… – звучит в голове громкий голос профессора.
Вздрагиваю и осознаю, что уснула посреди выступления Волгина. Наверняка он заметил мой конфуз, и теперь мне грозит строгий выговор. Черт, как же его задобрить-то? Прийти к нему в номер в сексуальном пеньюаре на босу грудь? Нет, я на такое не способна. Мой максимум – это предложить ему спуститься в бар, чтобы пропустить по стаканчику сока.
– Я считаю, что темная материя представляет собой холодное темное вещество – слабо взаимодействующие массивные частицы, – продолжает свое выступление профессор.
Все, кроме меня, слушают его с оживленным выражением лица, словно он только что сделал какое-то важное открытие. Они смотрят на него, как на божество.
Вот теперь верю, что он по-настоящему гениален, и папе есть чего опасаться. Классно он выглядит сегодня: нежно-голубая рубашка, галстук, пиджак и высокий интеллект. Ему всего лишь 36 лет, а уже профессор. Важный человек. Заверните мне его с собой! Шучу, конечно.
– Тот факт, что Звезда Дзета в созвездии Южная Рысь действительно существует, подтвердили сразу пять современных телескопов с диаметром основания 100 метров. Конечно, звезда сама по себе не представляет большой важности, однако является хорошо заметной планетарной системой, вокруг которой вращается множество астероидов.
Снова отключаюсь, и в голове внезапно появляются «веселые» картины. Волгин с упоением трахает меня, извивающуюся на столе. Я опрокидываю чашку с кофе на пол и даже не замечаю этого. Меня сотрясает мощный оргазм. Кусая пальцы, я, стараясь не закричать, молю его не останавливаться…
Вздрагиваю и роняю на пол телефон. Приснится же такое!!!
Услышав шум, Волгин окидывает меня пронизывающим взглядом с головы до ног и останавливается на моих губах, возвращая меня в реальность.
В горле пересохло, а сердце ушло в пятки. Сон-фантазия или фиг его знает, что это было – настолько яркое, что я натурально возбудилась, хоть беги и мокрое полотенце прикладывай между ног. Надеюсь, в этом зале никто не умеет читать мысли, иначе они будут обескуражены уровнем моей развращенности. Я и сама обескуражена…
Довожу до вашего сведения: я очень скромная, и со мной подобное впервые.
***
После конференции мы с профессором спускаемся в кафе. К счастью, он ни словом не обмолвился о моей выходке – про то, как меня сморило.
Заказывает себе минеральной воды и вишневое низкокалорийное пирожное. Я же ограничиваюсь кофе, аппетит куда-то пропал. Вот те раз, ведь всю конференцию мечтала о еде.
– Как Вам мой доклад? – интересуется Волгин.
– Не поняла ни слова, – честно признаюсь я.
– Так уж и ни слова? – сощуривается он. – Вроде говорил на нашем родном языке. Ааа, я и забыл, что Вы – энтомолог.
Подколка зачтена, профессор.
– Да, я энтомолог, – повторяю гордо, – и в физике я ничего не смыслю.
– Тогда напомните, пожалуйста, почему я выбрал ассистентом именно Вас? Мм?
Ха, мне тоже интересно! Наверное, потому что я красива и умна? И еще лучше всех трёх конкуренток. Все произошло настолько быстро, что я не успела продемонстрировать всё, чем владею в совершенстве: высокая скорость печати, умение клепать годные презентации в Поинте и приготовление вкусного кофе. Выбрал меня! Понял с первого взгляда, что я удачная кандидатура.
Если бы профессор потрудился узнать хоть что-то о претендентках, то узнал бы, что берет на работу даму, изучающую насекомых и трижды подумал: а надо ли ему это? А если бы он выяснил, кто мой отец, то и вовсе бы отругал себя за безалаберность.
Я ничего не отвечаю, только загадочно улыбаюсь.
Вечером Волгин просит занести к нему в номер несколько папок с документами. Надеваю красивое кружевное белье бежевого цвета и платье, такое, чтобы я смотрелась в нём дерзко. И хотя я поспорила на пальтишко, соблазнять его всё же не собираюсь.
Я боюсь.
Стучусь и прислушиваюсь, задерживаю дыхание – волнуюсь! Он распахивает дверь и протягивает руку. На нем рубашка с закатанными рукавами, на шее веревкой болтается ослабленный галстук. Едва сдерживаюсь, чтобы не ухватиться за его изнеженные пальцы и передаю ему папку.
– Спасибо, Алиса. Можете идти в свой номер и отдыхать. Завтра выезжаем в 4 утра.
– Максим Сергеевич, Вы хоть спать собираетесь или опять будете работать всю ночь? – от волнения накручиваю локон себе на палец.
– Благодарю за заботу, – сухо отвечает он, и между его бровями образуется ложбинка. – Для сна отвел 3 часа. Мне хватит.
– Может быть, Вам нужно погладить рубашку или брюки? – робко заглядываю в номер и вижу, что внутри царит образцовый порядок.
Тянет меня к нему, не знаю почему. И спор с девчонками тут ни при чем.
– Что Вы, Алиса, моя одежда не нуждается в глажке, – слабая улыбка трогает его чувственные губы. – А теперь идите.
Набравшись смелости, выпаливаю:
– Не хотите спуститься со мной в лаунж и пропустить по бокальчику вина?
Он удивленно приподнимает бровь и складывает руки на груди крест-накрест. Я тотчас жалею о своем дерзком предложении. Сейчас выскажет мне про субординацию.
– Почему бы и нет, – неожиданно отвечает он, и я мне хочется обрадовано вскрикнуть: «Yeееs!».
Спустя пять минут профессор сидит в кресле и изучает документы, которые я ему принесла. Он словно забыл о моем присутствии.
Интересно, как там его пожилая бухгалтерша поживает? Не бесится ли, что он отправился в поездку с молодой и красивой помощницей?
Я дергаюсь и нечаянно задеваю ногу Волгина. Он отрывается от бумаг, смотрит на мою ногу и отодвигается подальше. Скулы его напряжены, будто хватил ледяной воды, и мне становится смешно. Закашливаюсь, маскируя смех.
– Алиса, с Вами все в порядке? Какая-то Вы взвинченная.
О нет, я не в порядке, босс.
Хочу лизнуть твою шею и впиться в твои рельефные губы…
О боже, что у меня творится в голове?! Какая пошлость.
Пора признать, что профессор Волгин мне нравится, как мужик. Мускулистый, с красивыми длинными руками и упругой задницей. Но самое сексуальное в нем – это, пожалуй, мозги.
Кажется, я пропала…
– Простите, мне показалось, что бокал грязный, – отвечаю я.
У него пронзительно синие глаза, как сапфир. Никогда таких не встречала. Уж кто-кто, но Максим Сергеевич точно состоит из звездной пыли. Он человек фантастической харизмы. Но противный – это факт.
– Серьезно грязный? – он подскакивает от негодования. – Сейчас позову администратора.
– Пожалуйста, не надо, – прошу, сложив молитвенно руки на груди. – Мне только показалось.
Только что я спасла невинного работника от хорошей взбучки. Чувствую себя героем. Дайте мне премию, и лучше всего деньгами.
– Вот поэтому я предпочитаю выпивать дома, – говорит он, косясь на мой бокал так, будто бы он заражен радиацией. – Неизвестно из каких стаканов тебе подают в баре, и кто до тебя прикасался к стеклу своими слюнявыми губами.
Морщусь и отодвигаю вино – пить расхотелось. Я знаю, что босс постоянно борется с микробами. У него какая-то патологическая страсть к стерильной чистоте. Пачками покупаю ему антибактериальные салфетки с высоким содержанием спирта. Его кабинет стерилен, как операционная, и пахнет там соответствующе. Ученые такие ученые, сами знаете. У каждого свои чудачества и заскоки.
О проекте
О подписке