Цитаты из книги «Социализм и капитализм в России»

отчасти понял покинувший Россию Дж. Сакс, когда писал, что «вскрыв больного, мы вдруг обнаружили, что у него совершенно иное анатомическое устройство и внутренние органы, которых мы в нашем медицинском институте не проходили».

Россия сопротивлялась их экспериментам, поскольку в России очень сложно что-либо создать, но еще сложнее в ней что-либо развалить

Небезызвестный американский экономист Джеффри Сакс на вопрос о причинах неудачи либеральных реформ в России ответил: «Когда мы приступали к реформам, мы чувствовали себя врачами, которых пригласили к постели больного. Но когда мы положили больного на операционный стол и вскрыли его, мы вдруг обнаружили, что у него совершенно иное анатомическое устройство и внутренние органы, которых мы в нашем медицинском институте не проходили

Как известно, в послевоенные годы в Белый дом попадали чаще президенты-демократы, чем президенты-республиканцы. Победа Рональда Рейгана в конце 1979 года была объявлена противниками демократов «концом эпохи либерализма». Американские политологи Ричард Скэммон и Бенн Уоттенберг писали в 1981 году: «Политическая эпоха, характеризовавшаяся господством определенной идеологии – американского либерализма, действительно подошло к концу. Нужно признать, что либерализм внес в жизнь страны так много здорового, жизнеспособного и конструктивного, что влияние его будет ощущаться и впредь и что возврата к старым порядкам быть не может. И все же либерализм отжил свое. Новые условия нуждаются в новых решениях и новых установках.

Дорогие читатели и соотечественники, посмотрите на мир вокруг себя открытыми глазами. Вы увидите, что в этом мире Швецию даже социализм не губит, а Бразилию даже капитализм не спасает. Потому что – вопреки заповедям, вбивавшимся нам в головы на занятиях по марксизму, – есть на свете что-то поважнее экономики. Имя этому важнейшему элементу социальной жизни – зрелость культуры. Речь идет о той культуре, которая не измеряется количеством прочитанных книг и заученных стихов. Речь идет о культуре строительства человеческого сообщества. А она зреет медленно. И если какое-то общество набирает слишком большую, непосильную для себя скорость, его взрывает изнутри, как взорвало процветавший Ливан, как взорвало рвущийся к индустриализации Иран»

Как писал экономист В. Макаров, «движущая сила свободного предпринимательства уже сыграла свою историческую роль, и ее действие начинает носить деструктивный характер. Оно ведет к гонке создания искусственных потребностей и, соответственно, к их удовлетворению за счет разрушительных затрат, к уничтожению естественной среды обитания человека да и самой его природы. Иными словами, свобода предпринимательства, как основная движущая сила современного общества, начинает сжигать его в костре бессмысленных потребностей. При этом, если человек идет “на поводу” у данного типа экономики, его морально-этический уровень неуклонно понижается»

Борис Ельцин победил на выборах в 1996 году в значительной степени потому, что говорил с населением страны не языком кумира наших реформаторов – Милтона Фридмана, а на языке социал-демократии. Его победу поэтому нельзя рассматривать как победу западнической, или капиталистической идеологии. Ельцин выступал также как государственник и патриот. Но с тех пор прошло уже два года, а почти ни одно из предвыборных обещаний Ельцина не было выполнено. И хотя сопротивление капиталистическим реформам носит по преимуществу пассивный характер, оно растет. Терпение народа удивляет даже самих реформаторов. Но оно не беспредельно.

Идеология западничества конца XIX века опиралась на гораздо более серьезные слои и настроения российского общества. Об этом писал и философ В. Межуев, которого я уже цитировал выше. «Западник прошлого века, – отмечал Межуев, – никогда не признал бы в сегодняшнем своего наследника и продолжателя. Они противостоят друг другу как в понимании Запада, так и в своем отношении к России. При всей критичности старое западничество не означало отречения от России в пользу Запада. Для западников Россия хотя и являлась в чем-то отставшей страной, но она была более любимой, чем любая другая страна на свете. И отсталость эта – не признак ограниченности, ущербности, какого-то врожденного уродства, а просто молодости, у которой еще все впереди. Признание отсталости не переходило в сознание неполноценности, в чувство неприязни ко всему отечественному.

Повторный опрос по той же самой анкете дал в 1992 году существенно иную картину. Только 13 процентов российских респондентов считали США образцом для подражания. Японию назвали 12 процентов респондентов, Германию – 7 . В середине 1996 года только 12 процентов российских граждан вдохновлялось идеей сближения с Западом. Напротив, 41,4 процента опрошенных считали, что идея единения народов России в целях ее возрождения как великой державы могла бы вдохновить людей во имя общих целей. Еще 10 процентов респондентов требовали возвращения к социалистическим ценностям и идеалам. Идея индивидуальной свободы вдохновляла в 1996 году лишь 6 процентов россиян

Молодежь не вполне находит себя сегодня и в близком будущем может уйти в активную оппозицию существующему положению вещей, несмотря на свои сегодняшние оптимизм и лояльность». Среди молодого поколения сегодня идут два процесса: и духовная деградация, и накопление духовной энергии. Невозможно оценить – какой из этих процессов доминирует. Картина на этот счет различна в различных слоях населения и в разных регионах страны.