Поначалу предгорья были низкими, но вскоре уже возвышались над Джеком. Он бежал, и у него на глазах они превращались в высокие скошенные каменные стены. Проход расширялся, сужался и снова расширялся. Наконец, Джек сумел победить панику – теперь он держал ее на расстоянии вытянутой руки – и перешел на шаг. Незачем сразу растрачивать силы; если он будет двигаться медленнее, то одолеет большее расстояние, прежде чем поймет, что не может сделать больше ни шага.

Он глубоко дышал и прислушивался к шуму погони. И ничего не слышал.

Длинная черная змея сползла по стене справа, исчезла в расселине и больше не появлялась. По небу у него над головой промчалась падающая звезда. Прожилки минералов мерцали, точно стекло, в звездном свете.

Джек думал о Розали и о том, каково это – иметь родителей, быть ребенком, зависеть от тех, кто обеспечивает твое благополучие. Он размышлял о том, каково быть старым и знать, что тебе суждено умереть и не вернуться обратно. Вскоре он устал от своих мыслей – как и от всего остального, – и у него возникло сильное желание лечь на землю, завернуться в плащ и погрузиться в сон.

Он делал все, чтобы не заснуть: считал шаги – тысяча, потом еще одна, – тер глаза, негромко пропел до конца несколько песен, вспоминал заклинания и заговоры, думал о еде, о женщинах, о своих самых великих кражах, насчитал еще тысячу шагов, потом сочинял пытки и унижения для своих врагов и, наконец, вспомнил про Ивен. Вскоре высокие стены стали ниже.

Джек шагал вдоль предгорий, похожих на те, что были на другой стороне. Он все еще не слышал звуков преследования – и это, как он надеялся, обещало, что его не догонят на перевале. Как только он выйдет на открытую местность, ему будет где спрятаться.

Сверху донеслись раскаты грома, он посмотрел в небо и увидел, что звезды скрылись за тучами. Джек осознал, что они собрались очень быстро, и вспомнил обещание Розали вызвать бурю, чтобы скрыть его следы. Он улыбнулся, когда вспыхнула молния, ударил гром и первые капли упали ему на голову и плечи.

Когда Джек миновал перевал, он снова промок до нитки. Буря не собиралась утихать. Видимость стала совсем плохой, но, судя по всему, он вновь оказался на усыпанной камнями равнине вроде той, что осталась по другую сторону гор.

Джек отклонился примерно на милю от своего курса; то есть от самого удобного маршрута, который позволил бы ему покинуть владения барона. Затем он принялся искать и нашел группу валунов, устроился с сухой стороны самого большого из них и улегся спать.

Джека разбудил стук копыт. Он замер, прислушиваясь, и понял, что тот доносится со стороны перевала. Он вытащил меч и вытянул руку с ним вдоль тела. Дождь все еще продолжался, но заметно ослабел, и гром гремел где-то вдалеке.

Топот копыт стал тише. Джек прижал ухо к земле, вздохнул и улыбнулся. Он все еще был в безопасности.

Не обращая внимания на протесты затекших мышц, он поднялся на ноги и продолжил путь. Джек был полон решимости двигаться дальше, пока дождь смывает его следы.

Его сапоги оставляли ямы в темной грязи, влажная одежда прилипла к телу. Он несколько раз чихнул и задрожал от холода. Потом ощутил необычную боль в правой руке, посмотрел и увидел, что продолжает сжимать меч. Джек вытер лезвие изнанкой плаща и убрал его в ножны. Сквозь прорехи в тучах он различил знакомые созвездия и, ориентируясь по ним, повернул восточнее.

Наконец дождь прекратился. Теперь его окружала одна лишь грязь. Но он продолжал идти. Его одежда начала высыхать, а ходьба помогала немного согреться.

Стук копыт появлялся и исчезал где-то сзади. «Зачем тратить столько сил на преследование одного человека?» – подумал Джек. В прошлый раз все было по-другому. Впрочем, этим путем он еще не возвращался.

«Либо я стал более значительной персоной, пока был мертв, – решил он, – либо люди барона охотятся за теми, кто возвращается, просто для развлечения. В любом случае лучше держаться от них подальше. Что могла подразумевать Розали, когда сказала, что не имеет особого значения, поймают они меня или нет? Это очень странно, если она видела правду».

Позднее Джек добрался до более высокой скалистой местности, оставив позади влажную грязь, и начал искать убежище для отдыха. Однако вокруг расстилалась равнина, и он решил идти дальше, чтобы его не застали врасплох на открытом месте.

Он шел вперед, пока не заметил что-то похожее на каменную изгородь, а когда приблизился, увидел, что камни в ней светлее, чем те, что лежали вокруг, и что они располагаются на равном расстоянии друг от друга. У него сложилось впечатление, что форму им придала не природа, а какой-то мономаньяк, одержимый пятиугольниками.

Он нашел подходящее место для отдыха с сухой стороны ближайшего камня и улегся спать.

Ему приснилось, что дождь и гром возвратились. Гром не умолкал, и вселенная содрогалась от его грохота. Затем Джек довольно долго блуждал на границе между сном и бодрствованием. И в том, и в другом состоянии он чувствовал, что чего-то не хватает, хотя и не понимал чего.

«Я не мокрый!» – понял он наконец с удивлением и раздражением.

Следуя за раскатами грома, Джек вернулся в собственное тело; голова его покоилась на отставленной в сторону руке. Несколько мгновений он лежал, полностью проснувшись, потом быстро вскочил на ноги, сообразив, что враги обнаружили его след.

Джек увидел всадников и насчитал семерых.

Клинок тут же оказался у него в руке, он накинул плащ на плечи, пробежался пальцами по волосам, потер глаза и стал ждать.

За его левым плечом, высоко в небесах, разгоралась звезда.

Джек решил, что убегать от всадников бессмысленно, в особенности если учесть, что здесь он не может рассчитывать на укрытие. Враги попросту загонят его, он слишком устанет, чтобы оказать им приличное сопротивление, и не сможет отправить в Ямы хотя бы нескольких.

Поэтому он просто ждал, и его лишь слегка отвлекало усиливающееся сияние в небесах.

Скакуны семи черных всадников высекали из камней искры раздвоенными копытами. Их глаза высоко над землей походили на пригоршню тлеющих углей, брошенную в его сторону. Из ноздрей вылетали клубы дыма, и время от времени кони издавали пронзительные, свистящие звуки. Молчаливое, похожее на волка существо, опустив голову к земле, бежало рядом с ними, и его хвост метался из стороны в сторону. Оно меняло направление в тех местах, где сворачивал Джек, когда приближался к камням.

– Ты будешь первым, – сказал он, сжимая в руке клинок.

И, словно услышав его слова, существо подняло морду, завыло и побежало быстрее, опережая всадников.

Джек отступил на четыре шага и прижался спиной к камню, когда существо помчалось к нему. Он высоко поднял меч, словно собирался нанести рубящий удар, и перехватил рукоять двумя руками.

Пасть существа была разинута, язык вывалился на сторону, открыв огромные зубы в почти человеческой ухмылке.

Когда тварь прыгнула на Джека, тот описал мечом полукруг и выставил клинок перед собой, уперев локти в камень.

Зверь не рычал, не лаял и не выл; он закричал, когда меч пронзил его.

Удар был таким сильным, что Джек лишился дыхания и рассадил упиравшиеся в камень локти. На мгновение у него закружилась голова, но вопль и отвратительная вонь зверя не дали ему потерять сознание.

Через мгновение крик смолк. Тварь пару раз дернулась, пытаясь перекусить клинок, и умерла.

Джек наступил ногой на труп и с усилием вытащил меч. Затем снова поднял его и посмотрел на приближающихся всадников.

Они натянули поводья и остановились в дюжине шагов от того места, где стоял он.

Вожак – невысокий лысый мужчина чудовищной ширины – спешился и направился к Джеку, покачав головой, когда увидел истекавшее кровью тело.

– Тебе не следовало убивать Шандера, – сказал он. Его голос был грубым и скрипучим. – Он хотел лишь обезоружить тебя, не причиняя вреда.

Джек рассмеялся.

Мужчина посмотрел на него, его глаза полыхнули желтым, и Джек почувствовал за ними силу.

– Ты смеешься надо мной, вор!

Джек кивнул.

– Если ты возьмешь меня живым, то я, несомненно, пострадаю от твоей руки, – сказал Джек. – Вот почему я не вижу смысла скрывать свои чувства, барон. Я смеюсь над тобой потому, что ненавижу. Неужели у тебя нет лучших развлечений, чем мучить тех, кто возвращается?

Барон отступил назад и поднял руку. По его сигналу остальные всадники спешились; барон с улыбкой обнажил меч и оперся на него.

– Тебе известно, что ты без разрешения пересекаешь мои владения?

– Существует только один путь из Глайва, – сказал Джек. – Все, кто возвращается, должны пройти по части твоей территории.

– Это правда, – сказал барон, – и все, кого я захватил, должны заплатить мне несколькими годами службы.

Всадники взяли Джека в клещи, встав полукругом, похожим на половину стальной короны.

– Положи свой клинок, человек-тень, – продолжал барон. – Если нам придется тебя обезоружить, ты наверняка будешь ранен во время схватки. А я предпочту иметь невредимого слугу.

Пока барон говорил, Джек сплюнул. Двое мужчин подняли глаза и уставились на небо. Джек решил, что они пытаются его отвлечь, и не стал следовать за их взглядами.

Затем еще один воин поднял голову, и барон, увидев это, сам взглянул в небеса.

Высоко, на периферии зрения, Джек заметил сияние. Тогда и он повернул голову и увидел мчавшуюся к ним огромную сферу, которая становилась все ярче и увеличивалась в размере.

Он быстро опустил глаза. Какой бы ни была природа этого явления, глупо упускать такой шанс.

Он прыгнул вперед и обезглавил отвалившего челюсть мужчину, который стоял справа в пределах досягаемости его клинка.

Ему удалось расколоть череп еще одному врагу, несмотря на его запоздалую попытку парировать удар. К этому моменту барон и четверо его слуг уже успели повернуться к Джеку и броситься на него.

Джек отбивал их атаки и отступал так быстро, как мог, не осмеливаясь на ответный удар. Он попробовал обойти камень слева, не подпуская противников к себе. Однако они двигались слишком быстро, и Джек обнаружил, что его окружают. Каждый удар с близкого расстояния, который он отражал, болью отзывался в ладони и во всей руке, а клинок становился все тяжелее.

Враги начали пробивать его защиту, небольшие порезы и царапины появлялись у него на плече, бицепсах и бедрах. В сознании Джека промелькнули воспоминания о Навозных ямах. Теперь солдаты барона атаковали его так яростно, что ему стало очевидно: они не хотят взять его в плен, а намерены отомстить за павших товарищей.

Понимая, что очень скоро его разрубят на куски, Джек решил, если получится, захватить с собой в Глайв барона. Он приготовился к броску вперед, не обращая внимания на остальные клинки, стараясь найти брешь в защите барона. Он понимал, что должен сделать это в самое ближайшее время, потому что слабел с каждым мгновением.

Словно почувствовав его намерения, барон защищался очень аккуратно, отбивая все удары и позволяя атаковать своим людям. Задыхаясь, Джек решил, что ждать больше нет смысла.

А потом все закончилось. Их оружие стало слишком горячим, чтобы удерживать его в руках, – на клинках заплясало голубое пламя. Они с криками уронили мечи на землю, ослепленные вспышкой белого света над самыми их головами. На них посыпался дождь искр, в ноздри ударил запах гари.

– Барон, – произнес голос, полный сладости, – ты нарушил границы чужих владений, а также пытаешься убить моего пленника. Что ты можешь сказать в свое оправдание?

Страх запустил корни в нутро Джека, расцвел в его животе – он узнал этот голос.