– Только думай не слишком долго, – сказал мэр. – Чем скорее с этим будет покончено, тем лучше.

Том кивнул и направился к двери.

– Да, Том! – крикнул Билли. – Не забудь оставить улики. Это очень важно.

– Ладно, – сказал Том и вышел.

Почти все жители деревни стояли на улице, глядя на небо. Черная точка выросла до огромных размеров. Она уже почти совсем закрыла собой маленькое солнце.

Том направился в пользующийся дурной славой притон, чтобы все продумать до конца. Эд Пиво, по-видимому, пересмотрел свое отношение к преступным элементам. Он переоборудовал таверну. Появилась большая вывеска, гласившая: «ЛОГОВО ПРЕСТУПНИКА». Окна были задрапированы новыми, добросовестно перепачканными грязью занавесками, затруднявшими доступ дневному свету и делавшими таверну поистине довольно мрачным притоном. На одной стене висело наспех вырезанное из дерева всевозможное оружие. На другой стене большая кроваво-красная клякса производила весьма зловещее впечатление, хотя Том и видел, что это всего-навсего краска, которую Билли Маляр приготавливает из ягод руты.

– Входи-входи, Том, – сказал Эд Пиво и повел гостя в самый темный угол.

Том заметил, что в эти часы в таверне никогда не бывало столько народу. Людям, как видно, пришлось по душе, что они попали в настоящее логово преступника.

Потягивая перри-колу, Том принялся размышлять.

Он должен совершить убийство.

Он достал свой ордер и прочел его еще раз от начала до конца. Скверная штука, никогда бы он по доброй воле за такое не взялся, но закон обязывает его выполнить свой долг.

Том выпил перри-колу и постарался сосредоточиться на убийстве. Он сказал себе, что должен кого-нибудь убить. Должен лишить кого-нибудь жизни. Должен отправить кого-нибудь на тот свет.

Но что бы он себе ни говорил, это не выражало существа дела. Это были слова, и все. Чтобы получше привести в порядок свои мысли, Том решил взять для примера здоровенного рыжеволосого Марва Плотника. Сегодня Марв, получив напрокат свою пилу, строит школьное здание. Если Том убьет Марва… Ну, тогда Марв не будет больше строить. Том нетерпеливо покачал головой. Нет, ему все никак не удавалось осознать это до конца.

Ну ладно. Вот, значит, Марв Плотник – самый здоровенный и, по мнению многих, самый славный из всех ребят Плотников. Вот он стругает доску, прищурившись, крепко ухватив рубанок веснушчатой рукой. А сам уже, конечно, изнывает от жажды, а в левом плече у него свербит, так как мазь Яна Аптекаря никак ему не помогла.

Вот, это Марв Плотник.

А теперь…

Марв Плотник, опрокинутый навзничь, лежит на земле; остекленелые глаза его полуоткрыты, руки и ноги окоченели, рот скривился набок, он не дышит, сердце у него не бьется. Никогда уже больше не будет он сжимать кусок дерева в своих больших веснушчатых руках. Никогда не пожалуется на ломоту в плече, которую Ян Аптекарь не сумел…

На какой-то миг Том вдруг всем своим нутром ощутил, что такое убийство. Видение исчезло, но воспоминание о нем осталось – оно было настолько ярко, что Том почувствовал легкую дурноту.

Он мог жить, совершив кражу. Но убийство, даже с самыми благими намерениями, в интересах деревни…

Что скажут люди, когда они увидят то, что ему сейчас померещилось? Как тогда ему жить среди них? Как примириться с самим собой?

И тем не менее он должен убить. Каждый житель деревни вносит свою лепту, а это дело выпало на его долю.

Но кого же ему убить?

Переполох начался несколько позже, когда межпланетное радио сердито загремело на разные голоса.

– Это и есть колония? Где ваша столица?

– Вот она, – сказал мэр.

– Где ваш аэродром?

– У нас там, кажется, теперь сделали выгон, – сказал мэр. – Я могу проверить по книгам, где тут прежде был аэродром. Ни один воздушный корабль не опускался здесь уже свыше…

– В таком случае главный корабль будет оставаться в воздухе. Соберите ваших представителей. Я приземляюсь.

Вся деревня собралась вокруг открытого поля, которое инспектор избрал для посадки. Том засунул за пояс свое оружие, укрылся за деревом и стал наблюдать.

Маленький воздушный кораблик отделился от большого и быстро устремился вниз. Он камнем падал на поле, и деревня затаила дыхание, ожидая, что он сейчас разобьется. Но в последнее мгновение кораблик выпустил огненные струи, которые выжгли всю траву, и плавно опустился на грунт.

Мэр, работая локтями, протискался вперед; за ним спешил Билли Маляр. Дверца корабля отворилась, и появились четверо мужчин. Они держали в руках блестящие металлические предметы, и Том понял, что это оружие. Следом за ними из корабля вышел дородный краснолицый мужчина, одетый в черное, с четырьмя блестящими медалями на груди. Его сопровождал маленький человечек с морщинистым лицом, тоже в черном. За ними последовали еще четверо облаченных в одинаковую форму людей.

– Добро пожаловать в Новый Дилавер, – сказал мэр.

– Благодарю вас, генерал, – сказал дородный мужчина, энергично тряхнув руку мэра. – Я – инспектор Дилумейн. А это – мистер Грент, мой политический советник.

Грент кивнул мэру, делая вид, что не замечает его протянутой руки. С выражением снисходительного отвращения он окинул взглядом собравшихся дилаверцев.

– Мы бы хотели осмотреть деревню, – сказал инспектор, покосившись на Грента.

Грент кивнул. Одетая в мундиры стража замкнула их в полукольцо.

Том, крадучись, как заправский злодей, и держась на безопасном расстоянии, последовал за ними. Когда они добрались до деревни, он спрятался за домом и продолжал свои наблюдения.

Мэр с законной гордостью показывал тюрьму, почту, церковь и маленькое красное школьное здание. Инспектор, казалось, был несколько озадачен. Мистер Грент противно улыбался и скреб подбородок.

– Так я и думал, – сказал он инспектору. – Пустая трата времени, горючего и ненужная амортизация линейного крейсера. Здесь нет абсолютно ничего ценного.

– Я не вполне в этом уверен, – сказал инспектор. Он повернулся к мэру. – Но для чего вы все это построили, генерал?

– Как? Для того, чтобы быть настоящими землянами, – отвечал мэр. – Вы видите, мы делаем все, что в наших силах.

Мистер Грент прошептал что-то на ухо инспектору.

– Скажите, – обратился инспектор к мэру, – сколько у вас тут молодых мужчин в вашей деревне?

– Прошу прощения?.. – растерянно переспросил мэр.

– Сколько у вас имеется молодых мужчин в возрасте от пятнадцати до шестидесяти лет, – пояснил мистер Грент. – Видите ли, генерал, империя матери Земли находится в состоянии войны. Колонисты на Денге-четыре и в некоторых других колониях восстали против ее законного первородства. Они подняли мятеж против непререкаемого главенства матери Земли.

– Очень прискорбно слышать, – сочувственно произнес мэр.

– Нам нужны люди для космической пехоты, – сказал инспектор. – Крепкие, здоровые и боеспособные мужчины. Наши ресурсы исчерпаны…

– Мы хотим, – деликатно вставил мистер Грент, – предоставить всем колонистам, сохранившим верность Земле, возможность принять участие в решающей битве за империю матери Земли. Мы убеждены, что не услышим от вас отказа.

– Разумеется, нет, – сказал мэр. – Конечно нет. Я уверен, что все наши молодые люди будут рады… Они, правда, не особо большие специалисты по этой части, но зато очень смышленые ребята. Научатся быстро, я полагаю.

– Вот видите? – сказал инспектор, обращаясь к мистеру Гренту. – Шестьдесят, семьдесят, а может, и сотня рекрутов. Не такая уж потеря времени, оказывается.

Но мистер Грент по-прежнему был настроен скептически.

Инспектор вместе со своим советником направился в дом мэра, чтобы немного подкрепиться. Их сопровождали четверо солдат. Остальные четверо прошлись по деревне, не пренебрегая ничем, что попадало под руку.

Том укрылся в ближайшем лесочке, чтобы все основательно обдумать. В сумерках миссис Эд Пиво, пугливо озираясь по сторонам, вышла за околицу. Миссис Эд Пиво была тощая, начинающая седеть блондинка средних лет. Невзирая на свое подагрическое колено, она двигалась очень проворно. В руках у нее была корзина, покрытая красной клетчатой салфеткой.

– Я принесла тебе обед, – сказала она, как только увидела Тома.

– Вот как?.. Спасибо, – сказал Том, опешив от удивления. – Ты совсем не обязана была это делать.

– Как это не обязана? Ведь это наша таверна – место, пользующееся дурной славой, где тебе надлежит укрываться от закона? Разве не так? Значит, мы за тебя отвечаем и должны о тебе заботиться. Мэр велел тебе кое-что передать.

Том с набитым ртом поглядел на миссис Эд Пиво:

– Что еще?

– Он сказал, чтобы ты поторопился с убийством. Он пока что водит за нос инспектора и этого противного карлика – Грента. Но рано или поздно они с него спросят. Он в этом уверен.

Том кивнул.

– Когда ты это сделаешь, Том? – Миссис Пиво поглядела на него, склонив голову набок.

– Я не должен тебе говорить, – сказал Том.

– Как так не должен! Я же твоя преступная сообщница! – Миссис Пиво придвинулась ближе.

– Да, это верно, – задумчиво согласился Том. – Ладно, я собираюсь сделать это сегодня, когда стемнеет. Передай Билли Маляру, что я оставлю все отпечатки пальцев, какие только у меня получатся, и разные прочие улики.

– Ладно, Том, – сказала миссис Пиво. – Бог в помощь.

Том дожидался наступления темноты, а пока что наблюдал за происходящим в деревне. Он видел, что почти все солдаты напились пьяными. Они разгуливали по деревне с таким видом, словно, кроме них, никого больше не существовало на свете. Один из солдат выстрелил в воздух и напугал всех маленьких, пушистых, питающихся травой зверьков на много миль в окружности.

Инспектор и мистер Грент все еще оставались в доме мэра.

Наступила ночь. Том пробрался в деревню и притаился в узком проулочке между двумя домами. Он вытащил из-за пояса нож и стал ждать.

Кто-то шел по дороге. Том начал припоминать методы, какими пользуются убийцы, но ничего не мог припомнить. Он знал только, что должен совершить убийство, и как можно быстрее, а уж как получится, так и получится. Человек приближался. Фигура его неясно маячила во мраке.

– А, это ты, Том! – сказал мэр. Он поглядел на нож. – Что ты тут делаешь?

– Вы сказали, что нужно кого-нибудь убить, вот я и…

– Я не говорил, что меня, – сказал мэр, пятясь назад. – Меня нельзя.

– Почему нельзя? – спросил Том.

– Ну, во-первых, кто-то должен принимать инспектора. Он ждет меня. Нужно показать ему…

– Это может сделать и Билли Маляр, – сказал Том. Он ухватил мэра за ворот рубахи и занес над ним нож, нацелив острие в горло. – Лично я, конечно, ничего против вас не имею, – добавил он.

– Постой! – закричал мэр. – Если ты ничего не имеешь лично, значит у тебя нет мотива!

Том опустил нож, но продолжал держать мэра за ворот.

– Что ж, я могу придумать какой-нибудь мотив. Я, например, был очень зол, когда вы назначили меня преступником.

– Так ведь это мэр тебя назначил.

– Ну да, а то кто же…

Мэр потащил Тома из темного закоулка на залитую светом звезд улицу.

– Гляди!

Том разинул рот. На мэре были длинные штаны с острой, как лезвие ножа, складкой и мундир, сверкающий медалями. На плечах – два ряда звезд, по десять штук в каждом ряду. Его головной убор, густо расшитый золотым галуном, изображал летящую комету.

– Ты видишь, Том? Я теперь уже не мэр. Я – генерал!

– Какая разница? Человек-то вы тот же самый.

– Только не с формальной точки зрения. Ты, к сожалению, пропустил церемонию, которая состоялась после обеда. Инспектор заявил, что, поскольку я теперь официально произведен в генералы, мне следует носить генеральский мундир. Церемония протекала в теплой дружеской обстановке. Все прилетевшие с Земли улыбались и подмигивали мне и друг другу.

Том снова взмахнул ножом с таким видом, словно собирался выпотрошить рыбу.

– Поздравляю, – с неподдельной сердечностью сказал он, – но ведь вы были мэром, когда назначили меня преступником, значит мой мотив остается в силе.

– Так ты же убиваешь не мэра! Ты убиваешь генерала! А это уже не убийство.

– Не убийство? – спросил Том. – А что же это тогда?

– Видишь ли, убийство генерала – это уже мятеж!

– О! – Том опустил нож. Потом выпустил ворот рубахи. – Прошу прощения.

– Ничего, все в порядке, – сказал мэр. – Вполне простительная ошибка. Просто я прочел об этом в книгах, а ты – нет. Тебе это ни к чему. – Он глубоко, с облегчением вздохнул. – Ну, мне, пожалуй, надо идти. Инспектор просил составить ему список новобранцев.

Том крикнул ему вдогонку:

– Вы уверены, что я непременно должен кого-нибудь убить?

– Уверен! – ответил мэр, поспешно удаляясь. – Но только не меня!

Том снова сунул нож за пояс.

Не меня, не меня! Каждый так скажет. А вместе с тем кто-то должен быть убит. Кто же? Убить самого себя он не мог. Это уже самоубийство и, значит, будет не в счет.

Тома пробрала дрожь. Он старался забыть о том, как убийство на мгновение предстало перед ним во всей своей реальности. Дело должно быть сделано.

Приближался еще кто-то!

Человек подходил все ближе. Том пригнулся, мускулы его напряглись, он приготовился к прыжку.

Появилась миссис Мельник. Она возвращалась домой с рынка и несла сумку с овощами.

Том сказал себе, что это не имеет значения – миссис Мельник или кто-нибудь другой. Но он никак не мог отогнать от себя воспоминания о ее беседах с его покойной матерью. Получалось, что у него нет никаких мотивов убить миссис Мельник.

Она прошла мимо, не заметив его.

Он ждал еще минут тридцать. В темном проулочке между домами опять появился кто-то. Том узнал Макса Ткача.

Макс всегда нравился Тому. Но это еще не означало, что у Тома не может быть мотива убить Макса. Однако ему решительно ничего не приходило на ум, кроме того, что у Макса есть жена и пятеро ребятишек, которые очень его любят и очень будут по нему горевать. Том не хотел, чтобы Билли Маляр сказал ему потом, что это не мотив. Он отступил поглубже в тень и позволил Максу благополучно пройти мимо.

Появились трое братьев Плотников. С ними у Тома было связано слишком мучительное воспоминание. Он дал им пройти мимо. Следом за ними шел Роджер Паромщик.

У Тома не было никакой причины убивать Роджера, но и дружить они особенно никогда не дружили. К тому же у Роджера не было детей, а его жена не сказать чтоб слишком была к нему привязана. Может, всего этого уже будет достаточно для Билли Маляра, чтобы вскрыть мотивы убийства?

Том понимал, что этого недостаточно… и что со всеми остальными жителями деревни у него получится то же самое. Он вырос среди этих людей, делил с ними пищу и труд, горести и радости. Какие, в сущности, могут у него быть мотивы, чтобы убивать кого-нибудь из них?

А убить он должен. Этого требует выданный ему ордер. Нельзя же обмануть доверие односельчан. И в то же время он не в состоянии убить никого из этих людей, которых знает с колыбели.

«Постой-ка! – внезапно в сильном волнении подумал он. – Можно ведь убить инспектора!»

Мотивы? Да это будет даже более чудовищное злодеяние, чем убить мэра… Конечно, мэр теперь еще и генерал, но ведь это уже был бы всего-навсего мятеж. Да если бы даже мэр по-прежнему оставался только мэром, инспектор куда более солидная жертва. Том совершит это убийство ради славы, ради подвига, ради величия! Это убийство покажет Земле, насколько верна земным традициям ее колония. И на Земле будут говорить: «На Новом Дилавере преступность приняла такие размеры, что появляться там небезопасно. Какой-то преступник просто-напросто взял да и убил нашего инспектора в первый же день его прибытия туда! Во всей Вселенной едва ли сыщется еще один столь страшный убийца!»

Это, несомненно, будет самое эффективное убийство, какое он только может совершить, думал Том. Убийство, которое под стать лишь настоящему знатоку своего дела. Впервые ощутив прилив гордости, Том поспешил к дому мэра. До него долетели обрывки разговора, который шел внутри.

– …весьма пассивный народ, – говорил мистер Грент. – Я бы даже сказал, робкий.

– Довольно-таки унылое качество, – заметил инспектор. – Особенно в солдатах.

– А чего вы ожидали от этих отсталых земледельцев? Хорошо еще, что мы завербовали здесь немного солдат. – Мистер Грент оглушительно зевнул. – Стража, смирно! Мы возвращаемся на корабль.

Стража! Том совершенно про нее позабыл. Он с сомнением поглядел на свой нож. Если он бросится на инспектора, стража, несомненно, успеет его схватить, прежде чем он совершит убийство. Их, верно, специально этому обучают.

Вот если бы у него было такое оружие, как у них…

Из дома донесся звук шагов. Том поспешно пошел дальше по улице.

Возле рынка он увидел пьяного солдата, который сидел на крылечке и что-то напевал себе под нос. У ног его валялись две пустые бутылки, оружие небрежно висело на плече.

Том подкрался ближе, вытащил свою дубинку, замахнулся…

Его тень, по-видимому, привлекла внимание солдата. Тот вскочил, пригнулся и успел увернуться от удара дубинки. Он ударил Тома прикладом под ребра, вскинул винтовку к плечу и прицелился. Том зажмурился и прыгнул, лягнув его обеими ногами. Удар пришелся солдату в колено и опрокинул его навзничь. Прежде чем он успел подняться, Том огрел его дубинкой.

Том пощупал у солдата пульс (не было смысла убивать кого попало) и нашел его вполне удовлетворительным. Он взял винтовку, проверил, где что надо нажимать, и пошел разыскивать инспектора.

Он нагнал его на полпути к посадочной площадке. Инспектор и Грент шли впереди, позади них ковыляли солдаты.

Том шел, прячась за кустами. Он бесшумно догонял процессию, пока не поравнялся с Грентом и инспектором. Он прицелился, но палец его застыл на спусковом крючке…

Ему не хотелось убивать еще и Грента. Ведь предполагалось, что он должен совершить только одно убийство.

Том припустил вперед, опередил инспектора и, выйдя на дорогу, преградил ему путь. Его оружие было направлено прямо на инспектора.

– Что это такое? – спросил инспектор.

– Стойте смирно, – сказал ему Том. – Все остальные бросьте оружие и отойдите с дороги.

Солдаты повиновались, как сомнамбулы. Один за другим они побросали оружие и отступили к кустам у обочины. Грент остался на месте.

– Что это ты задумал, малый? – спросил он.

– Я городской преступник! – горделиво отвечал Том. – Я хочу убить инспектора. Пожалуйста, отойдите в сторону.

Грент уставился на него: